Отрывок 8

Дни шли, бежали, и как-то вечером Людмила Петровна подошла к окну посмотреть, не идет ли дождь, и, увидев ясную погоду, решила оставить на работе зонт. Она отошла от окна, но что-то там привлекло ее внимание, еще не понимая, что опять подошла к окну. Там на противоположной стороне стояла машина «Аудио 100» металлического цвета. На крыльце стоял мужчина с букетом роз, облокотившись на перила так, что лица не было видно.





Спускаясь со второго этажа по лестнице, Людмила Петровна увидела Надежду, которая, махнув ей рукой, открыла входные двери, и тут она поняла, что машина «Аудио 100» — это машина мужа Надежды Николаевны. «Приехал, вот и отлично, заберет Надежду домой, — размышляла Людмила Петровна. — Она уже сходит с ума от своей любви к постороннему мужчине. Потеряет Игоря, будет локти кусать, да поздно, как ей вбить голову, что всё это несерьезно. Не верю я в искренность человека, однажды предавшего».







Но, выйдя на крыльцо, Людмила Петровна обомлела. Надежда Николаевна с букетом роз почти повисла на мужчине, подходила к своей машине. Она совершенно не чувствуя взгляд Игоря, который, открыв дверцу машины, видимо, вышел встретить ее, но увидев в объятиях жену с другим мужчиной, оцепенел.
Людмила Петровна быстрым шагом, почти бегом завернула в угол здания, она не хотела слушать никаких вопросов от Игоря, так как не знала ответов. Да и была она растеряна поведением Надежды Николаевны.









Минуту спустя она услышала голос главного бухгалтера Ирины:
- От кого прячемся?
- Почему сразу прячемся, просто что-то сердце закололо, вот стою, отдышусь и пойду. А ты чего здесь? – спросила Людмила Петровна.
- У меня сердце не колет, но чувствует, что будет гроза, а может, гром и молния. Игорь так не оставит это дело.
- Что выдумываешь, какое еще дело, что зря воздух колыхать?
- Да ты еще всё не знаешь.
- Так что я должна знать?
- Я не хотела разглашать тайну, но мне нужен совет, Вы же зам. Она Вам ничего не говорила?
- Кто она?
- Людмила Петровна, не валяйте дурака, Вы прекрасно знаете, Надежда Николаевна хочет сделать дарственную, так сказать, подарок преподнести Владимиру, своему любовнику. Мало-немало ресторанчик. Бумаги уже все готовы, осталось пригласить нотариуса. Как думаете, круто?!
- А ну-ка давай в офис опять вернемся, я посмотрю бумаги. Она и вправду сдвинулась головой.










Игорь, увидев Людмилу Петровну, окликнул ее. «Ну вот, чего боялась, то и случилось», - вздохнув, подумала она.
Он подошел к ним, поздоровался и как можно вежливее сказал:
- Девчата, я околицей ходить не буду. Вы всё знаете, я тоже свидетелем был. Я хочу знать суть, что Надя может выкинуть. Я чувствую, что такие друзья даром не уводят жён. Я нисколечко не умаляю её поведение, но задурить женщине голову нужно уметь. Боюсь, что он с неё последнюю юбку заберёт. Вы не думайте, мы с дочкой сумеем жить, но Наде нужно помочь.
- А что, — сказала Ирина, — Людмила Петровна, что бог не делает, всё к лучшему.
- Ирина! — строго глянув на Ирину, прикрикнула Людмила Петровна. Она видела, что Игорь, удручённый, с потухшими глазами и комом в горле, говорил. Она не хотела заранее делать ему ещё больнее.
- Что мы понимаем в бумагах, подумаешь, посмотрит адвокат и, может, поможет как-то. — Возмущаясь, говорила Ирина, но, глянув на недовольное лицо Людмилы Петровны, махнув рукой, проговорила: — Да ну вас, делайте что хотите.
- Всё сделанное вовремя — это гарантия успеха во избежание проблем. Время — это ограниченный ресурс, который нельзя вернуть! Нужно упустить условности и решать поступившие проблемы быстро, пока они одна на одну не навалились. Раскидывать их куда тяжелей. Это я говорю как юрист, по-моему, неплохой, — сказал Игорь.


4.



  Надя сидела за столом еще заспанная в коричневом атласном халате едва на запахе, где была видна красивая грудь и длинные ноги, когда в столовую зашел уже в костюме и при галстуке, гладко побритый Игорь.
- Доброе утро, - мягко сказал он и положил возле Нади ключи.
- Это что за ключи? – спросила Надя, подняв голову и посмотрев ему в глаза. Она поразилась болью его глаз. «Да, он страдает, он все знает», - машинально пробежало мысль в ее голове.
- Это ключи от квартиры, где ты будешь жить. Ты не приходи больше сюда. Ты не приводи его в эти двери, где входили только мы с тобой, не ложи его на нашу постель – это только моя и твоя постель. Пусть останется все здесь только наше. Пусть наш запах витает здесь, я не хочу засорять чистый воздух любви.
- Я, - Надя встала, она уже хотела сказать, что не собирается здесь жить, но увидев дочь, которая спускалась по лестнице и, широко улыбаясь, говорила:
- Мамочка, мамочка, ты пришла. Ты в командировке была? Я соскучилась по тебе.
- Эмиля, дорогая, вначале прими душ и к столу, - улыбаясь, сказал Игорь.
Надя, обнимая дочь, невольно посмотрела на Игоря и опять глаза, где сверкала любовь и нежность к дочери. Затем он посмотрел с глубокой болью на Надю, у Нади по телу прошла дрожь. Она еще ничего не ощущала, но что-то там далеко-далеко бессознательно шевельнулось.








