По ту сторону смерти

Часть первая. Смерть


Она летела сквозь космос. Мимо пролетали звёзды, туманности, мерцающие и пульсирующие сгустки светящейся материи или непроницаемые клубки тьмы. Это было непонятно, красиво и странно, она никогда ещё не забиралась так высоко, впрочем, может быть и наоборот: она падала вниз, в неописуемую глубину вселенной, ощущения были одинаковые. Ни перегрузок, ни усилий, ни встречного ветра, только скорость и лёгкость.

Винт не вращался, двигатель не работал. Она вообще не ощущала свой корпус, да и был ли он? Она словно бы превратилась в сплошное сознание, рвущееся сквозь космос.
Чьё сознание?.. Полёт замедлился, она задумалась и повисла в пространстве. А кто она, собственно? Память словно отшибло. Что было до?.. Как она очутилась здесь?

Она знала о себе только одно: она умеет летать, это самое главное в ней. Правда, раньше она летала не так, это был процесс, связанный с аэродинамикой, воздушными потоками, а ещё – с двигателем внутреннего сгорания. Память услужливо подкидывала образы, полустёртые и нечёткие, они выныривали откуда-то из глубины сознания: зелёная трава, поля, мелькающие квадратиками внизу, извилистая река, гладь залива…
Какая-то непонятная тревога вдруг пронзила всё её существо: что-то важное было в этом образе, но она никак не могла понять, хорошее или плохое. Может быть, и хорошее и плохое одновременно. Азарт, жажда жизни и… чего-то ещё. Нечто болезненно цепляющее. Над этим стоило ещё подумать, но, пожалуй, не вися в межзвёздной пустоте. Она каким-то привычным движением повернулась, спикировала к ближайшей к ней звёздной системе, невероятно быстро, так, как она никогда не могла раньше. Почему, интересно? Что же было такое раньше, и что произошло, изменившее её?

Она стремительно снижалась над поверхностью планеты, очень голубой, как будто бы знакомой. Вид поверхности воды (откуда она знала, что это – вода? Но она была в этом уверена) снова вызывал странное чувство, которое можно было бы назвать неприятным. Что-то было связано с водой плохое, отчего её следовало бы опасаться. Заметив сушу, она снизилась и пошла на посадку. Раньше это называлось так, и садиться следовало под особым углом, чтобы не разбиться. Но тогда весь процесс, все движения её корпуса контролировало совсем другое существо – человек. Да, точно! У неё же был человек, точнее, их было двое: один – пилот, а другой – стрелок-радист, он сидел позади пилота, ворочал турель пулемёта и связывался по радио с землёй. Куда же они делись?..

Кажется, после того как случилось нечто, они покинули её. Нет, не так. Они были вместе с ней, она помнила их страх. Но люди такие нежные и хрупкие создания, они так боятся перехода, что запаниковали и улетели прочь.
Она опустилась на берег моря и медленно заскользила над самой кромкой воды, едва ли не касаясь волн. Вот бы увидеть себя со стороны, как она теперь выглядит? Она вдруг поняла, что её корпус был разрушен на другой планете, немного похожей на эту. Жаль, он ей нравился, очень красивый корпус, широкое крыло в форме обратной чайки, округлый радиатор, который почему-то очень забавлял людей, а ещё шасси с крупными обтекателями и сиренами. Да, вот что она ещё умела делать – пикировать вниз с жутким воем сирен, наводившим панику на людей внизу. Очень забавное свойство.

Она так подробно представила свой корпус, что заодно вспомнила, что подобные создания назывались самолёты. Она – самолёт. И кто-то ещё. Зависнув над водой, она принялась рассматривать отражение, довольно смазанное, поскольку волны ни на секунду не прекращали накатывать и отбегать назад. Какое-то крылатое существо, состоящее из сгустка тёмной материи, напоминающей густой чёрный дым, химера, похожая одновременно и на птицу, и на ящера, и на человека. Один из тех демонов, которые могли воплощаться в технику.

Рассеялся утренний туман, и вдалеке показались огни города. Она стремительно взлетела и помчалась над водой, стремясь туда, будто что-то её там ожидало. Всё чётче делались здания на берегу, портовые краны, набережные, корабли на рейде…
Корабли.
Она снова испытала странное чувство: не то радость, не то азарт, не то ярость. Корабли. Они так зовутся. Огромные, сильные, красивые создания, которые бороздят моря и океаны, поверхность воды. Такие медленные по сравнению с ней. Такие мощные. Корабли. Водоходы. Самые высшие из техносуществ, боги технического мира, которые воплощаются в стальных корпусах, чтобы служить людям. Люди делают корпуса, в каждом из которых поселяется божество.

Она так разволновалась от этой мысли, что не сразу поняла, как враждебно реагируют на неё корабли; от них исходили прямо-таки волны негодования и неприязни. Что-то, наверное, в ней было такое, о чём она позабыла, что им совершенно не нравилось. Но купаться в чужой ненависти очень неприятно, и она постаралась взмыть повыше. Вот и город, совсем не такой, как тот, на Земле. Небольшой, портовый, беззаботный южный город. Где-то бьют часы и слышится музыка, там веселятся люди. Она вдруг поняла, что сможет принять облик, похожий на человеческий – вот что значит переход! На хвалёной Земле она не могла позволить себе такое…

Она опустилась на набережную и осторожно сделала пробный шаг. Как же люди только умудряются ходить, переставляя эти свои две ходули, не опираясь на хвостовое колесо? Да ужас просто! Она судорожно вцепилась в шершавый гранитный парапет и посмотрела на свои руки. Да, теперь у неё есть руки, такие же как у людей, ну, если не считать здоровенных коричневых когтей, похожих на птичьи. Птицы ей всегда внешне нравились больше людей, потому что напоминали самолёты. Но ей следовало затеряться среди человеческой толпы, чтобы узнать кое-что важное…

Пройдя мимо стеклянной витрины, в которой стояли манекены, она замерла на пару мгновений, чтобы считать их облик и попытаться воспроизвести его. Вышло вроде бы похоже: худая невысокая девушка, одетая в узкие брюки, футболку и спортивную курточку с капюшоном, только не ярких цветов, как на витрине, а более привычного ей маскировочно-зелёного, как корпус самолёта, которым она была. Вот только глаза у неё ярко светились, и скрыть это было сложно, поэтому пришлось натянуть капюшон (к счастью, достаточно глубокий) почти на самый нос.

Довольно долго бродила она по улицам города и, хоть и вела себя тихо и незаметно, но отмечала, что немногочисленные прохожие вздрагивают и поспешно стараются отойти подальше от неё. Впрочем, поведение людей интересовало её в последнюю очередь, ей хотелось найти кого-то, но она никак не могла вспомнить, кого именно искала. Солнце поднялось уже высоко над головой, и она вышла на довольно людную площадь, недалеко от набережной. Здесь играл духовой оркестр, слышался гомон радостных голосов, под тентами летнего кафе сидели праздные обыватели, над головой то и дело вспархивали голуби, пёстро одетые люди фотографировались на фоне собора и триумфальной колонны, увенчанной бронзовым памятником какого-то деятеля в треугольной шляпе.
Она замерла среди анфилады арок приземистого здания гостиного двора и огляделась вокруг. Группа моряков в чёрных мундирах с блестящими пуговицами проходила мимо, и один из них, молодой офицер, шедший последним, повернул голову и посмотрел в её сторону. Ей показалось, что она где-то уже встречала его, хотя не могла припомнить подобного. Что-то было смутно знакомое в его ауре, но нить воспоминаний терялась, увязнув в чувстве неясной тревоги и охотничьего азарта. На лице молодого человека отразилось смятение и что-то вроде ужаса. Он замер, всматриваясь в её лицо.

-Что с тобой, Павел? – окликнул его другой офицер с лёгкой насмешкой, - Ты смотришь так, будто смерть свою увидал!

Его товарищи засмеялись, но сделав пару шагов, заметили её и остановились в нерешительности.
Смерть! Этот человек сказал «смерть свою»! Она ощутила, как в сознании оживают позабытые факты, словно там распахнулось плотно закрытое окно.

Она – смерть. Валькирия, демон смерти, упустивший своего «клиента». Но её «клиент» - вовсе не этот испуганный мальчик, хотя, скорее всего, он был прихвачен ею за компанию…

-Это и вправду Смерть! – воскликнул один из моряков, выхватывая из ножен сияющий кортик, - Невозможно! Среди бела дня!

-Позовите городских Хранителей! – раздались голоса. – Нужно оцепить площадь!

Откуда-то раздались истошные визги, топот ног, свистки полицейского… Она не стала ждать, а кинулась бежать прямо по улице, а потом взлетела и понеслась прочь, подальше ото всей этой суеты. Глупо спалилась, конечно, надо было экранироваться, но она забыла это сделать. Потому что забыла вообще много чего, даже собственное имя. Это провал!
Впрочем, если она найдёт своего «клиента», затерявшегося в космическом пространстве, она не станет такой уж неудачницей в глазах прочих своих коллег. Дело-то за малым. А самое главное – она вспомнила кое-что даже поважнее собственного имени: того, за кем так охотилась. Это был корабль. Огромный корабль, высшее техносущество, которого она должна была провести сквозь Зеркало Перехода. Мало кто из её коллег-валькирий мог похвастаться подобным. Ради такого стоило материализоваться на Земле в качестве смертоносного самолёта-убийцы; более того, ради такого не жаль было погибнуть самой. Кто ж знал, правда, что переход для самой валькирии обернётся полной потерей памяти!

Далеко улететь Смертушке не удалось, над небольшой площадью с фонтаном её окружила целая стая крылатых Хранителей, имевших облик пафосных фантастических созданий: грифонов, крылатых львов, сфинксов и ангелов. Самый главный из них – ангел с мечом – воздел свой меч и громким голосом провозгласил:

-Остановись, демон смерти! Как смеешь ты охотиться в светлом городе Россилане? Ты арестован и отправляешься вслед за нами, опусти своё оружие!

-Вообще-то у меня нет оружия, - фыркнула Смертушка, - вы, светлые, похоже ослеплены собственным светом, если этого не заметили.

Ангел смутился и меч опустил, львы с грифонами переглянулись между собой.

-И вовсе я не охочусь! – Смертушка опустилась на край фонтанной чаши и уселась, закинув ногу на ногу и наблюдая, как человеческие конечности медленно приобретают вид когтистых птичьих лап – в маскировке больше не было необходимости, - Ходила гуляла, дышала свежим морским воздухом, никого не трогала… Что ж у вас за город такой, где арестовывают просто за видовую принадлежность? Это дискриминация! – она и сама не знала, откуда вспомнила такое мудрёное слово.

Хранители смущённо опустились вокруг и как-то сразу растерялись.

-Ты пугала прохожих, - заявил лев со смешными ушами, больше смахивающими на обезьяньи, - Я могу подтвердить это! Твоя тёмная аура считывается за триста метров, ласточки в храме Посейдона мечутся в панике. К счастью, никто из них не разбился…

-Серьёзно? – Смертушка развела когтистыми руками, - ты думаешь, что я охочусь на ласточек? Я демон смерти с планеты Танатос. А у тебя даже облика собственного нет, ты его у городской скульптуры позаимствовал, как и большинство из вас.

-Позвольте! – обиженно зароптали Хранители, — это оскорбительно слышать!

-Пройдёмте в Храм Равновесия, - негромким голосом попросил ангел, - валькирия, возможно, это недоразумение, но ты устроила немалую панику в нашем городе.

В целом россиланцы оказались приветливыми существами, во всяком случае, куда получше Спитфайров и Яков, которые просто стреляют без предупреждения. В Храме Равновесия, месте, где собирался местный совет городских Хранителей, Смертушка объяснила, что сбилась с курса и ищет способ вернуться в свой штаб, на планету Танатос. О потере памяти и прочих неудачах она решила умолчать. Ангел зачитал ей местный кодекс поведения для тёмных духов (обязательный во многих из светлых миров), но Смертушка слушала вполуха, более интересной и важной информацией для неё оказалось то, что планета эта называется Астра Марина, где большая часть поверхности покрыта водой, а большинство жителей – корабли и моряки, поселившиеся здесь после перехода с Земли и подобных ей планет. Кто знает, может быть, и её корабль тоже здесь?

В конце встречи ангел извинился, провёл экскурсию по Храму, который был украшен сотнями изображений якорей и морских птиц, а затем выписал билет на поезд-проводника, способный доставить ей на Танатос.

