Фаза первая Гл. 10 Доказательство Микал-запись010

Микал - Запись 010
 
      Говорят, что несчастье не приходит одно, и страх расцветает махровым цветом от этого.  Должен признать, когда рядом со мной Ноа, эта миссия кажется менее устрашающей. Моя первая встреча с этим Элтеем в лаборатории была, вероятно, одним из самых страшных моментов, которые мне пришлось пережить за мои девятнадцать лет жизни.  Я чувствовал горячее дыхание, пышущее из его ноздрей мне в лицо. И этот его запах…, запах, который я не могу сравнить ни с чем в нашем мире. 
      Мы с Ноа идём через складское помещение и туннели к лаборатории. Я вдруг поймал себя на том, что зациклен на своей первой встрече с этим Эльтеем. Этот запах каким-то образом был всё еще ощутим для меня.
      Вспомнился дедушка. Он как-то показал мне архаичную машину, которую много лет хранил на складе.  После 2030 года количество автомобилей, работающих на бензине, на дорогах значительно сократилось.  Он сказал, что спустя десятилетие после этого владение автомобилем, работающим на бензине, стало практически незаконным.  Ему удалось сохранить свой из-за того, что моя семья смогла подергать за ниточки.  Эта машина была в приличном для своих лет состоянии и, что удивительно, до сих пор работала.  Это был низкий двухдверный спортивный автомобиль с преувеличенными характеристиками стиля и причудливым дизайном внутри.  По сравнению с современными электромобилями, которые очень просты и ориентированы на технологии, машина моего дедушки была просто рулевым колесом с кучей кнопок и небольшим дисплеем в центре приборной панели.  У него был большой гараж, где он хранил свою коллекцию старинных автомобилей.  Из-за юридических требований они так и не увидели свет, но именно эта спортивная машина была его любимой.  Однажды он попросил меня сесть в неё и завести двигатель.  В то время я даже не знал, что такое двигатель, но он объяснил мне что это такое. Я нажал на кнопку запуска, и тут же рев заполнил все пространство гаража.  Он отметил, что машину давно не заводили, а в ней еще четверть бака бензина.  Резкий запах сопровождал рев, который резонировал из машины.  Он сказал, что это был запах того самого бензина.
     Я понял! Существо, с которым я столкнулся, вызвало это воспоминание, когда я почувствовал запах его выдоха. Это был запах бензина от старой спортивной машины моего дедушки — отчетливый и незабываемый.
     К нашему удивлению, дроиды, которых мы уложили перед входом в туннель складского помещения, исчезли. Это чревато неприятностями, но мы с Ноа продолжаем двигаться дальше по туннелям.  С включёнными глайдерами мы двигаемся намного быстрее, чем изначально, и добираемся до зала с энергетической платой за считанные минуты. К нашему удивлению, люк на  потолке все еще слегка приоткрыт.
—Как будто те дроиды просто встали и ушли, и никто не удосужился закрыть этот люк, — удивляется Ноа.
— Всё здесь выглядит заброшенным.  Я не уверен, что кто-то возьмёт на себя обязанность закрыть этот люк, — говорю.
— Мы уже близко к лаборатории? 
— Да, если мне не изменяет память, нам просто нужно пройти через последний отрезок туннеля через те двери на другом конце, и мы будем там.
      Лаборатория кажется последним помещением во всем этом комплексе.  Когда я впервые нашел её, она находилась в тупике системы туннелей. Мы продвигаемся глубже по туннелям. Вот и зал СВКС, разрушенный нами ранее, он тоже пуст.  Студенты, которые были заперты в стеклянных камерах, больше не сидят внутри.  Все рабочие роботы и персонал, которые были там, тоже исчезли.
— Здесь кто-то поиграл в уборку… Это действительно странно, — удивляется Ноа.
— Да, точно… — отвечаю я.
Мы проходим через двери в дальнем конце зала СВКС, которые выводят нас в зал со стеклянными комнатами для пыток, а за ними лаборатория. Это тот самый зал, где я бежал от инопланетянина. Я останавливаюсь перед дверьми и прошу Ноа тоже остановиться.
