Ограбление, или неожиданный поворот

– Нет, Малыш Джек, так не пойдет! – Дик Трейси помахал огромной волосатой ладонью в отрицательном жесте, – это ж не чахлый ивняк надо на рельсы положить… Огромное бревно! Здоровенный ильм, например.
Он налил себе в стакан виски на два пальца и выплеснул в рот.
– Да и где его взять? На ближайшие двадцать миль в округе ни одного мало-мальски приличного деревца, а тащить его от самого берега Арканзаса  перспектива не из приятных; и лошадей уморим…
– Не такое уж и огромное, – подал голос примкнувший к банде Дика индеец Хавер, – футов пятнадцать-семнадцать длинной и двадцать пять дюймов в обхвате.
Он руками показал какой, по его мнению, должен быть охват бревна. Все внимательно посмотрели на воображаемый круг комля, с боков ограниченный полусогнутыми пальцами индейца.
– Не-ет, – Трейси потряс головой, – здесь до реки добрых тридцать миль будет, да и не факт, что там найдем такой топляк. Тащить его, опять же… Не-ет…
Помолчали. Пауза затягивалась.
– А может, рельсы разобрать? – взял слово Билли Коротышка, прозванный так вопреки логике за свой двухметровый рост.
– И что? – с сомнением покачал головой Дик Трейси, – скорей всего поздно заметят, а это крушение поезда, лишние жертвы.
Он прикурил сигару. Не то чтобы его заботила моральная сторона вопроса, но тут были свои резоны.
– Да, какие лишние! – продолжил, – там три вагона с пассажирами!! Столько крови никто терпеть не станет: на нас всех собак Пинкертона спустят, и уж будьте покойны – у его ищеек нюх прекрасный!
– А с бревном что, лучше? – обиделся Билли, – что если на него наскочат?
Трейси посмотрел на него, как на неразумное дитя.
– Бревно большое, его издалека видно. Тьфу, черт! – выругался он, – какое к Дьяволу бревно! Никаких бревен, решили же. Думайте лучше, думайте! Или вы не банда Везунчика Дика?!
Послышались одобрительные возгласы; кто-то даже крикнул: «Да здравствует Везунчик Дик!». Тот только отмахнулся и брезгливо поморщился. Разлили по стаканам остатки Джонни Уокер, виски закончилось. Не смотря на то, что бандой верховодил «везунчик», им последнее время не везло. Собирались грабануть банк в одном из городков близ Чихуахуа – туда внезапно вошла рота солдат регулярной армии. Караулили их уход пять дней. Кончились запасы еды, выпивки и денег. Пришлось уйти не солоно хлебавши.
Подались на север, там остановили несколько дилижансов. В двух первых толком взять ничего не удалось – какие-то женские тряпки, часы, пару золотых булавок, да сорок долларов. Крохи для двенадцати человек. В третьем вообще неожиданно получили отпор. В перестрелке погиб Редкозубый. Еще двое были легко ранены. Патронов оставалось не так много, пришлось ретироваться ни с чем.
Заскучали окончательно. Если бы не прискакал индеец Хавер и не привез известие о поезде, перевозящем выручку от продажи металла с медных рудников – пришлось бы разбегаться. Он как обычно надирался за чужой счет по салунам, и случайно подслушал разговор местного шерифа и лейтенанта правительственных войск – те просто думали, что он пьяный и ничего не соображает; и если первое было верно, то во втором они здорово ошибались.
Теперь всех объединяло одно большое дело. Пассажирский экспресс с двумя прицепными вагонами (в одном деньги в серебряных монетах, в другом восемь человек охраны) должен был проследовать завтра неподалеку от места стоянки банды в Оклахому. Его надо было встретить в прерии, остановить и, желательно без большой крови, изъять сто восемьдесят тысяч долларов из несгораемого сейфа. Все понимали, что без крови вряд ли получится, а потому надо было все тщательно продумать и взвесить, дабы свести неизбежные потери к минимуму. А что они будут, никто не сомневался. Но члены банды Дика Трейси не отличались сентиментальностью, воображением и, подобно зверью, не привыкли себя жалеть. Это была лотерея, в которой одни получали пулю, другие – большие деньги, причем каждый убитый автоматически увеличивал долю оставшихся в живых. А тут уж, как кому повезет.