«Вот времена! – не то с восхищением, не то с досадой думала Смертушка, летя на вокзал, - лет триста назад мы с этими светлыми дрались при встрече как Мессеры с Яками, так что искры летели, гром гремел, и людишки прятались в свои хижинах, думая, что начался конец света. А теперь вежливость, кодексы, предупреждения, штрафы… Даже скучно как-то».

На вокзале особый поезд на электрической тяге отправлялся с шестнадцатого пути. Смертушка пролетела над платформами, по пути напугав ещё нескольких обывателей, впрочем, ей было уже всё равно. Платформа, располагавшаяся в полутёмном пространстве под стеклянной крышей, поддерживаемой узорчатыми чугунными колоннами, оказалась почти пустой. На Танатос мало кто рвётся по собственной воле, разве что тёмные маги всех мастей, некроманты и совсем уж чокнутые шаманы-экстремалы. Да ещё демоны смерти, которых, похоже, в этом сиропно-светлом городишке вовсе не водилось. Смертушка с удивлением оглядела поезд: локомотива у него не было, одни вагоны, крайние из которых имели кабину управления.

-А раньше с паровозом ездили, - пробормотала она, заходя в вагон.

-Ещё раньше Харон на лодке перевозил, - огрызнулся поезд, - Не нравится – лети сама.

-Да ладно, я просто дивлюсь прогрессу, - миролюбиво заявила Смертушка, — Это на Земле таких изобрели?

-На Омикроне, - ответил поезд, - Впрочем, на Земле тоже догадались лет через десять.

Смертушке сделалось тоскливо. Она слишком уж привязалась к реальности своего земного воплощения, и всё остальное ей теперь казалось пустым и скучным. Разве могла она подумать, что будет скучать по полётам с пилотом-техномагом, это она-то, свободолюбивая хищная тварь? Что ей передастся его азарт в охоте на корабль, причём настолько, что она будет мечтать лишь о том, как бы присвоить этот корабль себе. И вроде бы всё получилось: она вспоминала головокружительное пикирование, огромный корпус корабля в какой-то паре сотен метров внизу, бомбу, летящую прямо на палубу… Взрыв такой сильный, что она уже решила, что ей оторвёт хвост… Да, они сделали это – потопили корабль. Она была уверена, потому что видела, как он погрузился в воду, видела столб дыма, когда они с пилотом и стрелком сделали манёвр, чтобы не попасть под бешеный огонь зениток другого корабля. Она чувствовала его волну отчаянной ненависти и желание отомстить за товарища.

Когда же всё пошло не так? И почему в последний, не крайний, полёт с ней отправился другой лётчик?
Это было дурацкое недоразумение: когда все они, пикировщики, воплощённые в технике богини смерти, садились на аэродром, командир эскадрильи на своём самолёте угодил в яму колесом шасси. Вечно эти косорукие люди всё портят! Если бы самолёты могли летать сами, они не вляпались бы так бездарно… Разумеется, самолёт командира скапотировал – ткнулся носом в землю и погнул винт. Неприятная история, но ремонту подлежит (правда, Смертушка не удержалась от злорадного смешка над напарницей, потому что та любила этот самый нос задирать, а тут клюнула им в грязь). Командир эскадрильи решил устроить второй вылет в тот же день (кажется, он тоже мечтал поохотиться на корабль), и недолго думая, решил лететь на ней, Смертушке. Её лётчик был недоволен, конечно, но отказать не смог. Ах, как же досадно вышло! В этом втором вылете, когда они летели над морем, чтобы увидеть, что стало с кораблём, их и сбила зенитка. Так неожиданно, что они не сумели увернуться. Ей напрочь оторвало хвост, и она, продолжая пикировать, рухнула в море. Прямо в чёрную от мазута, натёкшего с убитого ею корабля, воду. «Пожалуй, есть в этом что-то красивое и взаимное», - успела подумать Смертушка прямо перед ударом и погружением.

Она вздрогнула и очнулась. Грохотали колёса поезда, мчавшегося сквозь тёмную долину под багрово-красным небом. Задремала! Это она-то, валькирия!

-Мы прибываем в столицу Танатоса, Аид! – радостно загремело в динамиках поезда, - рады были видеть вас на борту…

Смертушка фыркнула. Она-то периодически пользовалась услугами поезда-проводника, когда нужно было срочно телепортироваться с какой-то дальней планеты домой, на Танатос, на то она и богиня смерти. Но те души, которые оказывались в этом поезде сразу после смерти, наверняка испытывали шок.
Люди и прочие гуманоиды вообще ужасно боятся смерти, просто до трясучки и истерик. Они пугаются и начинают метаться, рискуя потеряться в космосе и улететь куда-нибудь на край вселенной, где живут разве что разумные грибы. Вот потому-то и существуют демоны смерти (валькирии, гарпии, шинигами… как только их ни зовут), которые забирают души и провожают их на Танатос, своеобразный «перевалочный пункт», где души отдыхают, смиряются с фактом перехода, приходят в себя и отправляются дальше, согласно распределению. Смертушка понятия не имела, куда распределяются души людей, ей никогда это не было интересно. Да и знакомых демонов, работавших в отделе распределения, у неё не было.
Демоны смерти делятся на собирателей, жнецов и охотников. Собиратели – это почти всегда светлые духи, которые приходят к старикам и больным, мирно умирающим в своей постели. Там и делать ничего не надо, просто забираешь с собой новопреставившуюся душу и ведёшь за собой на Танатос, сопровождая аж до самого отдела распределения. Жнецы специализируются на жертвах несчастных случаев, убийств и катаклизмов – всего того, что люди называют внезапной или насильственной смертью. Ну а у охотников самая грязная работа – они служат орудием убийства. Для этого приходится работать «в поле», то есть, воплощаться в материальном облике на Земле и ей подобных планетах, где живут агрессивные часто воюющие существа. На такую работёнку добровольно идут разве что тёмные.

Чаще всего это технодемоны, воплощающиеся в военную технику. Раньше, когда на большинстве планет прогресс ещё не достиг нынешних высот, воплощаться приходилось в обычное оружие. Правда, люди и тогда подозревали, что оружие это имеет душу, и частенько придумывали имена своим мечам и пушкам. Смертушке приходилось несколько раз воплощаться в таком виде, но это было довольно скучно, тем более что всю славу забирали себе жнецы, которые просто ходили с корзинками и собирали души погибших воинов. Возмутившись такой несправедливостью, она попросилась в жнецы. Правда, храбрые викинги чаще всего пугались валькирий, которых при жизни представляли себе как-то совсем иначе, и в панике пытались пуститься наутёк. Души людей сразу после смерти напоминают небольшой светящийся шарик, и валькириям приходилось наперегонки гоняться за ними. Кому смерть, кому потеха, а кому и дурацкое «соревнование», кто больше соберёт. Корзинка была вообще-то энергетическая, состоящая из силовых линий, чтоб души не выскользнули. Приносишь на базу, выгружаешь в лодку и специальный сотрудник – Харон – везёт в отдел распределения. Скукотища и рутина. Как же хорошо, что люди изобрели технику и появился Вокзал! Появилось столько возможностей для материального воплощения, и работать стало одним удовольствием. Ну, разумеется, пока тебя самого не развоплотят. Поэтому Смертушка снова вернулась в число охотников и воплотилась в виде германского пикирующего бомбардировщика.

Смертушка вошла в главный Храм Смерти – роскошное готическое здание со множеством острых чёрных башен, словно бы стремящихся вонзиться в алое низкое небо – и отправилась в штаб своего отряда. К счастью, она не встретила по пути никого из коллег, а командор Морион, её начальник, был в своём кабинете один.

-Так-так, вот и Т6+CD вернулась, - ехидно отметил Морион, - что-то долговато добиралась, заблудилась по дороге что ли? На Земле уже десять лет прошло.

Он ходил по кабинету, сложив за спиной и руки, и крылья; хвост, чтобы не волочился по холодному мраморному полу, он поднимал, загнув кончик в форме вопросительного знака, и тот слегка покачивался в такт шагам.

-Меня контузило, - ответила Смертушка, упрямо глядя в окно, за которым виднелась главная площадь Аида – огромная как три аэродрома, а на другом конце сверкала чёрным стеклом крыша Вокзала.

-Так контузило, что ты забыла, куда лететь надо? Где люди-то? Хотя бы те двое, которые твой экипаж? С парашютом выпрыгнули?

Смертушка скорчила гримасу. Это был бы совсем полный провал!

-Нет, не выпрыгнули, - огрызнулась она, - не успели.

-Так почему не привела их с собой? Что ж ты за самолёт тогда, если даже пилота своего не смогла привести?! – рявкнул Морион.

-Это был не мой пилот, - злобно ответила Смертушка, - Так получилось. Мой остался на Земле. А эти двое после перехода улепетнули в разные стороны, за кем мне было гнаться? Один крылья отрастил, он маг, а другой превратился в птицу какую-то мелкую…

-Да?! Они теперь по космосу десятилетиями скитаться будут! По твоей вине!

-Да и пусть скитаются! – огрызнулась Смертушка, - у них вечность впереди, куда им торопиться?

Она сказала и тотчас пожалела об этом. Шарновски, бортстрелок, был хороший парень и даже как-то спас их с пилотом от вражеского истребителя. Он не виноват, что командир эскадрильи решил лететь с ним в тот злосчастный день. Смертушка и вправду облажалась по полной программе, не сумев проводить единственного близкого человека на Танатос. Другие самолёты её за такое наверняка осудят и будут правы. Надо разыскать Шарновски и извиниться перед ним. Но всё-таки сперва надо разыскать корабль…

Морион прочёл её мысли.

-И самое главное, - командор круто развернулся, так что когти царапнули по мрамору, издав неприятный звук, - где линкор?!

«О, этот корабль называется линкор! – подумала Смертушка, - хорошо, что подсказал, надо запомнить».

-Да, кстати, - она выпрямилась, - и где мой линкор? Это я из-за него так надрывалась. Я три раза летала его бомбить!

-Это я у тебя хотел спросить! – заорал Морион, - Где линкор?! В каком дальнем космосе ты его потеряла, чёртова ты курица?

-Разве он не объявлялся? – Смертушка сделала вид, будто удивлена, - Всё-таки линкор – это не испуганный человечишка. Это высшее технобожество, на минуточку.

«Которое от досады может даже тебя, товарищ начальник, развоплотить на нижний уровень, где ты тоже позабудешь, как тебя звать», - подумала она, но, разумеется, не сказала вслух.

Морион даже зарычал от злости.

-Вон с глаз моих! Проваливай, куда хочешь, а чтобы духу твоего на Танатосе не было! Ты позоришь весь наш отряд!

-Как же это? – растерялась Смертушка, - Куда же я пойду? Я ж демон смерти, а не кукурузник какой-нибудь…

-Да хоть в бродячий цирк! - Морион махнул когтистой лапой, - Может заодно и найдёшь линкор. А может и нет. Может, его более успешная валькирия приведёт.

-Ну уж нет! – Смертушка аж подпрыгнула, — Это мой линкор! И больше ничей! Он принадлежит мне, потому что я – его смерть! – заорала она ничуть не хуже своих сирен, - Мы – венчанные смертью!

-Бездоказательно, - отрезал Морион и показал ей на дверь.

«Ну что ж, - подумала Смертушка, оказавшись на улице Аида, — вот я и осталась без работы…»

Город за время её отсутствия на Танатосе как будто ничуть не изменился: всё те же величественные здания из полированного чёрного мрамора с множеством резных колонн и скульптур, мостовая, покрытая плоским гранитным булыжником, массивные чугунные фонари, светящиеся мертвенно-белым светом, и алое небо, в котором высоко-высоко парят грифы (как правило, жнецы в свой обеденный перерыв). И повсюду «туристы», души ушедших, попавшие на Танатос с разных планет на распределение. Ходят, раскрыв рты от изумления, любуются, листают рекламные буклеты других миров, выбирая, куда отправиться коротать вечность, а кто-то оглядывается по сторонам, стараясь найти знакомых. Когда на Земле война, «туристов» особенно много, потом делается поменьше.
Смертушка задумчиво подняла утерянную кем-то брошюрку с яркой красной надписью «Галактика Антареса приглашает!», и тотчас в неё врезался кто-то на полном ходу.

-Эй! – только и успела возмутиться Смертушка, как вдруг этот некто с радостным писком повис у неё на шее.

-Тодхен! Это ты!! Ах, как я рада тебя видеть!

