И снова странствия

Честно признаться, я с большим интересом слушал рассказы Николая Петушкова, этого милого мужичка из русской народной сказки. Сколько посчастливилось услышать преображающих душу историй! Вера Православная открывалась нам, слушающим его, совершенно в ином виде: оказывается, Святая Русь жива, она дышит, как бы ни пытались вытравить её из нас «власть предержащие», каких бы гонений Россия не испытала. Русский народ верует, не поклоняется золотому тельцу, как Запад, «ищет не человеческое, а Божие».
В декабре Николая Петушкова поселили в одиночную келью. В этой келье числится иеромонах Лазарь, но подвизается он в скиту, а в монастыре «даже носа не кажет». Поэтому Николай Петушков жил в келье один и у него появилось много завистников. Жить в одиночной келье в общежительном монастыре удостаивается не каждый, а тут – Николай Бильярдный!
Хорошо понимаю, почему отец Марк выделил ему одиночную келью, он же «не слепой»: хорошо знал, что Николай «страдает бессонницей», поэтому и поселил его по любви своей в одиночную келью, чтобы не болтался по ночам и не искушал братию.
Раз мне открылся и третий подвижник, бдевший по ночам. На вечерней трапезе келейник отца Марка, мальчик четырнадцати лет, пожаловался, что устал «подвизаться» в одной келье с отцом Марком: каждую ночь, мол, батюшка раскладывает аналой, включает светильник и молится тихо про себя, но всё равно мальчик слышит его, просыпается, никак не может по-человечески выспаться. «Ага, – сразу промелькнуло у меня в голове, – вот и третий бдящий выявлен. Осталось узнать о четвёртом. Ведь отец Иоанн говорил, что у нас четыре подвижника».
Вскоре обстоятельства открыли мне и четвёртого. Им оказался ключарник монастыря иеромонах Амфилохий. Однажды в моё дежурство приехал ночью министр местного правительства на своём крутом джипе, вдрызг пьяный, попросил марочного монастырского вина. Я говорю ему, что, мол, ничем помочь не можем: лавка, мол, закрыта, храм на замке и все спят… Но пьяным и властным, сами понимаете, неймётся… Позвонил наместнику, спрашиваю, что делать.
– Разбуди Амфилохия, пусть выдаст ему вина из кладовой.
Пошёл к Амфилохию, а кровать его пуста. Бужу соседа по кровати. Отец Пётр говорит, что Амфилохий каждую ночь молится где-то, а где его искать, не знает: у нас в монастыре изрядно кладовых. Снова звоню владыке: так, мол, и так, не могу найти отца Амфилохия.
Наместник вышел собственной персоной во двор, своим ключом открыл храм, потом кассу, взял две бутылки монастырского кагора и сунул мне в руки:
– Андрей, скажи ему, что скоро нагряну в гости, пусть готовится.
Вот какая выдалась история у нас! Таким образом и открылось мне, что не спит у нас и отец Амфилохий, а по виду не скажешь – выглядит вполне выспавшимся человеком.
Братия монастыря полагала Николая Петушкова «болтуном» и посмеивалась над ним, в шутку называла «шариком бильярдным».
А я однажды, забавы ради, ему говорю:
– Ты можешь радоваться. Ты уже достиг наивысшей девятой Заповеди Блаженства: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня…»
Николай переспросил слова из Евангелия и задумался. После этих слов он всячески стал меня избегать.
После Пасхи он отпросился в поликлинику на лечение, вернулся из города в обитель подшофе. Наместнику доложили о Николае, и тот выгнал его с позором.
На следующий день у нас в теремочке замироточила икона Божией Матери «Владимирская».