А мы с костлявою на ты...

Медикам разведбата Тульской 106-й ГВДД посвящаю.

Герои имеют реальных прототипов .Все позывные действующих военнослужащих и  некоторые имена действующих лиц изменены в целях безопасности.
ПЬЕСА

                А МЫ С КОСТЛЯВОЮ НА ТЫ…
               
                ДРАМА В ТРЕХ ДЕЙСТВИЯХ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ЖГУТ- начмед медвзвода десантного отдельного разведывательного батальона ,26 лет
ДЕД,50 лет                санинструкторы медвзвода
АДРЕНАЛИН,42 года                десантного отдельного
ДАГА,48 лет                разведывательного батальона            
БАЙКАЛ,25 лет               
БАТОН-санитар медвзвода десантного отдельного разведывательного батальона,35 лет
ВЕТЕР-водитель медвзвода десантного отдельного разведывательного батальона ,41 год
ШИНА-водитель из соседнего подразделения, 42 года
ЛЕРА,46 лет-жена Деда
ГЛАЗ-оператор дрона
СМЕРТЬ
КОМАНДИР ТРЕТЬЕЙ ГРУППЫ
РАНЕНЫЙ
ЧЕТВЕРО БОЙЦОВ
ДВОЕ ВРАЧЕЙ
               
               

ПРОЛОГ
Конец февраля 2024г.Южно-Донецкое направление. Штурм опорника ВСУ возле села Веселое. Дед лежит на поле, истекая кровью. Идет бой.  Пытается повернутся и от острой боли теряет сознание. Приходит в себя от того, что кто-то сильно трясет его за плечо. Открывает глаза и видит мужчину в цилиндре и фраке, под которым виднеется накрахмаленная белая рубашка с жабо. Образ незнакомца дополняет черная трость с костяным набалдашником в виде черепа. Слышен звук прилета.
ДЕД. Ложись! (Сбивает странного человека с ног и прижимает его голову к земле. Тот тут же вскакивает на ноги и пытается стереть с лица жирную жижу чернозема).
ДЕД (повторяет действие). Ложись, говорю! Тебе что, жить надоело? Откуда ты тут взялся, хрен ряженый?
Незнакомец снова вскакивает и садится на корточки поодаль, на безопасном расстоянии от Деда, и опять пытается стереть белым накрахмаленным платком землю с лица.
ДЕД. Ты что оглох, болезный? Не слышишь, арта работает. Прилетит, я тебя тащить на себе не смогу, ранило меня, ног не чую. Мою группу эвакуации разбили, пока другую пришлют-оба здесь останемся, ползи вон туда, к посадке, долбодятел!
СМЕРТЬ. В принципе, шквал нецензурной брани это то, что вполне ожидаемо от русского десантника. Но, чтобы мордой в грязь! О, смотри, белую рубашку мне замарал (показывает грязный манжет).
ДЕД. Слышь ты, актер-самоучка, сокрушаться по поводу испорченного реквизита в другом месте будешь, а сейчас давай- ноги в руки и догоняй свой погорелый театр, пока миной башку не снесло!
СМЕРТЬ. Ты до сих пор не понял, кто перед тобой?
ДЕД. Единственное, что я не понял, как ты здесь оказался, Онегин недоделанный! Бой идет! Гражданскими тут не место!
СМЕРТЬ. Тише Дед, не пыли!
ДЕД. Откуда ты знаешь мой позывной?
СМЕРТЬ.Я все про тебя знаю, потому что я-твоя смерть. Странно, что ты меня не узнал-столько раз с тобой закусывались. Правда, нервов ты мне изрядно помотал! Каждый раз не только сам в руки не давался, но и других из-под носа у меня уводил! Когда твоя группа эвакуации работала, меня аж трясло от злости: даже те, кто на волосок были-только протяни руку и бери-, благодаря тебе, благополучно сбегали в самый последний момент. А ты каждый раз смеялся мне в лицо. Теперь мой черёд повеселиться. Даже не представляешь, как долго я ждал этого момента!
ДЕД. Прости, вот, как-то не признал сразу! Сам виноват-нечего было шутом гороховым рядиться!  Я думал, ты- страшная костлявая бабка с косой, а ты, оказывается, вполне себе упитанный мужик в цилиндре, да еще нервный какой-то! Галоперидольчику тяпни, говорят, помогает.
СМЕРТЬ. Ну, поизгаляйся, поизгаляйся, неугомонный. Несколько минут у тебя еще есть.
ДЕД. А потом?
СМЕРТЬ. А потом отойдешь в мир иной, я тебя провожу до ворот, а дальше-сам. Ты же всегда все делал сам.
ДЕД. Почему делал? Я еще не того. Так что будь добр говорить обо мне в настоящем времени!
СМЕРТЬ. Да какая тебе уже разница? Что пять минут-то решат?
ДЕД.Э, не скажи! Ты песенку про пять минут слыхал?
СМЕРТЬ.Я ваши десантные песни не слушаю, у меня от них полный раздрай случается, потом работать не хочется.
ДЕД. Это не десантная, это из одного хорошего советского фильма. Послушай, на досуге, тебе понравится.
СМЕРТЬ. Ну, может, послушаю, когда времени свободного побольше будет. А сейчас ты мне зубы не заговаривай, давай, собирайся, милок.
ДЕД. Что совсем без вариантов?
СМЕРТЬ (задумался)). Ну почему же. Есть альтернатива. Пошли покажу.
ДЕД. Куда?
СМЕРТЬ. Пошли, пошли, там увидишь.
ДЕД. Ладно, хрен с тобой, пошли, чучело кривоногое!
СМЕРТЬ. Фу, грубиян! Тыкаешь мне, обзываешься. Хоть бы сейчас уважение к собственной смерти проявил.
ДЕД.А мы давно с тобой на ты, не находишь? Если уж раньше друг перед другом не расшаркивались, то уж теперь миндальничать-вовсе смысла не вижу.
СМЕРТЬ. Ну десантура! Никогда за словом в карман не лезут, вечно напихают полную панамку любезностей, хоть ложкой ешь!
ДЕД. Да всегда пожалуйста, кушайте, не обляпайтесь!
СМЕРТЬ. Ладно, словесная дуэль с тобой может продолжаться до бесконечности, а у нас и так цейтнот. Идем!
Делают два шага и оказываются в расположении разведроты медвзвода, где крепким сном спят ребята, с которыми служит Дед.
ДЕД (радостно). Пацаны!
СМЕРТЬ. Не ори, они тебя все равно не услышат. Ты спрашивал про варианты, так вот, их есть у меня. Можешь выбрать любого из них (кивает на бойцов), и я заберу того, на кого укажешь, а тебя отпущу.
ДЕД (смотрит смерти в глаза, смерть отводит взгляд). Пошли!
СМЕРТЬ. Куда?
ДЕД. Проводишь до ворот, а дальше- я сам.
СМЕРТЬ. Ты хорошо подумал?
ДЕД. Я пошел добровольцем на войну, чтобы спасать чужие жизни, и, если для этого надо отдать свою-я готов!
СМЕРТЬ. Странные вы, русские. Я вчера на той стороне был. Так Мыкола, не задумываясь, целых три души побратимов с радостью мне отдал, чтобы его одна здесь землю коптить осталась. Жалкие душонки, никчемные- что эта одна, что другие три, но делать нечего-взял. Я по бандеровцам всегда с перевыполнением плана иду, они охотно и очень выгодно меняются, как минимум, один к трем.
ДЕД. Поэтому им никогда нас не одолеть! Вот увидишь-победим, вопрос времени только!
СМЕРТЬ. Так ты же не доживешь до Победы, если я тебя заберу.
ДЕД. Другие доживут.
СМЕРТЬ.А как же жена, дочка? Плакать будут.
ДЕД. Будут. Но и гордиться, и помнить тоже будут. А, пока человека помнят-он бессмертен.
СМЕРТЬ. Ты что, меня не боишься совсем?
ДЕД.А что тебя бояться-то? Двум смертям не бывать-одной не миновать. Ладно, пошли, проводишь, а то один, боюсь, заблужусь. Ты хоть коптер бы себе купил по дешевке, дорогу показывать, а то со всеми ходить-ноги стопчешь (поворачивается и быстрым шагом идет прочь из расположения).
СМЕРТЬ. Стой(пауза)! Я передумал!
ДЕД. Что так?
СМЕРТЬ (с досадой). Есть две вещи, которые сильнее меня. Здесь и сейчас они сошлись в одной точке, и я ничего не могу с этим поделать.
ДЕД. Какие?
СМЕРТЬ. Первая-это твоя воля к жизни, взращенная силой русского духа. Сколько наблюдаю за тобой, никак понять не могу: откуда в тебе, таком маленьком и невзрачном с виду, столько этой силы? Даже сейчас, на краю могилы, она не только никуда не девалась, а, кажется, ее только больше стало. Ладно, живи, хоть до ста лет, а потом я снова за тобой приду, глядишь, к тому времени, прыти-то у тебя поубавится. Тогда и продолжим разговор. Только не вздумай снова в грязь меня макать-стирать не люблю.
ДЕД.А вторая? Ты не сказал, какая вторая?
СМЕРТЬ. Женская молитва. Все это время, пока мы с тобой разговариваем, кто-то непрестанно и истово молится о тебе. Слышишь: «Живый в помощи Вышнего…» Ты слышишь, Дед?
Дед вновь открывает глаза и видит перед собой лицо Батона.
БАТОН (кричит). Ты слышишь, Дед? Ты меня слышишь?
ДЕД (хрипло). Слышу, не ори. Голова гудит.
БАТОН (радостно). Слава Богу, живой! Теперь держись, братишка! Только держись!
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Начало ноября 2023г. Пункт временной дислокации ВДВ. Расположение медвзвода разведбата Тульской 106-й ГВДД: полуразрушенный просторный жилой дом в частном секторе, частично отремонтированный умелыми руками десантников. Половину дома занимают комнаты, где живут бойцы, вторая половина переоборудована под медпункт и аптеку. На большой кухне за столом двое бойцов пьют чай, третий готовит незамысловатый солдатский обед.
ЖГУТ. Растудыть тебя в качель, Батон! Почему минометчик из соседнего подразделения на ногу наступить не может, а при упоминании твоего имени матерится так, что любой сапожник обзавидуется? Как ты ему укол сделал, придурок?
БАТОН.  Как-как, как в учебке показывали: руку к заднице прикладываешь и колешь между большим и указательным пальцем. Вот так (прикладывает   руку к хлебной булочке и демонстрирует, куда он сделал укол).
ЖГУТ.  Стесняюсь спросить, в какую половину ты колол, в правую или левую?
БАТОН. В правую.
ЖГУТ.  Не понял, а почему правую руку к наглядному пособию прикладываешь?
БАТОН.  Так я ж левша.