Когда существо отлипло от неё, Смертушка разглядела перед собой коллегу по имени Сигрун. Сейчас та была в полностью антропоморфном облике, хоть и со светящимися жёлтыми глазами, одетая в серый мундир, идеально подогнанный по фигуре, и с уложенными по земной моде светлыми волосами. Впрочем, Сигрун всегда старалась соответствовать тому образу валькирии, который представляли себе люди – ей нравилось их очаровывать, а не пугать.

-Здорово, Сигрун! Ты уже тоже вернулась?

-О! Моя командировка не была слишком долгой, - затараторила Сигрун, - Мы бомбили Польшу, потом Англию… Ну в Англии-то нас и сбили. Но когда я вернулась, тебя здесь уже не было! Морион сказал, что тебя сбили ещё в сорок первом по земному времени, где же ты была так долго? Здесь, конечно, время идёт немного иначе, чем на Земле, но… Эй, да на тебе лица нет! Да брось ты этот химерический облик, сейчас это уже не модно… Тодхен, что случилось?

-Я облажалась, и Морион лишил меня лицензии, - мрачно махнула лапой Смертушка.

-Ого! Не может быть! Пойдём-пойдём, ты мне всё расскажешь! – Сигрун вцепилась в неё мёртвой хваткой и потащила в сторону Храма Судеб.

-Я теперь работаю в мониторинге, - заявила она, - Я собрала пять тысяч душ и меня повысили! Пять тысяч душ за полтора года! Ох уж эти люди со своими новыми видами оружия! Это какие-то нереальные цифры! Кто бы мог подумать ещё какие-то сто лет назад, что одна валькирия может столько собрать!

От назойливого тарахтения подруги Смертушка мрачнела всё сильнее. Они вошли в здание Храма Судеб, очень красивого здания, где располагается Сеть – модель связей и взаимодействия всех разумных существ данного сектора вселенной, гигантская биографическая картотека. Смертушка перестала упираться, поскольку у неё тотчас созрел план дальнейших действий, осталось лишь вытерпеть хвастовство бывшей коллеги.

Сигрун привела её в свой кабинет, где во всю стену мерцал и переливался крошечными кристаллами участок Сети, находящийся под её надзором. Усадив Смертушку за стол и освободив на нём место от информационных кристаллов и карточек, Сигрун, не переставая рассказывать о своих земных похождениях, своих пилотах и стрелках, одержанных победах, собранных душах и так далее, открыла резной металлический шкафчик и извлекла из него два кубка из чёрного стекла и пузырёк.

-Тёмная материя из галактики Персей А! – объявила Сигрун, капая из пузырька в каждый из кубков, - Сетх из экспедиции привёз. Ядерная вещь!

Над кубками заклубилось плотное тёмное облако. Смертушка печально опустила в него свой клюв. Тёмная энергия проникла в неё, вызывая прилив сил и некоторую эйфорию. Стало полегче.

-Да что я всё о себе да о себе! Давай, рассказывай, где ты так долго блуждала? – Сигрун уселась на другой стул, закинув ногу на ногу.

-Да что рассказывать, я упустила все собранные души, и они разлетелись, - Смертушка пожала плечами, - Но людишки ладно, их жнецы наверняка отловили, хуже всего, что я упустила душу корабля.

-Корабля?! – ахнула Сигрун, - Ну ты замахнулась! И куда же он делся?

-Вот это мне и хотелось бы выяснить, - Смертушка поскребла когтями взъерошенную голову, - Понимаешь, когда меня сбили, я потеряла память. Настолько всё отшибло, что я не могла вспомнить, как меня зовут. Вот только накануне и вспомнила, да и то не до конца. Я даже не помню имени своего лётчика! Он оставался на Земле, и мне хотелось бы узнать, что с ним стало. Но самое ужасное, что я забыла имя того корабля, на который охотилась. Нам удалось его поразить, но боюсь, как бы его душу не перехватил кто-нибудь другой. Ух, я тогда этому кому-то лапы-то загребущие оторву!

-Погоди-погоди, - Сигрун замахала руками, - Если ты потеряла память – скорее всего, это сильное корабельное проклятие, они это могут.

-Да, там был крейсер, который хотел мне отомстить, - Смертушка вдохнула остатки тёмной материи и поставила пустой кубок на стол.

-У кораблей свой кодекс чести, - важно заявила Сигрун, - На курсах повышения квалификации нам читали целую лекцию о Водоходах. Крейсера прикрывают броненосцы и линкоры… Ох, там ужасно сложная система! У этих высших своя магия…

-Мне нужен доступ к Сети! – Смертушка резко встала с места и ударила лапами об стол, - если я не могу восстановить собственную память, надо попытаться отыскать информацию через Сеть! Ты можешь мне помочь?

-Разумеется! – Сигрун испуганно захлопала глазами.

«Нахваталась у людей их мимики… Кажется, подражать людям становится всё более и более модным», - подумала Смертушка не без раздражения.

-Сейчас всё сделаем, только не кипятись! – Сигрун принялась рыться в ящиках стола, вытаскивая прозрачные кристальные пластины размером не больше ладони, - Ты же знаешь, что, когда на Танатосе гневается одна смерть, в нашем подопечном мире на Солнце появляются пятна?

-Ерунда какая… - проворчала Смертушка.

Её не волновали пятна на Солнце, но внезапно проснулось чувство тревоги за лётчика, оставленного на Земле. Вот что значит – воплотиться самолётом! Формируются совершенно новые, неведомые доселе связи между технодемонами и людьми. До чего только прогресс дошёл… И ведь это всё выдумали люди! Такие хрупкие, но такие коварные создания, они придумали способ, как приручать древних монстров, которых прежде боялись или обожествляли.
Раньше валькириям было наплевать на своих подопечных: принёс, выгрузил и забыл. А теперь люди открыли для себя техномагию, установили связи… Вот тот моряк, Павел, которого она встретила накануне, что, если он был связан с тем самым кораблём, её кораблём? Ну конечно! Как же она сразу не догадалась!!

-Держи-ка, - от размышлений её оторвала Сигрун, протягивая ей стеклянный шар на прозрачном шнуре, какой-то прибор для подключения к Сети, - Ох, Тодхен, да убери ты эти свои когти! Оборудование хрупкое…

Смертушка неохотно приняла вид, подсмотренный накануне у манекена – рыжей девушки с вихрастыми волосами.

-Так лучше?

-Да! В двадцатом веке пора уже выглядеть не вызывающе монструозно, когда работаешь с людьми!

Смертушка не стала спорить. Наверняка и её лётчик одобрил бы больше именно такой вид, хотя, кто знает… Она сжала шар в ладонях, тот слегка засветился, и сияние перешло по шнуру к модели Сети на стене. Вспыхнули тончайшие ниточки паутины, засветились стеклянные шарики, означавшие конкретных личностей.

-Так-так, - Сигрун принялась касаться шариков стеклянной указкой, - твоё земное воплощение – Ju 87R-2 эскадры «Иммельман», бортовой номер T6+CD, лётчик – Ганс-Ульрих Рудель…

Смертушка выпустила шар из рук, и он со стуком упал на стол. Лампы мигнули, Сигрун возмущённо завопила и заметалась возле своих приборов. Смертушка не слышала, она смотрела в одну точку перед собой, и перед её мысленным взором ускоренной кинохроникой замелькали картинки воспоминаний. Всё её сознание готово было ринуться сквозь пространство и время, лишь бы оказаться на Земле рядом с этим человеком. Не совсем человеком: Рудель был сильный техномаг с вероятностью преображения в демона смерти. Впрочем, это уж как он сам выберет, когда завершит свой земной путь.

-Эй! Очнись! Тодхен, ты слышишь меня вообще? – Смертушка ощутила, как её настойчиво трясут за плечи, и пришла в себя.

-Ну у вас и связь образовалась! – с восхищением тарахтела Сигрун, - Только давай, может, ты будешь как-то контролировать свои эмоции, а? А то устроишь перегруз системы, сработает сигнализация, начальство прибежит… А нам же не нужны неприятности, верно? Очень интересный эксперимент выходит, подруга!

-Ты мне скажи, - Смертушка поймала мельтешащую валькирию за руку, - что с Руделем? Он жив?

-Жив-живёхонек, - утешила Сигрун, стараясь вырваться из цепкого захвата (даже в человеческом облике у Смертушки оставались приличные когти), - правда… как бы это сказать… лишился одной из конечностей…

Смертушка выругалась на древне-демоническом и царапнула когтями по столу так, что на мраморе остались следы, а после добавила ещё пару бранных слов на немецком и старошведском, которых в своё время набралась у разных викингов.

-Можно посмотреть его натальную карту, но это надо подавать запрос в отдел изучения судьбы, - затараторила Сигрун, - но ведь у тебя же не официальный доступ к этому делу, верно?

Смертушка зыркнула на неё своим белым глазом, и Сигрун поперхнулась и отскочила на всякий случай подальше.

-Зато у меня есть куда более доступная информация по кораблям! – Сигрун принялась чертить указкой по линиям Сети. – Известно, что Рудель атаковал линкор Марат… Стой-стой!

Но Смертушка уже вскочила, опрокинув стул, и чуть ли не сунула нос в Сеть.

-Марат! Где он? Мы ведь потопили его, верно? Он перешёл в наш мир?! – завопила она.

Лампочка на потолке вспыхнула особенно ярко и погасла.

-Да тише ты! Тут всё очень странно…

-Как странно? Что значит – странно?!

-Вот, гляди, это Марат, - Сигрун дотронулась указкой до одного из стеклянных шариков в центре участка паутины нитей, - но странно то, что он не светится, как живой субъект, но при этом не сделался мутным как субъект умерший.

Смертушка всматривалась в крошечный стеклянный шарик с такой жадностью, будто надеялась разглядеть в нём реальный корабль. Ей так и хотелось схватить его рукой, выдрать из паутины и умчаться вместе с ним куда-нибудь подальше отсюда. Может быть, из Аида, а может и вовсе с Танатоса. Глупое желание, это ведь просто условное обозначение, а не заколдованный линкор.

-И что это значит? – нетерпеливо спросила Смертушка.

-Да вот неясно, - Сигрун почесала в затылке, - это вроде как не жив и не мёртв. То ли существует, то ли не существует. Корабли вообще создания странные, они могут одновременно быть в двух разных мирах. В идеале бы слетать на Землю, но воплотиться без лицензии тебе Морион не разрешит.

Смертушка опять выругалась.

-Или разузнать на Астра Марине. Обычно все корабли после смерти оказываются там. У них, у Водоходов, там главный штаб, во всяком случае, у них свои базы данных.

«Вот только Водоходы терпеть не могут самолётов-убийц, и это прямо-таки классовая вражда», - одновременно подумали обе валькирии.

-Но попробовать стоит, - решила про себя Смертушка, у которой уже созрел кое-какой план.

-На крайний случай, можно узнать информацию через планету Глюк, то есть, Эйдос, - быстро сказала Сигрун, - правда, это довольно странный опыт, и он доступен далеко не всем. Ах да, на всякий случай: тот корабль, который тебя проклял – это крейсер Киров. Но он ещё на Земле.

-Я отправляюсь на Астра Марину, - решительно объявила Смертушка.

Она повернулась к подруге и сжала её в объятьях так крепко, будто собиралась задушить:

-Спасибо, Сигрун! С меня – самая тёмная материя из самых ужасных галактических глубин!

Часть вторая. Павел


Павел открыл глаза. За окном уже достаточно рассвело, чтобы подняться с кресла и считать себя проснувшимся. Спать по-настоящему он разучился уже давно, просто за ненадобностью, но соблюдал режим скорее по привычке. Ему важно было продолжать осознавать себя человеком, неотличимым от «виво», как называли живых людей в Россилане.

Удивительная всё-таки планета – Астра Марина! Мало того, что она почти полностью покрыта водой, и моряк тут – основная профессия, но более всего удивительно, что обитают на ней и обычные люди, такие же как земные, и спирито - души умерших с других планет, как и он сам. И это, не считая множества нечеловеческих существ, как обитателей морских глубин, так и разумных кораблей, практически все из которых могли по желанию принять человеческий облик для удобства общения. Были тут и всяческие гении, существа полностью нематериальной природы, которых Павел про себя называл ангелами и демонами. Чаще всего они служили городскими Хранителями, не позволяя вторгнуться в город существам из тёмных миров. Обо всём этом Павел читал в библиотеке, куда старался ходить каждый день. Ещё он записался вольнослушателем в Россиланский университет, чтобы узнать как можно больше о самой планете, и не уставал поражаться, как сложно устроен мир. Хватит ли вечности, чтобы всё это изучить и запомнить? А впереди у него и вправду была вечность, и это даже пугало немного, хотя наверняка он потом привыкнет.