– Ну, так что? – Везунчику надоело играть в молчанку, – какие еще будут предложения?
– Знаешь, Дик, – раздался откуда-то сбоку голос старины Пресли, самого старшего члена банды, выходца из Ирландии, – наша проблема состоит из двух частей.
Он почмокал губами, вскинул кустистые седые брови.
– Не томи, старик, – вежливо попросил продолжить вожак.
– Так вот, – продолжил ирландец, – первая – как остановить поезд; вторая – как лучше и безболезненней его выпотрошить.
Старик опять зачмокал, что-то переваривая в мозгу. Все почтительно ждали – в банде уважали старину Пресли, поговаривали, что он давал советы еще Дикому Билли Хиккоку.
– Первая представляется мне наиболее простой: не надо никаких бревен, не надо разбирать пути, все можно решить гораздо проще.
В шайке загалдели.
– Это как же?
– Умный какой нашелся!
– Так расскажи нам, старый!
– Я и пытаюсь это сделать, – развел руками ирландец, – кто-то из нас просто пойдет по шпалам навстречу поезду.
Опять зашумели, уже громче, но Дик Трейси взмахом руки заставил замолчать подельников.
– И что же? – по-прежнему вежливо и спокойно поинтересовался он.
– Это все; – пожал плечами Пресли, – спокойно идущего в полный рост навстречу движущемуся поезду человека видно издалека, затормозить успеют вовремя – это раз; два – опасности он не представляет, тем более что пойдет безоружный, а три – не станут же они давить мирного жителя просто потому, что он решил прогуляться по путям!
С минуту стояла мертвая тишина. Потом прерия взорвалась громкими возгласами и овациями давно немытыми ладошами. Кто-то даже выстрелил в воздух, за что сразу схлопотал затрещину от атамана – патронов было мало.
– Ловко придумано, старик, – похвалил атаман, – положим одной проблемой у нас меньше. Так и решим: кто-то пойдет навстречу поезду. Он затормозит, остановится. А дальше что?
– Выскочим из засады и перекокаем всех вояк! – молоденький Самерли был изрядно пьян. Он и так отличался излишней энергией, глупостью и жестокостью, а тут его вообще понесло.
– Заткнись! – рявкнул Везунчикк, – у кого есть предложения по существу?
– А ведь на этот раз Самерли кое в чем прав, – подал голос Долговязый, – засаду надо ставить точно!
Зашумели.
– Надо найти такое место, где может укрыться десяток человек…
– Лучше с двух сторон железнодорожного пути…
– Точно! Пять тут и пять там!
– Можно зарыться в песок…
– Вместе с лошадьми? Идиот!
– Их можно накрыть попонами, чтобы только ноздри торчали.
– Я счас тебя зарою по самые ноздри!
– А ну, попробуй!
– И попробую!!!
Налетчики повскакивали с мест, началась толкотня. В лучах заходящего солнца блеснули остро отточенные клинки.
– Тихо-о!!! – Везунчик Дик, нарушая собственный запрет, выстрелил из Смит Вессона в звездное небо прерий.
– Потише, джентльмены, – сказал он спокойней, – приберегите свой задор до предстоящего дела. Что-то мне подсказывает, что завтра решимости у вас может существенно поубавиться – вагон охраняют восемь специально обученных и хорошо вооруженных ребят в синем.
Он отсалютовал двумя пальцами у виска, тем самым демонстрируя, что речь идет о солдатах.
– Они буду сидеть за железными стенами и бронированными дверьми вагона, и подстреливать нас, как куропаток. На выбор!
Трейси перевел дух и продолжил:
– У нас мало патронов и каждый человек на счету! А вы готовы перерезать себе глотки еще до начала налета! Дурачье.
Все успокоились так же быстро, как и разгорячились.
– Все-таки надо поставить засаду, – гнул свою линию Долговязый.