ЖГУТ (закипая). Звиздец на холодец! Батон, тебя что, силикатным клеем в телефонной будке зачали, что таких простых вещей не знаешь? Колоть к внешней стороне надо, а не к внутренней, понимаешь?
БАТОН (смущенно). Я же первый раз в живую плоть колол, переволновался.
ЖГУТ. Ты что раньше уколы не делал?
БАТОН. Людям-нет.
ЖГУТ. А кому делал?
БАТОН. Тренажеру.
БАЙКАЛ. (усмехаясь). Так силиконовой жэ все равно, куда шприц воткнут, ей не больно и материться она не умеет!
ЖГУТ.  Видишь ли, дорогой мой Батон, все эскулапы делятся на три категории: «от Бога», «ну, с Богом» и «не дай Бог». Ты чьих будешь? Ну, в смысле, твоя гражданская специальность?
БАТОН.  Помощник патологоанатома.
ЖГУТ: Твою ж дивизию (хватается за голову)!
АДРНЕНАЛИН (давясь от смеха). Так у него клиенты тихие были, смирные, никто не жаловался, неотложной помощи не требовал и уколы им были без надобности, мля!
БАТОН (насупясь). А чего им требовать-то? Покойники не разговаривают. Лежат себе в мертвецкой остывшие уже, свою очередь на вскрытие ожидают.
ЖГУТ. Батон, тебя родители зря Максимкой крестили, надо было Алешенькой назвать.
БАТОН. У меня папа Алексей, а Максимом-дед был, в честь него и назвали.
АДРЕНАЛИН (продолжает шутку). Так Алексей это имя, а Алешенька-уже диагноз. Это я тебе, как мё-ёдик говорю.
Все смеются
БАТОН (пожимает плечами). А меня, хоть горшком назови, только в печку не ставь.
ЖГУТ. Скажи мне, Батон, как тебя, такого талантливого, в тактическую медицину занесло, и конкретно, в наш медвзвод?
БАТОН. Когда мобилизацию объявили, я в больницу с гнойным перитонитом попал, а дружка закадычного призвали. Притопал он в отпуск и ну давай в красках расписывать, как ему распрекрасно служится. «Сидим, - говорит, - в тылу, балду пинаем, а зарплату, как на ЛБС , такую же платят. Не жизнь, а сплошная малина, короче. Чего ты тут, в морге своем штаны протираешь? Иди в военкомат, контракт заключать. Только просись в медицину, какое-никакое, хоть отдаленное, отношение к ней имеешь. У меня знакомый в части медиком служил, рассказывал, что им тоже хорошо живется, сильно не напрягаются. Денег заработаешь и не перетрудишься особо». Я репу почесал и сделал, как друг посоветовал. Сначала меня в учебку отправили. Думал, в тылу оставят, а меня сюда откомандировали. Недобор, вроде, у вас, вот в качестве боевой единицы меня и добавили.
АДРЕНАЛИН (смеясь). Еще парочка таких единиц и нас всех на ноль умножат.
БАЙКАЛ (ворчит, перемешивая жареную картошку). Наберут по объявлению, как с такими работать?
АДРЕНАЛИН. Спекся ты, Батон. Теперь начмед сделает из тебя нарезку и станешь ты вполне приличным хлебобулочным изделием, если, конечно, прежде не засохнешь. Что, в принципе, не страшно: не об такие сухари зубы точили.
ЖГУТ. Позубоскалили-и хватит. Внеочередной слет медиков-юмористов объявляю закрытым. Теперь серьезно ( Батону).Если ты отдохнуть сюда приехал, то неверно санаторий выбрал: после штурмовиков, медики здесь-самые загруженные работой  люди . Это в мирное время мы в расположении части сидим бумажки перебираем, ссадины зеленкой мажем да сопли срочникам вытираем. А на войне, когда на боевые едем, трудиться приходится 24/7, без сна, отдыха и перерыва на обед. Главной задачей тактической медицины является оказание доврачебной помощи в экстремальных условиях. Проще говоря, ты должен не только вынести раненого товарища из-под огня, но и сделать все возможное и невозможное,
чтобы довезти его живым до точки эвакуации. Это -первое. Второе, надеюсь,  будет ближе и понятнее, в силу твоей гражданской профессии: как известно, десант своих не бросает, а забирать двухсотых  с поля боя -тоже наша обязанность. Поэтому, сам понимаешь, сидеть и ковырять в носу некогда. Коллектив у нас дружный, слаженный и очень веселый, потому как хорошее чувство юмора способствует поднятию боевого духа и лечит от хандры. Так что вливайся-и будет тебе счастье. Vous me comprenez?
БАТОН. Чего?
ЖГУТ. Усек, говорю?
БАТОН (обреченно вздыхает). Усек.
БАЙКАЛ (ставит на стол большую треногу с жареной картошкой, щедрыми кусками нарезанную колбасу, сало, маринованные огурцы). Кушать подано, садитесь жрать пожалуйста!
ЖГУТ(Адреналину). Серега, сейчас обедаете, потом берешь этого Асклепия  недоделанного (кивает на Батона) и оба бузуете по холодку в медпункт. Делай что хочешь, но, чтобы к вечеру он делал уколы, как Айболит. Иначе этот доморощенный доктор Менгеле  мне всех здоровых бойцов перекалечит. Вон, Гильза пришел к нему с температурой, а вернулся с параличом нижней конечности. Заодно пусть потренируется турникет накладывать. И бинтовать как правильно покажи.
АДРЕНАЛИН(Жгуту). Есть!
Включается рация
ГОЛОС ИЗ РАЦИИ. Жгут, это Маяк. Тебя Горыныч требует. Срочно. Как понял?
ЖГУТ (в рацию). Принял! Сейчас буду. Конец связи (встает из-за стола, вздыхает). Вот и пообедал.
АДРЕНАЛИН (сочувственно). Начальство в штаб на ковер требует?
ЖГУТ: Ага. Интересно, что там стряслось? (говорит на ходу). Пацаны сейчас с задачи вернутся, накормите. И мне картошечки оставьте, демоны! (уходит)
БАЙКАЛ (вслед Жгуту). Обижаешь, начмед!
АЛРЕНАЛИН. Давай, едрён Батон, в темпе питай клетки серого вещества и пошли выполнять заветы Ильича.
БАТОН (испуганно). Какие еще заветы?
АДРЕНАЛИН. Учиться, учиться и еще раз учиться, темная ты душа, жаль позывной не Пятница . Если я к вечеру из тебя нового Семашко не сделаю, Жгут мне башку открутит и скажет, что так и было.
БАТОН. Что, такой суровый? А с виду щуплый долговязый пацан, интеллигент. Не по-нашему вон как балакает. «Ву компрёне»-по-каковски это хоть и что значит?
АДРЕНАЛИН (жуя). Это, Батон, Жгут на языке де Голля и Макрона поинтересовался, хорошо ли до тебя дошло все вышесказанное. Но ты на его внешность-то не смотри. Когда наш начмед устраивает разнос, хочется забиться в угол и не существовать.
БАЙКАЛ (макает хлебный мякиш в тарелку). Да ладно тебе, Серег. Пашка вспыльчивый, но отходит быстро. Нянькается тут со всеми нами, как отец родной несмотря на то, что молодой совсем. А, вот, Дед-это да. Ты, Батон, Деда еще не видел! (Незаметно подмигивает Адреналину)
БАТОН.  А кто это?
АДРЕНАЛИН. Дед-то? Ууууууу. Санинструктор наш. Бывший вагнеровец. Страшный человек!
БАТОН (настороженно). И чем он так страшен?
БАЙКАЛ. Ростом- во (показывает рукой вверх, насколько высокий).  Силища во (демонстрирует мышцы, какой сильный). Сам весь синий от наколок, а во рту зуб золотой. Один.
АДРЕНАЛИН. Ага, свистящий.
БАЙКАЛ. Одним словом, корсар в стихии войны.
АДРЕНАЛИН (едва сдерживает смех). Короче, отбитый напрочь, чтобы тебе понятнее было. Присказка у него любимая знаешь какая? «Чтоб я тебя всю жизнь в оптический прицел наблюдал!» Даже начмед его боится. Да что начмед! Сам Горыныч стороной обходит. Так что ты с ним энто, поаккуратнее будь.
БАТОН. Хорошо, парни. Спасибо, что предупредили. На рожон не буду лезть. А где он сейчас?
БАЙКАЛ. Не боись, скоро познакомишься. Он сегодня с задачи вернется.
В коридоре слышны голоса нескольких человек и смех.
АДРЕНАЛИН. А вот и Дед, легок на помине. Встречай, Батон!
Батон с тревогой смотрит на дверь.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Дверь открывается и в помещение заходят маленького роста Дед, худощавый Дага и высокий плечистый Ветер.
ДЕД. Служителям шприца и аврала пламенный привет!
АДРЕНАЛИН. ЗдорОво, пацаны! Как ваше ничего?
ДАГА. Наше ничего очень хочет жрать, с утра не ели.
ВЕТЕР. И не пили. «Мандариновка» Дедова осталась?
БАЙКАЛ. Ты ж, вроде, не пьешь, Макс!
ВЕТЕР. Да что-то так продрогли, пока доехали. Ща бы по пятьдесят грамм, перекусить-и в баньку погреться.
БАЙКАЛ. Скатерть-самобранка накрыта, баньку сейчас организуем, а по пятьдесят грамм фронтовых после боевых-сам Бог велел! Проходите, добры молодцы, не стесняйтесь. Мы вас накормим, напоим, в баньке попарим и спать на белы простыни положим. О, я завернул! Прям Бабой Ягой из русских сказок себя почувствовал.
ДАГА. Не надо про Бабу Ягу .  У меня звук этого чертова дрона до сих пор в ушах верещит.
БАЙКАЛ. Понял, не дурак, дурак бы не понял. Давайте за стол, пацаны!
ДЕД (Замечает Батона, который застыл в позе соляного столба и со страхом смотрит на огромного Ветра). Ба! Да у нас пополнение!
АДРЕНАЛИН. Знакомьтесь, мужики: дас ист наша новая боевая единица в количестве одной штуки. Максим, позывной Батон. Прошу любить и жаловать.
ДЕД. Какой такой батон, Подмосковный или Парижский?
АДРЕНАЛИН. Простой, мля!
Бойцы поочередно подходят к Батону, жмут ему руку, представляются и рассаживаются за стол.
ДАГА. Дамир, Дага.
ВЕТЕР. Максим, Ветер. (Батон ошалело вскидывает на него глаза).
ДЕД. Дед, очень приятно, Дед. Для друзей- просто Дед Саша.
БАТОН. (Встает, с высоты своего огромного роста удивленно смотрит на человека с хорошим открытым лицом, приятной улыбкой и веселыми глазами, ростом ниже него самого головы на три, и говорит, заикаясь): Де-дед? Это у тебя что ли зуб?
