Накануне

            И в день рождения Пушкина мы неизменно вспоминаем историю трагической гибели поэта. Она волнует нас так же, как взволновала молодого Лермонтова. Стихотворение «Смерть поэта» высшее общество восприняло в штыки. За эту дерзость Михаил Юрьевич был тут же наказан. Что только подтверждает справедливость упрёков, брошенных им в лицо непосредственным свидетелям и участникам драмы. Дантес не был обременён моральными принципами, и всё же он только исполнитель. Как известно, смазливый молодой человек был усыновлён бароном Геккерном при живом отце. Эта странная парочка неплохо устроила свои дела в России. Они же иностранцы! А европейцам у нас всегда прощалось многое. История с усыновлением хорошо продуманный шаг, был свой расчёт и в женитьбе на старшей из сестёр Гончаровых.


            Вокруг престола Российской империи всегда крутилось огромное количество иностранных подданных. И все они мечтали войти в ближний круг, чтобы иметь возможность влиять на императора. Влиять на политические решения. Презирающие русских и ненавидящие русскую культуру, они не могли оставить без внимания такие слова: «Сегодня я разговаривал с умнейшим человеком России». Это сказал государь Николай I после беседы с Пушкиным. Думаю, что после столь высокой оценки, завистников и врагов у Пушкина стало в разы больше. Александр Сергеевич не был слепо очарован Европой. Сам он не жил за рубежом, но имел возможность общаться с иностранцами при дворе. Достаточно, чтобы видеть их высокомерие и надменность. Творчество поэта пронизано духом патриотизма. Пушкин вызвал живой отклик в душе императора. И возбудил жгучую ревность ближнего круга «верноподданных». Как следствие – интриги, сплетни и неминуемая гибель.

            Бедная Натали всей последующей жизнью доказала, что была достойна любви великого поэта. Ни один из детей Пушкина не запятнал имени своего отца. Но людская молва продолжает считать Наталью Николаевну главной виновницей. Хотя в стихотворении другого русского гения, Михаила Юрьевича Лермонтова, говорится ясно и чётко, в чём первопричина трагедии национального масштаба. Отголоски этой трагедии мы остро чувствуем до сих пор. Потому что Пушкин не просто «наше всё», Пушкин – наш культурный код. А те, кто топтался и продолжает топтаться у российского престола, не всегда являются носителями этого культурного кода. Так называемое «высшее общество» не изжило угоднического преклонения перед Западом. Лермонтов сам принадлежал к русской аристократии, но это не мешало ему увидел корень зла. И в наши дни два величайших русских гения подвергаются несправедливым нападкам. Что ещё ждать от озлобленных, духовно нищих рабов, так называемой, европейской цивилизации. Своей гибелью Александр Сергеевич помог многим из лучших своих современников понять, что такое для нас Европа и сделать правильные выводы. Западный мир совращает слабых духом, всегда вёл и продолжает вести двойную игру. Игру губительную для России. И до сих пор находятся среди нас те, кто помогает им в этом.

Смерть поэта

Погиб поэт! - невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой!..
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один, как прежде… и убит!
Убит!.. К чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?
Что ж? веселитесь… Он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, дивный гений,
Увял торжественный венок.


Самое время вспомнить слова ещё одного свидетеля драмы:
«Поздравляю вас с будущим, ибо у нас его больше, чем где-либо; поздравляю вас с нашими степями, ибо это простор, который никак незаменим здешней наукой; поздравляю вас с нашей зимой, ибо она бодрее и блистательнее и красноречием мороза зовёт к движению лучше здешних ораторов; поздравляю вас с тем, что мы в самом деле моложе двенадцатью днями других народов и посему переживём их может быть двенадцатью столетиями», – писал из Парижа своему знакомому Евгений Баратынский. Европа не оправдала его ожиданий. 1844 год.