Большинство согласились.
– Что ж, – Дик Трейси придерживался мнения большинства, – пусть будет засада. Кто предложил спрятаться с двух сторон железной дороги?
– Я! – вскочил Билли Коротышка, хотя и так, сидя на бревне, возвышался над многими из стоявших у костра.
– Нет, я! – вдруг заорал Малыш Джек и тоже поднялся на ноги.
– Вообще-то, про засаду предложил я, – слегка заплетающимся языком проговорил молодой Самерли.
– Точно, он, – поддержал друга Долговязый.
Опять начался галдеж и толкание, снова выхватили ножи из-за голенищ кожаных сапог. И снова Везунчику пришлось устанавливать порядок. Наконец все утихомирились.
– Идиоты! – Трейси даже не пытался скрыть злость и раздражение, – вы опять за свое?! Какая разница кто предложил, главное – предложение дельное.
– Надо найти подходящее место вдоль дороги, – не смотря на нездоровое пристрастие к «огненной воде» индеец Хавер всегда говорил дело.
Дик Трейси кивнул.
– Так, Билли и ты, Долговязый, – выбрал он наиболее трезвых из подельников, – скачите прямо сейчас к путям, пройдитесь вдоль полотна и присмотрите удобное место, чтобы можно было спрятаться с двух сторон вместе с лошадьми.
– Дик, – возразили выбранные, – так ведь ночь – низги не видно.
– Да, – вынужден был согласиться атаман, – тогда, как рассветет, сразу на коней и скачите! За три часа обернетесь туда обратно, еще час на поиски подходящего укрытия – итого четыре… Во сколько, ты говоришь, пойдет экспресс?
Вопрос был обращен к Хаверу.
– Около пополудни, – ответил индеец, – точнее сказать нельзя. Тут ведь еще зависит от места, где мы его встретим.
– А не получится, что мы все подготовим, а твой поезд окажется пустой выдумкой? – Самерли, казалось, немного протрезвел на прохладном ночном воздухе.
– Не веришь, гад! – индеец вскочил на ноги.
– Тише, тише, – встал между ними Коротышка, – не будем ссориться. Но поезд-то точно пойдет?
Краснокожий успокоился и пожал плечами.
– За что купил, за то и продаю, – ответил он, – я ведь этот разговор случайно услышал.
Он опять дернул плечом.
– Только вряд ли эта подстава – пьян я был изрядно, а протрезвел лишь тогда, когда понял о чем шериф с тем воякой толкует… По-настоящему понял, то есть осознал, какие для нас это может выгоды сулить. Но глаз не открывал и храпеть не переставал…
Все молчали. Тишину нарушил голос Дика Трейси:
– Подведем предварительный итог. Принимаем, как решенное – поезд идет по расписанию – раз; второе – я сам выйду ему навстречу и остановлю; и третье – нападем из засады с двух сторон. Детали обсудим утром, после разведки, которую вы проведете завтра после восхода солнца.
Он ткнул пальцем в Билли Коротышку и Долговязого.
– Как найдете подходящее место, один пусть остается там, все осматривает, прикидывет, мозгует, как лучше спрятаться. Второй пусть скачет за нами. По дороге присматривается – нет ли кого лишнего вокруг, солдат там или таких же как мы вольных стрелков.
Двое кивнули головами, но в сгустившихся сумерках этого никто не увидел. Впрочем, это было не важно – приказ вожака соблюдался куда более пунктуально, чем американские законы. Вероятно потому, что приговор за неисполнение не баловал разнообразием видов наказаний – смерть! К тому же, приводился в исполнение немедленно, без кассаций и судебных проволочек.
– А ты, Хавер, – продолжил атаман, – немедленно отправляйся в городок, «понюхай» там в салуне – как, да что. Возвращайся не позднее девяти утра, а то твою долю добычи поделят другие.
Индеец тут же вскочил на коня и скрылся в темноте прерии – кому-кому, а ему темнота не была помехой. Остальные разлеглись кто где нашел себе подходящее место. Вскоре над разбойничьим лагерем раздавался многоголосый храп.