ДЕД. Какой, свистящий золотой? (широко улыбается). Нет у меня больше зуба, видишь? Я его третьего дня на мавик  у укропов выменял, так что точить мне на тебя абсолютно нечего, не боись. (Оборачивается к покатывающимся со смеху Адреналину и Байкалу и говорит беззлобно). Что, шантрапа, опять мной людей стращаете? Нашли пугало!
БАТОН (обмякая). Ну, блин, с вами точно не соскучишься. (Деду). А ты правда бывший вагнеровец или это тоже развод?
ДЕД. Правда. А что, не похож?
БАТОН. Честно? -  не знаю. Я первый раз живого вагнеровца вижу.
За столом грянул дружный смех
АДРЕНАЛИН (встает). Ладно, Батон, хорош лясы точить. Пошли, пока Жгут не вернулся и армагедец за невыполнение приказа не устроил. Нам с тобой курс молодого бойца в перемотке 2-0 до вечера надо пройти. (сидящим за столом) Звиняйте, мужики, мы погнали. (Батону) За мной, Доктор смерть, шевели батонами. О, классный каламбур, ты за мной такие перлы записывай, чтоб не забыть. (оба направляются к выходу).
ВЕТЕР (вдогонку Адреналину). А что за спешка-то, Серег?
АДРЕНАЛИН (из-за двери). Байкал расскажет.
ВЕТЕР (кладет сало на ржаной хлеб и накалывает на вилку хрустящий огурчик). (Байкалу). Плесни-ка волшебства в хрустальный мрак стакана, Санек, и давай историю.
Байкал наливает в стаканы бойцам понемногу золотисто-янтарной жидкости.
ДЕД.А себе?
Байкал. Не, я пас. А вам -для сугреву необходимо.
ВЕТЕР. Как хочешь. Ну, вздрогнули!
Бойцы чокаются, выпивают и жадно, с аппетитом начинают есть.
ДЕД. Слухаем тебя, Байкал, давай, не томи.
БАЙКАЛ. Утром случилось у нас явление печи Батона-прислали его в качестве пополнения. Я наряд по кухне отрабатывал, парни во дворе возились. Жгут его в медпункте оставил, ознакомиться, что там и как, а сам документы какие-то оформлять побежал. Тут, на свою беду, Гильза затемпературил и явился за скорой медицинской помощью, в нашу святая-святых, в тот самый момент, когда там Батон один скучал, и попросил укольчик какой-нибудь поставить, чтобы температуру сбить побыстрее. Ну, Батон и поставил.  Глас вопиющего в медбате было слышно на всю округу. Не делал, оказывается, уколы никогда, вот и засадил иголку рядом с нервом. Хорошо, хоть что такое «тройчатка» знает, ее и вколол. Начмед вернулся и чистилище ему устроил, а потом Адреналина подрядил поднатаскать Батона уколы колоть и худо-бедно навыкам первой помощи обучить. Но сдается мне, не стать ему санинструктором, будет санитаром.
ДЕД. По первому впечатлению, что скажешь, он как-либо что или что-либо как?
БАЙКАЛ. На первый взгляд, не фонтан-дремучий какой-то, немотивированный. С ленцой, с хитрецой, но не злобный и не обидчивый.
ДЕД. Ладно, посмотрим-поглядим. Попривыкнет, пооботрется, пообломается, работать начнет-там видно будет.
ВЕТЕР (Делает еще один бутерброд с салом, откусывает и с наслаждением прикрывает глаза). Мммммм, сало-божественное!
ДЕД (имитирует еврейский говорок, чуть картавя) Ветег, сдается мне, шо ты таки хохол и это твое нациёнальное блюдо.
ВЕТЕР. Нет, я под Луганском родился, я -русский. Но сало очень уважаю. У меня мама знаешь как солила-оно во рту таяло! Дага, зря ты не ешь, попробуй.
ДАГА. Я -мусульманин, мне вера не позволяет.
БАЙКАЛ. Какая? Вера Анатольевна, из госпиталя?
ДАГА. (удивленно приподнимает черные брови). При чем здесь товарищ военврач?
БАЙКАЛ. Да ладно тебе Дага! Мы, когда трехсотых с тобой в Луганск привозили, Верочка тебе всё глазки строила, а душа ее под белым халатиком, так и вздымалась от волнения.
ДАГА (грозно сверкает на Байкала агатами глаз). Ты еще очень молод и не знаешь жизни, поэтому я не обижаюсь на тебя. Вера Анатольевна женщина, конечно. красивая и человек хороший. Но я жену люблю и детей. Ты знаешь, что такое любовь, малой?
БАЙКАЛ. Знаю- химия.
ДАГА. Однажды я так же ответил своему деду, который задал мне этот   вопрос. И он, который на тот момент прожил с моей бабкой 54 года, сказал слова, которые я запомнил навсегда: «Да, любовь-это химия, но совершенно в ином смысле, нежели ты понимаешь. Женщины похожи на цветы, которые услаждают взор-ими невольно любуешься. Некоторые мужчины, как бабочки, беззаботно порхают с цветка на цветок, бездумно опыляя каждый-в постоянном движении, в вечном поиске идеала. Другие-подобны садовнику, который сажает один единственный, казалось бы, самый простенький, самый невзрачный цветок, постоянно ухаживает за ним, растит, поливает, оберегает, и тот, отвечая взаимностью, распускает свои прекрасные лепестки и начинает благоухать так нежно, что этот тонкий аромат невозможно перепутать ни с чем, и хочется вдыхать его каждый день, постоянно, всю жизнь.»
ВЕТЕР. Очень красиво сказано, Дага.
ДЕД. И очень, верно.
ДАГА.Я много думал тогда об этих словах своего деда, немного позже, понял, насколько он был прав. А здесь, на войне, где отсекается все лишнее, они приобрели особый сакральный смысл. Если разобраться, человеку по-настоящему нужны всего четыре вещи: чистая вода, свежий хлеб, молитва и любовь. Первые две питают тело, две вторые-дух. Если есть все четыре- ты практически неуязвим, но убери хотя бы одну-рано или поздно погибнешь.
ВЕТЕР. Ты сейчас каждому из нас в душу заглянул, Дага. (поет).               
Когда мы были на войне
Когда мы были на войне
(все хором)
То каждый думал о своей
Любимой или о жене…
Открывается дверь, на пороге появляется Жгут. Песня обрывается на полуслове.
ЖГУТ. Пацаны! (пауза. В полной тишине стягивает с головы голубой берет и замирает. Все встают, молча крестятся).
ДЕД. Кто?
ЖГУТ. Кавказ. И Татарин. Оба.
ДАГА (стонет, словно от боли). Когда вытаскивать их поедем?
ЖГУТ. Там местность корявая. Открыток  много. Придется ждать, когда наши продвинутся немного, тогда и пойдем в гости к хохлам, как только небо даст работать.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Вечер того же дня. Дед лежит в комнате на кровати. Берет телефон, через приложение набирает номер. Раздаются гудки, затем идет соединение.
ДЕД. Привет, малыш!
ЛЕРА. Привет, мой хороший, слава Богу, позвонил, наконец. Я уже волноваться начала.
ДЕД. Все нормально, не переживай. Приехал с задачи, парни обедом накормили, в баньке попарился. Лежу, как тюлень, на свежих простынях, разговариваю с тобой и чувствую себя абсолютно счастливым человеком!
ЛЕРА. Ты устал, наверное, спать хочешь?
ДЕД. Да не особо, после бани разморило немного. Сейчас с тобой поговорю-и спать лягу.
ЛЕРА. Я про другое спрашиваю. Как задача прошла, все нормально, без эксцессов?
ДЕД. Жена, ну что там такого может со мной случиться? Ты же знаешь: сижу в подвале, чай со сгущенкой пью да сухпаи ем. А через недельку домой возвращаюсь, вот и вся работа. Так что ты абсолютно напрасно волнуешься.
ЛЕРА. Ах ты, наглая морда! Домой, значит! Это как понимать, твой дом, где твой рюкзак? (смеётся)
ДЕД (серьезно). Да нет, конечно. Мой дом там, где ты и Машка. Просто здесь, почти за два года, все привыкли расположение домом называть. Не обижайся.
ЛЕРА. Да я все понимаю и не обижаюсь вовсе. Меня другое беспокоит. Никак не могу привыкнуть к тому, что ты каждый день по краю ходишь, рискуя своей жизнью, потому что к этому просто невозможно привыкнуть. Как жена солдата, который побывал не в одной горячей точке, я приняла войну, как неизбежное зло, которое всегда рядом, но, каждый раз, когда слышу слово «задача», внутри все сжимается   и отпускает только тогда, когда ты возвращаешься назад и звонишь. Тогда я точно знаю, что ты жив, здоров и у тебя все относительно хорошо, насколько может быть хорошо у человека на войне.
ДЕД. Ну что такое? Кто раскис совсем? Я же тебе говорю...
ЛЕРА. …знаю-знаю, можешь не продолжать про свой подвал. Муж, когда ты на задаче, я постоянно новости мониторю. По тому, куда и в каком направлении продвигается наша дивизия, примерно представляю, на каком участке фронта ты находишься. А как работают группы эвакуации-уже давно поняла, так что можешь не рассказывать свои сказки, Андерсон.
ДЕД. Да, и откуда инфа?
ЛЕРА. Интернет-великая вещь. Яндекс мне в помощь. Стоит только ввести в поисковике запрос «как работают группы эвакуации на СВО», сразу вываливается куча видео, смотри-не хочу!
ДЕД (смеётся) Джеймс Бонд не твой родственник?
ЛЕРА. Нет, бери выше!
ДЕД. Выше у меня только один вариант. Неужели твоя девичья фамилия фон Штирлиц?
ЛЕРА. Тссссс! Больше никому!
ДЕД. Могила!
Оба смеются.
ЛЕРА. Ой, Сань, забыла сказать, я же тебе посылку отправила, недели через две-три получишь, все зависит от того, когда конвой пойдет.
ДЕД. Зачем? У меня все есть.
ЛЕРА. Того, что в посылке, у тебя точно нет.
ДЕД.А что там?
ЛЕРА. А ты ругаться не будешь?
ДЕД. Буду.
ЛЕРА. Тогда не скажу.
ДЕД. Ладно, не буду ругаться, говори.
ЛЕРА. Точно не будешь?
ДЕД. Ну, сказал же уже. Что в посылке?
ЛЕРА. Шлем. Иранский. Безухий. Под тактические наушники.
ДЕД. Зачем? Ты с ума сошла, он же жутко дорогой!
ЛЕРА. Ну вот, а обещал не ругаться. Я думала, ты обрадуешься.
ДЕД. Лерочка, я очень рад, правда. А вдруг он мне по размеру не подойдет?
ЛЕРА. Подойдет, твой размер, 55-й.
ДЕД. А это ты откуда знаешь?
