Фаза первая Глава 9 Прайм тайм, Райли-запись 009

Райли - Запись 009

     Я находилась рядом с матерью во время аварии, которая забрала ее, так что смерть не была для меня незнакомкой.  Я танцевала со смертью, но ускользнула от неё в жизнь с новой попыткой. Когда Артур умер, это было знакомое чувство, но к нему никогда нельзя привыкнуть: все эти мысли всплывают во мне, но я подавляю их, как могу, учитывая обстоятельства. Теперь возникла проблема куда более чуждая, чем смерть для меня. 
    Пока мы спускаемся на лифте, я все еще пытаюсь переварить новость о возможности вторжения инопланетян и то, что это означает для людей на поверхности, таких как мой отец. Спрашиваю Клэр: «каково это было на поверхности». Но ее расплывчатый ответ оставляет меня с еще большим количеством вопросов: «тебе это не понравится»,— это все, что она говорит. Прежде чем я успела попросить ее уточнить, двери лифта раскрываются на пятом уровне, открывая школу в таком виде, в каком я никогда раньше не видела. Все сбились по группкам за пределами своих секторов, и со всех концов этажа доносится шумная болтовня. Несомненно, слухи о том, что офис службы безопасности сгорел распространились, и студенты, вероятно, все еще задаются вопросом, что произошло во время последнего отключения электроэнергии.
       Мы выходим из лифта в коридоры. Я чувствую все взгляды на себе. Студенты перешёптываются, когда мы проходим мимо: «Она включила сигнализацию», или: «Я удивлен, что их не исключили».
      О, я теперь знаменитость, но по совершенно неправильным причинам.
«Отличная работа, Райли, ты уже втянула себя в скандал», — прошептала я себе.
 На данный момент идея инопланетного вторжения кажется мне более подходящей, потому что я не хочу привлекать всеобщее негативное внимание. Это нелепая мысль, я знаю, но моя первобытная неуверенность в себе разъедает разум. Я ненавижу быть в центре внимания, я ненавижу быть под прожекторами, а тут, прям, красная ковровая дорожка расстелена под моими ногами.
     Сборища становятся многолюднее по мере того, как мы углубляемся в центр уровня. Мне стало крайне некомфортно, и все труднее скрывать эту эмоцию. И тут подходит Микал. Он берёт меня за руку, переплетает свои пальцы с моими, и говорит:
— Не беспокойся, что кто-нибудь, что-нибудь подумает, их ждет тяжкое пробуждение.                Каким-то образом я начала себя ощущать более уверенно и стала успокаиваться. Мой разум стал блокировать всех остальных. Возможно, это действительно все только в моей голове. Довольно интересно, как прикосновение руки Микала стало катализатором этого осознания. Неуверенность в том, что меня воспринимают как нечто негативное - мой смертельный враг. Я всегда была настолько сосредоточена на том, чтобы быть беспроблемной в глазах других, что стала проблематичной для самой себя.
     Удивительно, как Микал справлялся с собой, потеряв своего лучшего друга. Он идёт рядом со мной по коридору, расправив плечи, его глаза сосредоточены и невозмутимы. Он смог утешить меня в тот момент, когда сам больше всего в этом нуждался. Сделал бы он это для кого-нибудь ещё? А я, что - какая-то особенная в его глазах?
    Сектор «Эхо» находится на противоположном конце уровня, у западного лифта.  Это далеко от Восточного крыла, откуда мы пришли. Учитывая, что время не на нашей стороне, мы должны действовать быстрее.
— Должен быть более простой способ донести информацию до всех этих детей, — произносит Клэр.
 — Подождите, ребята… который час? — спрашивает Томиас.
 — Уже почти семь вечера.  А что такое? — интересуется Симфония .
 — Ребята, вы знаете, что будет в восемь вечера? — снова взволнованно говорит Томиас. Клэр и остальные члены Сопротивления выглядят сконфуженными и без энтузиазма по поводу того, что, имеет в виду Томиас.
 — Шоу Роко Рогена! — вспоминаю я.
 — Верно!  «Каждый вечер в восемь часов Роко Роген»: самый доблестный «Эхо» нашего поколения выходит в прямом эфире. Если мы хотим, чтобы студенты слушали, они будут слушать его, — уверенно говорит Томиас.
— Кто такой Роко Роген… и зачем им его слушать? — спрашивает Клэр скептически.