«Надо бы выставить часовых, – подумал засыпая Везунчик Дик». Но тяжелые веки не хотели размыкаться, дневная усталость стопудовым грузом придавила к еще теплой от зашедшего солнца земле. Да и кто, в конце концов, мог грозить банде Дика Трейси? Их самих боялись как огня, и не только простые жители Оклахомы, но и представители законных властей. Вояки? Да, те могли задать жару банде и покруче, чем у Везунчика, но ночью они в прерию не сунутся – всем известно, что регулярные войска передвигаются только в дневное время. Атаман захрапел в унисон с остальными.
______________________________________________________

Проснулись рано, стрелки на часах Трейси показывали начала восьмого. Он слышал, как пару часов назад Билли и Долговязый запрыгнули на коней и поскакали по направлению к железной дороге. Слышал и как возвратился индеец. Тот не стал будить вожака, видимо решив повременить с докладом о новостях в городке, завернулся в свое пончо и мгновенно заснул. Но едва Дик открыл глаза, как Хавер тут же появился около него. Он присел на мокрую от утренней росы траву и без предисловий начал:
– Поезд идет по расписанию.
Везунчик сомнительно хмыкнул: такое серьезное заявление должны подкреплять веские доказательства.
– А вот еще одна приятная новость, – краснокожий не обратил внимания на скептицизм атамана, – сумма перевозимой наличности чуть ли не вдвое больше, чем мы рассчитывали!
– Ого! – удивился Дик, – откуда такая информация?
– Бармен проговорился, что когда тот самый лейтенант, разговор которого с шерифом я подслушал, изрядно набрался в тот вечер, он много чего наговорил из того, что не должно бы было стать известным широкой публике. Правда он был так пьян, что вряд ли запомнил, о чем болтал.
Дик Трейси в задумчивости почесал затылок.
– Странно, обычно вояки держат себя в руках. – Он махнул рукой. – Что ж, как бы там ни было, мы от своего плана не отступим. А если куш больше, чем мы рассчитывали – наше счастье.
Потихоньку проснулись все, даже молодой Самерли, который вчера явно хватил лишку. Позавтракали вяленым мясом и бобами, которые пришлось, за неимением виски, запивать обычной водой. Правда, индеец что-то прихлебывал из маленькой фляжечки, но никто не поинтересовался у него, почему он так смачно выдыхал после этого. Потом оседлали коней и стали ждать прибытия кого-нибудь из разведчиков.
Около десяти по полудню прискакал Билли Коротышка.
– Как дела, Билл? – Везунчик говорил спокойно, но чувствовалось, что ему не терпелось узнать новости.
– Все отлично, Дик! – был ответ, – мы нашли превосходное место: с одной стороны дороги огромный валун – за ним можно роту солдат спрятать, с другой – низкий кустарник, но настолько густой, что если положить лошадей на землю и не высовываться, то с двух метров ничего не разглядишь!
– Отлично, отлично! – Трейси потер руки, – все идет по плану. Ну, а теперь на коней, джентльмены! На коней! Детали обсудим по дороге.
Налетчики повскакивали на отдохнувших за ночь лошадей и пришпорили с места в галоп. Через полчаса быстрой скачки решили сбавить темп – времени было еще навалом, так чего москитов кормить сидя в засаде. Перешли на легкий аллюр.
– Там дорога сворачивает вправо, и рельсы ныряют в каньон, – объяснял Коротышка Дику Трейси, – ты можешь выйти из-за поворота навстречу поезду, это будет с одной стороны неожиданно, а с другой – они заметят тебя издалека и вполне успеют затормозить. Ты к этому времени пройдешь от каньона футов четыреста и как раз остановишься у места нашей засады. Плюс минус пятьдесят-шестьдесят футов роли не играют. Тут мы их и накроем!
– Накроем! – скептически повторил вожак, – как бы они нас не накрыли! Сколько у нас ручных бомб?
Лошади совсем перешли на шаг. Все подельники теперь ехали рядом.
– Три осталось, – сказал Малыш Джек.