ЛЕРА. Элементарно, Ватсон! Ты когда в отпуске был, все говорил, что тебе шлем такой нужен, а заказать не заказал. Вот я на твоей форменной шапке размер и посмотрела…
ДЕД. …и-и-и?
ЛЕРА. …и позвонила Мишке Витязю в Питер, он сейчас гуманитаркой занимается, знает, где что купить можно из обмундирования. Сказала, что тебе нужен безухий шлем, размер такой-то, попросила помочь приобрести. Правда, накладка вышла. Он мне столько фоток прислал, все разные. И спрашивает, какой надо? А я-то откуда знаю? Шлем-и шлем, даже предположить не могла, что их столько разновидностей существует. Включила логику, свою, женскую. Решила, что он должен быть легким, чтобы таскать не тяжело было и крепким, чтобы, если осколок прилетит, голова цела осталась. Озвучила Мишке желаемые характеристики и положилась на его вкус. Он предложил иранский, который полностью соответствовал моим запросам. Его и купила.
ДЕД. Жена, ты лучшая! Я тебя люблю!
ЛЕРА. И я тебя люблю! Ты только береги себя пожалуйста и возвращайся домой поскорее!
ДЕД! Конечно вернусь, ты же меня ждешь!
ЛЕРА. Очень жду, даже не представляешь, как!
ДЕД. Лерчик, а ты стихи свои пишешь еще?
ЛЕРА. Пишу. Когда от тебя вестей долго нет, совсем грустно на душе. Напишу-и легче становится, как после того, когда помолилась за тебя.
ДЕД.А есть что-нибудь новенькое?
ЛЕРА. Есть.
ДЕД. Почитаешь?
ЛЕРА. Снова штурм. Снова бой.
            Снова брали высоты.
            На войне не бывает, увы, без потерь.
            И медвзвод вновь своих
            Забирает трехсотых,
            Снова в Рай притворив
            Приоткрытую дверь.
             И опять у десанта
             По горло работы.
             Здесь «Никто, кроме нас!»-
             Не просто слова.
             И медвзвод вновь своих
             Забирает трехсотых
             И колдует над ними
             С утра до утра.
             И на каждой войне
             Есть такая работа:
             С поля боя друзей
             На себе выносить.
             И пока есть медвзвод,
             Что врачует трехсотых,
             Будем жить, пацаны!
             Значит, мы будем жить!
ДЕД. Скинь мне, пожалуйста. Я ребятам почитаю.
ЛЕРА. Тебе, правда, нравится?
ДЕД. Если бы я умел писать стихи, то лучше бы не сказал. Удивительная ты женщина, Лерка! Ты меня душой чувствуешь!
ЛЕРА. Так и должно быть, я же твоя половинка(смеется).
ДЕД. Ну что маленький мой, пойду я спать. Глаза что-то закрываются уже.
ЛЕРА. Конечно иди. Завтра позвони, если сможешь!
ДЕД. Обязательно позвоню!
ЛЕРА.Я буду ждать! Спокойной ночи, храни тебя Господь!
ДЕД. До завтра. Все, отбой! (кладет трубку).
Открывает на телефоне фотографию, на которой ему улыбаются жена и взрослая дочь, долго смотрит.
ДЕД. Как же сильно я вас люблю (целует фотографию, закрывает телефон, кладет его на тумбочку возле кровати, выключает свет и ложится)!
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Раздается стук в дверь. В комнату заходит Ветер.
ВЕТЕР (шепотом). Дед, ты спишь?
ДЕД. Уже нет. Жалуйся!
ВЕТЕР. Заснуть не могу, будь другом, уколи чем-нибудь.
ДЕД. По уколам у нас теперь Батон главный, а мы при нем так: подай, принеси, иди нафиг, не мешай (оба смеются). 
ВЕТЕР. Дед, я серьезно, бессонница мучает.
ДЕД (берет телефон). Подожди, сейчас в интернете посмотрю, как правильно уколы делать, а то подзабыл-старый стал, память подводит (делает вид, что пытается зайти в интернет). Сети нет. Все, Макс, теперь тебе точно к Батону.
ВЕТЕР (начинает злиться). Хорош стебаться уже, сделаешь укол или нет?
ДЕД. Нет! Пятую точку беречь надо, она еще для приключений пригодится. (Лезет в аптечку, достает блистер с таблетками, протягивает Ветру). На, от сердца отрываю. Хорошее снотворное, сам пью, когда заснуть не могу. Только начни с половинки, сильное очень.
ВЕТЕР (недоверчиво). Точно снотворное, не слабительное?
ДЕД. То есть, к содержимому шприца, которое я бы набрал, у тебя не было претензий, а таблетки вызывают подозрение? Инструкцию дать к лекарству?
ВЕТЕР (машет рукой). Да ладно, не надо, верю!
ДЕД. Что-то ты, Макс, мутный какой-то. Случилось что?
ВЕТЕР. Да, так! Мелочи жизни.
ДЕД. Только эти мелочи как-то по- крупному тебя прибили. Поговорим? (кивает на соседнюю кровать, приглашая сесть. Ветер садится напротив Деда.)
ВЕТЕР.А Чёрный где, на задаче?
ДЕД.А где ж ему еще быть-то? Мы с ним по очереди отсутствуем, поэтому в комнате почти всегда по одному живем. С одной стороны, хорошо, никто не храпит и по ночам не шаркает. С другой – скучно иногда бывает.
ВЕТЕР. Так тебе, вроде, скучать некогда. Днем при деле всегда, а по вечерам с Леркой своей воркуешь. Потом тебя в комнате вместо лампочки можно использовать-светишься весь.
ДЕД. Ну, про лампочку, конечно, трындёж, но в чем-то ты прав, мой бледнолицый брат: поговорю с ней - и на душе теплее становится, будто дома побывал. Да что мы все обо мне? Давай уже, кайся, грешник, что там у тебя стряслось?
ВЕТЕР. Да ничего не стряслось, точнее, стряслось, но не сегодня.
ДЕД. Макс, не темни.
ВЕТЕР. Ты же знаешь, что я с женой разошелся?
ДЕД. Так ты, вроде, давно, перед СВО еще?
ВЕТЕР. Да, перед самым началом. Между нами тогда, словно кошка черная пробежала: ссорились, ругались. Расстались нехорошо, как чужие. Я на войну уехал. Звонил ей несколько раз-словно льдом из трубки веяло. После каждого такого разговора, точно камень на сердце ложился. А потом она на развод подала. Полтора года уже как развелись.
ДЕД.  Так, а сегодня что?
ВЕТЕР. Не знаю. Помнишь, что Дага сказал? Эти его слова, словно нож сквозь сердце, прошли. Действительно, на войне отсекается все лишнее и чувства обостряются в разы. Я понимаю, что люблю ее сейчас так, как никогда до этого не любил! Только теперь-это игра в одни ворота, и я ничего не могу поделать.
ДЕД. Может, попробовать начать все с начала? Бывает же, что люди разводятся, а потом мирятся. Ты же местный, вроде. Проси у Пашки отпуск на пару дней и езжай к ней.
ВЕТЕР. Да бесполезно это. Пробовал несколько раз уже помириться, не хочет она. Зачем ломиться в закрытую дверь, когда тебя пускать не хотят?
ДЕД. Даже не знаю, Макс, что тебе на это сказать.
ВЕТЕР. Да не надо ничего говорить. Спасибо тебе, Дед!
ДЕД. За что?
ВЕТЕР. За то, что выслушал. Очень тяжело было все в себе носить. Поговорил с тобой-легче стало. Пойду я, поздно уже. А то сам не сплю и тебе не даю (встает, собирается уходить).
 ДЕД. Дружище! (Ветер оборачивается) Ты, пожалуй, целую таблетку прими. Тебе отоспаться надо как следует, чтобы издерганную нервную систему немного в порядок привести.
Ветер кивает головой в знак согласия и выходит. Дед снова гасит свет, и комната погружается во мрак.
               
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Начало декабря 2023 года. Окрестности под г.Соледар. Поздний вечер, почти ночь. Темно, идет мелкая мга. Группа медиков-Жгут, Дед, Адреналин и Батон- прибыла на задачу по эвакуации погибших.
ЖГУТ (в рацию). Глаз, я Жгут. Мы на месте. Как понял?
ГЛАЗ. Жгут, я Глаз. Принял. Запускаю птичку .
ЖГУТ (бойцам). Значит так, братцы кролики. Работаем тремя группами. Первая -спецназ- уже там, обеспечивает прикрытие. Вторая -мы. Двигаемся в заданном направлении, находим своих двоих двухсотых, пакуем, выносим до контрольной точки и передаем третьей группе. Они их забирают и откатывают к конечному пункту, а там уже на технику грузят. Горыныч планировал операцию часа на два. Но, как практика показала, всякое может быть. Работать будем в непосредственной близости от противника, поэтому никому не расслабляться. Вводные понятны? (все кивают). Отлично! Таблетки, что я перед выездом раздал, никто выпить не забыл, чтобы не заснуть?
БАТОН (испуганно). Я забыл.
ЖГУТ (грозно). Батон, бляха муха, ну что ты за недоразумение такое! Приказы командира как выполняются?
БАТОН. Точно и в срок.
ЖГУТ. Только не тобой, Батон! Только не тобой!
ДЕД (Жгуту, тихо) Паш, а ты Батона не рано на задачу взял?
ЖГУТ (так же тихо). Сам вызвался. Когда я думал, кто со мной пойдет, твоя и Адреналина кандидатуры, как опытных бойцов, не обсуждались. Дага очень рвался туда, Кавказ земеля  его, но я побоялся, дел с горяча наворотит. Третьим хотел Байкала взять-молодняк тоже подтягивать надо, чтобы учились. Но не понравилось мне, что он сомневаться начал. Говорит: «Да вот, зачем мы сейчас туда пойдем, давай подождем, пока линия фронта подальше отодвинется, тогда шансов меньше будет самим там остаться.» Батон рядом находился, все слышал. «Жгут, -говорит, -а возьмите меня с собой». И Байкалу: «Десант своих не бросает!» Тот покраснел, а я чуть чаем не поперхнулся от неожиданности. Но Батона утвердил. Ишь ты, запомнил, что я ему говорил в тот день, когда он у нас появился.
Включается рация
ГЛАЗ. Жгут, я Глаз. Впереди все чисто. Если кроме меня никого не слышите, начинайте движение.
ЖГУТ. Глаз, я Жгут. Принял, выдвигаемся. (бойцам)Пошли, пацаны. Движемся не медленно и не быстро, в хорошем темпе. Проходим лесополосу, смотрим на ориентиры-спецы отметки оставляли: на кусты вниз смотрите, там, как обычно, тряпки белые повязаны должны быть. Открытку пересекаем с оптимальной скоростью. Дальше птичник  сориентирует.
Проходят лесополосу, останавливаются перед открытым участком местности.
ЖГУТ. Слушаем небо.
АДРЕНАЛИН. Всё тихо.