— У Роко Рогена есть передача, поддерживаемая «Наследием», которую он ведет уже несколько месяцев. Его шоу стало настолько популярным, что его смотрят почти все в школе. Он самый крутой парень! Обычно он освещает новости о том, что происходит в школе, и снимает интересные ролики со студентами. Помните, как он освещал испытания Ноа и Микала?  Он назвал вас, ребята, командой мечты в раю «Наследия»!  Как вы думаете, о ком все судачат? - Роко Роген, — с энтузиазмом стрекочет Томиас.
— Должно быть, я пропустил это, — говорит Микал с небольшим волнением.
— Ребята, он прав. Если мы сможем убедить Роко и заставить его рассказать об этом в своем шоу, то это распространится по всей школе за считанные минуты, — подхватываю я.
— Если вы действительно думаете, что этот парень Роко - то, что нам нужно, что ж давайте попробуем. Где мы его найдем? — спрашивает Клэр.
— Роко должен быть где-то в секторе «Эхо»… Я слышала, школа построила ему там студию, когда он был на пике популярности, — отвечаю я.
— Значит, нам все равно придется пилить до сектора «Эхо»… это точно не сэкономит нам время, — скептически произносит Симфония.
— Но это жизнеспособный курс действий, — заверяет Стефан.
— Нам нужны глайдеры, они доставят нас туда быстрее, — предлагает Микал.
— У меня нет, — признаётся Ноа.
— У меня тоже, — добавила я.
 Единственные люди в группе, у которых есть они, это Томиас, Фураз, Симфония и Стефан.
 — Нам нужно, чтобы все из Сопротивления были там. Они — живое доказательство того, что Роко должен увидеть, чтобы поверить, — сказал Стефан.
— Где взять больше глайдеров? — размышляю я вслух.
— У меня в капсуле две пары, — вспоминает Микал.
— Тогда нам нужно еще три, — говорит Клэр.
— Почему бы нам просто не поехать на БТ?— предлагаю я.
— Можем, но мне нужны мои глайдеры. Мы можем сократить много времени  для переброски через сектор с ними, — стал настаивать Микал.
— Тогда как насчет того, чтобы ты пошёл  за глайдерами, а остальные отправятся в сектор «Эхо» на одном из этих поездов, просто встретишь нас там, — предложила Клэр.
— Звучит неплохо. Встретимся там, ребята, — отвечает Микал.
Перед тем, как Микалу уйти, я останавливаю его:
— Микал, может это безумие, но я не хочу, чтобы ты сейчас шёл один?  Я просто потрясена всем этим, и школа в опасности теперь.
 — Со мной все будет в порядке, Райли, обещаю, — уверяет Микал, нежно беря обе мои руки в свои и глядя мне в глаза. Я больше не увидела меланхолии в его глазах - просто решимость. Он слегка улыбнулся. И в этот момент у меня появляется чувство, как будто мы были одни в самой переполненной комнате. Как он это делает?  Как он, пересиливая свою боль, делает так, чтобы я почувствовала себя лучше? Я прекрасно знаю, что если бы я была на его месте, то вряд ли бы смогла так…
     Он отпускает мои руки и убегает в противоположном направлении, а я возвращаюсь к нашей команде.
— Ооо, у Райли появился парень! — подковыривает меня Симфония.
 Я не очень хорошо ее знаю, поэтому не слишком близко воспринимаю её подколку.
 — Он не мой парень… — огрызаюсь я.
 — О, да, тогда почему ты краснеешь? — продолжает она свои подкопы.
 — Ну, ладно вам, хватит бездельничать, давайте пойдём к БТ-станции, — прерывает наши прения Стефан. Симфония подмигивает и уткнувшись пальцем в меня, поджимает губы. А я просто улыбаюсь ей в ответ.