Павел раздвинул полупрозрачные тюлевые занавески и посмотрел в окно, выходившее в сторону моря. Погода обещает быть солнечной, хотя само солнце (точнее, звезда Сол, которую спирито с Земли по старой привычке звали Солнце) ещё не показалось из-за гор. Кричали чайки, в садике у дома радостно щебетали певчие птицы. Павел распахнул дверь на балкон, чтобы впустить в комнату свежий воздух, и отправился умываться и варить кофе. Ох уж эти привычки! Но как же хорошо, что он мог иметь подобие материального тела, способного испытывать почти те же самые ощущения, как и при жизни. Ни сон, ни еда ему больше не требовались, лишь некоторое насыщение энергией, которую любой спирито получал от солнца, ветра и электричества. Павел очень интересовался местной физикой, но пока не успел изучить её в полной мере, чтобы найти объяснение своему собственному бытию.

Мог ли он, выросший в атеистическом Советском Союзе на Земле, даже предположить, что после смерти не исчезнет, как его учили, а станет куда более совершенной сущностью, чем виво? Лишившись человеческого тела, Павел обнаружил, что видит в три раза больше цветов и слышит гораздо больше звуков. Он стал получать гораздо больше информации из окружающего мира, и запоминал её с лёгкостью. К примеру, он понимал любой язык без перевода и мог с лёгкостью отвечать. В Россилане говорили на языке, похожем не то на латынь, не то на итальянский, да и всё вокруг очень напоминало Италию: климат, пейзажи, архитектура. Профессор Монти рассказал, что город тысячу лет назад основали спирито из земной Венеции, поэтому привнесли очень много похожего на родной мир.

Разумеется, Павел первым делом постарался узнать, есть ли на Астра Марине города, напоминающие Ленинград, и даже нашёл несколько похожих, но там проживали сплошные монархисты-белогвардейцы, ушедшие с Земли, да и климат оказался суров и неприятен, поэтому Павел решил остаться в Россилане.

Выпив кофе (ощущения, конечно, были не совсем такие, как при жизни, он ощущал вкус, запах и температуру напитка, но тот словно бы моментально растворялся в теле, поскольку тело это состояло из уплотнённой энергии), Павел убрал посуду и спустился по узкой скрипучей лесенке на первый этаж. Хозяйка-виво, синьора Лукреция, ещё спала, и Павел старался двигаться бесшумно и незаметно, чтобы не разбудить старушку. Впрочем, это тоже было делом привычки, потому что спирито не издавали никаких звуков при ходьбе. Павел замечал лишь то, что радиоприёмник и телевизор при его приближении начинали сердито шипеть от помех.

Пройдя сквозь благоухающий сиренью сад, Павел отправился на набережную. Ежедневно в пять утра он совершал эту прогулку, независимо от погоды. В этот ранний час на улицах Россилана встречались разве что редкие рыбаки да такие же как он спирито, не нуждающиеся в долгом сне. Иногда, правда, встречались и технооборотни, но Павел ещё не научился безошибочно отличать их от людей. Большинство технов, как их называли, отличались стального цвета кожей и неестественно правильными и совершенными чертами лица, будто скульптуры античных богов. Ещё у них нередко светились глаза будто электрические фары. Но некоторые технооборотни маскировались так удачно, что их было совсем не отличить от человека. Чаще всего это были корабли – Водоходы. К ним на Астра Марине относились особенно почтительно, наравне с городскими гениями, а ушедших – то есть, души кораблей, считали божествами.

Именно благодаря такому божеству-Водоходу Павел и попал на Астра Марину из глубин миров. Самое последнее, что он запомнил из своей земной жизни – взрыв порохового погреба линкора после налёта. Точнее сказать, Павел даже не успел толком осознать, что происходит: вспышка и ударная волна, сметающая всё на своём пути.
«Это конец», - мелькнуло в голове, и всё померкло. Очнулся Павел, лёжа на дне лодки. Он поднялся, огляделся вокруг и никак не мог понять, как он попал в эту лодку. Вокруг был лишь густой туман и плеск волн. Лодка покачивалась на поверхности чёрной как мазут воды. Он не знал, сколько прошло времени, не чувствуя ни холода, ни голода, ни волнения, словно всё так и должно быть. В какой-то момент небо начало проясняться, и Павлу показалось, что оно имеет неестественный красноватый оттенок. В этот-то момент он припомнил, что накануне был налёт на Кронштадт, и он стоял в рубке линкора, и произошла катастрофа. Так Павел догадался, что он умер, и эта догадка почему-то показалась ему настолько нелепой, что он даже засмеялся. Лишь только потом стало безумно жаль своих оставшихся на Земле жену и дочь, которые расстроятся от факта его гибели. Но что же стало с кораблём? Справятся ли товарищи? Сумеют ли защитить Ленинград? Павел даже почувствовал себя дезертиром, преспокойно плавающим в лодке, тогда как другие продолжают воевать.

А потом сквозь туман он увидел корабль. В какой-то момент Павел решил, что это крейсер Аврора, и даже решил, что вовсе не погиб, а выпал за борт, и течение отнесло его в Ораниенбаум, где Аврора стояла, пришвартованная у причальной стенки. Но вскоре понял, что это, конечно, не так: они находились в открытом море, удивительно спокойном и чёрном под красным небом, а крейсер с белыми бортами двигался абсолютно бесшумно. Из трёх труб не шёл дым, а на носу Павел разглядел двуглавого императорского орла. Лодку прибило к борту, и откуда-то сверху кто-то спустил верёвочный трап. Павел поднялся на борт, ожидая увидеть команду, но не встретил ни души.

«Корабль-призрак?» - подумал Павел, и тотчас прямо в собственной голове услышал женский голос:

-Приветствую вас, капитан второго ранга Иванов. Я крейсер российского императорского флота Диана.

«Крейсер Диана? – в изумлении подумал Павел, - Но её же разобрали на металл ещё в двадцатых! Хотя… если я умер и попал в потусторонний мир, неудивительно».

-Всё верно, Павел Константинович, мы в тёмном мире Беллиора, куда вас утянуло выбросом тёмной энергии через образовавшийся портал. К счастью, мне удалось вас найти.

Павел принялся озираться, чтобы понять, как корабль разговаривает с ним, как вдруг перед ним возникла фигура высокой царственной женщины со светлыми волосами, одетой в светлый военно-морской мундир. Павел изумился, как она была необыкновенно красива, и почему-то подумал, что перед ним именно богиня Диана, та самая, о которой он читал в греко-римских мифах. Богиня отвела его в кают-компанию, объяснив, что Беллиора – враждебный тёмный мир, из которого они сейчас отправятся на планету Астра Марина, штаб Серебряного совета. Павел принялся засыпать богиню вопросами: где прочие его товарищи, погибшие при взрыве? Что стало с линкором? И самое главное – нет ли способа ему как-то вернуться обратно на Землю. Богиня лишь покачала головой.

-Дорогой Павел Константинович, вы обо всём узнаете со временем. Но только об одном вам придётся забыть навсегда: это о возвращении на Землю. Вы сможете путешествовать по космосу, побываете в разных мирах, увидите другие планеты. Лишь только на Землю вы уже не вернётесь, по крайней мере, будучи нынешним собой.

Богиня поведала, что с момента гибели капитана прошло уже три года на Земле. На планете Танатос, куда должны попадать все души после смерти, его пытались разыскивать, но безуспешно, поэтому к поискам подключился Серебряный совет – высшие Водоходы с Астра Марины. Павел внимал с ужасом, поскольку слишком уж сложным и странным оказалось его новое состояние. А затем Диана доставила его прямо на Астра Марину, минуя Танатос и (как выяснилось) процедуру распределения.
Потом уже, в Россилане, Павел иногда задумывался – заслужил ли он право оказаться в таком прекрасном светлом месте? Но все его товарищи – и виво, и спирито, в один голос уверяли: заслужил, потому что его отметила Диана. А высшие никогда не ошибаются.
Так Павел и обосновался на Астра Марине, привыкая к новому своему бытию. Он хотел остаться моряком, хотя не прочь был и заняться наукой, но кое-что ещё волновало его очень сильно и не давало покоя: судьба линкора Марат, его корабля. Отчего-то о Марате там никто не слышал, и среди погибших на Земле кораблей он не значился. Павел даже подавал запрос в главный комитет Серебряного Совета – по связям с Землёй, но и среди оставшихся в строю Балтийского флота линкора с таким именем не было. И Павел начал подозревать, что Марат, как и он сам, затерялся где-то среди миров.

Это утро начиналось таким светлым и радостным, что Павел подумал, что наверняка именно так и должен выглядеть рай, в который ему запрещали верить на Земле. Зря запрещали, здесь даже коммунизм уже почти построили, по крайней мере, никто в Россилане никого не угнетал, не было преступлений и даже бытового хулиганства. Должно быть, сюда и вправду попадали только достойные спирито, а местные виво старались брать с них пример.

Павел прошёл по набережной от своего дома в Шкиперском переулке до главной площади Россилана – Святого Марка, названной так в честь венецианской. Затем свернул к кафедральному собору, поднялся по каменной лестнице в гору, где стоял храм Юпитера, посмотрел со смотровой площадки на море и корабли, стоящие на внешнем рейде. И снова в душе поселилась тоска, омрачавшая его счастье: где же Марат? Гордый флагман Балтийского флота, величавый линкор, неужели он тоже обладал разумом, душой? Само собой, на Астра Марине и сомневаться бы никто не стал. И наверняка он мог бы принимать человеческий облик, как и прочие техны. Интересно, как бы он выглядел? Что бы сказал Павлу? Эти мысли часто посещали его и немного пугали. Был ли он, Павел Иванов, капитан второго ранга, достойным командиром для своего корабля? И всё же, где же он, линкор Марат?

И вдруг словно гулко лопнула струна, воздух похолодел, и Павла накрыло чувством острой тревоги, прямо как пару дней назад, когда он встретил на улице странную жуткую незнакомку. Он резко оглянулся и увидел, как из тени колонн храма Юпитера вышла на свет невысокая фигурка в куртке цвета хаки с капюшоном, накинутым на голову.

«Ты смотришь так, будто смерть свою увидал!» - вспомнились ему слова товарища. И Павел понял – это действительно его смерть, техна-бомбардировщик, которая потопила его корабль. Павел невольно сжал кулаки, хотя и знал, что в потустороннем мире не принято ссориться из-за земных раздоров, потому что о Земле теперь стоило забыть навсегда.

-Было довольно опрометчиво называть линкор таким именем – Марат, - хрипловатым голосом проговорила техна, - в переводе с древнего языка это означает «Смерть». Вы, люди, сами определили его судьбу.

«Она читает мысли?» – удивился Павел. Он ещё не привык к способностям техноидов.

-Что тебе от меня надо? – это прозвучало неожиданно грубо, но Павел впервые за всё своё пребывание на Астра Марине испытал раздражение.

Техна скинула капюшон и сделала шаг вперёд. Левый глаз у неё был скрыт под повязкой, правый светился как электрическая лампочка.

-Мне надо перед тобой извиниться, капитан Иванов, - неожиданно сказала техна.

«Извиниться? – Павел от возмущения замер на месте, - Извиниться за то, что она меня убила?! Это называется извиниться??»

-Видишь ли, я не просто пикирующий бомбардировщик, я валькирия, моя задача – переносить души погибших воинов с поля сражения на планету Танатос, - техна подошла к нему ещё ближе, - Валькирии-охотники, которые находятся на Земле в материальном облике, собирают души за весь период своего материального воплощения, а потом, когда и наш срок подходит к концу, приносят их одновременно. На Земле может пройти год или два, здесь это совсем крошечный срок, ведь что такое пара лет для вечности? Но я, вместо того чтобы перенести тебя и прочих на Танатос, растерялась и всех упустила, поэтому тебе пришлось скитаться по мирам.

От такой неожиданной лекции Павел вконец растерялся. От техны-демона исходила довольно неприятная аура, но Павел ещё никогда не встречал тёмных духов.

-Эй, неужели ты вправду думаешь, что мы убиваем всех подряд? – техна вдруг рассмеялась, так что стали видны её треугольные акульи зубы, - Да ну, валькирии забирают только тех воинов, которым было суждено умереть в этом сражении. Это ж Система считает.

