Печалька выходит замуж 6

-А ну, поди сюда, Мария! - прогремел голос Егора Кузьмича, как только экипаж Джона откатил от нашего крыльца, - У тебя с учителем что - любовь?? То-то я смотрю, что это вы пропадаете в саду допоздна, то-то я смотрю, что вы шушукаетесь за моей спиной… Это как называется, Мария?

Напрасно я доказывала дяде, что все мое общение с Джоном сводилось к изучению английского языка. Все мои оправдания и объяснения были совсем некстати. Десять минут спустя, я уже лежала на лавке в мансарде третьего этажа, там, где мы с Джоном недавно занимались английским.
-Вот тебе за английский язык! Вот тебе за английского учителя! - говорил Егор Кузьмич, стегая меня по попе. А я, лежа под розгой, которую применял Егор Кузьмич в отношении моего голого зада, поклялась тогда в вечной верности мистеру Уилксу, и наверное сдержала бы свое обещание, если бы не поехала на лодочную прогулку однажды, когда к нам в гости приехали соседи, князь Кокушкин и его сын Михаил. 15 августа, в субботу, день выдался необыкновенно жаркий и душный. После обеда решено было идти на Оку, с тем, чтобы кататься на лодках. Всего лодок было у нас три, и, когда все гости расселись по лодкам, оказалось, что нам с Михаилом нет пары, и поэтому мы с ним сели в лодку вместе. Я тогда лишь мельком посмотрела на Михаила и решила про себя, что особого греха не будет, если я прокачусь с ним в лодке. Молодой князь Михаил был несколько не в моем вкусе: весь такой тощий, длинный, с жидкими сальными волосами, близко посаженными карими глазами, горбатым носом. Однако, князь Михаил оказался прекрасным собеседником. За те полтора часа, проведенные в одной лодке, мы с Мишей успели вполне сдружиться. Он много рассказывал мне о том, как он учится в Московском Университете, какие у них там учителя, с кем он дружит и чему его там обучают. Так мы катались по реке больше часа, но потом с нами случилось сразу три несчастья: первое, я уронила в воду весло, когда Миша учил меня грести, второе, стало смеркаться и третье, началась гроза. Грести одним веслом оказалось не так-то легко, так что мы просто сидели в лодке и молились, что нас рано или поздно вынесет на берег.
-Если мы останемся живы после этого приключения, я женюсь на вас, Машенька! - сказал Миша, отдавая мне свою студенческую куртку.
-А говорят, у вас в Москве невеста есть! - ответила я ему, с благодарностью принимая от Миши куртку.
-Что мне княжна Скоробогатова, когда на свете есть Вы? - спросил меня Мишенька, но я промолчала, не подозревая даже до той минуты, что Миша в своем сердце уже сравнивает меня с какой-то московской княжной. Это было и обидно и лестно, в то же самое время.
Дождь был просто сплошной, и нас несло куда-то быстрым окским течением. Под нами была темная речная вода, над нами было темное грозовое небо. Когда совсем стемнело, дождь вдруг прекратился, и мы увидели дальние огоньки и белую полоску песчаного берега. Миша отдал мне весло, сказал грести что есть силы, а сам бросился с лодки в воду, и поплыл за кормой, подталкивая лодку ближе к берегу. Миша оказался хорошим пловцом, и это было как нельзя более кстати, потому что я плавать не умела. Мы выбрались на берег в полной темноте. Миша вытащил лодку на песок отмели, вынес меня из лодки и поставил на траву, подальше от быстрой речной воды. Дождь все еще накрапывал немного, и до тех огней, которые мы видели из лодки, идти было не менее версты, а может, и более того. На наше счастье, неподалеку от берега мы наткнулись на стог сена. В нем мы и решили заночевать. Я сняла насквозь промокшее платье, Михаил сбросил с себя и рубашку, и штаны, и мы оба остались в исподнем. Из лодки мы сделали подобие крыши, а сами зарылись в сено, хотели было вздремнуть, но нам почему-то не спалось. Михаил обнимал меня своими жилистыми тощими руками, и все говорил мне:
-Вот закончу курс, я за вами вернусь, Маша… Я точно-преточно за вами приеду, и увезу вас в Москву, вот увидите! Мы тогда будем с вами ходить по Немецкой Слободе, взявшись за руки и будем только смеяться, вспоминая, как мы с вами в первый раз вместе спали в стогу!
Я только посмеивалась над Мишиными фантазиями, и мне даже не хотелось уточнять в тот момент, почему мы будем гулять по Немецкой Слободе, когда Миша уже закончит курс университета, и куда вдруг денется Мишина невеста, княжна Скоробогатова. Все так ладно выходило в Мишиных мечтах, и мы всю ночь, мысленно, гуляли по улицам Москвы, держась за руки.
Когда мы выбрались из стога сена на следующее утро, мы поначалу даже не могли поверить своим глазам. Оказалось, что мы спали на окраине деревни Белые Колодези, что была на противоположной стороне от дядиной Сосновки, и принадлежала отцу Михаила, князю Ивану Кокушкину. Но, что самое ужасное, нас обнаружили местные ребятишки, и когда мы вылезли из сена в одном исподнем, насмешек не было числа. Понятное дело, что подумали ребятишки, увидев нас в исподнем, вылезающими из стога сена. К вечеру сплетня о том, что мы с Мишей провели ночь вместе, докатилась и до Софьина. К тому времени, меня переодели в сухое платье и переправили обратно к дяде, на наш, Софьинский берег. На берегу меня уже встречал дядя Егор.
-С Мишкой Кокушкиным переспала, мне говорили? - гневно сказал дядя, - за это распутство я накажу тебя розгами на дворянском собрании нашего уезда, оголю твою гулящую задницу и высеку тебя при всех, понимаешь ты меня?
-Понимаю… - тихо сказала я дяде, - Егор Кузьмич, пожалуйста! Не надо сечь меня при всем дворянском собрании, я очень сожалею…
-Сожалеть надо было раньше, Мария! - прервал меня дядя, - однако, я готов отменить это наказание, но при одном условии: этой же осенью ты пойдешь под венец со мной, Машенька!
-Нет, дядя Егор! Лучше розги при всех, чем свадьба с вами! -сказала я откровенно, и тут же получила от дядюшки звонкую пощечину.
-Ну тогда, Мария, готовься к розгам! В будущую среду, в семь, когда соберутся все гости! - мрачно сказал мне дядя, пока я потирала ушибленную щеку, - Поняла?
-Да, дядя! - со вздохом, ответила я.