     Мы направляемся к станции Быстрой Транспортировки, которая находится между секторами «Альфа» и «Бета» в южной части уровня. Оттуда БТ идёт прямо на станцию между секторами «Эхо» и «Кило». Мы ждём его прихода где-то две минуты или около того. Вместе с нами входят ещё три студента, и учитывая размер вагона, вдевятером мы, практически, заполнили его. Раздвижные двери вагончика находятся по центру. Пол глянцево-белый, а потолок покрыт знаковой паутиной, такой же как та, что бежит вдоль коридоров школы, мерцающей янтарным свечением. Маленькие овальные белые сиденья, прикрепленные к стенам и полу матово-металлическим стержнем, идут по всему периметру, прерываясь только со стороны дверей, и противоположной им стороне. Там находится большой вертикальный KИKO. Он обычно всегда показывает  информацию о занятиях студентов, время суток, студенческие бюллетени и рекламу.        Как раз в это время одной из них была реклама предстоящего шоу Роко Рогена, которое выйдет в эфир через пятьдесят минут. На фото красуется Роко самоуверенно улыбаясь, скрестив руки на груди. Я уверена, что со всем, что произошло в школе, этот выпуск с нетерпением ожидают все студенты.
— Посмотрите на этого парня… Он нравится людям только из-за его нелепых комментариев ко всему, что здесь происходит. Все, что я вижу, это претенциозный придурок, который не может держать свои мысли при себе, — ворчит Стефан.
— Эй, Роко может показаться самовлюбленным, но его манера общения и раскрытия деталей не имеет себе равных. По моему, его суждения увлекают, — отвечает Томиас в защиту Роко. Парень - явно фанат, пускающий слюни на рекламу.
— Он - глупец. Нашел, как скармливать  скуку остальным овцам этой школы, — холодно говорит Стефан.
 Томиас наклоняется, и кладёт мне руку на плечо, шепча:
— Что за ненавистник, а, Райлз?
     БТ медленно продвигается вперед. Мы все стоим и держимся за поручни.  Проехав всего несколько секунд или около того, поезд внезапно останавливается и всех хорошенько встряхивает. Мы уже находимся внутри кольца туннеля БТ. Свет гаснет, и единственные источники света это: узор паутины на потолке и свечение экрана KИKO. Неожиданно янтарный цвет паутины превращается в жуткое красное свечение, которое стало интенсивно пульсировать.
— Что  это сейчас произошло? — встревоженно спрашивает Симфония.
 Все оглядываются в замешательстве, пытаясь разобраться что это за не предвиденная задержка. Сидящие в противоположном конце вагона трое студентов, кажутся немного смущёнными, но по сравнению с нами, выглядят не слишком придающими особого внимания ситуации.
 БТ совсем останавливается и не реагирует ни на какие действия через встроенный KИKO. Через несколько минут остановки наши соседи, наконец, отреагировали
— Что, черт возьми, происходит? — кричит один из них.
— Кажется, я догадываюсь, что происходит — тихо произносит Стефан. Он обнял Мию, пытаясь успокоить. Её явно переклинило.
KИKO издаёт сигнал передачи, который заполняет весь вагон:
— Здравствуйте, студенты, это говорит ваш канцлер. Похоже, у нас возникли технические проблемы с нашей системой Быстрой Транспортировки. Решение этого вопроса может занять некоторое время, поэтому, к сожалению, вы можете опоздать на урок. Может быть, вы вообще не успеете.
     Коварное поведение Султана бросается в глаза. Это очевидно, что он стоит за этим. И ясно, что поезд остановлен намеренно.
— Я не понимаю… мы сожгли офис охраны. Как же он увидел, как мы вошли в БТ?  — спрашиваю я нервно.
— KИKO контролирует все идентификационные коды с помощью датчиков периметра, когда находишься внутри поезда. Оно зафиксировало, что мы здесь… Могу только предположить, что служба безопасности - не единственное место в школе, которое следит за этими вещами.  Этот сукин сын… хорошо сыграл, — тихо говорит Стефан.
— Нам нужно найти выход из этой ситуации, иначе он будет держать нас здесь вечно, — шепчет Клэр.
  Бумбокс начинает дергать двери БТ в попытке их раздвинуть, а Фураз стал возиться с экраном KИKO.
— Не парься, Фураз, КИКО не управляет поездом. Возня с этим не заставит поезд заработать, — отмечает Стефан.
— Вот непруха, двери заклинело, — бурчит Бумбокс после нескольких попыток.
— Каждый элемент техники имеет где-то точку подключения к системе управления.  Если мы не можем выйти от сюда, то мы должны заставить БТ работать, — упрямится Фураз.
 — А как на счёт твоего частотника, Стефан? Может быть, сигнал правильной частоты сможет открыть двери или запустить поезд? — спрашивает Ноа.