-Система?! – только и смог выдавить Павел, - Какая ещё система?

-Система Мироздания, разумеется! То, что у вас зовётся Логос или Бог.

-Бог?! – Павел от удивления вытаращил глаза.

В какой-то момент по прибытии на Астра Марину он задал кому-то вопрос, мол, если это потусторонний мир, то, где живёт Бог, и можно ли его увидеть. И тотчас же понял, что вопрос этот прозвучал максимально глупо, потому что собеседники вежливо заулыбались, как взрослые в разговоре с ребёнком, и сказали, что Бога нельзя увидеть. Потом начались какие-то странные разговоры про уровни доступа, и Павел ничего не понял. Он-то представлял себе Бога примерно как на шаржах из журнала «Я безбожник», толстым старичком с белой бородой Деда Мороза, ну, может быть, грустным большеглазым Иисусом со старинной бабушкиной иконы. А на Астра Марине богами называли то астрально-энергетических сверхсуществ, то аллегории, которым посвящали храмы. В Россилане было много храмов античных богов, но Павел так привык к этому, что даже не задумывался, существуют ли Юпитер или Посейдон на самом деле. Может и существуют, как обычные инопланетные учёные и исследователи, которых на примитивных планетах нередко принимали за богов.

-Ну да, Бог, Логос, как там ещё на Земле его называют. В общем, закон, по которому всё взаимосвязано, - нетерпеливо объяснила техна, - у каждого существа своя программа, и с помощью простых расчётов можно выяснить, у кого какой срок… Долго объяснять! Это связано с жизненной программой каждого. Когда существо выполнило свою программу, его забирают.

Павел вспомнил лекции профессора Монти, тот тоже говорил что-то в этом роде, но тогда ещё Павел никак не мог отойти от своего материалистического взгляда на мир, и даже пытался спорить с профессором насчёт того, что человек сам выбирает себе судьбу. Профессор Монти тогда показал схему, напоминающую ветвистое дерево, и пояснил, что человек всё равно выберет один из тех путей, который ему предначертан, и Павел тогда подумал, что человек чем-то похож на трамвай, ездящий по рельсам, и это показалось ему таким абсурдным и смешным, что он больше ничего не запомнил из лекции.

-То есть, - Павел рассеянно моргнул, - Ты хочешь сказать, что я выполнил своё предназначение, и поэтому погиб?

-Ну разумеется!

-А если бы... – Павел на секунду задумался, - А если бы меня, к примеру, не было в рубке? Если бы я был… ну мало ли, например, меня отправили с докладом в штаб?

-Значит, ты бы умер по другой причине, - техна развела руками, - Ну там… отчего ещё люди умирают? С лестницы упал, пирожком подавился. Просто тебя забрала бы другая валькирия, из числа жнецов.

Очередная порция неожиданной информации, которую надо переварить. Павел отвернулся от техны-валькирии и снова принялся смотреть на море, это успокаивало.

«Что же это за Система такая, - думал он, - которая допускает существование войн? Если всё предрешено, так получается, люди и не несут ответственность за свою жестокость? Или несут? Так что там было про свободу выбора?» Может быть, профессор Монти и говорил что-то об этом, но Павел тогда рисовал в тетради трамвай с человеческой мордочкой и всё прослушал.

-Слушай, капитан, я ведь не только за этим пришла, - техна подошла ближе, встала рядом и тоже принялась глядеть на море и корабли на рейде, - Так-то я вообще-то никогда ни перед кем не извиняюсь. Я если кого-то обижу, и он обидится, обычно догоняю и обижаю ещё раз… Меня интересует твой корабль. Линкор Марат.

Павел резко повернулся и уставился на неё.

-Что? Марат? Что ты знаешь о нём?

-Этот же вопрос я хотела задать тебе. Всё-таки у командира всегда есть связь с кораблём. Погоди, то есть, ты не знаешь, где он?

Павел сжал руки на парапете.

-Не знаю, - глухо проговорил он, - а тебе это зачем? Я даже не знаю, как тебя зовут.

Техна оскалилась, впрочем, возможно, она так улыбалась, показывая сразу все зубы, это напомнило Павлу решётку радиатора самолёта Ju-87.

-Меня зовут Тодхен, ну или Смертушка. Впрочем, можешь называть меня Шарлотта.

Павел нахмурился, историю он знал хорошо.

-Если Марата нет в этом мире, - сказал он не без злорадства, — это значит, что тебе не удалось его потопить.

-Или то, что он где-то заблудился, как и ты, - пожала плечами Смертушка, - Мой косяк, да. Поэтому я и хочу это исправить.

-Разве корабль может заблудиться? – с сомнением проговорил Павел, - они же высшие технодемоны, которые путешествуют по мирам.

Он не доверял техне-Юнкерсу, всё-таки сильное у него было предубеждение против них. И если самому Павлу уже ничего не грозило (как может бояться смерти тот, кто уже умер?), то за Марата он всё-таки волновался. Кто знает, может он и вправду не потоплен, а эта подозрительная демоница хочет доделать своё чёрное дело.

-Если смерть может умереть и потерять память, то и корабль может заблудиться, - проворчала Смертушка, - Боги, может, и не горшки обжигают, но косячат только так…

-Я попробую узнать в Серебряном Совете, - ответил Павел, - А теперь мне нужно идти.

Он развернулся и направился к лестнице, ведущей вниз. На самом деле он никуда не спешил, потому что сегодня был День Солнца, и занятия в университете не проводились. Просто хотелось поскорее отправить запрос в Серебряный Совет и отвязаться от собеседницы. Полученной информацией он, разумеется, делиться с этой самозванной Шарлоттой не собирался.

-Если они не ответят толком, придётся отправляться на планету Глюк, - крикнула Смертушка вслед, - А без проводника ты туда попасть не сможешь.

Похоже, что она действительно прекрасно читала мысли.

С этого дня Павел направил всю свою деятельность на поиски пропавшего Марата. Вообще людям, что виво, что спирито, архивы Серебряного Совета были недоступны – в этой организации служили только светлые техны, в большинстве своём – Водоходы. Люди могли лишь отчасти сотрудничать. Но как командир корабля, Павел имел право на информацию о нём. И странное дело – выяснилось, что никто и вправду ничего толком не знал. Втайне проклиная бюрократию, которую в потустороннем мире умудрились развести даже нечеловеческие сущности («на это у вас нет кода доступа!» - то есть, вам, человеку, это знать не положено), Павел узнал лишь то, что на Земле линкора Марат больше не существует.

-Вам просто следует немного подождать, - радостным голосом заявил ему секретарь-технооборотень, - на Земле время идёт быстрее. Даже если ваш корабль не был потоплен, рано или поздно его спишут, и вы воссоединитесь в вечности Астра Марины!

Павел едва не нахамил этому секретарю в ответ: вот же вправду корыто бездушное! А ещё считается высшим техноидом! Капитан просто развернулся и ушёл прочь, не попрощавшись.

Друзья замечали, что Павел мрачнеет с каждым днём, но он ничего им не рассказывал. То ли боялся нарваться на такое же равнодушие или пренебрежительное «да брось, всё само образуется», то ли напротив – что его назовут плохим командиром, который не сумел наладить с кораблём достаточную связь, чтобы тот сам его нашёл. У Павла были лишь один товарищ-спирито, который на Земле командовал парусным фрегатом, и без умолку хвалился, какой у него замечательный корабль и как они понимают друг друга с полумысли. Сейчас этот хвастун был в экспедиции на своей «Церере», поэтому Павел не мог бы расспросить его подробнее. Досаднее всего, что самолично отправиться на Землю Павел не мог, это строго запрещалось всеми известными кодексами и правилами.

Каждый день, во время своей утренней прогулки, Павел с надеждой заглядывал в гавани порта и забирался на смотровую площадку на скале у храма Юпитера, чтобы поглядеть на корабли на рейде. Нужно было что-то делать, возможно, взять академический отпуск и записаться в какую-нибудь экспедицию, может быть, даже по другим мирам. Задумавшись об этом, Павел рассеянно скользнул взглядом по причудливой горгулье на карнизе портика храма, не сразу сообразив, что раньше там не было никакой скульптуры. Пока эта мысль успела оформиться, как горгулья расправила мощные крылья и спорхнула вниз. Павел вздрогнул; до сих пор он не видел подобных монстров: птичья голова, крылья и ноги, когтистые лапы-руки, хвост наподобие драконьего, тело, покрытое чёрно-бурыми перьями с лёгким красноватым отливом и светящиеся глаза – жёлтый и белый.

-А ты молодец, не испугался, - знакомым голосом проговорило чудовище и приняло облик рыжеволосой девчонки с повязкой на глазу.

-Не могу сказать, что очень рад встрече, - буркнул Павел.

-В общем-то никто не рад встрече со смертью, - усмехнулась Смертушка, - Что, в Серебряном Совете не смогли помочь?

-Да не больно-то и собирались, - огрызнулся Павел и сел на скамейку.

Смертушка подошла ближе и уселась рядом.

-Предлагаю отправиться в экспедицию на Глюк, - сказала она, — это единственная планета, с которой можно заглянуть хоть на Землю, хоть куда-либо ещё. Разумеется, это неофициально и не одобряется никакими властями. Но это самый действенный способ выяснить, где Марат, и что с ним.

-Предлагаешь мне сделку? – спросил Павел, бесстрашно взглянув в лицо техне, — Значит, преследуешь какую-то выгоду, верно? Ни за что не поверю, что ты хочешь мне помочь просто так.

-Это взаимовыгодная сделка, - Смертушка смотрела на него, не моргая, - Ты имеешь связь с кораблём, я – проводник по мирам. Мы оба получим нужную нам информацию и оба перестанем ощущать себя неудачниками.

Павел вздрогнул.

-Или боишься, капитан-без-корабля? – пожалуй, это прозвучало слишком жестоко даже из уст демона смерти.

-Не боюсь! – с вызовом ответил Павел, - Прямо сейчас летим?

-Ага, я купила билеты с ближайшего космодрома, - Смертушка подмигнула и расхохоталась, глядя на вытянувшееся от удивления лицо капитана, - Шутка, разумеется. Туда можно попасть только на перекладных: сперва официальный проводник-рэйли, а дальше – своим ходом полетим.

Павел кивнул.

-Тогда завтра встречаемся на местном вокзале в шесть утра, - подытожила Смертушка, вставая со скамьи, - Учти, если проговоришься кому-нибудь – нас не выпустят.

Она подпрыгнула, с лёгкостью взлетела в воздух, и уже там обернулась крылатой химерой и улетела куда-то в сторону гор. Весь остаток дня Павел провёл в рассеянном молчании. Он думал о том, что из подобной экспедиции можно и не вернуться, мало ли какие опасности подстерегают на загадочной запретной планете? Может быть, там живут чудовища куда ужаснее демонов смерти, которые способны пожирать души – то есть, низводить их до состояния низших существ. Вот был ты человеческой душой, а стал каким-нибудь комариком, и всю эволюцию придётся начинать сначала. Это не конец существованию, просто колоссальный откат назад.

-Что с тобой, Павел? – не выдержал его товарищ, виво по имени Марио, тоже молодой моряк, когда они своей компанией сидели за столиком в небольшой таверне недалеко от университета, - снова тоскуешь по Земле?

Павел кивнул. О Земле он и вправду порой тосковал, хотя за последние пару лет эти чувства притупились.

-Ох, наверное, это всё равно как отправиться на Магнотэрру без права возвращения и переписки! – воскликнул Марио, тряхнув кудрями, - Не представляю, как я бы перенёс подобное.

Магнотэрра была материком в другом полушарии от Россилана.

-Подумаешь, Магнотэрра! – вмешался третий офицер, спирито Руан с планеты Омикрон, очень похожей на Землю по описаниям, - Просто представь, что тебя отправили навсегда на другую планету, на Землю или Омикрон. А сюда ты вернуться не сможешь даже после смерти.

У Марио сделалось такое лицо, будто он вот-вот заплачет.

-Вернуться можно, но только родившись заново, - сказал аббат Лориа, корабельный священник с парусного корвета, — Это называется реинкарнация. Правда, ты позабудешь предыдущую жизнь и начнёшь постигать мир с чистого листа.

-Так это буду уже не совсем я! – воскликнул Марио, - И какой в том толк, если я не вспомню никого из родных и близких, а для них я буду просто новорожденным младенцем?

