3. 20 Казнь Клэр

Ведьмы гиблого леса
Часть III Суд человеческий
Глава 20 Казнь Клэр

Клэр привезли на городскую площадь на телеге в одной рубахе, простоволосую, посиневшую от холода.

Люди в толпе провожали по-разному: кто-то выкрикивал проклятия, кто-то молча смотрел вслед, вытирая слезы горя и разочарования, некоторые осеняли ее крестным знамением и крестились сами.

Кристиан уже возвышался на эшафоте, скрыв лицо под маской палача, с топором наперевес. Клэр дали последнее слово. Дрожа на ледяном ветру от холода и страха, она собралась с духом и выкрикнула:

--- Пусть сейчас последние дни, но в мире еще есть любовь, добро, дружба, верность! Все это от Бога, а значит, Бог Есть. Пусть жизнь земная – это череда скорбей и страданий, мы искупим ими свои грехи, чтобы заслуженно войти в Рай. Мы должны благодарить Его за то, что этим Он очищает наши души и радоваться проблескам счастья, как каплям солнечного света, столь редким и долгожданным среди туманов и дождей нашей страны. Только в Боге, только добро – истинная жизнь! Духовная, Божественная правда в умножении Христовой любви. Слышите! Любите Бога и ближнего! Помогайте друг другу от всей души, делайте все, как для Христа. Живите по Евангельским заповедям! Не плачьте, вы, кто любит меня, мы все однажды воскреснем, как воскрес Сын Божий!

Она посмотрела на Кристиана и тихо повторила то, что сказала ему еще в "пыточной комнате", чтобы он запомнил:
--- Молись Святой Маргарите.

Кристиан кивнул ей на железный чурбан, стоявший посреди помоста. Девушка со связанными руками опустилась на колени и положила голову на этот чурбан. Кристиан подошел ближе, замахнулся. Клэр зажмурила глаза.
«Как же страшно! – подумалось ей. - Господи, пронеси эту чашу мимо меня!»

Неподалеку в обувной мастерской что-то щелкнуло, и она потеряла сознание. И только тогда топор опустился, голова слетела с плеч, и душа вознеслась к Богу.

Ева тоже была здесь, в толпе, кутаясь в плащ с капюшоном. Она стояла молча, и так же дрожала от холода и нереальности происходящего, ведь это она должна была сейчас быть на месте этой девушки, которая только что умерла за ее грехи от руки дьявола-палача – ее возлюбленного. Как Христос за грехи мира.

Пошел первый снег. Крупными пушистыми хлопьями он тихо падал, утопая в крови на досках эшафота. Неумолимо приближалась зима. Время останавливалось, замирая. Мир словно сковывало холодом, и под ледяным бременем ему предстояло спать до весны, – до вдохновенного пробуждения, великолепного обновления жизни, каждый год напоминающего о воскресение из мертвых. Как тихий, нежный шепот ложился снег на землю, обещая долгие ночи. Тоскливый ропот осенних дождей стихал, зима стискивала в объятьях, обдавая мертвящим дыханием, укрывая снегом, точно саваном, всех погибших от руки палача, и заставляла очнуться от суетного сна всех выживших, напоминая о неизбежности смерти. 

Ева чувствовала, как хлопья снега мягко ложатся ей на плечи, и девушке казалось, что ее обнимает Ангел, потому что по щекам текли горячие слезы благодарности Клэр за ее жизнь и смерть, и Богу, за возможность жить дальше, будучи свободной от уз мрака, как когда-то в детстве.

Обезглавленное тело Кристиан бросил на заготовленную для костра кучу хвороста, поджег факелом. Заплясало пламя, затрещало сухое дерево, рассыпались искры, заставив всех присутствующих задуматься о несправедливости жизни, о превратностях судьбы, о добре и зле, любви и ненависти, надежде и покаянии.