Наследник СССР - фрагмент 294

Эротически-мистически-философский роман, типа повести (от 2025.02.05)
==========================================================

Но Зилок пока в себе толком разобраться не мог, что уж говорить про отношения с такой девахой, и вот он чаял, что от пацанов в классе подцепит для понятки, ибо те то девок получше знают и умеют с ними крутить. Рудик стоял чуток на отшибе от тройки пацанов и слушал больше чего они там чешут по ушам друг дружке, и тут он краем глаза что-то заметил и стал поворачивать лицо, но... Было уже поздно дёргаться, когда в его губы по наглому впилась своими губками Ульянка, страстно, обнимая его, и компашка стала похихикивать на такую сценку. - «Ох... какой сладенький мальчик! Просто я по амурам соскучилась. Ты не против солнышко? Вижу что понравилось.. Не кисни тут мне», - выдала Ульянка после поцелуя, и погладив его по щеке, подалась по своему маршруту дальше. И тут к Рудику подвалила и сама его хозяйка и, - «Вы полюбуйтесь на этого тюху, стоит варежку раззявил, конечно мегера Юли такого шанса не упустит! Просто прежде чем варежку разувать, по сторонам посмотреть надо, раззява. Ох достался мне на шею охламон, но что попишешь теперь... нелёгкая наша бабская доля». И нагло обняв его за шею, притянулась лицом почти вплотную к его моське и прошептала, - «Ничего мой зайчик, я ещё и не такое могу... зашатаешься», и страстно и развратно облизав его губы своим язычком, Леська отчалила тоже под хихиканье пацанвы, а он разведя руками, - «Сами видали, измываются как хотят над пацаном, ещё корчат из себя ангелочков амурных!? Дай волю ващще сожрут с потрохами!». И пацаны похикикали снова, и тут вдруг, - «Эт чё ещё за поклёп на дамское племя!?», - это была Рима, что почти рядом, но чуть за спиной Рудика сидела за партой с Виллисом, и она, сначала обратила внимание на маневр Ульянки, потом выступление Леськи, и тут не веря ушкам своим услышала провокационный ответ самого Рудика, и в момент вскочив из-за парты, она его взяла кулачками за грудки, чтобы не смог сбежать от ответственности. - «Сознавайся мне терпила, я тут перед твоей физией бесстыжей, карячу из себя ангелочка амурного!? А не то сейчас потрошки твои все вытрясу!», - кинула Рима предъяву пуще некуды Рудику и тот только ужаснулся, но, - «Да что вы ваше сочество, никак не корячите, а прям вся такая что ни на есть... а потрошки мои всё одно не сдобные». - «Ну ты попал парниша, я тебя сейчас сама есть стану! Давай открывай свою пасть развратную для ответственности!», - ещё пуще разошлась Рима, но развратно ему подмигивая тем глазком, что пацаны не видят, и Рудик только что и сделал самый очумелый мим, но рот приоткрыл, и Рима в него впилась губами своими карательными, но так напорно его засосала, что он едва не замычал. Однако хоть Рима ахти и не старалась по приколу, засос у неё получился эдаким сексуально-развратным, что не удивительно для её нагловатой натуры, и у Рудика аж в паху зазудело, но не успело закончиться действо, как... - «Ну ни на минутку этого паразита оставить нельзя! Граждане, караул, средь бела дня грабят! Мого родимаго, путь непутёвого, совратить от меня пытаются. Воровка...», - выскочила Леська и давай дубасить Риму в плечо кулачком, но львица, оттолкнув от себя жертву, и отпустив его грудки, развернула свой гневный взор на эту предъяву в юбке, и, - «Куда прёшь без очереди!? Неча одного безхозного оставлять... Теперь вали в конец очереди! Девки! Кто ещё на непутёвого, занимаем очередь!». - «Ах ты бестия амурная, разврат в юбке, мого единственного совсем на панель пустить по губам затеяла..», - ретиво стала махаться на кулачках Леська с Римой, под общий гогот пацанов и повизгивания девчонок, но по весовой категории и по наглости Рима выигрывала такой поединок у Леськи, а пацаны подстёгивали бойцовок ринга, - «Давай с правой ей наверни! Левее, левее давай!», и тут Рима оставив Леську в покое, ибо всё одно та шансов против неё не имела, повернулась на пацанов, - «Это кто тут меня святую праведницу налево призывает!? Я сейчас тебя самого налево так развращу!». И пацаны шутливо стали отскакивать от святой разъярённой развратом львицы и она досадно махнув лапкой, - «Эх пацаны, даже совратить нормально девку не можете, только обещаниями кормите...Ну вас..», пошла отводить душу своими губками на своём Виллисе. А Леська, как только Рима оставила её, сразу бросилась к Рудику, страстно обнимая его за шею, с таким видом, что всех убью, но своего обормота никому не отдам, сама есть стану. Ох ма...