— Боюсь, что нет. БТ управляются через внешнюю систему. Насколько мне известно, они были построены не МекаТех или СкайЛарком, — отвечает Стефан.
— Но в KИKO должен же быть какой-то способ обмануть систему, — сказал Ноа.
— Тогда давайте попробуем выбить стекла из окон! — нетерпеливо тараторит Бумбокс.
— Это стекло военного класса. Оно может выдержать серьезные удары, — отмечает Стефан.
— Ну, у меня тоже есть кое-что военного назначения, — рокочет Фураз.
 Стеклянные окна по бокам поезда достаточно толстые. Например, если постучать по ним снаружи, то внутри стука не слышно. Похоже, через них нам не уйти, и я сомневаюсь, что у Фураза есть что-то, что помогло бы устроить этот трюк.
— Это должно сработать , — говорит он, деловито вытаскивая небольшой предмет в форме диска с тонкой ручкой.
— Что это такое? — спрашивает Мия.
— Это устройство может расплавить даже самые твердые поверхности. Смотри, — отвечает Фураз, направляя диск в сторону лицевого окна, БТ.  Он прижимает прибор к толстому стеклу и медленно поворачивает тумблер. От диска исходит золотистая волна тепла, и стекло стало краснеть. Жар становится все сильнее, и Фуразу явно тяжело стоять так близко к стеклу, но он не прекращает своего дела. Наконец он медленно поворачивает тумблер устройства обратно в положение выключения и отстраняет его от стекла.
— Все отойдите, пожалуйста, — говорит он, поднимая часы и направляя их к стеклу, активируя звуковой бластер. Луч его бластера пронзает стекло насквозь, как будто само стекло расплавилось от удара. Звуковая волна создала в расплавленном стекле   достаточно большое отверстие, через которое мы могли бы пролезть.
— Как ты это сделал? — восторженно спрашивает Томиас.
— Все просто: «интенсивное тепло» состоит из наночастиц полимерного морозоземита, который интенсивно нагревает, а затем интенсивно охлаждает, чтобы исказить структуру стекла. И когда оно снова агрессивно нагревается, то расплавляет физические свойства структуры. Все, что понадобилось, это небольшой толчок моего звукового бластера, чтобы сломать его, — объясняет Фураз.
— Отличная работа, Фураз, ты всегда полон сюрпризов!— Восклицает Клэр.
 Один из наших попутчиков, из тех троих, что сели вместе с нами в БТ вдруг заорал:
— Что, черт возьми, здесь происходит! Вы кто такие? И почему ты разнес это окно вдребезги?
— Поверь мне, чувак, тебе бы не удалось выйти из этого поезда в ближайшее время. Так что считай это одолжением, — отшучивается Стефан. 
— Ребята, у вас будет уйма неприятностей из-за этого! — восклицает другой студент.
— Слушай, пацан, в твоей школе произошло инопланетное вторжение, и ваш дорогой канцлер на их стороне. Он поймал нас здесь, чтобы мы не смогли его остановить. В ваших же интересах пойти с нами, — наезжает на них Симфония. Студенты в испуге отпрянули. Они с трудом стали переваривать то, что поведала им Симфония, вытаращив глаза.
— Нам пора. Прогулочка обещает быть не из коротких по этому туннелю, пока мы  доберёмся до места назначения, — отмечает Клэр.
Как только стекло поостыло, мы стали выбираться из вагона через отверстие, созданное Фуразом.
— О чем ты? Это безумие! — говорит один из  тех троих. Мы уже все повыскакивали, а они застряли внутри вагона.
— Ну, вы, ребят, можете оставаться здесь, а мы выходим из этого поезда и из этой школы, — кричит им Симфония через оплавленное окно, стоя на рельсах.
 Трое студентов, хотя и настроены скептически и напуганы, но всё-таки решают последовать за нами и выпрыгивают из БТ.   
      Туннель темный, по боковым стенам бегут тусклые круглые фонари. Самым ярким пятном является свет от станции, которая, к счастью не столь далека. Султан остановил поезд достаточно близко к ней, и мы пошли туда пешком.
     Мы от станции уже не далеко, вагончик БТ все еще остаётся в поле нашего зрения. Вдруг все огни внутри него включаются. Затем громкий металлический скрежет вибрирующих рельс заполняет туннель. Поезд начал медленно приближаться к нам. 