— Следующий коридор — это место, где меня держали в плену и где я слышал, как Султан убил профессора Спаркса. Лаборатория в самом конце, но нам нужно двигаться очень осторожно, что-то мне подсказывает, что все пропажи из всех предыдущих помещений, будут за этими дверьми… — шепчу я. Ноа кивает и тихо говорит:
— Хорошо, давай замедлимся, но нам нужно пройти в лабораторию незамеченными, а вдруг за этими дверьми кто-то есть. У нас все еще есть эти модули невидимости, так что давай найдем им хорошее применение.
— Правильно, но этот инопланетянин может видеть сквозь них, так что мы все равно должны быть осторожны, если вступим с ним в контакт, — предостерегаю я.
     Мы прикрепляем наши модули к часам, активируя их. Как только мы полностью стали невидимы, проходим через двери и медленно двигаем вперед. В коридоре впереди нас также пустынно и тревожно тихо. Мы медленно идём от двери к двери по холлу, но ни в одной из комнат ничего не видно и не слышно. Это, пока мы не приблизились к лаборатории. А вот от туда доносится шум некоего движения и механизмов, так же, как и раньше, но на этот раз громыхает интенсивнее. Мы подходим к двери в лабораторию, оба объятые тревогой и неуверенностью.
— О, смотри… еще одна ИДС для сканирования, — шутит Ноа.
— Возможно, это меньшая из наших проблем… Я просто воспользуюсь идентификационным кодом, который Стефан прислал мне ранее, — спокойно отвечаю я.
 Но просканировав свои часы на машине ИДС, получаю уведомление об отказе: «Индивидуум неактивен в системе. Доступ запрещен."
 Я немедленно связываюсь со Стефаном по видеосвязи. Стефан принял звонок:
— Как дела, Микал?  как вы там, держитесь?
— Мы стоим перед дверьми лаборатории, но идентификационный код этой леди Милы больше не работает. Нам нужен доступ  вовнутрь, — объясняю я.
— Я не вижу тебя, почему я вижу только стену? — спрашивает Стефан. 
— У нас задействованы наши модули невидимости, — объясняю я. 
— Похоже, мисс Милу Крескофф убрали из системы… Подождите, я попробую открыть вам дверь дистанционно с помощью моего частотного тюнера. На данный момент мы не можем рисковать, используя идентификационные коды, — отвечает Стефан.
— То же самое, что ты сделал у двери службы безопасности? — спрашивает Ноа.
— Именно так.  Я издам звук, вы, ребята, просто положите часы рядом с машиной.  О, а как ты прошел через все остальные двери  до лаборатории?  — удивляется Стефан.
— Вообще то, ни одна из дверей больше не требовала входа с ИДС…, все они были открыты, когда мы проходили там, — говорит Ноа.
— Похоже, им нужен быстрый доступ через туннели… Султан определенно что-то готовит, и нам нужно поторопиться и начать всех выводить.  Оставайтесь на передаче видео, пока будете проходить через лабораторию, я буду записывать со своей стороны, — рекомендует Стефан.
— Принято…, мы готовы к частотному тюнеру, когда ты будешь готов, — отвечаю.
 Стефан запустил частотный тюнер. Через мои часы стали проходить разные частоты.  Я поднёс их к ИДС. Наконец нашлось соответствие.
— На самом деле нет ничего, что ты не мог бы сделать, Стефан, — восторженно восклицаю я, впечатлённый раскрытием дверей. Звуки, доносящиеся изнутри, мгновенно становятся громче. Мы медленно заходим внутрь и замечаем, что что-то происходит  за лестницей, ведущей в центральную часть лаборатории. То, что мы видим, ошарашивает. Рабочие роботы и дроиды-охранники стоят по стойке смирно, окружая большую машину в центре комнаты. Машина громыхает, окружённая большими стеклянными трубками, содержащими какие-то жидкости.
— Что это такое?  Почему это вообще должно быть здесь, в «Наследии»?»  — шепчет Ноа, его лицо выражает тревогу и недоумение.
 — Стефан, ты видишь это? — тихо спрашиваю я, видео трансляция все еще работает на моих часах.
 Он шепчет в ответ:
— Да, я сейчас это записываю.
 Рабочие боты и дроиды-охранники смотрят на машину, явно чего-то ожидая. Их здесь должно быть десятки. Там что-то на подобии бассейна из бело-черной стали и от-туда доносятся какие-то звуки. Из-за всего этого шума трудно разобрать, что это за звуки, но вдруг они прекратились. Тут знакомый голос заполняет зал.