-Зато та проживёшь ещё одну прекрасную жизнь на прекрасной планете! – нравоучительно заметил Руан, - Уж я бы ни за какие коврижки не согласился бы перерождаться на Земле, тамошние жители только и делают, что воюют… Уж прости, Павел, но как есть.

Павел снова кивнул. Он не очень прислушивался к трескотне товарищей, думая о предстоящей экспедиции.

-Земля ещё молодая планета, - вздохнул Лориа, - её жители пока не научились жить в мире друг с другом. Кто знает, может быть, прожив после смерти несколько десятилетий на Астра Марине или Омикроне, они согласятся снова воплотиться на Земле и сохранят хотя бы толику опыта, набранного в более светлых и совершенных мирах?

На несколько минут воцарилось задумчивое молчание.

-Друзья мои, я завтра в университете не появлюсь, - сказал вдруг Павел, - Отправлюсь в Романо, мне нужно будет зайти в тамошний архив. Скорее всего, поеду туда с ночёвкой на пару дней.

-Хорошее дело! – закивали товарищи, - Тебе давно пора развеяться. Непременно отведай местных устриц! И белого вина, такого винограда нет больше нигде.

-И девушки там очень красивы! – добавил Марио и тотчас покраснел, позабыв, что спирито не нужны привычные человеческие радости. Аббат шутливо погрозил ему пальцем.

-Да-да, непременно! – рассеянно ответил Павел, - Счастливо, друзья!

Он расплатился и вышел из таверны. Что ж, осталось надеяться, что он вернётся и не обманет своих товарищей.

***

На следующее утро Павел пришёл на вокзал к назначенному часу, не зная, какой из поездов способен увезти их так далеко. Остров, на котором находился город Россилан, по площади был едва ли больше земной Корсики. Павел, конечно, что-то слышал о поездах-рэйли, проводниках между мирами, но считал это чем-то вроде чудной городской легенды.

-Здравствуй, капитан Иванов, - послышался знакомый голос Смертушки.

-Здравствуй, - ответил Павел скорее из вежливости, - Куда берём билет?

-Я уже взяла два билета на Танатос, - техна показала ему две маленькие чёрные карточки, - Всё официально. Я будто бы сопровождаю тебя на распределение, как оно и должно было быть.

Танатос, планета смерти. Ехать туда Павлу абсолютно не хотелось, сразу подумалось, а что, если спутница вознамерилась обмануть его и похитить на свою планету? Мало ли что они на самом деле делают с унесёнными душами? Может, насильно заставляют реинкарнироваться в комаров? Однако идти на попятную Павлу не хотелось, несолидно как-то.
Он взял протянутую ему маленькую чёрную карточку и отправился вслед за провожатой. Они приложили свои билеты к турникету, вошли в незаметную дверь из чёрного металла в самом конце платформы, и очутились на точно такой же платформе, только стены и колонны здесь были облицованы чёрным гранитом, а на путях стояла электричка бордового цвета с чёрной траурной полосой вдоль борта. Вокруг не было ни души. Павел тоскливо поглядел на лучи солнца, пробивающиеся сквозь стеклянную крышу вокзала, и вздохнул. Кто знает, вернётся ли он сюда вновь? Затем шагнул в вагон вслед за Смертушкой.

-Осторожно, двери закрываются, - тотчас же раздалось из динамиков, - следующая станция – «Танатос. Малые Врата».

Вопреки ожиданиям Павла, поезд не выехал из-под крыши вокзала, а, напротив, нырнул в какой-то тоннель. Ещё на Земле Павел как-то побывал в московском метро и очень впечатлился. Интересно, построят ли метро в Ленинграде? Ах, вот бы узнавать земные новости!

-Война на Земле закончилась, - вдруг сказала Смертушка.

Павел затаил дыхание.

-Советский Союз и союзники победили, - без выражения продолжила Смертушка, угадывая, что более всего было бы интересно капитану.

«А валькирии явно переживали за другую сторону», - подумал Павел, но вслух спросил:

-Откуда ты знаешь?

-У нас свои источники вестей, - хмыкнула техна, - новоприбывшие души рассказывают.

Павел хотел было спросить, расстреляли ли Гитлера, но наткнулся на сердитый взгляд Смертушки и передумал.

-А ещё люди выдумали новое супероружие, позволяющее убить сразу сто шестьдесят тысяч людей, - Смертушка задумчиво глядела в чёрную пустоту за окном, - Энола хвасталась, что поставила рекорд, который никому из валькирий даже не снился. Правда, за такие заслуги люди запихнули её в музей, так что на Танатос она вернуться уже не сможет, придётся ей вечно застрять на Земле. Ох и работы тогда было, в отделе распределения…

-Это что же такое случилось? – холодея, спросил Павел.

-Американцы сбросили бомбы на японские города, - ответила Смертушка. - Не бойся, на Москву и Ленинград разнарядки нет. Сейчас там начало пятидесятых годов двадцатого века. Даже интересно, что будет ещё через пару десятков земных лет.

Павел покачал головой.

«Земля ещё молодая планета», - вспомнились ему слова аббата Лориа. Но что-то она идёт не к миру и свету, а ровно в противоположном направлении.

Он тоже принялся смотреть в черноту тоннеля и вдруг совершенно чётко разглядел в ней звёзды. Не веря своим глазам, Павел прильнул к окну: невероятно! Электричка словно летела в космосе, мимо мелькали туманности, созвездия, целые галактики. Это было невероятно красиво и завораживающе. Павел долго-долго смотрел в окно, как вдруг его начало совершенно по-земному клонить в сон.
Он задремал, и ему снился Ленинград: город уверенно восстанавливался после тяжёлых лет войны, на окраинах росли новые здания, а сам Павел был белой чайкой и летел над ними, то опускаясь пониже, чтобы рассмотреть, то поднимаясь выше. И метро вправду строилось, ещё пара земных лет – и откроется. Вот и белые ночи, праздничный салют гремит над Петропавловской крепостью, цветёт сирень. А вот и улыбчивая девушка в светлом платье танцует вальс на выпускном балу – его дочь. Павел помнил её совсем малышкой, а она уже выросла… Какое будущее ждёт её? Лишь бы больше не было такой опустошающей и разрушительной войны, чтобы валькирии не ставили свои страшные рекорды по сбору душ…

Павел проснулся и украдкой вытер глаза, ему показалось, что по щеке течёт слезинка. Показалось.

А поезд ехал уже по степи, голой и тёмной, и небо над ней было какое-то жуткое, красно-бурое, без звёзд, а на горизонте колючими ломаными линиями виднелись чёрные горные пики.

-Это моя родная планета, - пояснила Смертушка, - красиво, правда?

-Отвратительно, - Павел поёжился, - ну, с человеческой точки зрения.

-Мда, мало кто из вас соглашается тут остаться, - кивнула Смертушка, - ну и хорошо, не люблю людей. Кроме разве что… - она замолчала и опустила взгляд.

«Неужели вспоминает своего лётчика? – подумал Павел, - не может быть, чтобы эти чудовища к кому-то привязывались».

Смертушка недовольно покосилась на него – наверняка прочитала мысли, но ничего не сказала. Электричка, тем временем, сбавила ход.

-Поезд прибывает на станцию «Танатос. Малые Врата», - раздался жизнерадостный женский голос из динамиков.

-У этого поезда есть машинист? – почему-то спросил Павел.

-У этого конкретного – нет, - ответила Смертушка, - а вот Харон теперь на паровозе работает, но там рейсы куда-то в другом направлении, Омикрон что ли… Рэйли сами по себе справляются, без машинистов. Кстати, нам выходить.

Она поднялась со скамейки и зашагала к выходу. Павел двинулся за ней. Станция «Танатос. Малые Врата» оказалась маленькой платформой посреди степи. Здесь не было ни будки, ни билетной кассы, никаких признаков обитания разумных существ, да и никаких врат вопреки названию тоже не было видно.

Смертушка уверенно спустилась по ступенькам с платформы и зашагала по сухой, чёрной как вулканический пепел земле. Отойдя подальше, она раскинула руки в разные стороны и превратилась в самолёт, тот самый, который Павел ни с каким бы не перепутал: широкие крылья, смешные неуклюжие шасси и ухмыляющийся круглый воздухозаборник. С земли Юнкерсы казались не такими большими как вблизи, Павел обошёл самолёт вокруг, разглядывая словно экзотическое животное. Фонарь кабины отодвинулся, и знакомый голос скомандовал:

-Чего уставился, залезай давай!

-Как залезать-то? Я всё-таки моряк, а не лётчик.

-Сперва на крыло… Да сзади обойди! Вот так, а теперь – в кабину, на место пилота.

Оказавшись в пилотском кресле, Павел подумал, что ни за что в жизни бы не полез в кабину вражеского самолёта, если бы не странные обстоятельства. И чем только обернётся эта странная авантюра? Фонарь над его головой захлопнулся, и тотчас тело опутали ремни.

-Это ещё зачем? – удивился капитан.

-Здесь тебе не линкор, - фыркнула техна, - взлетать будем с грунта.

Заработал винт, но бесшумно. Самолёт-призрак побежал по неровной земле, чуть подпрыгивая на кочках и набирая скорость.

-Риски у нас такие, - объявила Смертушка, - планета Глюк непредсказуема и полна иллюзий, миражей и лабиринтов. На ней сотни порталов в другие миры, поэтому легко заблудиться, не будучи проводником. Много экспедиций отправлялись на неё с разных планет, но большинство не вернулись. И как демон смерти, могу заверить: не потому, что погибли, а потому что заблудились среди миров.

Тряска усилилась, Павел молчал, опасаясь прикусить язык; вдруг самолёт рванулся вверх, отрываясь от земли, и устремился в толщу багрово-бурых облаков.

-Ух ты! – только и воскликнул капитан.

-Это мы ещё пикировать не начали, вот там куда более интересные ощущения! – хвастливо заметила Смертушка, - угол может быть настолько отвесным, а скорость так велика, что пилоты теряют сознание.

-Вы так нарочно придумали, чтобы сразу забрать их на Танатос? – хмыкнул Павел.

-Нет, воздушный тормоз выводит из пике. Но ты прав: пилотировать штурцкампффлюгцойг – это не для слабаков!

И, прежде чем Павел успел что-то возразить, Смертушка вдруг совершила удивительный манёвр: сперва перевернулась кабиной вниз, так что Павел повис на ремнях, затем перевернулась через крыло и почти камнем понеслась к земле. Павел только и успел разглядеть маленькую железнодорожную платформу, которая стремительно неслась ему навстречу, как непроизвольно зажмурился, одновременно радуясь тому, что он уже умер и не может снова умереть от ужаса или исторгнуть содержимое желудка.

-Вот так-то! – не без гордости заявила техна, выровняв полёт и снова набирая высоту.

Павел на всякий случай решил не спорить, а то мало ли какой высший пилотаж ещё эта Штука вздумает показать. Но Смертушка уже неслась в облака, которые замелькали вокруг кабины словно грязная вата. Сделалось светлее, и Павел увидел ясное небо – такого кроваво-красного цвета, что захотелось снова зажмуриться. Где-то наверху яркой алой точкой пылала маленькая звезда, местное «солнце». Но впереди замаячило нечто куда более удивительное: огромное зеркало из жидкой ртути, колеблющееся и переливающееся в красном свете.

-Это и есть Малые Врата, - пояснила Смертушка, - портал, через который мы попадём туда, куда нам надо. Постарайся сосредоточиться на Марате. Вдруг получится, и мы выйдем именно на него…

«А если не получится?» - хотел было спросить Павел, но не успел. Самолёт с размаху нырнул прямо в центр колеблющегося ртутного пузыря. Павел ощутил металлический привкус во рту, и лица его на мгновение коснулось что-то ледяное, на несколько мгновений сделалось абсолютно темно, а затем напротив – вспыхнул ярчайший свет, и прямо в лицо капитану ударили солнечные лучи.

Это было именно солнце, такое, каким Павел помнил его на Земле. Не розоватый Сол с Астра Марины, а вполне земное Солнце. Они летели над широкой зелёной равниной, где-то сбоку блестела река, а за ней темнел лес. У Павла захватило дух, неужели они очутились на Земле? Он что угодно отдал бы за это, согласился бы, наверное, даже реинкарнироваться в комара, лишь бы летать над этими бесконечными зелёными просторами.

-Как же красиво! – не удержался Павел.

-Ты раньше летал на самолёте? – спросила техна.