– С валуна, что рядом с дорогой, можно спрыгнуть на крышу вагона?
Коротышка на минуту задумался.
– Да, в общем можно, – не слишком уверенно проговорил он, – там метра три всего… Ноги бы не переломать только, да под поезд не свалиться.
– А ты как хотел? Там сотни тысяч долларов! Все мы рискуем… И не все выиграем.
Такое заявление не внесло оптимизма. Трейси поспешил исправить ситуацию.
– Но мы ведь банда Везунчика Дика! Нам всегда везет!
Получилось не очень.
Атаман сплюнул под ноги лошади.
– Значит так, – продолжил он, не обращая внимания на негативный настрой товарищей, – ты Билли возьмешь две гранаты и заляжешь на камень сверху. Когда поезд остановится, прыгнешь на крышу вагона с охраной и сверху бросишь бомбы на крыльцо тамбура, к двери. Вполне должно хватить, чтобы ее вырвало к чертям!
– Почему я? – хмуро поинтересовался Коротышка; было видно, что ему идея не по нутру.
– Кто-то должен, а ты самый высокий, и ноги длинные. Шансов больше, чем у кого бы то ни было другого. И вообще, мои приказы не обсуждаются!
Он обвел взглядом прищуренных глаз подельников, но никто ему возражать и не собирался.
– А ты, Самерли, как рассеется дым, подбежишь и забросишь в вагон оставшуюся гранату. Если повезет – на этом все и закончится.
– А если нет? – спросил кто-то.
– А нет, так быстро атакуем вагон. Взрыв оглушит солдат, кто-то из них – не без этого – будет убит. Остальные будут деморализованы.
– Что, что?
– Ну, растеряются, может испугаются.
– Это пинкертоновские псы испугаются? Как же!
– А ну цыц! – взорвался Трейси, – никого не колышет, что с ними будет. Ваше дело напасть и вывести их из строя. Или убить. На две стороны после подрыва у них сил не хватит.
Несколько минут ехали молча.
– И еще, – продолжил вожак, – экономьте патроны, их у нас не так много. Надеюсь после дела, запасы пополнятся. А ты Билл запомни – на крышу прыгай только после полной остановки поезда, а то еще чего доброго слетишь оттуда.
На этой мажорной ноте предварительное обсуждение закончилось. Опять пришпорили коней и через полчаса добрались до железной дороги. Здесь их встретил Долговязый.
– Все спокойно, Дик. – Доложил он вожаку.
– Хорошо.
Не слезая с коня, Везунчик разбил команду на две части. С первой пятеркой доскакал до огромного валуна, которой действительно расположился рядом с полотном «железки».
– Давай, Билл, полезай наверх, – скомандовал он.
Это было легче сказать, чем сделать. Камень был высоким и гладким. Пришлось к основанию подвести коня, на него уселся Малыш Джек, Старина Пресли удерживал мустанга под уздцы. Билли Коротышка взобрался на плечи всаднику, уцепился за верхнюю площадку куска скалы, подтянулся и не без труда взобрался наверх.
– Готово, Босс, – отрапортовал.
Малыш Джек достал из переметной сумки круглую гранату с торчащим куском бикфордова шнура и передал ее Самерли. Две другие швырнул Коротышке, тот ловко поймал сумку.
– Спички приготовь заранее, – напомнил ему снизу Дик Трейси.
– Не беспокойся, – проворчал Билли, – все сделаю в лучшем виде.
Везунчик вздохнул и с сомнением покачал головой – не очень-то он был уверен в подельнике. А ведь эта основная часть всего налета – не взорвут дверь в вагон, охрана перестреляет всех из окон. Но делать нечего, оставалось надеяться на то, что все пойдет гладко.
Потом он проинструктировал молодого Самерли, что как только он услышит взрывы, то должен мгновенно выбежать из-за валуна и швырнуть бомбу внутрь вагона.
– Шнур не забудь поджечь, только фитиль сделай покороче, что б быстро рвануло, – наставлял он молодчика, – и сам заляг сразу, а то еще накроет осколками.
