честный мент

Честный мент.

Улица Ленина, поздний вечер. Дорога пустынна, лишь редкие фонари отбрасывали желтоватый свет на асфальт. Патрульный автомобиль ГИБДД стоял на обочине. Инспектор Игорь Семёнов, мужчина лет сорока с усталым взглядом, сидел за рулём, скучая. Дежурство выдалось тихим, и он уже мечтал о чашке горячего кофе и диване дома. Его напарник, Валерий Соколов, внезапно схватился за живот и, бледнея, пробормотал:

— Гарик, я отойду на минуту. Шаурма та ещё гадость, понимаешь? Прихватило.

Семёнов кивнул, сдерживая улыбку.

— Беги, Форрест. Беги. Только не задерживайся.

Валерий, скрючившись, побежал в сторону ближайшего кафе, где был туалет. Игорь остался один, глядя на пустую дорогу, зевая. Внезапно его внимание привлёк серебристый Mercedes S-класса, проезжающий мимо. Машина ехала чуть медленнее положенного, и Игорь решил остановить её для проверки документов. Какое-никакое развлечение.

Семёнов подал сигнал водителю. Mercedes неспешно притормозил, и из окна водительской двери выглянула молодая девушка. Её лицо было бледным, волосы слегка растрёпаны. От неё явно пахло алкоголем.

— Доброго вечера, — с сарказмом произнесла она, глядя на патрульного. — Чем могу быть полезна, товарищ офицер?

Игорь, не обращая внимания на её тон, подошёл ближе, представившись.

— Ваше водительское удостоверение и техпаспорт. Выпили?

Девушка усмехнулась, растягивая криво напомаженные губы-вареники, явно увеличенные.

— Ну, знаете, у меня был тяжёлый день. Пару бокалов вина, ведь не преступление, правда?

— Это как посмотреть, — сухо ответил Семёнов, принимая документы. — Орлова Ольга Сергеевна. Так, Ольга Сергеевна, выходите из машины, пожалуйста.

— Зачем? Мне и здесь неплохо.

— Выходите из машины.

Девушка закатила глаза, но подчинилась. Она вышла из автомобиля, слегка пошатываясь. Игорь заметил, что её руки дрожали, а взгляд был странно возбуждённым.

— Пройдёмте за мной, — сказал он, указывая на патрульную машину. — Проведём освидетельствование.

— Нет уж, — резко ответила Орлова. — У меня дела. Я никуда с вами не пойду.

Полицейский нахмурился. Впрочем, не впервые ему сталкиваться с таким поведением. Попадались различные экземпляры, и откровенно хамоватые и мерзкие тоже.

— Значит, вы отказываетесь?

Ольга замерла на мгновение, затем резко повернулась к нему.

— Вы знаете, кто я такая?

— Нет, и мне всё равно, — холодно ответил Семёнов.

— Очень зря, — прошипела она. — Мой отец — Сергей Орлов. Слышали о таком? Позвоните ему, если не верите. Он, кстати, с вашим начальником по выходным в баню ходит.

Игорь на мгновение задумался. Сергей Орлов, известный в городе чиновник и бизнесмен, человек с связями. Но инспектор быстро взял себя в руки.

— Это не делает вас выше закона, — упрямо ответил он. — Пройдёмте.

Девушка внезапно схватила его за руку. Она на мгновение прикусила губу, и пьяная бравада на её лице сменилась чем-то иным, цепким, оценивающим. Она словно прикидывала, какой рычаг сработает на этого упрямого инспектора. Голос стал тише, вкрадчивее, теряя прежнюю резкость.

— Послушайте, Игорёша… можно я буду звать вас Игорёша? Давайте не будем портить друг другу вечер. Вы отпускаете меня, а я делаю так, чтобы ваш начальник узнал, какой вы ценный сотрудник. Ну, знаете, премия, повышение… Наверное, ваша жена этому обрадуется. Вы ведь женаты, да?