— Внимание, момент настал. Наши попытки очистки студентов этого учебного заведения были скомпрометированы. Наши планы потеряли свою первоначальную цель из-за непредвиденных обстоятельств. Злоумышленники, проникшие в нашу великую инициативу, будут схвачены и обнулированы  из эксперимента, который, конечно же, включает в себя оставшуюся часть студенческого сообщества. Они больше не служат нам, и теперь мы будем использовать их альтернативными способами. Через несколько мгновений мы начнем процесс казни и вернём власть у тех, кто пытался её захватить. Пусть кровь самого нашего творения благословит эту землю. Мы больше не будем обновлять человеческий опыт для них! Их время закончено! Мы поднимемся и начнём с нового старта, в котором мы все нуждаемся!
— Микал, это выглядит плохо… Мы должны убраться отсюда,сейчас же, — тихо призывает Ноа.
— Я всё это записал. Похоже что это не инопланетянин. Но теперь у нас есть доказательство, и, возможно, это даже лучше, — добавляет Стефан.
— Я не понимаю… Зачем канцлеру Султану заниматься всем этим? Элтеи, должно быть, хорошенько промыли ему мозги! — предполагает Ноа.
— Султан явно сошел с ума… Убирайтесь оттуда, пока он или кто-то еще не заметил вас, — настойчиво просит Стефан.
— Ты слышал этого урода, пошли отсюда. У нас есть все, что нам нужно, — шепчет Ноа.
     Я слышу их, но сомневаюсь. Это очевидно, что работа в лаборатории ещё не завершена. Мне нужно расшифровать, что делает Султан и почему он намеревается предать свой собственный вид. Я знаю, что Ноа думает так же, но он слишком рационален. Нужно выяснить, что это за жидкость в цилиндрических контейнерах, окруженных всеми этими машинами.
— Да ладно, Ноа… Тебе не кажется странным, что в «Наследии» есть лаборатория, а вокруг странные жидкости и сомнительные машины?  Пока мы здесь, мы должны копнуть глубже, а также запастись модулями, которые сможем использовать…, — наезжаю на него шёпотом.
— Я понимаю, чувак… Я тоже хочу знать, что здесь происходит, но эти дроиды могут выступить в любую минуту!  Ты только что слышал Султана, верно? Мы должны вернуться и начать выводить всех, пока не стало слишком поздно, — возражает Ноа.
     Возможно, меня тянет в лабораторию глубокое любопытство, а может быть жгучее желание отомстить за лучшего друга.  Я прерываю видео передачу со Стефаном и молча отхожу от Ноа, зная, что он меня не видит, и спускаюсь по лестнице в лабораторию.
     Медленно проползаю между неподвижными дроидами, которые издают всевозможные роботизированные звуки, как будто они перепрограммируют себя или что-то в этом роде. Я понятия не имею, что они говорят или делают. Здесь очень шумно, и это позволяет немного более уверенно перемещаться по лаборатории, не будучи замеченным. Иногда безопаснее прятаться в рабочем грохоте, чем в тишине. Дроиды и рабочие боты сосредоточены на большом цилиндре и машинах в центре лаборатории.  Их много, а свободного пространства для маневра между ними мало. Я осторожно проскальзываю между ними, приближаясь к машинам в центре. Возможно, это бессмысленная попытка, но попробовать все же стоит.
     Технология, окружающая большой цилиндр в центре с жидкостью мне не известна.  Это выглядит гораздо более продвинутым и запутанным, чем все, что я видел в «Наследии», не говоря уже о том, что за её пределами. Там собраны какие-то странные трубки и провода, которые соединяются с большим цилиндром и разветвляются по меньшим камерам. Машины испещрены огоньками и странными узорами, которые плавно перемигиваются, как волны в реке. Масса каких-то кнопок и элементов управления, разбросаны по гладкой металлической поверхности.  Ни в малейшей степени, не понятно, что это такое. Это определенно не похоже на человеческую технологию. 
      Я иду вдоль некоторых трубок и проводов, которые ведут от центральной машины к ряду меньших цилиндрических камер вокруг нее.  Они встроены по обеим сторонам большой цилиндрической камеры в центре. В камерах та же жидкость, что была внутри большого цилиндра в центре. Но то, что внизу под стеклянным полом камер, вызывает холодящее чувство тревоги и ужаса, бегущее по спинному мозгу.