-Нет, только на поезде ездил.

-А души пилотов могут летать сами по себе. Не во всех мирах, правда, но в некоторых могут, - задумчиво сказала Смертушка, - Я вообще не могу представить себе, как можно жить, не имея возможности летать. Лучше тогда и не жить вовсе.

-Люди привыкли, - пожал плечами Павел, - хотя, наверное, это примерно, как быть слепым с рождения или ослепнуть в течение жизни – разница есть.

Ещё несколько минут они летели над равниной на небольшой высоте, чтобы полюбоваться её красотой, и Павел даже подумал о том, что готов был бы летать так целую вечность, как вдруг Смертушка сделала резкий манёвр и выругалась.

-Гром и молния! Они нас преследуют!

В паре метров от кабины просвистела пулемётная очередь. У Павла похолодело в затылке, он и представить себе не мог, что в потустороннем мире может случиться воздушный бой. Воздух завибрировал от рокота авиационных моторов. Павел принялся озираться, и заметил, что их преследует пара истребителей. Они были без опознавательных знаков, покрашенные в коричнево-зелёный камуфляж. Павел не самым лучшим образом разбирался в самолётах, мог, конечно, отличить свои и немецкие, но таких видел впервые. Один из истребителей гнался за ними, другой постарался зайти в лоб, и Смертушке пришлось заняться маневрированием.

-Держись! – приказала она, - Будем уворачиваться. Боеприпасов, как ты понимаешь, у нас нет. Нам ещё повезло, это Харрикейны, а могли бы попасться Спитфайры или Як-9, с теми было бы куда сложнее.

-Это местные ВВС? – спросил Павел, как только перегрузки стали чуточку меньше, - Ты предполагала, что так будет?

-Всё проще, - ответила Смертушка, резко снижая скорость и пропуская противника вперёд, - это эйдосы. Они тут живут.

Павел пригляделся и с удивлением отметил, что в кабинах истребителей нет лётчиков!

-Эйдосы? – переспросил он.

-Это не призраки. Наоборот, это идеи самолётов. На этой планете они появляются, прежде чем воплотиться на Земле или на Омикроне. Дикие технотвари, которые ещё не встречали человека.

-Почему тогда они напали на нас?

-Да просто у них где-то тут гнездо, - Смертушка очередной раз увернулась от пулемётной очереди, - планета Глюк официально называется Эйдос. Это заповедник, куда нельзя ездить на охоту, да и просто так шляться тоже нежелательно, хотя браконьеры периодически проникают, чтобы красть птенцов и мальков. Знаешь, как рождаются идеи? Из яйца. Яйцо – это как бы чья-то мысль, конструкторов и инженеров, они возникают и вызревают, а потом из этого яйца появляется самолёт или…

Харрикейн пошёл на таран, и Штуке пришлось уворачиваться.

-Короче, они ведут себя как обычные птицы, охраняющие потомство. С ними даже договариваться сложно, они тупенькие. Но и причинять вред нельзя, незаконно. Остаётся просто убраться с их территории.

Павел обратил внимание, что один из истребителей отстал, видимо, вернулся к гнезду, но второй продолжал яростно атаковать.

-И всё-таки я его проучу, этого тупого Хурьку, - злобно прошипела Смертушка, - Ну-ка попробуй, догони-ка меня…

Она принялась мельтешить перед носом истребителя, не давая тому прицелиться, но порядком раздразнив, затем заманила повыше и, убедившись, что противник висит на хвосте, спикировала вниз. Они пикировали почти отвесно над блестящей внизу рекой, и Павел даже зажмурился в ужасе, решив, что они врежутся в воду, но тут Штука вышла из пике, а её преследователь, набравший уже достаточную скорость, пролетел по инерции вниз и на всей скорости влетел в реку, подняв фонтан брызг.

-Он погиб? – спросил Павел, с замиранием сердца наблюдая подобную фатальность.

-Нет, он же эйдос, - ответила Смертушка, - они регенерируют при повреждениях. Сейчас он оглушён и нахлебался воды (не завидую я ему), потом вылезет, придёт в себя и вернётся в гнездо. А мы будем уже далеко.

-Неловко как-то, - промолвил Павел через некоторое время, - Мы незаконно проникли в заповедник, потревожили местную фауну… А что, если этот Харрикейн нажалуется куда-нибудь или поднимет тревогу?

-У него для этого слишком куриные мозги, - ответила Смертушка, - Но нам всё-таки стоит подняться повыше, а не любоваться красотой пейзажа, потому что тут могут гнездиться и другие эйдосы, попроворнее.

-А что может нам грозить при попадании их боеприпаса? – спросил Павел, который уже оправился от пережитого, - Так-то мы ведь уже умерли!

-Мы состоим из энергии, - пояснила Смертушка, - При попадании и любых повреждениях мы её потеряем. Ты же учишься в университете Россилана! Наверняка знаешь, что миров множество, и этот – один из высших. А есть низшие миры, куда попадают слабые духи, у которых мало энергии. И выбраться оттуда ой как непросто…

«Что, если Марат попал в один из таких миров? – подумал Павел, - И как тогда вызволять его оттуда?»

-А куда мы, кстати, летим? - спросил он у Смертушки.

-К морю. Там есть Оракул, с которым тебе придётся общаться.

Больше вопросов Павел не задавал, решил, что всему своё время. Солнце, тем временем, стало клониться к горизонту, а впереди, там, где на секунду блеснула водная гладь, начал сгущаться туман.

-Проклятье! – опять выругалась Смертушка, - Мы летим в нужном направлении и море сравнительно недалеко, но лететь-то мы дальше и не сможем. Придётся идти пешком или ждать, пока туман рассеется.

Она снизилась, чтобы найти поляну, пригодную для приземления, а Павел ощутил, как вместе с туманом его начинает охватывать тревога. В какую странную авантюру он ввязался, не расспросив толком ни о чём, не узнав подробностей, не удосужившись даже почитать о планете Эйдос. Будто он снова сделался мальчишкой, играющим в приключения.

Как только колёса Штуки коснулись поляны на опушке леса, туман окончательно поглотил всё вокруг. Исчезли очертания деревьев, и Павел вспомнил тот жуткий мир, в который он попал сразу после смерти. Он открыл фонарь кабины и выбрался из самолёта.

-Не вздумай уходить далеко от меня! – прикрикнула Смертушка.

Но Павел и сам понимал, что без провожатого никуда не уйдёт, в конце концов, у технодемона есть хотя бы компас. Штука тотчас приняла человеческий облик, и оба они дошли до кромки леса.

-Жаль, спичек нет, - задумчиво проговорил Павел, - Можно было бы развести костёр.

-Зачем? – удивилась Смертушка, - ты же не мёрзнешь.

-Для уюта, - пояснил капитан, - как в детстве, в пионерском лагере, когда мы ходили в поход по лесу, разводили костёр вечером, сидели у огня, пекли картошку, жарили хлеб, рассказывали разные байки. Тебе, наверное, не понять.

-Люди любят огонь, - согласилась Смертушка, - а самолёты его боятся. Я не только самолёт, я демон, но огонь всё-таки не люблю.

Павел присмотрелся по сторонам и заметил достаточно широкую дорожку, уходящую прямо в лес.

-Дорожка. Может быть, рискнём пройти по ней? Если это заповедник, может быть, тут есть какая-то сторожка, где живёт егерь или вроде того?

-Люди тут не живут, - с сомнением ответила Смертушка.

-Но кто-то выложил её камнями. Смотри! Это не просто тропинка, это дорога, созданная разумными существами. Здесь есть цивилизация, ну или была когда-то. Кто-то проложил дорогу сквозь лес, значит, она должна куда-то вести.

Смертушка сверилась с компасом, дорога вела в нужном направлении, по крайней мере, пока. До моря оставалось километров пять или семь – всего ничего, если лететь по воздуху. Но кто знает, когда туман рассеется, тем более что близился вечер. Может быть, в словах капитана вправду был резон? И чем сидеть на месте, можно было бы преодолеть расстояние пешком хотя бы за час.

-Ладно, идём, - согласилась она, - Во всяком случае, всегда можно будет вернуться обратно.

Идти по незнакомому лесу сквозь туман было невероятно жутко. Хотя Павел уговаривал себя, что он нематериален, и в теории ни люди, ни животные не смогли бы ему навредить, случай с разгневанными эйдосами заставил его сомневаться в собственной неуязвимости. В этом лесу было тихо: ни пения птиц, ни зудения комаров, хотя пахло палой листвой, хвоей, грибами – абсолютно по-земному. И снова отчаянно захотелось вернуться на Землю: а что, собственно, страшного в том, чтобы реинкарнироваться? Разве что – позабыть всё. Но зато можно заново начать новую жизнь, снова стать ребёнком, беззаботно гулять по лесу, жечь костры, запросто дружить с кем угодно, влюбляться, учиться жить эту жизнь методом проб и ошибок… Не так уж и плохо. В конце концов, может и эта жизнь у него была далеко не первая, кто знает? Об этом можно было бы узнать на планете Танатос – разархивировать свои прежние воспоминания. Но Павел, когда ему предлагали в Серебряном Совете, не захотел. Ему подсознательно не хотелось лететь на Танатос, да и идею узнавать о своих прошлых жизнях считал лишней: мало ли, что там было, вдруг не слишком приятное, раз прежний он решил всё начать с нуля?

Размышляя об этом, Павел вдруг заметил среди тумана и деревьев маленький огонёк. Значит ли это, что лес всё-таки обитаем? Он окликнул свою спутницу, которая, натянув капюшон едва ли не до самого носа, казалось, тоже задумалась о чём-то.

-Тодхен, смотри, огонёк! Давай подойдём поближе! Возможно, это чьё-то жильё.

-А ты уверен, что этот кто-то был бы рад увидеть незнакомцев? Сразу видно, что ты не читал в детстве сказок…

-Но мы и не в сказке, - возразил капитан, - всему есть научное обоснование. Даже эйдосам, которые тут заменяют животных.

Он осторожно сошёл с тропинки и медленно побрёл на огонёк. К счастью, лес был редким, под ногами упруго пружинил сухой мох. Павел выбрался на небольшую округлую поляну и увидел стоящий на широком пне прибор: полированный деревянный ящик с выпуклой светящейся линзой спереди, сквозь которую видны были движущиеся чёрно-белые изображения. Павел догадался, что это телевизор – об их появлении писали в газетах ещё на Земле при его жизни. В Россилане телевизоры тоже появлялись, и синьора Лукреция как раз мечтала приобрести себе такой.
Заиграла музыка, на экране начали показывать балет «Лебединое озеро». Понаблюдав за танцем маленьких лебедей, Павел осторожно покрутил одну из круглых ручек, и программа сменилась: теперь по экрану маршировали физкультурники в белых футболках, они несли плакаты и портреты Ленина и Сталина.

-Вот это да! Это же Москва! – воскликнул Павел, - Смотри! Это Красная площадь!

-Подумаешь, - проворчала Смертушка, - в Германии тоже так маршировали. И телевизоры там появились ещё в тридцать четвёртом году…

Но Павел не слушал, он увлечённо крутил ручку, переключая каналы и жадно разглядывая события, происходившие на Земле. Ах, как же жаль, что нельзя было попросить телевизор показать что-то более конкретное!
Вот красивая молодая женщина в украшенной бриллиантами короне приветственно машет с балкона – настоящая, не сказочная английская королева. А вот шахтёры в какой-то Латиноамериканской стране закидывают камнями правительственные войска. Вот финский бегун несёт олимпийский факел к новому стадиону в Хельсинки, а вот и сборная Советского Союза, которая впервые принимает участие в Играх. По Минску едет первый троллейбус, а США проводят испытание водородной бомбы…

Павел так увлёкся, что даже не расслышал предостерегающий вопль техны, но в следующий момент почувствовал, что какая-то сила опутала его так, что он не может пошевелиться. Павел дёрнулся, словно муха, попавшая в паутину, в ужасе ощущая, что из телевизионного приёмника тянутся незримые силовые нити, затем беспомощно оглянулся на Смертушку. В тот же самый миг та со зверским криком обрушила на линзу найденный где-то булыжник. Стекло разлетелось вдребезги, Павел почувствовал, как ослабли путы, вырвался из захвата и тотчас же упал, потому что ноги не держали от слабости.

-Это ловушка! – воскликнула Смертушка, продолжая яростно крушить телевизор камнем.