ЖГУТ. Ходу, парни, ходу! Надо быстро проскочить (идут очень быстро, почти бегут).
ГЛАЗ. Жгут, Я Глаз. Держитесь левее. Справа линии электропередач минное поле. Дальше большая открытка. Ближе к нулю  двое наших двухсотых. Один-возле второго разбитого блиндажа, слева чуть дальше-еще один. Как понял?
ЖГУТ. Глаз, я Жгут. Принял!
Приближаются к месту эвакуации.
ЖГУТ. Дед, Адреналин-двигаете вон к тому блиндажу, находите двухсотого, пакуете. Мы с Батоном – за вторым. Встречаемся здесь(расходятся).
Через некоторое время появляются сначала Дед с Адреналином, несут длинный черный пакет, минуту спустя, с другой стороны выходит Батон, который один несет пакет вполовину меньше, но объёмнее, за ним следует Жгут.
ЖГУТ (показывает Деду и Адреналину на носилки). Так, кладите сюда (Батону). Теперь рядом второго. Ближе придвинь его. Все, уложили? Тогда в темпе двигаем к контрольной точке. (Батону)Несем мы с тобой, Дед с Адреналином слушают небо и смотрят вокруг. Потом меняемся (В рацию). Глаз, я Жгут. Мы отработали. Возвращаемся назад.
ГЛАЗ. Жгут, я Глаз. Принял!
Возвращаются назад молча, разговаривать никому не хочется. Периодически меняются, чтобы нести носилки. Наконец, доходят до места, где их встречает еще одна группа.
КОМАНДИР ТРЕТЬЕЙ ГРУППЫ. Здорово, пацаны.
ЖГУТ. Здорово!
КОМАНДИР ТРЕТЬЕЙ ГРУППЫ. Двухсотых сколько?
ДЕД. Обоих достали.
КОМАНДИР ТРЕТЬЕЙ ГРУППЫ. Молодцы, мужики, хорошо отработали. Все, забираем.
Двое бойцов берут носилки и направляются в сторону конечной точки эвакуации. Медики идут назад к машине.
АДРЕНАЛИН. Они, видимо, на засаду нарвались. Видали, там до окопов противника десятка два метров всего?
ЖГУТ. Кавказа, по ходу, ранило, но он отстреливался еще. Перед ним плитник  домиком стоял, на подобии бруствера . Потом, понял, что всё- и, видимо, чеку из гранаты вынул. Эти стервятники совсем близко подошли, когда он пальцы разжал. Нескольких хохлов с собой забрал, они там рядом валялись. Мы собрали его, все, что осталось. (Батону). А ты не так безнадежен, как я думал. Работаешь быстро, не ноешь и в обморок при виде оторванных конечностей не падаешь.
БАТОН.Я покойников не боюсь, что целых, что по частям разобранных.
ЖГУТ. Ах, да, я забыл, ты ж у нас работником ножа и топора на гражданке был. Но все равно, молодец.
ДЕД. Татарин целый. Его в шею ранило. Видимо, артерию повредило, вытек быстро.
АЛРЕНАЛИН. Главное-теперь они не БВО . Родные выплаты получат, чтобы похоронить их по-человечески, а парни домой поедут и обретут на родной земле вечный покой.
ДЕД. Все-таки хорошо, Паш, что ты Дагу с собой не взял. Тяжело тех, с кем близко знаком был, по частям собирать.
Все снова замолчали. Вдалеке показалась знакомая медицинская буханка.
ЖГУТ. Всё, мужики, пришли. Вон, Ветер стоит, нас ждет.
Все быстрым шагом направляются к машине.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
На следующий день, в обед, десантники собрались на кухне за столом. Разговаривают, вспоминают погибших друзей.
ДАГА. Кавказ земляк мой, дагестанец. Я его вот с таких лет знаю (показывает рукой невысоко от пола). С моей дочкой старшей в параллельном классе учился. Семья у него осталась: жена, двое детишек погодок-мальчик и девочка. Почему ты не разрешил мне идти с вами на задачу, Жгут? Мне так важно было туда пойти!
ЖГУТ. Горячий ты, Дага. А там холодная голова нужна. Не обижайся брат, но эмоции в таком деле- вещь опасная, из-за одного неверного шага ослепленного яростью человека, всю группу можно положить.
ДАГА.Я не обижаюсь, я все понимаю, начмед.
АДРЕНАЛИН.А у Татарина жена беременная. Погиб, не узнал даже, кто у него родится, сын или дочка.
Снова ненадолго замолкают.
ВЕТЕР. Хорошие ребята были оба. Господь лучших забирает. Но это-война, мужики, а на ней без потерь-никак!
ДЕД. Каждый из нас осознанно сделал свой выбор, когда пошел воевать, потому что понимал: если не додавить бандеровскую нечисть, она новыми корнями прорастет и тогда уже нашим детям или внукам придется доделывать то, что не доделаем мы. А я не хочу, чтобы мой будущий внук прошел через все то, через что прохожу я. Война — это страшно. Здесь грязь, кровь, смерть и, перемолотые в муку, покалеченные человеческие жизни. Но нас, видимо Господь сподобил пойти сквозь этот ад и кому суждено-вернуться домой победителем, а кому нет-погибнуть, ради того, чтобы жили другие.
ВЕТЕР. Все это когда-то уже было. Вот и деды наши воевали за то, чтобы мы никогда не узнали, что такое война.
АДРЕНАЛИН. Мы сами виноваты, что теперь воевать приходится.
БАТОН. Почему?
АДРЕНАЛИН. Ты фильм «Семнадцать мгновений весны» смотрел?
БАТОН. Смотрел, а что?
АДРЕНАЛИН. А то! Там Мюллер сказал одну замечательную фразу: «Как только где-нибудь вместо слова «здравствуйте» прозвучит «хайль!» в чей-то персональный адрес, знайте: там нас ждут, оттуда мы начнем свое великое возрождение». Только, когда на Украине это нацистское приветствие прозвучало, мы этот момент всерьез не восприняли, от того и профукали. Зато теперь разгребаем.
ДАГА. Значит выход только один-идти до талого . Рано или поздно мы все равно победим, потому что четко понимаем, за что воюем и против кого.
БАЙКАЛ. Вот уж никогда не думал, что мы в 21 веке вновь будем фашистов бить. Сюр какой-то.
ЖГУТ. По сути дела, бандеровцы-хуже фашистов. Их жестокость граничит с какой-то особой, извращенной формой садизма. Все равно, какого русского убить-женщину ли, старика, ребенка, -лишь бы крови напиться, как упырям.
ДАГА. Да они и со своими особо не церемонятся. Гражданскими при необходимости, как живым щитом прикрываются, раненых умирать бросают, двухсотых не забирают. И вообще плевать они хотели на все конвенции и правила ведения войны.
ДЕД.  Во времена Великой Отечественной была негласная договоренность с фашистской Германией: в определенные часы наступал режим тишины, когда то мы, то они тела своих погибших забирали. А с этими договариваться бесполезно.
АДРЕНАЛИН.А помнишь, Дед, по лету еще. Нас птичка спалила, когда двухсотого несли. Мы- в укрытие. Нас достать не смогли, так специально по пакету с двухсотым херачили так, что одна, сука, воронка осталась. А своих не забирают-потому что не выгодно. За них семьям платить надо. А нет тела-нет дела, как говорил товарищ Сталин.
БАЙКАЛ.ДА твари они! Ненавижу! Заварили кашу, а нам расхлебывай теперь!
ДАГА. Нет, ну с этими упоротыми ясно. Я мирных понять не могу. Откуда в них столько ненависти? Нас «рашистами» называют, а фашистской свастики на украинских танках будто не видят, лозунгов бандеровских- не слышат, нацистских наколок на телах своих солдат -не замечают. «Кляты москали, -орут, -вы нас убивать пришли!».  А разве мы гражданских трогаем? Нацики их в подвалы загоняют, из гаубиц по домам бьют, грабят, расстреливают- и все равно- герои. А мы их из этих подвалов вытаскиваем, гуманитарку везем-берут, благодарят. Уходят- и тут же гадят!
БАТОН. Но не все же такие.
ДАГА. Не все, но многие.
БАТОН.А за что они всё русское так ненавидят?
ВЕТЕР. За то, что в глубине души понимают, что они сами русские. Только, добровольно отказавшись называться русскими, они потеряли все, что могло бы принадлежать им по праву. А теперь ненавидят нас, потому что, что мы сохранили и приумножили все то, чего по своей собственной глупости навсегда лишились они.
АДРЕНАЛИН. Да какие они русские, Макс? Вон, ролик в интернете ходит. Стоит звездючка, лет трех, держит тесак больше нее самой и говорит на камеру: «Я буду резать русню!» А за кадром папаша-дегенерат ржет. Что из этой малолетки дальше-то вырастет?
ВЕТЕР. Да, мирняк знатно зомбанули, любой Кашпировский обзавидуется.
АДРЕНАЛИН. Пропаганда у них хорошо работает. Морока  на всю страну навели. И что удивительно: люди своими глазами все видят, на своей шкуре ощущают, но один хрен, Бандера-герой!  А перфомансы эти их жуткие? Одни девки, те, что на босу грудь и в грязных трусах по европам скачут, чего стОят!
ДЕД. Девки-дуры, посмеялся-забыл. А вот то, что они в храмах вытворяют, по- настоящему страшно. Это уже за гранью добра и зла.
ЖГУТ. Если Бога нет, все позволено. Кто это сказал?
ДЕД. Достоевский, кажется.
ВЕТЕР. Вот они и силятся Бога попрать, чтобы уже ничто не мешало творить беззакония. Только одного не учли-Бог поругаем не бывает.
ЖГУТ. Понятно, мужики, с кем мы дело имеем?
АДРЕНАЛИН. Сатанисты, мля!
ДЕД.А ты не смейся, Серег. Мы как-то на их капище  наткнулись. Чего там только не было: какие-то пентаграммы, козьи морды, куклы вуду и прочая оккультная дрянь. Трогать ничего не стали, просто гранатами закидали.
ВЕТЕР. Ад опустел, все черти-здесь.
ЖГУТ. Значит, гнать нам надо этих чертей до самой преисподней, где им уже котлы приготовлены. Забыли они уже, поди, что такое котлы-то, так мы напомним!
АДРЕНАЛИН.И погоним. Если не мы, то кто, пацаны?
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Раздается стук в дверь.
ДЕД. Кто там? Открыто.
Дверь открывается, появляется Шина.
ШИНА. Здорово, медицина! (Смотрит на остатки обеда). О, это я удачно зашел! Пожрать дадите?
ЖГУТ. Заходи, Шина, гостем будешь!
Шина проходит, садится за стол и с аппетитом начинает уплетать бутерброд с колбасой.
ШИНА (говорит с набитым ртом). Я это, что забежал-то. Там конвой с гуманитаркой пришел и посылки двоим вашим-Байкалу и Деду. Забирать пойдете?