Приказав остальным не высовываться раньше, чем услышат три взрыва, после чего немедленно врываться в вагон и действовать по обстановке, Дик хлестнул плеткой коня по крупу и, перескочив полотно дороги, подскакал к другой пятерке. Между двумя группами было не больше ста футов – близко, это хорошо, все успеют вовремя.
– Босс, – Долговязый в задумчивости рассматривал уходящую вдаль узкоколеку железной дороги, – надо кому-то машинистов обезвредить, а то тронутся, не дай Бог, передавят всех наших.
– Не переживай, – успокоил его Дик Трейси, – этих я беру на себя.
Он достал револьвер из кобуры, расстегнул снаряжение и передал портупею одному из налетчиков.
– Под дулом моей малышки не больно-то рыпнешься, вмиг в решето превращу!
Дик засунул кольт за поясной ремень сзади – так его никто не заметит до тех пор, пока он не пустит его в дело.
– Смотрите не перестреляйте друг друга, бродяги, – сказал напоследок, – лошадей к земле прижмите и сами не высовывайтесь до тех пор, как не громыхнет три раза. А уж после – бегом к вагону с охраной, и зря кровь не лейте, там ее к тому моменту и так много будет.
– Не беспокойся, Дик, все сделаем правильно, – уверили его.
Отсалютовав взмахом руки, Везунчик припустил коня вскачь. До поворота в каньон он добрался за пять минут, спешился и стал ждать.
Прошло минут тридцать, солнце палило нещадно. Взапревший Дик Трейси уже начал волноваться, когда издалека послышался длинный паровозный гудок. «Кому это он сигналит? – подумал ковбой». Но размышлять особо было некогда, поезд идет по расписанию, и для налетчиков теперь счет пошел на минуты. Дик накинул уздечку лошади на скальный выступ и, выйдя из-за укрытия, неторопливой походкой пошел навстречу экспрессу. Между ними было не больше полумили.
«Только бы ребята не подвели, – размышлял Везунчик, перескакивая со шпалы на шпалу, – Билли Коротышка, конечно, болван, но со своей задачей справиться должен, а две бомбы уж точно высадят дверь вагона». Куда больше его волновал Самерли – молод, глуп и горяч – может чего и напутать. Но даже если у него ничего и не получится с гранатой, то все равно эффект от первых двух взрывов должен быть ошеломляющим, а там уж его молодцы все сделают хорошо – не в первый раз. Вопрос с машинистами его не волновал вообще, не было случая, чтобы под дулом его кольта кто-то проявлял излишнюю инициативу. А хоть бы и так – стрелял Дик без промаха, больше тридцати человек могли бы подтвердить это, если бы еще могли разговаривать. Недаром за его голову назначено вознаграждение в десять тысяч долларов! Расстояние между главарем банды и поездом быстро сокращалось. Теперь паровоз гудел не переставая, видимо, Весельчака заметили.
На гладком горячем от солнечных лучей камне Билли приготовился поджечь фитили гранат. Еще тридцать-сорок секунд и поезд начнет торможение, а через пару-тройку минут, по его подсчетам, на малом ходу поравняется с валуном, за которым сидела наготове засада. А если немного повезет, то экспресс и вовсе остановится рядом.
Гудок поезда превратился в непрерывающуюся монотонную сирену. Трейси видел, как с боку высунулся один из машинистов, похоже, кочегар, и машет одной рукой, второй он держался за рамку окна. Дик снял свою шляпу и в ответ начал дружелюбно (ему так казалось) махать ей над головой. Другую руку он тоже поднял вверх, как бы демонстрируя свои дружеские намерения и то, что оружия у него нет.
Поезд был уже в сотне футов от валуна; Коротышка запалил фитиль и присел на корточки, готовясь к прыжку. «Что-то уж очень он быстро едет, – с тревогой подумал он, – так я на крыше не удержусь». Бикфордов шнур сгорел наполовину.