Надя стояла на террасе ресторана, держась одной рукой за стойку бара в желтом легком платье, на высоких каблуках рассматривая витрину. Посетителей еще не было. Рано утром прошел грозовой дождь, и воздух был чисто пьянящий. К ней шел своей вальяжной походкой Владимир с букетом цветов. Надя рукой показала ему столик и сама тоже села напротив Владимира.
- Дорогая, я так ждал встречи с тобой. Я уже скучаю по тебе. Я ни на минутку не хочу расставаться с тобой. Я как пес предан тебе, — говорил Владимир, смотря Наде в глаза.







«А глаза-то, глаза пусты и холодные. Нет в них ласки, любви тем более. Он же нагло врет. Почему я раньше этого не замечала?! В них нет жизни, это всё игра! Жизнь – это Игорь, там нет роли, нет пафоса, есть печаль, любовь к дочери! Вот что такое жизнь! Вот что такое любовь. Он душу мне свою преподнес, а я ее выкинуть решила вместе со своей душой. До чего я слепа, до чего глупа. О боже, а ведь я прозрела! - Словно проснувшись от кошмарного сна, размышляла Надя. - В ее душе заиграл рассвет, тьма ушла, она поняла, как сильно любит мужа. Он стал для нее дорогим человеком, она просто была ослеплена какой-то старой, непрочной влюбленностью, словно хотела вернуть несуществующую любовь, так сказать, пустоту ненужную. Она мысленно благодарила бога, что он вернул ей разум. Она бы всю жизнь страдала, если бы потеряла любимого человека на пустышку, который никого не любит. Он даже себя не любит, он ни разу не вспомнил, что у него есть кровинушка, его дочь. Значит, я не сильно грешна, если у самого порога меня остановил бог! Спасибо тебе, боже! Я тоже жить хочу! Почему я никогда в глаза Игорю не смотрела. Слепой незрячей была. Пленой обросли мои глаза. О, как тяжело прозренье, как ничтожна пустота! И вообще, любила ли? Он же пустота, миф, муляж, бутафория».







Она, смотря на Володю, проговорила:
- Вся жизнь — игра, а мы актеры. Конец всей этой странной, сложной пьесы… Полузабытье: без глаз, без чувств, без вкуса, без всего.
- Не понял? — смотря глубиной пустоты, сказал Володя.
- Вильям Шекспир.
- Потянуло к великому? Милая, идем уже к нотариусу.
- Давай пойдем к дочери, ведь ты ее еще не видел. Я ей скажу, что ты ее отец, — не зная почему, вырвалось у Нади. Может, хотела почувствовать капельку тепла в его душе. А может, понять финал, что жизни суть он давно уж потерял.
- Любимая, что-то тебя по кочкам носит. То Шекспир, то дочь. Не переживай, сначала самолеты, ну а девушки, а девушки потом — как видишь, я тоже кое-что знаю. Все оформим, затем заберем дочь и вместе отпразднуем сделку.
- А знаешь, никуда я с тобой не пойду. Ты холодный, боюсь, что замерзну я с тобой. Зачем игра, конец пьесы, занавесь.
- Перестань со мной играть, я этого не люблю. Ты пожалеешь, лучше идем, ты что думаешь, поиграла со мной и всё? Жалко стало ресторана?
- Нет, мне не жалко. Я, пожалуй, оставлю тебе, — Надя сделала паузу, Володя даже улыбнулся, думая, что сейчас она пойдет с ним и ресторан будет его. Но после паузы Надя продолжила, — оставлю перстень, так как мой муж после тебя его носить не будет.
- А тебя он простит? Я ему отправлю наши горячие встречи. Решай.
Надя ничего не ответила и решила покинуть его. Но он грубо схватил ее за руку и цинично процедил сквозь зубы:
- Кто ты такая, ты, ты.
- Отпусти меня, я позову охрану.
- Если ты сейчас не пойдешь со мной, я всем расскажу, кто ты такая, и потом твоему мужу.
- Отпусти, я сказала.
Тут подошел охранник и вывел его.







Надя заехала в ворота дома. Вышла с машины и огляделась. Сад и дорожки были ухожены. Клумбы были в цветах, и их аромат распространялся по саду. Она зашла домой, поднялась на второй этаж, зашла в спальню, открыла окно и упала на постель. Она не думала ни о чем, ей было легко и хорошо. Это была ее территория любви – это она уже точно знала!