ЖГУТ. Мужики, нам из гуманитарки надо что?
АДРЕНАЛИН. Носки теплые заканчиваются.
БАЙКАЛ. И мыльно-рыльные.
ВЕТЕР.И сладенького чего-нибудь. Я бы шоколадочку заточил!
ЖГУТ. Итить колотить, Макс! Я твой сахарный диабет лечу-лечу, а ты шоколадками закидываешься!
ВЕТЕР.Я ж не цЕлую.
ЖГУТ. ЦЕлую, не цЕлую, какая разница? Понимаешь, что тебе вообще нельзя? На инсулин хочешь сесть?
ВЕТЕР. Паш, так мы ж на войне. А вдруг меня завтра убьют? Так и помру без сладкого!
ЖГУТ. А! (машет рукой). Бесполезно с тобой, хуже маленького! Делай, что хочешь, только потом не жалуйся!
ВЕТЕР. Спасибо тебе, добрый фей!
БАТОН. Жгут, за гуманитаркой-то идем?
ЖГУТ. Да. Давай, ты со мной, Дед и Байкал-посылки из дома получать. Пошли, пацаны.
Жгут, Батон, Дед и Байкал уходят
ДАГА.Я тоже пойду. Дров наколоть надо, чтобы вечером баньку затопить (уходит).
ШИНА (добирает вилкой из сковородки жареную картошку). Кто у вас картошечку так вкусно жарит? Корочка аж хрустит.
ВЕТЕР. Так на сале же! Ты любишь, Шина. сало?
ШИНА, Я все люблю, я всеядный. А колбаса еще есть?
АДРЕНАЛИН. Вареная только.
ШИНА. Давай!
Адреналин достает из холодильника кусок вареной колбасы. Нарезает на тарелку, ставит перед Шиной.
ВЕТЕР. Слушай, Шина, может, у тебя глисты?
ШИНА.С чего ты взял?
ВЕТЕР. Потому, что тебя легче пристрелить, чем прокормить.
ШИНА. Нет у меня никаких глистов. Просто мой организм постоянно требует калорий. А сока у вас нет?
АДРЕНАЛИН.А ты не лопнешь, деточка? За полчаса наш недельный запас провианта уничтожил, троглодит.
ШИНА. От вкусной еды лопнуть невозможно.
ВЕТЕР. Не скажи. А ты знаешь, что один шведский король умер от обжорства?
ШИНА. Так это -шведский король, а я-русский десантник. Что русскому хорошо, то шведу-смерть!
ВЕТЕР. Вот зараза! Ничем не проймешь!
АДРЕНАДИН. Тебя из разведбата попрут скоро. Разведчик должен быть каким? Ма-а-аленьким и шустрым. А ты вон, два на два арматура и все в ширь прешь.
ШИНА. Мне можно, я водитель.
ВЕТЕР. Вот-вот, скоро в кабину не поместишься.
ШИНА (уверено). Помещусь, не боись.
АЛРЕНАЛИН. Шина, если тебе себя не жалко, ты о нашем здоровье хоть подумай.
ШИНА.А вы-то тут причем?
АДРЕНАЛИН. А вот, представь, ранят тебя. Как, к примеру, Дед тебя вытаскивать будет?
ШИНА. Дед хоть и маленький, ростом, но жилистый. Вон, Звездочета, вытащил тогда. А он по комплекции, как я, только сантиметра на три выше еще.
ВЕТЕР. Только после этого Дед неделю спиной маялся, Жгут ему даже уколы делал.
ШИНА (дожевывая бутерброд с колбасой). А что я сделаю, если у меня аппетит такой? Дайте тогда таблетку какую-нибудь, чтобы есть не хотелось.
АДРЕНАЛИН. Для тебя лучшая таблетка от голода- котлета, но у нас ее нет.
ШИНА. Ну, раз у вас больше ничего нет, тогда хоть чаю налейте, только с сахаром.
АДРЕНАЛИН (наливает чай, достает сахар). Тебе сколько ложек?
ШИНА. Семь.
ВЕТЕР. Шина, вот здесь вытри (показывает на щеку возле губы).
ШИНА (трет указанное место). А что там?
ВЕТЕР. Морда трескается.
АДРЕНАЛИН (ставит перед Шиной кружку горячего чая). Винни Пух поел еще немного, потом еще немного, а потом еще немного. Пока у Кролика, увы, совсем ничего не осталось(смеются).
На кухню заходит Дага с гармошкой в руках.
ВЕТЕР. Откуда трофей, Дага?
ДАГА. Подшефная твоя, Бабка Ульяна, приходила. «Вот, - говорит, - сыночки, я вам деда маво струмент принесла. Ему-то он все равно уже без надобности, а вам, может, сгодится. Авось найдется, кто на ём играть умеет. Все с музыкой-то воевать веселее будет!» Я брать не хотел. Но бабка настырная, наотрез отказалась назад забирать. Это, мол, подарок, от чистой души и от всего сердца.
ШИНА. Что за бабка-то и с чего это она дары вам несет, как Волхвы Христу?
ВЕТЕР. Да история у нас с ней одна вышла, в октябре еще. Стою я поздним вечером в охранении. Темно, дождь моросит. Вдруг слышу плач, всхлипывания и голос тихий такой: «Сыночек, сынок!». А Горыныч приказ отдал: по всем, кто будет в темноте шарахаться, стрелять на поражение. Я затвор передернул: «Стой, -говорю, -кто идет! Стрелять буду!» А бабка мне в ответ, плача: «Что ж ты, фашист что ли или анчихрист какой, по живым людям-то стрелять! Ты же свой парень, русский. Я к тебе за помощью пришла, а ты в меня автоматом тычешь!»  «Бабка, -говорю, -нельзя здесь ночью ходить, запрещено! Иди домой!» Тут она как заревет в голос: «Да дед у меня помер, понимаешь! Не смогу я одна деда схоронить! Сыночек, милый, Христом Богом молю, помоги!». Ну что делать? Попросил ее подождать, только сказал, чтобы на месте стояла, не ходила больше никуда, чтобы не подстрелил кто ненароком. Побежал Жгуту докладывать. Тот дал добро бабке помочь и отрядил на это дело меня, Деда и Адреналина. Взяли мы автоматы, пошли за бабкой. Оказалось, она всего через несколько домов от нас живет. Правда дед у нее умер. Похоронили мы его в саду. Крест из палок каких-то сделали, поставили. На могилу камень положили.
АДРЕНАЛИН. Да, тяжело сейчас таким, как она, одиноким старикам.
ВЕТЕР. Подружились мы с Бабкой Ульяной. Она, как дед умер, совсем одна осталась. Сын с внуком, как война началась, в ополчение ушли. Сын в 14-м погиб, в боях за Саур-Могилу, внук-в 17-м, под Авдеевкой. А сноху, недавно совсем, здесь, неподалеку, химарем  убило. Мы ей то продуктов принесем, то воды натаскаем, то дров наколем. Она нас пирожками домашними балует. А сегодня, видишь, гармошку дедову подарила.
ШИНА.А пирожков бабка не передала случайно? (Дага отрицательно качает головой). Ну, на нет и суда нет. Засиделся я тут с вами, а у меня дел еще кучева хуча. Спасибо за хлеб-соль, я дальше побежал (встает и уходит).
АДРЕНАЛИН. Мне иногда кажется, что у него даже вместо души-желудок, мля.
ВЕТЕР. Так он все в тылу ошивается, провиант возит. Надо Горыныча настропалить чтобы на передок  его пару раз отправил. Пороху понюхает, глядишь-черствости в душе поубавится, аппетит нормализуется и жирок спадет. А то он все плачется, что наград никаких не имеет, вот пусть поработает на перспективу получить.
АДРЕНАЛИН.Я бы ему прям сейчас выдал(пауза). Орден сутулого(пауза). Первой степени.
ДАГА (оглядывает гармонь). Красивый инструмент, хоть и старый. Видно, что ухаживали за ним, берегли.
АДРЕНАЛИН. Дай посмотреть! (берет в руки гармонь, рассматривает). Мать честная! Да это ж наша, гармошка, тульская! У меня дед с такой до Берлина дошел! Ну-ка (несколько раз пробежал пальцами по клавишам, стянул и растянул меха). Строй держит.
ВЕТЕР.А ты умеешь что ли?
АДРЕНАЛИН.У меня дед хорошо играл и отец. Вот и я чуток умею. В моей семье ее тоже берегут очень, как память о деде.
ДАГА. Тогда сыграй что-нибудь.
Адреналин заиграл на гармони и запел.
А у тульских гармоней такая работа:
Если снова случится какая война,
Из-под пальцев бойцов оживают аккорды,
На позициях русская песня слышна.

Не одну повидала лихую годину,
Мировые с солдатами вместе прошла.
А, когда дошагала, дошла до Берлина,
Над Рейхстагом победно играла она.

И сегодня, как прежде, в бою помогает,
Чтобы били ребята врага веселей.
И поэты ей снова стихи посвящают,
Нашей тульской гармошке, землячке моей!
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
На кухню вновь входят Жгут и Батон. У Жгута в руках одна коробка, у Батона-две, которые стоят друг на друге. Заносят, ставят на пол).
ЖГУТ (смотрит на Адреналина с гармонью в руках). В дивизии что, смотр художественной самодеятельности объявили?
ВЕТЕР. Нет, всего лишь конкурс: «Алло, мы ищем таланты».
ЖГУТ. Отлично. Тогда создаем армейский ансамбль песни и пляски. Адреналин-гармонь, Ветер-бек-вокал, Дед с Дагой на маракасах, Байкал-на подтанцовке.
БАТОН.А я?
ЖГУТ. А ты -на моих нервах, на них у тебя лучше всего получается играть. (Вопросительно смотрит на Адреналина). Где гармошку взял, виртуоз-самоучка?
АДРЕНАЛИН. Бабка Ульяна принесла. Назад категорически не берет. Куда ее девать-то теперь, в штаб отнести?
ЖГУТ (серьезно). Да оставь себе. Тем более, играть умеешь. Какая-никакая отдушина на войне должна быть(остальным). Давайте коробки разберём, чтобы под ногами не мотались. Сладости, консервы. крупы-на кухню, в шкаф, а остальное можно сразу в кладовку отнести.
Батон берет одну коробку, уносит. Остальные бойцы разбирают продукты и раскладывают их по шкафам. В это время заходит довольный Дед с посылкой в руках.
ВЕТЕР. Деда, а где Байкала потерял?
ДЕД. В комнату к себе сразу пошел.
ЖГУТ. Опять устал посылку от мамы нести, тяжелая очень?
ВЕТЕР. Ага и прилег отдохнуть, фундуки-орешки под одеялкой погрызть.