Раздался хлопок, должно быть, взорвалась лампа; экран погас, а из треснувшего корпуса повалил густой чёрный дым, из которого сформировалась плотная фигура, постепенно принимая очертания чудовища с паучьим телом на восьмью лапах и женской головой с длинными чёрными волосами. Монстр яростно заверещал, поднял передние лапы, снабжённые острыми когтями-лезвиями, и бросился в атаку.
Павел не успел даже ахнуть, как очутился в воздухе метрах в десяти над землёй. Смертушка держала его под руки, затем, отыскав подходящее дерево, усадила на толстую ветку.

-Посиди тут, пока я с ней разберусь.

Опустившись вниз, Смертушка сняла повязку с левого глаза. Женщина-паук в нерешительности замерла, похоже, белый глаз технодемона пугал не только людей.

-Похоже ты забыла, что в этом лесу самый страшный монстр – это я, - глухим голосом произнесла Смертушка и приняла свой реальный облик.

Женщина-паук прострекотала что-то, скалясь жвалами и угрожающе шевеля передними лапами.

-Этот человек – со мной! – рявкнула Смертушка и накинулась на противницу с такой яростью, что клочки волос полетели в разные стороны.

Оба чудовища сцепились в чёрный клубок, катающийся по поляне. Наконец, Смертушка вспорхнула на ветку недалеко от Павла, встряхнув крыльями как сердитая ворона. Женщина-паук с трудом поднялась с земли, прихрамывая сразу на три лапы, и заковыляла прочь. На краю поляны она обернулась, бормоча проклятия, и Павел успел разглядеть, что у неё исцарапано лицо и синяк под глазом.

-Кто это был? – спросил капитан.

-Это Дзёрогумо, - пояснила Смертушка, - вообще-то они живут в тёмных мирах, а эта как-то проникла сюда. Очередная вариация энергетического вампира. Сильно тебя пожевала?

Павел пожал плечами. Ноги казались ватными, и он плохо их ощущал.

-Мда, надо тебе набираться сил.

Смертушка, не меняя облика, осторожно подхватила капитана на руки (если только можно было так назвать её когтистые лапы) и взмыла над деревьями. Туман уже начал рассеиваться, но и солнце опустилось уже совсем низко. Зато именно там, куда оно опускалось, Павел увидел сверкающее зеркало воды.

-Море! – воскликнул он.

Через секунду он уже сидел в кабине Юнкерса, бесшумно летящего низко над лесом. Мимо пролетали клочья тумана, но вскоре морской бриз разогнал их совсем. Пикировщик снизился и полетел прямо над самой кромкой воды.

-Это где-то здесь, - проговорила Смертушка.

И тут Павел увидел заброшенный маяк – старинную башню, когда-то выкрашенную в красные и белые полоски. Юнкерс сделал круг и сел на пустынном пляже. Павел из последних сил вылез из кабины, бессильно опустился на крыло и мешком скатился в песок.

-Вот ведь чёрт, - прошипела Смертушка, перевоплощаясь в человеческий облик, - я как чуяла, что от этих телевизоров одни неприятности…

-Я вёл себя как идиот, - огорчённо заметил Павел, - Надо было сообразить, что работающий в лесу телевизор – это как минимум подозрительно…

Он сел на песок и попытался отряхнуться. Ещё ни разу в потустороннем мире он не чувствовал себя таким уставшим.

-Но мне так хотелось узнать хотя бы какие-то новости с Земли! Почему нам вообще не разрешают наблюдать за событиями на Земле?

-Меньше знаешь – лучше спишь, - ответила Смертушка, садясь на песок и закрывая повязкой свой белый глаз, - никто из ушедших ведь не сможет туда вернуться и изменить события. Но все расстраиваются, узнав, например, во что превратились их светлые идеи. Или как разрушаются созданные ими города. Многие начинают метаться, теряют спокойствие, превращаются во всяких упырей… - она махнула рукой.

Павел повернул голову и уставился на неё. Сейчас, в свете вечернего солнца, Смертушка была похожа на обычную человеческую девушку. Должно быть, когда она закрывает этот свой жуткий глаз, её давящая смертоносная аура перестаёт действовать на окружающих.

-Тодхен! – вымолвил он вдруг.

Смертушка удивлённо воззрилась на него другим, жёлтым глазом.

-Ты ведь меня спасла от этой… Как её там, от паука-вампира. Но… почему?

-Вообще-то ты мой подопечный, - пожала плечами Смертушка, - И потом мы ведь ищем Марат, не так ли?

-Спасибо! – сказал Павел и смущённо улыбнулся, — Вот уж не думал, как всё сложно закрутится… Подумать только! Летал на вражеском самолёте! Меня спасла моя же собственная смерть! Чудно!

-Я же говорю: мир устроен куда сложнее, чем кажется на первый взгляд, - техна вскочила на ноги, - Ладно, отдохнули, теперь идём к Оракулу, а то солнце сядет. Идти сможешь?

Павел не без труда поднялся. Хотелось, конечно, лечь на песок и уснуть. Но кто ж знает, может, эта планета поглощает всех уснувших? Смертушка неодобрительно покачала головой, потом мгновенно подскочила к нему, и, не успел Павел возразить, подхватила под руки и с лёгкостью вознесла на башню маяка.

На самой вершине, посередине каменной площадки, стояло сооружение вроде чугунной беседки, в самом центре которой стояла многогранная стеклянная линза. Когда-то давно в ней горел фонарь, наверное, в те времена, когда на планете Эйдос ещё жили люди. Заходящее солнце играло в многочисленных гранях, ветер завывал меж чугунных столбов, удерживавших сферический купол крыши.

-Это Оракул, - подсказала Смертушка, не то шёпотом, не то телепатически, - задай ему вопрос и смотри внутрь. Но учти: он показывает образные видения, что-то вроде снов.

-Он живой?! – изумился Павел и тотчас замолчал, испугавшись, что брякнул бестактность.

-Конечно. В мире вообще всё живое, просто далеко не всё хочет общаться.

Павел постарался сосредоточиться, прикрыл на секунду глаза, осторожно коснулся стеклянной поверхности, которая показалась ему тёплой. На самом деле ему хотелось спросить о многом: как живут его близкие на Земле: жена, дочь, родители, друзья… Но, кто знает, может быть, он и вправду не порадуется, узнав ответ? Живых стоило оставить жить. Тогда Павел сосредоточился на мыслях о Марате: где его корабль теперь? Почему о нём ничего не слышно ни среди ушедших, ни среди оставшихся на Земле?

Павел открыл глаза и принялся всматриваться в чуть зеленоватую толщу стекла. Вдруг линза изнутри начала заволакиваться белым светящимся туманом, который клубился и мерцал. Внутри него смутно угадывались какие-то образы, словно в экране телевизора сквозь помехи. Павел присмотрелся…
Образы становились всё чётче, а сам он будто бы переместился внутрь, и увидел странную картину: в белой комнате, напоминавшей больничную палату, на инвалидном кресле неподвижно сидел человек, одетый в военно-морской мундир без погон. Его лицо было изуродовано шрамами, незрячие глаза бледно-серого цвета уставились перед собой. В комнату вошёл коренастый невысокий парень в матросской синей рубашке, очевидно, вестовой.

-Здравия желаю, товарищ Волхов! – бодро поздоровался он, - сегодня стрельбы будут. Постреляем ещё, а?

Инвалид молча кивнул. Помощник развернул коляску и бодро покатил на улицу. Там было что-то вроде спортивной площадки с мишенями. Группа курсантов столпилась у входа, с любопытством и жалостью глядя на того, которого назвали Волхов. Вестовой зарядил пистолет и подал сидящему в коляске. Тот взял оружие левой рукой (правая безжизненно висела) и выстрелил в сторону мишени будто бы наугад, однако, выстрел оказался точным. Курсанты возликовали, переглядываясь друг с другом. Сделав таким образом пару десятков выстрелов, инвалид тихим, но жёстким голосом произнёс:

-На сегодня достаточно.

-Как скажете, товарищ Волхов.

Вестовой отвёз калеку обратно, в его комнату с белыми стенами.

-Вы прекрасно держитесь, товарищ Волхов! Ребята в восхищении.

-Спасибо, Шквал.

-Они знают, какой вы герой, как вы продолжили сражаться, даже потеряв ход…

-Если бы ты знал, Шквал, как я устал от всего этого, - Волхов опустил голову.

-Главное, что вы живы, товарищ Волхов! – вестовой смутился, сообразив, что сказал что-то лишнее.

-Это не жизнь. Ты просто не представляешь себе, что такое родиться линкором и превратиться в несамоходную плавучую батарею. Потерять всё, даже своё имя. Порой я жалею, что не погиб тогда, в сорок первом. Но я корабль, у меня нет воли выбирать свою судьбу.

-Простите, - Шквал смутился ещё сильнее. - Я вас расстроил, товарищ Во… Товарищ Марат.

-Это просто факт. Иди, ты свободен на сегодня.

Вестовой-буксир удалился, оставив одного того, кто когда-то был флагманом Балтийского флота.


Павел резко вдохнул и очнулся. Где-то рядом шумело море. Он лежал на спине, головой на чём-то мягком. Открыв глаза, капитан увидел розоватое рассветное небо и два огромных чёрных крыла, образовавших вокруг него что-то вроде беседки.

-Тодхен? Что произошло? — спросил он.

Крылья дрогнули. Демоническая птица, державшая его голову у себя на коленях, открыла глаза, которые сейчас не светились, и казались похожими на человеческие, столько грусти и боли было в них.

-Тебе не стоило этого видеть, - проговорила она, — Это слишком страшно.

-Это был не сон? – Павел подскочил.

Они сидели на пляже у подножия маяка; занимался рассвет, и солнце было готово вот-вот подняться из-за леса. Павел понял всё, и грусть навалилась на него с такой силой, будто в груди образовалась дыра, в которую ворвался ледяной ветер. Он обеими руками схватился за грудь, будто стремясь заткнуть эту дыру. Хотелось зарыдать, но у спирито не льются слёзы.

-Человеческой душе нельзя испытывать подобные чувства, - задумчиво проговорила Смертушка, - они от этого теряют силы, становятся тонкими и рискуют превратиться в фантомы. Наверное, это был слишком жестокий эксперимент… Причём с самого начала. Я сотру тебе память об этой экспедиции и верну обратно на Астра Марину. А потом я отправлюсь на Землю и заберу Марат оттуда. Даже если ради этого мне придётся переквалифицироваться в жнецы.


Обратной дороги Павел не помнил. Он действительно не помнил ничего из прошедших суток, очнувшись в вагоне поезда, следовавшего в Россилан из Романо, и рассеянно взглянув на какую-то рыжую девушку, сидящую напротив него. У девушки была повязка на глазу, словно она изображала пирата. Павел принялся озираться, спросил, какая сейчас остановка, вскочил с места, извинился и поспешил к выходу из вагона.

Смертушка посмотрела ему вслед.

Она тоже видела то, что показал Оракул, только глазами техны, а не человека: жалкий блокшив, кусок корпуса, превращённый в несамоходное артиллерийское учебное судно под названием Волхов – вот что осталось на Земле от прекрасного гордого линкора Марат. Потопленный ею, он не погиб полностью, был поднят и даже продолжил сражаться во время войны, яростно защищая осаждаемый город. Но он уже не был собой, потеряв и свой облик, и своё имя. А сейчас он просто устал жить, впрочем, разве можно было считать жизнью существование в виде такого обрубка, корабля-калеки? Всё это было столь чудовищно и жутко, что даже у бывалой валькирии всё её сознание сжалось от горечи и боли. И тем острее было понимание, что подобная судьба постигла линкор Марат по её вине…
Смертушка решительно сжала кулаки, так что когти впились в ладони.

Она знала, что будет делать: сперва она отправится на планету Ипсилон и сделает её такой же красивой как Эйдос и уютной для всех духов ушедших как Астра Марина. Это было в её власти, поскольку она была демоном не только смерти, но и преображения, порождением мудрого бога Одина. Там, на её собственной планете, будут моря и океаны для всех видов Водоходов, равнины и долины, пригодные, чтобы построить сотни аэродромов для всех самолётов, какие только есть и будут приходить с Земли. Там будут поселяться спирито, желающие продолжить жизнь, похожую на земную, только без бесконечной вражды между собой. Это будет светлый и гостеприимный мир, где смогут примириться враждовавшие и отдохнуть уставшие и измученные души. А потом она заберёт туда с Земли свой линкор, где он вернёт себе свой величавый облик и своё имя.

Июнь 2025