Игорь отстранился.

— Не пытайтесь меня подкупить. Это только усугубит ваше положение.

Ольга засмеялась, но её смех звучал неестественно громко и фальшиво.

— Боже, — всплеснула она руками. — Вы правда такой принципиальный? Или просто боитесь?

Ольга, не дожидаясь ответа, достала из салона телефон и начала листать контакты. Её пальцы слегка дрожали, но она старалась сохранять видимость уверенности. Найдя нужный номер, она нажала на кнопку вызова и поднесла телефон к уху. Игорь, скрестив руки на груди, наблюдал за ней с каменным выражением лица. Он понимал, что сейчас начнётся спектакль, но решил не вмешиваться. Пусть звонит, подумал он. Всё равно это ничего не изменит.

— Пап?

Голос девушки внезапно стал тонким и жалобным, как у ребёнка, который только что упал с велосипеда.

— Это я… Да, я знаю, что поздно… Нет, всё в порядке, просто…

Она бросила мстительный взгляд на инспектора.

— тут один… Хм, сотрудник решил, что я нарушила что-то. Говорит, что я пьяная, и хочет меня куда-то везти… Нет, я не… Пап, ну ты же знаешь, я же не такая…

Она замолчала, слушая ответ. Её лицо постепенно становилось всё более уверенным, а губы растянулись в едва заметной улыбке.

— Да, он тут, — протянула она телефон Семёнову, — поговори с ним.

Мужчина взял телефон, не сводя глаз с Орловой. Он поднёс трубку к уху и услышал низкий, хрипловатый голос, который сразу же начал говорить, не дожидаясь приветствия.

— Слушай сюда, дружок.

Голос звучал так, будто обладатель привык, что его слушают, не перебивая. Да так оно, наверное, и было в маленьком городке.

— Ты, видимо, новенький, раз не знаешь, с кем имеешь дело. Моя дочь — не преступница, и я не позволю какому-то мелкому мусору портить ей вечер. Ты понял меня?

Игорь нахмурился, но сохранял спокойствие.

— Сергей Сергеевич, — начал он, стараясь говорить максимально нейтрально, — ваша дочь за рулём в состоянии алкогольного опьянения. Это серьёзное нарушение, и я обязан…

— Ты обязан?

Голос на другом конце провода загремел так, что Игорь невольно отодвинул мобильник от уха.

— Ты мне тут не рассказывай, что ты обязан! Ты знаешь, кто я такой? Ты знаешь, что я могу сделать с твоей карьерой? С твоей жизнью, в конце концов?

Семёнов почувствовал, как в его груди закипает злость, но он сдержался.

— Сергей Сергеевич, — повторил он, — я выполняю свою работу. Если у вас есть претензии, вы можете обратиться к моему руководству. Но сейчас ваша дочь должна пройти освидетельствование.

На другом конце провода наступила пауза. Затем голос заговорил снова, но теперь он звучал ещё более угрожающе, почти шёпотом.

— Ты, видимо, совсем дурак, раз не понимаешь, с кем разговариваешь. Я тебе последний раз говорю: отпусти мою дочь. Иначе завтра же ты будешь искать новую работу. А может, и не только работу. Понял?

Семёнов сжал телефон так, что костяшки пальцев побелели. Он посмотрел на Ольгу, которая стояла рядом, самодовольно улыбаясь.

— Понял, — наконец сказал он, — но…

Он не успел закончить фразу. Голос в трубке перешёл на крик.

— Нет никаких «но»! Ты либо выполняешь то, что я сказал, либо пеняй на себя!

Девушка, тем временем, извлекла откуда-то хороший пресс купюр, демонстративно пересчитывая их, бросая любопытные взгляды на сотрудника.

— Так что, будь хорошим парнем.

Игорь глубоко вздохнул. Он вспомнил лицо Лены. Её мечты о шубе, их вечные долги. Орлов мог сломать ему жизнь одним звонком. Но инспектор посмотрел на самодовольно улыбающуюся Ольгу и понял, нет. Есть вещи важнее денег и карьеры.