АДРЕНАЛИН. Вроде неплохой пацан: шустрый, веселый, в медицине шарит. Но посылка от мамы - Святой Грааль , к которому нельзя прикасаться никому, кроме него самого.
ДЕД (пытается разрезать ножом толстый слой скотча, которым обернута посылка). Серег, у тебя этот контракт какой по счету?
АДРЕНАЛИН. Третий.
ДЕД.А у него- первый. Ты сам на войну шел, а его по мобилизации призвали. Для тебя армия-дом родной, а его вырвали из-под мамкиной опеки и кинули в чуждую незнакомую среду, куда он сам и не стремился вовсе. Но держится молодцом. Ты себя на первом контракте вспомни, как вкусненького из дома хотелось.
АДРЕНАЛИН. Так я быстро понял, что с товарищами надо делиться.
ДЕД. Вот и ему объясни, что крысятничать на войне не принято (дед наконец распаковал посылку). Так, посмотрим, что там у нас (достает и кладет на стол несколько палок сырокопченой колбасы, орехи, печенье, конфеты). Налетай, мужики! О, а это мне (вынимает из коробки сферообразный сверток. Разрезает запаянный пакет).
ДАГА. Ух ты, ни фига себе!
ЖГУТ. Что там?
ДЕД (очень довольный) шлем безухий.
ДАГА. От кого посылка, Дед?
ДЕД. От Лерки моей.
АДРЕНАЛИН.А не хухры-мухры касочка-то! Любит тебя, Дед жена, коли такие подарки шлет!
ДЕД (улыбается, примеряет каску). Ну, как я вам?
ВЕТЕР. Кто Вы, Шура? Я не узнаю Вас в гриме.
АДРЕНАЛИН. Македонский, мля (все смеются).
Дед достает со дна посылки конверт.
ВЕТЕР.А вот и любовное послание от Роксаны . Что она тебе из раза в раз пишет хоть? И так каждый день по телефону трындите.
ДЕД (убирает письмо в карман). Извините, мужики, но это личное.
ЖГУТ (хлопает себя ладонью по лбу). Забыл! Мне же гуманитарщики письма от детей передали (достает из полевой сумки небольшую пачку писем, кладет на стол).
АДРЕНАЛИН. Ну-ка! (Берет одно письмо, вскрывает конверт, начинает читать).
«Здравствуй, дорогой солдат! Ты уж прости, что я не умею писать длинных и красивых писем, но я понимаю, как тебе тяжело сейчас и мне хочется поддержать тебя. Очень надеюсь, что та частичка душевного тепла, которую я вкладываю в эти строчки, согреет тебя в холодном окопе, придаст тебе сил, мужества и веры в то, что Победа обязательно будет за нами!
Я искренне считаю тебя героем, потому что там ты делаешь все для того, чтобы здесь все мы жили под мирным небом.
Мой папа тоже сейчас воюет, может быть, где-то рядом с тобой, может быть, ты даже его знаешь. Передавай от меня привет, если встретишь, и скажи, что я его очень люблю.
Береги себя, дорогой солдат! Я желаю тебе удачи и скорейшей Победы над врагом! А главное-вернись к своей семье живым и невредимым, потому что дома тебя очень-очень любят и ждут!
 Ксения С., 14 лет»
АДРЕНАЛИН. Я словно с дочкой поговорил. Девочка пишет, ровесница моей Светки, что папа у нее тоже воюет. Как же наши дети тонко чувствуют, что здесь нам не хватает их родного тепла. И как они стараются своими простыми наивными словами поддержать нас. Словно в душу заглядывают чистыми глазами. И ждут, искренне ждут только одного: когда же папа, наконец, вернется домой.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Конец февраля 2024г.Южно-Донецкое направление. Ночь. Тульские десантники штурмуют опорный пункт ВСУ возле села Веселое. Дед и Адреналин лежат на поле примерно в километре от линии соприкосновения, в неглубоком окопчике, в паре метров друг от друга. В приборы ночного видения наблюдают за боем. Ждут приказа выдвигаться группе эвакуации. Земля вздрагивает от рвущихся невдалеке снарядов. Совсем рядом слышится свист и звук удара, на каски обоим сыпется земля.
АДРЕНАЛИН. О, сто двадцатая прилетела. (Еще один прилет, уже ближе к линии соприкосновения). Еще одна!
ДЕД. Птичек не слышно, значит, не по нам с тобой били. Наши врасплох их застали, вот и палят в белый свет, как в копеечку.
АДРЕНАЛИН. Черти косорукие, мля!
ДЕД. Либо у них тепловизоров нет, птиц не запускают, потому что темно, либо сориентироваться еще не успели. Дальше видно будет.
Снова где-то впереди удар и взрыв.
АДРЕНАЛИН. Если снарядов не жалеют, значит с боеприпасами все в порядке, не бедствуют. Крепко окопались, уроды, заколебемся выковыривать.
ДЕД. Не сцы, Серег! Мы эту нечисть нацистскую изо всех щелей, куда они забились, достанем и на суд Божий отправим в лучшем виде. Потому как, если мы этого не сделаем, она по всей земле расплодится и в наши дома придет, а я категорически против. О. слышишь? Алаверды. Арта наша заработала.
Включается рация.
ГОЛОС ИЗ РАЦИИ. Дед, я Омега. У нас замес. Трехсотого сами забрать сможете? Как понял?
ДЕД. Омега, я Дед. Принял, выдвигаемся (Адреналину). Вставай, лежебока, на работу пора!
Оба слушают небо.
АДРЕНАЛИН. Все чисто! Пошли!
Встают и мелкими перебежками направляются к месту, где находится трехсотый. Приближаются к раненому. Тот лежит на боку в сознании, стонет, зажимает левой рукой правое предплечье.
ДЕД. Адреналин, осмотри его пока (достает перевязочный пакет, тюбик обезболивающего, турникет.
РАНЕНЫЙ. Больно (стонет)!
АДРЕНАЛИН. Терпи, браток, терпи, сейчас обезболим (срезает с трехсотого броню, разрезает рукав бушлата. Деду). Дед! Артерия, вроде не перебита, но кость задета. Шину давай еще.
Дед закрывает рану перевязочным пакетом, накладывает жгут и шину, маркером на лице бойца проставляет время. Делает ему обезболивающее.
ДЕД. Все, ходу! (поднимают носилки и максимально быстро, насколько позволяет тяжелая ноша, отходят, унося трехсотого с поля боя).
АДРЕНАЛИН (раненому). Ты как там, нормально, живой?
РАНЕНЫЙ (вяло). Скорее жив, чем мертв.
ДЕД. Ну и молодца, значит жить бу...
Дед не успевает договорить. Глаза ослепляет яркая вспышка, он ощущает жгучую боль в правой ноге и на мгновение теряет сознание, оглушенный ударной волной.
ДЕД (пришел в себя, в первый момент ему кажется, что он оглох от тишины. Пару секунд не может пошевелиться от острой боли в ноге. Превозмогая себя, достает из поясной сумки жгут, перетягивает ногу, делает инъекцию обезболивающего). Серег, я триста!
АДРЕНАЛИН. Дед, погоди, я сейчас.
ДЕД. Я сам уже. Себя пока осмотри.
АДРЕНАЛИН (подползает к Деду, видит напитанную кровью штанину) Не айс Дед, похоже, артерию задело.
ДЕД. Ты сам как?
АДРЕНАЛИН. Левую икроножную мышцу пробило, ну и так, по мелочи покоцало чуть.
 На носилках застонал раненый.
АДРЕНАЛИН (ползет к нему). Жив боец? Вот и хорошо, считай второй раз родился (Деду). Сейчас помощь вызовем (включает рацию, кричит). Гром, я Адреналин. Нашу группу эвакуации разбило. У нас три триста, нужна помощь. Как понял?
ГОЛОС ИЗ РАЦИИ. Адреналин, Я Гром. Где вы находитесь, Дед где? Как понял?
АДРЕНАЛИН. Гром, я Адреналин, мы в «Красной зоне» . Дед триста, тяжелый. Как понял?
ГОЛОС ИЗ РАЦИИ. Адреналин, мать твою перемать! Какого Хуана вас туда понесло? Вы на оттяжке  должны был ждать! 
АДРЕНАЛИН. Гром, тут горячо! Как понял?
ГОЛОС ИЗ РАЦИИ. Понял тебя, понял. Сейчас соберу группу, вышлю за вами, ждите. Как понял?
АДРЕНАЛИН. Принял! Ждем группу. Конец связи.
Через некоторое время появляются четверо бойцов с волокушами .
АДРЕНАЛИН. Деда забирайте и второго, а потом за мной вернетесь.
ДЕД. Отставить! Сначала этих двоих, потом меня.
АДРЕНАЛИН. Дед...
ДЕД. Серег, ты же знаешь, тяжелых всегда после. Сначала вас, чтобы вы тяжелыми не стали.
Деда укрывают бронежилетами, забирают раненых, уходят. Где-то совсем близко, слышны звуки боя. Дед чувствует, что силы постепенно покидают его. Пытается повернуться, чтобы дотянуться до подсумка, на всякий случай достать гранату, и от острой боли теряет сознание.
БАТОН (кричит). Ты слышишь, Дед? Ты меня слышишь?
ДЕД (хрипло). Слышу, не ори. Голова гудит.
БАТОН (радостно). Слава Богу, живой! Теперь держись, братишка! Только держись!
ДЕД. Ты как здесь оказался, Батон?
БАТОН. За тобой пришел (берет Деда на закорки, быстро идет вперед).
ДЕД. Что-то сегодня много желающих за мной приходит.
БАТОН. Не понял.
ДЕД. Не обращай внимания, просто сон странный приснился, пока в отключке был. А ты что, один?
БАТОН (пыхтя). Я не один. Там группа сзади. Я вперед пошел тебя искать. Сейчас донесу до них, на носилки переложу, а дальше пацаны тебя на квадрик  закинут, подальше от ноля отвезут, к Ветру в буханку перегрузят, а он уже на ПМГ  доставит, к Жгуту. Ты что дрожишь так?
ДЕД. Замерз, пока лежал.
БАТОН. Сейчас, Дед, сейчас, потерпи чуток. Почти пришли. Да вон и пацаны наши.
Деда перекладывают на носилки.
ДЕД(Батону). Спасибо тебе, дружище!
БАТОН. Десант своих не бросает, братишка! Ты теперь только поправляйся, лады? (Протягивает свою огромную ручищу и жмет обессиленную руку Деда. Бойцы поднимают носилки с раненым и уносят.)
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Час спустя. Полевой многопрофильный госпиталь под г.Соледаром. Деда заносят в помещение, укладывают на жесткие носилки, стоящие на железных подставках. Жгут, одетый в белый медицинский халат, руководит процессом.
ЖГУТ. Аккуратнее его кладите! Голову поправьте! Чуть выше поднимите! Все, дальше я сам!
Разрезает одну штанину, потом вторую. Осматривает ноги.