Везунчик Дик спокойно шел вперед по шпалам. Он видел только локомотив, точнее его круглый фас с колесами внизу и торчащей вверх трубой, из которой валил черный густой дым. При таком ракурсе скорость паровоза было не определить. Трейси уже почти дошел до обломка скалы за которым скрывались его ребята, поезд был совсем близко. Атаман забеспокоился: «Что-то не так… Почему не прыгает этот идиот Билли?.. Уже должны были рвануть бомбы!» Сигнал теперь просто оглушал, отчетливо стало слышно быстрое «чух-чух, чух-чух, чух-чух!» паровозной топки и то, как с бешенной скоростью металлические колеса «считают» стыки рельсовых полос. «Он не остановится, – мелькнула ужасная и последняя мысль в голове бандита, – а что? Разве так может быть? Как-то мы не подумали…» Он сделал было движение вбок, попытался успеть отпрыгнуть в сторону, но было поздно: огромное скошенное под сорок пять градусов забрало поезда отбросило тело Везунчика Дика Трейси вперед на добрые сорок футов, а секундой позже громада локомотива накрыла и разрезала на куски уже труп когда-то удачливого налетчика.
Все это наблюдал с высоты каменной глыбы Билли Коротышка. Зрелище было страшное, но до того завораживающее, что он не в силах оторвать глаз, совсем позабыл про гранаты в своих руках, которые так и не применил по назначению, потому что прыгать с огромного валуна на несущийся со скоростью шестидесяти миль в час поезд мог только полный безумец или самоубийца. Фитиль обжег пальцы.
– Дьявол! – Билли выронил гранату из левой руки. Она покатилась по гладкой пологой поверхности камня и упала на землю. Снизу донеслось сдержанное ржание лошадей.
Коротышка машинально посмотрел на правую руку, все еще сжимающую самодельную бомбу. Осталось не более трети дюйма не тронутого огнем шнура. Через пару секунд раздастся взрыв!
– А-а-а! – заорал он и швырнул гранату подальше вперед, – ложись!!!
Он сам плюхнулся животом на теплую поверхность валуна и прикрыл голову руками – предосторожность явно лишняя, Билли находился не меньше чем в пятнадцати футах над землей, на каменной площадке два на восемь метра.
Рвануло почти одновременно с двух сторон – совсем рядом с валуном, внизу, куда упала первая бомба, и с другой стороны железнодорожной насыпи. У Коротышки заложило уши, сверху посыпалась какая-то дрянь: комья земли, камешки, палки, совсем близко упал чей-то обгорелый башмак…
Когда незадачливый налетчик пришел в себя, поезд уже давно скрылся из виду, только из каньона несколько раз приглушенно раздалось: «У-у! У-у-у!!» Коротышка спрыгнул с камня и сразу угодил ногой во что-то мягкое. Это было развороченное осколками пузо Малыша Джека. Он был мертв, впрочем, остальные тоже – здесь взорвались две гранаты, та, что Самерли держал наготове, сдетанировала после первого взрыва оброненной Билли бомбы. Его вырвало. Немного отдышавшись, разбойник, превозмогая отвращение, обыскал карманы погибших товарищей, резонно предположив, что им их содержимое больше ни к чему.
Послышался топот копыт. Коротышка достал револьвер. Из-за камня выехал Долговязый.
– Уф-ф, – Билли перевел дух, но оружие не убрал, – это ты. Поезд не остановился… Я не успел…
– Я все понял, – перебил его подельник, – не получилось… Бывает. Твоя граната убила четверых прятавшихся в кустах. Я по нужде отъехал немного в сторону – повезло.
Они оба молчали и думали – а что дальше?
– Дело приняло неожиданный поворот, – нарушил молчание Долговязый, – я тут кое-что насобирал у ребят, им ведь больше не нужно.
Коротышка наконец спрятал пистолет в кобуру.
– Я тоже не пустой, – сказал он, – надо бы убраться отсюда подальше и помянуть товарищей. У меня будто костер в горле разложили.
– Хорошая мысль, Билли, пара стаканчиков виски нам бы не помешала.
– Да-а, на этот раз Везунчику совсем не повезло…
И они поскакали на восток, держа солнце за спиной.