— Я всё понял, Сергей Сергеевич, — закончил разговор Семёнов и отключился, возвращая обратно телефон.

— Так что? — поинтересовалась Орлова. — Я могу ехать дальше?

— Пройдёмте к моей машине.

— В каком смысле? — захлопала та ресницами.

— Вы явно пьяны. От вас пахнет алкоголем.

— Господи… Да какой же ты упрямый осёл!

Девушка вдруг сделала шаг ближе. Её глаза сверкали в свете фонарей. Затем она медленно расстегнула две верхние пуговицы на блузке, обнажив часть груди. Бюстгальтер, как заметил мужчина, под одеждой отсутствовал.

— Может, просто отпустите меня? Я могу быть… Очень благодарной.

Игорь отступил на шаг. Его лицо оставалось непроницаемым.

— Запахните блузку.

Ольга замерла. Её милое лицо исказилось от злости.

— Ты чёрствый кусок дерьма!

Семёнов проигнорировал её слова и решил проверить машину.

— Откройте багажник.

Орлова мигом стала ещё более бледная, хватая себя за шею, будто не знала, куда деть свои руки.

— Нет. У вас нет оснований.

— У меня есть подозрения, — твёрдо сказал патрульный. — Открывайте немедленно.

Ольга замерла, затем медленно, на негнущихся ногах, пошла к багажнику. Её руки дрожали, когда она нажимала кнопку. Багажник открылся, и Игорь заглянул внутрь.

То, что он увидел, заставило его кровь похолодеть. Внутри лежал труп мужчины. Тело было расчленено, части аккуратно упакованы в чёрные пакеты. Но несмотря на это, видимо от тряски, из свёртка показалась рука с жёлтой кожей, а ещё часть головы с широко распахнутыми от удивления глазами. Рядом с пакетами лежала полупустая бутылка с хлоркой. Пачка плотных резиновых перчаток и рулон промышленных мусорных мешков, точно таких же, в которые были упакованы останки. Слишком продуманный набор.

— Что… — прошептал Игорь с ужасом и отвращением, отшатнувшись. — Что это такое за говно?

Ольга стояла рядом с каменным лицом.

— Вы не должны были этого видеть, — тихо произнесла она.

Семёнов схватил её за руку.

— Кто… Кто это?

— Муж. Борис.

— Это вы сделали?

Ольга молча кивнула.

— Он… Он заслужил это.

— Что вы натворили? — ошеломлённо выдавил из себя патрульный, доставая наручники.

Девушка вдруг рванулась прочь, пытаясь убежать. Игорь бросился за ней. В два шага он догнал её, ударил по ногам, и она упала на асфальт. Он заломил ей руки и быстро надел наручники, пока она кричала и брыкалась.

Ольга зарыдала, но как-то демонстративно, театрально заламывая руки. Слёзы текли по её щекам, но взгляд оставался странно сфокусированным, будто она внимательно следила за реакцией Игоря.

— Он бил меня! Понимаешь? Бил!

Её голос срывался на крик, но слова звучали почти отрепетировано.

— И детей тоже! Я не могла больше терпеть! Это была самооборона!

Инспектор замер.

— Дети? Где они сейчас?

— У меня… — рыдая, прокричала девушка. — У меня их нет. Он отобрал их!

Орлова подалась вперёд.

— Умоляю! Отпусти меня! Я не виновата! Так получилось! Клянусь, я тебе дам всё, что ты только пожелаешь…

В этот миг откуда-то со стороны появился напарник, оправившись от неприятностей, и теперь застёгивающий ремень на довольно обширном пивном пузе. Это плохо получалось, так как лицо краснело, а дыхания не хватало, но в итоге всё закончилось победой.