ДЕД. Паш, что там с ногами?
ЖГУТ. На правой артерия повреждена. Левая-осколками посечена.
Турникет когда наложил?
ДЕД. В 2:15.
ЖГУТ. Обезболивал себя чем?
ДЕД. Чем обычно в таких случаях.
ЖГУТ. Сразу? Один укол?
ДЕД. Да.
Подходят еще двое врачей.
ЖГУТ. Капельница, обезболивание, обеззараживание ран, тампонация, перевязка.
 Втроем проводят необходимые манипуляции. Дед стонет от боли. Наконец, двое уходят, рядом с ним остается один Жгут.
ЖГУТ. Здесь все, что возможно уже сделали. Сейчас тебя докапаем, и машина реанимации в госпиталь заберет.
ДЕД. Паш, как думаешь, ногу сохранят? Я не чую ее совсем.
ЖГУТ. Честно, Дед-не знаю. Здесь нейрохирург нужен.
ДЕД. Накрой меня чем-нибудь. Холодно, трясет.
ЖГУТ (укрывает раненого. Напряжение немного спало и чувства взяли верх). Это тебя не от холода телепает, а от потери крови. Деда, ну куда ж ты полез, калоша ты старая! А если бы тебя… (голос начмеда предательски дрожит, и он замолкает)
ДЕД. Ну-у, что ты, как ребенок, в самом деле! Все обошлось. Жив -и слава Богу! Ты мне скажи, Адреналин и пацанчик, которого мы тащили, они как?
ЖГУТ.В порядке. Мы их здесь подлатали и в госпиталь в тыл уже отправили. Встретитесь скоро. Как вы под сброс-то попали?
ДЕД. Бабу Ягу прошлепали. Высоко шла, ведьма пучеглазая, поэтому из-за грохота арты мы ее не услышали вовремя. Я понял уже, что сброс, когда вспышкой ослепило и ногам горячо стало. Броник там остался, жалко. Хороший у меня плитник был, я его из дальнего зарубежья из командировки привез. И шлем безухий тактический, новый совсем, что жена подарила, помнишь?
ЖГУТ. Помнить-то я помню, только ты, Деда Саша, не том думаешь сейчас! Тебе теперь в ближайшем обозримом будущем, кроме бронепижамы и тактических тапочек не понадобится ничего. Похоже, отвоевался ты.
ДЕД. Ну, это мы еще посмотрим.
ЖГУТ. Пацаны наши завтра к вам приедут. Документы и личные вещи привезут. Ты рюкзак на случай ранения собирал?
ДЕД. Да. Представляешь, никогда не собирал, а в этот раз собрал зачем-то. И вот, тебе, пожалуйста, получите-распишитесь! Паш, я не помню, телефон свой положил в рюкзак или нет. Передай пацанам, пусть телефон мой обязательно привезут.
ЖГУТ. Зачем тебе телефон, Дед? Там им все равно пользоваться не разрешат.
ДЕД. Паш, сколько я в этом чертовом госпитале пролежу, неизвестно. А Лерка знает, что мы завтра с задачи вернуться должны. Если я ей не позвоню, волноваться будет. А, если и через неделю на связь не выйду- она всю дивизию на уши поднимет. Узнает, что я ранен-представляешь, что тогда будет? Не хочу, чтобы она нервничала и плакала. Лучше сам все объясню.
ЖГУТ. Ну плакать-то все равно будет.
ДЕД. Я ей скажу, что в госпитале лежу. Ничего страшного, просто ногу зацепило, поцарапало немного. Попереживает чуток и успокоится. А, если узнает, что я ранен тяжело, как пить дать, примчится. Не надо ей сюда, сам понимаешь.
ЖГУТ. Зная твою жену, даже не сомневаюсь: узнай она, что с тобой, завтра же здесь будет. Ладно, Дед, я понял. Скажу пацанам, будет тебе телефон! (смотрит на капельницу, подходит, перекрывает систему). Все, докапала. Сейчас в госпиталь поедешь. Навещу тебя через пару дней.
ДЕД. Давай, удачи, дружище, не прощаемся (жмут друг другу руки и обнимаются на прощание).

ЭПИЛОГ

Вечер 9 мая 2024.Центральная площадь г. Тулы. Совсем скоро должен начаться праздничный салют. Дед по форме, с боевыми наградами стоит у памятника Ленину, опираясь на два костыля. Рядом с ним Лера, они о чем-то беседуют.
ДЕД. Вот и вся история, жена. А, что было дальше, ты сама знаешь.
ЛЕРА. Через неделю после ранения тебя эвакуировали на большую Россию, в военный госпиталь имени Бурденко. Операция прошла успешно. Благодаря умелым рукам нейрохирургов, ты сейчас, пусть и неуверенно еще, но стоишь на обеих ногах.
ДЕД. Вот увидишь, скоро костыли брошу совсем. Я еще марш-бросок с полной выкладкой пробежать смогу, спорим?
ЛЕРА. Вот, неугомонный! Тебе доктор что сказал? Реабилитация долгая предстоит. Так что изволь лечиться пока.
ДЕД. Мне нравится слово «пока». То есть, потом ты не будешь против, если я опять уеду?
ЛЕРА. Конечно же я буду против, только когда тебя это останавливало?
ДЕД. Жена, я тебя обожаю! И люблю очень! Знаешь за что?
ЛЕРА. Знаю. Ты твердо уверен, что я тебя дождусь с любой войны.
ДЕД. В самый корень зришь.
ЛЕРА (задумчиво). Мне одна вещь покоя не дает.
ДЕД. Какая?
ЛЕРА. В ночь, когда тебя ранило, я никак уснуть не могла. На душе как-то тревожно было. И, вот примерно, в то самое время, когда тебе твой странный сон приснился, я действительно молилась за тебя, раз сорок 90-й псалом прочитала, который начинается словами «Живый в помощи Вышнего…» Вот, как это объяснить?
ДЕД. Неисповедимы пути Господни, малыш (зазвонил мобильный). Лерочка, ответь пожалуйста, мне не удобно (кивает на костыли). 
ЛЕРА (достает у Деда из кармана телефон).  Адреналин звонит (берет трубку, включает видеосвязь и поворачивает телефон так, чтобы Дед мог видеть того, с кем говорит. На экране появляются довольные лица Адреналина, Байкала и Даги).
ДЕД (радостно). Здорово, пацаны! Как вы там, черти полосатые?
АДРЕНАЛИН. Здорово, старый! У нас все путем! Ты сам-то как? Я смотрю, уже на четырех ногах бегаешь?
ДЕД. Пока только на короткие дистанции. А ты давно из госпиталя выписался?
АДРЕНАЛИН. Уже месяц, как в строю. Я пока там лежал, чуть с ума от скуки не сошел. Когда сказали, что выписывают, плясать от радости был готов.
ДЕД. Ты мне-то только не рассказывай, про больничную скуку, сам ей сыт по горло!
БАЙКАЛ (видит награды на форме Деда). Ни фига себе, у тебя, Дедушка, иконостас!
АДРЕНАЛИН(Байкалу). А ты с его повоюй, у тебя такой же будет.
ДАГА. Ну-ка, ну-ка, дайте гляну. Ого! Ну ты, Дед, даешь! А «мужик» (32) где, не вручили еще?
ДЕД. Меня только вчера из госпиталя выписали, домой в лечебный отпуск отправили. Что у вас-то там нового, рассказывайте!
АДРЕНАЛИН.У нас новостей, что блох у барбоски! С каких начать?
ДЕД. Давай с плохих.
АДРЕНАЛИН. Начмеда у нас забрали, знаешь?
ДЕД. Пашку? Куда?
АДРЕНАЛИН. На другое направление перевели, на повышение. У нас он был командиром взвода, а там ротой командовать будет. Теперь вместо него Скальпель начмедом. Неплохой мужик, но без Пашки уже не то стало.
БАЙКАЛ. Ветер в госпиталь загремел.
ДЕД. Затрехсотили?
БАЙКАЛ. Нет, сахар у него на фоне стресса подскочил. Сказали, пока состояние не стабилизируется, будет полосатую пижаму вместо формы носить.
ДЕД.А хорошие новости есть?
ДАГА. Батона представили к награде «За спасение погибавших». Не робкого десятка мужик оказался. Трехсотых таскает, что картошку из пекла. Подранило его недавно, но не сильно. Недельку в госпитале полежал и назад вернулся.
БАЙКАЛ.А теперь полный угар, Дед. Как Ветра на лечение отправили, Горыныч вместо него Шину на буханку посадил. Теперь он, не провиант, а раненых возит. И нет у него больше ни покоя, ни сна, ни аппетита. Похудел, бедолага, но что самое интересное, жрать не просит больше.
ДЕД (смеется). Хорош вам уже, у меня скулы от смеха сводит.
АДРЕНАЛИН. Дед, мы что звоним-то, с праздником тебя поздравить, с Днем Победы!
ДЕД. Взаимно, парни! Надеюсь, что в следующем году в этот день мы будем праздновать две Победы над одним врагом-наших дедов и нашу!
АДРЕНАЛИН. Будем, Дед, обязательно будем! Ты давай, выздоравливай скорее -и к нам. Соскучились все по тебе уже!
ДЕД. Не поверите, пацаны, и я по вам. Каждый день вспоминаю. Вот только сейчас жене про вас рассказывал.
ДАГА. А она с тобой, рядом там?
ДЕД. А куда ж я без нее.
ДАГА. Дед, не в службу, а в дружбу, дай жене трубочку.
ДЕД. Зачем?
ДАГА. Да не ревнуй, старый черт, я по делу!
ДЕД (имитируя южный акцент). Смотри, Дага, если что, зарэжу! (Лере). Жена, тебя по делу.
ЛЕРА (подходит к деду, обнимает его, поворачивает телефон так, чтобы по ту сторону экрана было видно их обоих, машет рукой в камеру). Всем привет, с праздником!
ДАГА. Лерочка, милая…
ДЕД. Но-но!
ДАГА (машет на него рукой, мол, отстань). Ты такие хорошие стихи пишешь, мы их всем взводом читали. В честь праздника, прочитай нам что-нибудь про нас и про наш медвзвод, очень тебя просим!
ЛЕРА (смеется). Ну, когда очень просят да еще в честь праздника!(читает)
            А мы с костлявою на ты,
            Средь нас она, твою же мать!
            В аптечке обезбол, жгуты,
            Чтоб ей трёхсотых не отдать!

             Под шквал огня, разрывы мин
              Друзей выносим с поля боя.
              И нам Архангел Михаил
              Расправил крылья за спиною!


С последним словом стихотворения раздается первый оружейный залп и на темном майском небе рассыпаются разноцветные искры праздничного салюта, а над городской площадью плывет раскатистое «УРА»!
Позднее разведбат в составе 106-й дивизии был перенаправлен на другое направление  и продолжил бить врага у границ России.
                Занавес