А я с братом росла. Глава 6

Глава 6. Встреча.
   Зимой, когда мне уже было четыре, бабСоня сказала: «Завтра едем в Москву, маму с папой встречать». 
  Мне не очень верилось, честно говоря, в существование родителей. Я думала, это какая-то игра или шутка бабушки. Ну, может, жалко ей меня, и она придумала это и сама поверила. А родителей - их просто нет. Ну,  мало ли  почему. Просто так мне не повезло. Я смотрела с восхищением на мам, которые забирали детей в детском саду. Они были молодые, красивые, улыбающиеся. А меня всегда забирала бабушка, которая в шутку, но часто говорила, что свалилась я на её голову, а ведь она могла бы еще поработать. То есть я считала себя не самым нужным элементом в этом большом мире, поэтому привыкла ничего не просить и радоваться малому. БабСоня жалела меня, конечно, но она была еще совсем молода, а маленький ребенок ограничил ее свободу почти на два с половиной года.
   Бабушка тем временем и вправду собиралась в поездку.    Я была наряжена в лучшее платье, проинструктирована о том, как себя вести в дороге. Мы пришли на электричку, в которой уже сидели  Олег с  бабулей Ирой. Именно так(бабуля Ира) мы должны были к ней обращаться, и исключительно на "Вы". 
   Бабуля Ира была, конечно,  совсем другая:  очень красивая, интеллигентная, интересно и красиво разговаривала. На пальцах у неё были кольца. Одета она была красиво, сапожки на каблучках.   Но я, честно говоря, ее немного побаивалась, поэтому сама разговоров не заводила, всё больше жалась к родной и привычной бабСонечке.
   Ехали  очень долго. Сначала мы с братом уснули, потом баловались, потом опять уснули после каких-то пересадок. А потом мы оказались в огромном здании, где было много стекла и света. Как теперь я понимаю, это был международный аэропорт Шереметьево. Вчетвером нам пришлось напряженно вслушиваться в голоса диктора, который объявлял о прибывающих и отправляющихся рейсах. Что я тогда думала и как себя ощущала? Мне было очень волнительно и даже страшно. Теперь моя жизнь как-то должна была измениться. Кто они, эти родители? Что они за люди? Я их совершенно не знаю и не понимаю, как могу с ними жить. Мне было страшно уезжать из привычного фибролитового поселка, где я знала каждую пробегавшую мимо собаку, и все окружающие люди во дворе знали, что я - это Юлька, Софьина внучка. Вдруг эти люди, мои родители, они не будут любить меня? Ведь я же могу им просто не понравиться. Допустим, я не очень красивая, или не так ем, или болею часто. А вдруг они мне будут больно ногти остригать? Или волосы будут больно мыть в бане, выдирая волосинки, а потом еще и больно расчёсывать. Ведь бабСоня, она все-все про меня уже знает, и мне с ней спокойно. А еще она мне кефир на ночь всегда покупает. Я очень люблю чуть теплый кефир с ложкой сахара. И ведь я спать не смогу без этого кефира и без бабушкиной шершавой руки, которая каждый вечер гладит мне спинку, чтобы я скорее могла уснуть.
   Вот такие тревожные мысли меня одолевали в это затянувшееся время ожидания. Я видела, как ждет Олег. Он ждал иначе. Ему прямо не терпелось. Он -  то бегал вдоль стекла с закрытой дверью, то стоял, уткнувшись в него лбом, то нетерпеливо спрашивал у бабушек: "Ну, когда же они прилетят?"
   Потом объявили, что  нужный нам рейс совершил посадку. Тут и я забегала, вместе с братом. Мы суетились,  хохотали, кричали "ура!!!",  и что мама и папа сейчас придут к нам!  Потом было еще какое-то затянувшееся ожидание, ввергшее меня снова в панику и опасения. А потом мы увидели, что в конце большого пустого зала, который находился за стеклянной дверью, появились какие-то люди. Их было совсем немного. Олег заметался у двери, непрерывно громко повторяя: "Мама, папа!" Глядя на брата, я тоже стала их звать, совершенно не представляя, как они выглядят. Наши бабушки упросили пропустить нас, детей, в этот огромный зал, и мы побежали. Олег впереди, с криками "мама-папа", я сзади, как попугай повторяя за ним,  даже не понимая, куда и к кому я бегу. И вдруг...
  Двое молодых и очень красивых людей, мужчина и женщина, бросив сумки на пол, побежали нам навстречу. Словно вихрь какой-то закрутил меня! Меня подхватили, начали целовать, говорить, какая я большая и красивая (я????)! Женщина даже плакала, трогала мое лицо, мои ручки, почему-то восхищалась мной. А мучжина называл меня странно "Юлочка" и "Люка", и удивлялся, какие у меня огромные глаза и как я на него похожа.
   Осознание пришло. Это и есть  МОИ МАМА И ПАПА! И они очень красивые, и какие-то другие, не похожие на других мужчин и женщин,  которых я привыкла видеть. Они как-то иначе выглядели, иначе пахли и разговаривали. Всё в них было светлое, красивое и очень интересное. Немедленно откуда-то они достали игрушечные пистолеты, которые стреляли огоньками и грохотали при этом. Мы с  Олегом  неслись по огромному залу Шереметьево и восторженно  стреляли в потолок, а мама с папой быстро шли сзади и что-то про нас говорили, и смеялись. И я была счастлива!