— Господи! — всплеснул он руками. — Что у тебя здесь происходит? Нельзя оставить и на минуту…

***

«Дело Орловой: суд вынес приговор по громкому случаю домашнего насилия»

Сегодня краевой суд вынес приговор по резонансному делу Ольги Орловой, обвиняемой в убийстве своего мужа Бориса Громова. Как установило следствие, 32-летняя женщина на протяжении восьми лет подвергалась систематическим побоям и психологическому насилию со стороны супруга.

— Потерпевший неоднократно угрожал забрать детей и убить подсудимую в случае развода, — заявил в суде адвокат защиты. — В роковую ночь он вновь поднял руку на мою подзащитную, и она, находясь в состоянии аффекта, защищала свою жизнь и будущее своих детей.

Суд, приняв во внимание многочисленные доказательства насилия, показания свидетелей о неадекватном поведении Громова, а также наличие малолетних детей, учел смягчающие обстоятельства и приговорил Орлову к 4 годам условно. Дети возвращены матери. Общественные организации по защите прав женщин приветствовали решение суда, назвав его шагом к справедливости для жертв домашнего тирана.

Игорь щелкнул мышкой, закрывая вкладку с новостью. На экране осталось только фото улыбающейся Ольги в зале суда, обнимающей своих адвокатов. Аккуратный макияж, скромное платье, взгляд мученицы, обретшей свободу. Ни намёка на ту пьяную девицу с губами-варениками, пытавшуюся его соблазнить и угрожавшую связями отца у «Мерседеса».

«Состояние аффекта», — криво усмехнулся мужчина про себя, вспоминая аккуратно упакованные в пакеты части тела, перчатки и хлорку в багажнике. Очень продуманный аффект.

В комнате слегка скрипнула дверь. Вошла супруга. Лена поставила перед ним чашку с чаем.

— Ну что, герой? — тихо спросила она, кивнув на монитор. — Доволен своей принципиальностью?

Игорь устало потер виски. Он вспомнил разговор в кабинете начальника какое-то время назад. Полковник Петренко избегал смотреть ему в глаза, перебирая бумаги на столе.

— Семёнов, тут такое дело… Понимаешь, аттестация внеплановая прошла. И всплыли твои… недочёты. Давние. Помнишь, дело о ДТП на перекрестке Мира и Садовой? Протокол понятым не дал подписать сразу, задержка была. А вот ещё, жалоба от гражданина Сидорова три месяца назад — якобы ты грубо разговаривал при проверке документов. Мелочи, конечно, но… понимаешь, система. Общая оценка работы… Не дотягиваешь по формальным признакам. Мы вынуждены с тобой расстаться. По собственному желанию будет лучше для всех, сам понимаешь. Для характеристики…

Игорь тогда молча смотрел на начальника, на его бегающие глазки и потные ладони. Он прекрасно помнил, что та жалоба от Сидорова была давно разобрана и признана необоснованной, а задержка с протоколом была связана с оказанием помощи пострадавшему. Он знал, что его послужной список был чист, а показатели одни из лучших в отделе. И он также знал настоящую причину. Её подсказали голоса в курилке.

— Орлов лично звонил на самый верх.

Чиновник не мстил даже, нет. Просто попросил решить вопрос с излишне ретивым сотрудником, который полез не в своё дело и создал неудобства его дочери в трудный жизненный момент.

— Да ладно тебе, — коснулась Лена его плеча. — Мы же оба знаем правду. И ты знаешь. Главное — ты поступил правильно.

Он знал. Но от этого знания легче не становилось. Мужчина посмотрел в окно. Тот же фонарь горел на улице Ленина. Только теперь он сидел дома, безработный, а где-то там Ольга Орлова, «жертва в состоянии аффекта!, начинала новую жизнь со своими детьми и отцовскими деньгами.

Чай перед ним медленно остывал, но Игорь не спешил его пить. Он просто смотрел в темное окно, где за стеклом равнодушно шла ночная жизнь маленького города, которому не было дела ни до его правды, ни до его сломанной карьеры.