— Ребята, поезд снова тронулся, и уже набирает обороты!— закричала Симфония.
Все побежали. Уже осталось всего несколько десятков метров до станции. Поезд быстро набирает скорость. Я начала думать о худшем, сердце неистово колотится.  Стефан, Мия и Клэр несутся на полной скорости впереди всех. Стефан крепко держит руку Мии. Он самый быстрый бегун в группе, стройный, высокий, с длинными и сильными ногами. Мия изо всех сил старается не отставать от него, хотя видно, что замедляет его. Он безжалостно выталкивает ее за пределы возможностей, крепко держа за руку. Эти трое первыми добегают до станции и забираются на перрон. Клэр и Стефан встают на колени и протягивают руки к рельсам, чтобы поднять остальных на платформу. Я смогла выбраться вместе с остальной командой. Поезд уже набрал постоянную скорость и находится уже очень близко. Мы изо всех сил пытаемся поднять с рельсов последних трех студентов. Уже подняли двоих. Все стали кричать последнему, такому коренастому пухлячку, чтобы тот поторопился. Клэр осталась стоять на коленях на платформе, протягивая к нему руку. Бедняга так запыхался, изо всех сил пытаясь сохранить свою скорость. Наконец, он достигает Клэр и пытается схватить ее руку. Я вглядываюсь в туннель, и прежде чем успеваю осмыслить увиденное, в мгновение ока поезд проносится по парню и тащит за собой по туннелю. Клэр быстро отдёргивает руку и падает на спину в состоянии шока.
— Патрик!  — душераздирающе  кричит один из мальчиков, они оба сидят на полу перрона с изумленными лицами, наполненные страхом и отчаянием.
— Султан - ублюдок. Ему явно плевать на всех этих студентов, — угрюмо говорит Фураз.
 Студент со слезами на глазах спрашивает:
— Вы хотите сказать, что в этом виноват канцлер?
— Да, ваш друг может оказаться не единственным пострадавшим, если мы не вытащим отсюда всех, — предупреждает Клэр.
— Мне очень жаль вашего друга, — говорю я мальчикам.
 Один из них отвечает:
— Я не знал его, но не могу поверить в то, что только что произошло… Я сматываюсь отсюда! — он поднимается и убегает.
— Как тебя зовут? — спрашивает Клэр мальчика, его глаза полны страха и слёз. 
— Марк, — отвечает он, всхлипывая.
— Марк, мне нужно, чтобы ты распространил информацию о том, что мы сказали
 тебе и то, что ты видел сегодня. Не допусти, что бы ещё большему количеству студентов досталась судьба Патрика.  Ты можешь сделать это для нас? — спрашивает Клэр.
— Ты шутишь? Если бы не вы, придурки, Патрик до сих пор был бы жив! Все, что вам нужно было сделать, это дождаться, пока поезд снова включится, как сказал канцлер. Нет, вам надо было проделать в нем дыру и подвергнуть всех еще большей опасности! — отвечает Марк, и в ярости убегает прочь.
     Видно, как Клэр борется с чувством раскаяния. Я думаю, что она осознаёт себя виноватой в том, что не смогла спасти Патрика. Я пробую утешить ее и уверить, что это не ее вина. Но в это время она быстро сменяет свое поведение, мгновенно став  жесткой и невозмутимой, как будто все идет своим чередом. Глупо с моей стороны предполагать обратное, учитывая ее род занятий… каким бы он ни был…
— Все прошло не так гладко — грустно шутит Томиас. 
— Да, черт, Шерлок… — отвечаю я раздражённо.
Мы пытаемся оценить обстановку и обдумать наш следующий шаг.
— Похоже, мы на западной станции между «Эхо» и «Кило». Несмотря на обстоятельства, мы именно там, где должны быть. Пошли в сектор «Эхо», — предлагает Стефан.
— Ну ладно!  Похоже, Султан поднапряжётся ещё сильнее ... — с уверенностью отмечает Симфония.
— Осторожнее со своими желаниями, — предупреждает Стефан.
— Ребята, у нас двадцать минут до эфира шоу Роко, — добавляет Томиас.
— Тогда пошли скорее, — торопит нас Ноа.
       Стефан прав. Мы не знаем, какие еще уловки есть у Султана в рукаве. И меня волнует, как там Микал. Ведь он через такое прошёл. Это - война, и один из наших парней один в поле.