- «...Ну девка же... ей свой рейтинг держать и для Денчи не спалиться, а ты паришься чего-то. Ты пацан, будь проще, бери и лапай её, они такое любят, но просто подумай что и как ты с ней делать станешь, там как обнимать, как целовать, что ты ей этим своё навязать хочешь. Девка, коль нормальная, всегда уступит амбициям пацана, только будь конкретнее и проще в своих желаниях... Кароче Зилок берёшь её в хвост, а потом, пока чухается, и сразу в гриву...», - разжёвывал тему как крутить Ульянкой для Зилка, Сёмыч, и заметив что рядом нарисовалась сама Ульянка, право не глядя на них, он резво типа сменил тему под конец, сказав погромче, чтобы она услышала... И Ульянка, резко развернулась на каблучках и с ошалелым видом, уставилась на Сёмыча, словно Зилка не замечая, - «Сёмыч... Это кого ты тут её и в хвост и в гриву? Ты мне чё тут пацана на разврат наставляешь, я тебя сейчас сама учить стану как правильно развращать надо! Сомневаешься? Ну-ка валяй мне ответку, пацан!». - «Я? Да, я то что? Я вовсе не то имел ввиду, я наоборот за святые понятки в амурах... Просто Зилок не понял, про разврат с тобой говорить начал... Ну я и... Я под ней как раз и имел ввиду страсть разврата!», - ловко, но как клоун стал уворачиваться от наступающей на него Ульянки, что глазки с его хитрой моськи не сводила, чтоб не сглазить, и, - «Ах воно оно чё? А я то дура, сразу на себя подумала? Но ты стой, не убегай сразу, ибо мне тоже приёмчики против разврата не помешали бы. Давай поподробнее сию темку обсосём. Значится говоришь, что у страстишки такой имеются и хвост и грива? А ну-ка разжуй мне за это попрактишнее». Сёмыч поняв что стрелки на Зилка перевести не удалось, что только стоял и глазками хлопал, че это он тут сам за разврат такого говорил... стал наоборот кланяться Ульянке, - «Да что вы аше сочество? Да уж как я сам-то... Я токмо по сплетням про Давалия Шифонелли такое слышал, та говорят, ещё та профи в таких вопросах. Я ж по-пацанки, как сам грешным образом сию фишку усёк...». - «О май гад! Шифонелли! Я её самая что ни на есть фанера (типо фанатка)! Но таких интимных подробностей про свою кумириху... Не осветишь.. я тебя долго и медленно по кусочкам есть стану, кажду косточку обсасывая, но правду-матку на чисту воду вызволю», - казалось что Ульянка ему просто заговаривает зубки, в то же время стараясь его загипнотизировать глазками, но ловкий бес соскочил с её крючка, увиливая от ответственности, - «Я... да я... да что там  я... это же сама... Шифонелли! Мечта моя..». - «Ладно-ладно... поговорим потом с тобой ещё в укромном уголке у тёплой стеночки... Изловлю я тебя бес эдакий», - не стала Ульянка, гоняться за бесом, и досадно развернувшись, пошла с достоинством печатая шажки, но как-то развратно повиливая бёдрами. И тут повернулась к Зилку, проходя казалось бы уже мимо него, и, - «Скажи мне любимое солнышко ё-моё, я правда на распутницу так похожа?», - став прижиматься к нему и поглаживая его по плечам, и ласково, но проникновенно, заглядывая в его немного туповатые глазки. - «Ты чё этого Сёмкина слушаешь что ли? Я же ничего такого ему и не говорил..». - «Ой, ну ты хоть не нуди, девке страсти нужны, пусть и надуманные... Оживай Андрюха!», - не стала слушать его Ульянка, и покрепче обняв его за шею, страстно поцеловала его в губы, так что он в миг возбудился, вот это девка, не то что соска Лиззи. Но оставив Зилка, Ульянка пошла куда-то дальше, и... в миг напала на зазевавшегося Сёмыча, что стоял опрометчиво близко от неё, - «Ага, попался жучара! Сейчас я всю путану-матку про Шифонелли и узнаю. Ну-ка открывай свою бесовскую пасть!». И Сёмыч как не строил ей рожицу, мол жуть как её забоялся, хотел что-то да и сказать, и как только приоткрыл рот... - «Хм... действительно фанера», - подтёрла губки пальчиками после поцелуя Сёмыча, Ульянка, под хохот свидетелей, от таких слов от неё, и пошла дальше, подумывая как ещё донять и Леську, на тему разврата. А Сёмыч аж замлел...   
  Конечно никакой Шифонелли на свете божьем не существовало, просто Сёмыч ляпнул первое что ему в голову пришло, но девки подцепили это имя когда шутковали по теме разврата, право переиначив его в «шифонера», как и понятие «фанера» в поцелуе, впрочем и пацаны пользовались этими понятиями тоже, типа, - «Глянь какая шифонера почапала!» и типа ответа, - «Гляжу-гляжу, ох как бы такая глядь с пути господнего не совратила». И так же пошла пьянка и про имя звезды разврата «давалия», что примерно означало как - «давалка», когда дефка была оч страстна к своему пацану всячески его ублажая и целуя, типа хотела его в кроватке, и тогда пацан мог сказать своей, - «Ты сегодня такая вся прям давалия!». Но имело место и полное имя «порнозвезды» как к примеру - «давалия шифонера», что означало как шлюшка, которая даёт всем без разбору, или как «дешёвая» путана, а если только «шифонера», то это та путана, что даёт ни всем, или шибко дорогая «давалка». Или просто та деваха, что своим видом и поведением, прям совращает пацана на разврат, потому под категорию «давалия шифонера» попадала сама пресловутая Лиззи, а вот под «шифонера», могла попасть и Ульянка, коли давала намёки на распутство, или Лика, коя порой очень вызывающе наряжалась и рисково себя вела. Вот такая история..