Экспонат

Музей в провинциальном Т не отличался особо уникальными экспонатами. Вполне обычные для небольшого местного краеведческого музея. Здесь даже сторож как таковой отсутствовал. Потому что, по большому счёту, здесь и красть было нечего. На барахолке по понедельникам и то выбор больше и вещи интереснее. Вот и в тот день всё начиналось весьма буднично и прозаично.

— Иван Петрович, — постучалась смотритель Мария в дверь директора. — К Вам из полиции.
— С чем пожаловали? — спросил немолодой грузный мужчина, поднимаясь из директорского кресла, чтобы поприветствовать вошедшего майора. И если с неменьшим трудом директор всё же поднялся, то примерно с таким же он втиснулся обратно, немало этим удивив майора, много чего повидавшего на своём веку. — Вроде у нас ничего не пропало.
— Зато у нас нашлось, — сказал майор. — Арестовали чёрных копателей. Им дали сроки, и, соответственно, их добыча уже не улики, а экспонаты. И, судя по результатам экспертизы, ценные. А раз ценные, то должны храниться в музее, чтобы народ ими любовался... А если вы ещё подготовите табличку, что данные экспонаты были любезно предоставлены нашим вторым отделом, то мы тоже будем вам благодарны, — добавил майор, смахнув выступивший от волнения пот. — Оформляем?


В итоге фонды музея пополнились на одну небольшую золотую статуэтку, три серебряных медальона и несколько монет царской России. Которые были тщательно описаны, сфотографированы и переданы в фонд музея.

Пополнился фонд и пополнился, — решил Иван Петрович. — Всё равно финансирования пока нет. Поэтому, может, место и появится оборудованное с табличкой, но не в этом году, — подумал Петрович, повертев в руках статуэтку изображающую какого-то идола. И чем больше директор в него всматривался, тем больше не по себе ему становилось. Создавалось впечатление, что его буквально затягивает вовнутрь.
— Иван Петрович! — внезапно раздался громкий голос Марии, вырывающий его из непонятного состояния, в которое он начал попадать, и возвращая в этот мир. — Так я могу идти? Вы обещали меня сегодня отпустить пораньше.
— Идите, конечно же, идите.
— Вам нехорошо? Какой-то Вы бледный.
— Видимо, давление упало, — сказал директор, вставая и пряча новые экспонаты в сейф. — А эти пусть пока полежат, потом займёмся.


Несколько дней спустя.

Иван Петрович нервно прохаживался по кабинету. Успокоить нервы не помогли даже пара рюмок коньяка, который он держал в кабинете на всякий случай... Случай наступил, а спокойствие так и не пришло. Сначала он заметил сам... Как то один, то другой экспонат из несильно большой коллекции музея стали оказываться не на своих местах.

 Последней каплей, после которой Иван Петрович и стал использовать коньяк вместо успокоительного, стало исчезновение чучела волка и следы лап, оставленные на полу. Создавалось впечатление что чучело ожило, спрыгнуло с постамента и пошло расхаживать по территории музея.

В воскрешение Иван Петрович не верил. Особенно в воскрешение давно убитых и выпотрошенных животных. Судя по записям, этому чучелу было больше восьмидесяти лет, и то, что его до сих пор не сожрала моль, было чудом. Где сейчас это чучело директор даже не мог себе представить... Так же как и исчезновение Марии. Причём это случилось буквально накануне... Многие видели как она входила в музей, но практически никто не видел её выходящей.

 В мистику Иван Петрович верил ещё меньше чем в воскрешение чучел. Но эти два исчезновения его выбивали из привычной колеи. Не помогал даже любимый коньяк, которого Иван Петрович выпил уже третью рюмку и тут же налил четвёртую. Но самое паскудное было в другом. Об исчезновении Марии он не мог сообщить по той самой простой причине, что прошло слишком мало времени.


Петрович залпом выпил четвёртую рюмку и решительно убрал коньяк в сейф. В котором были недавно полученные экспонаты. Только теперь статуэтка выглядела немного по-другому. Вместо идола была изображена женщина верхом на волке. Других статуэток в сейфе не было. А женщина, оседлавшая волка, выглядела уж очень по-современному и похожей на Марию. Впрочем, это сходство Петрович свалил на коньяк. И на всякий случай сфотографировал статуэтку. Как до этого и прошлую, вспомнил Петрович, судорожно листая галерею. Вот монеты, медальоны и абсолютно другая статуэтка с изображением идола только на фото он улыбался, показывая рот полный острых зубов.


На часах было 21:00, и в это время Петрович обычно в музее оставался один. В целях экономии музей закрывал и ставил на сигнализацию он сам. И естественно все сотрудники, зная о его привычке задерживаться, уже разошлись. И в это время где-то в музее раздался шум, который обычно бывает при битье посуды, а следом второй, только в этот раз добавился звук разбитого стекла.
— Майор, — позвонил директор полицейскому, который до этого привозил экспонаты. — Вызывай наряд. В музее посторонний шум. Я сейчас выйду посмотрю. Что значит не выходить? Ладно, жду.
Тоже мне не выходить, — пробурчал Петрович, выключив телефон. — Никому не позволю дебоширить в моём музее, — добавил вслух он, выискивая взглядом что-нибудь потяжелее и поувесистее и не найдя ничего кроме вазы, небольшой, но довольно увесистой. Не бог весть какое оружие. Но Петровичу это придало уверенности, как и очередная рюмка коньяка. Бутылку с собой он тоже прихватил.


В первых двух залах никого не оказалось, а в третьем директор увидел невысокую фигуру, стоящую у коллекции китайского фарфора.
 — Я ждал тебя. Как тебе новая статуэтка? Действительно она прекрасна? Современная валькирия на волке именно такой я её увидел. Жалко размерчик статуэтки подкачал, но думаю ты оценил. Это же твоя работница.
 — Ты кто? — спросил Петрович смотря на незнакомца.
 — Я? — ответил тот поворачиваясь. Один в один идол со статуэтки, только живой и во плоти. — Я само зло. Твой потаённый страх и реальный кошмар. Я тот кого ты разбудил. И кто дремал целую вечность.
  — Что тебе нужно?
 — Как и всем исчадиям ада. Банальное. Захватить мир.
   — И зачем тебе я и мой музей? И чем тебе помешала Мария?
 — Вы просто ступени. Мария оказалась не в то время и не в том месте. От тебя мне нужно тело, оболочка. Майора ты вызвал сам, чем облегчил мне задачу. Да и его тело помоложе. И так далее. Пока я не окажусь в теле того в чьих руках власть. Над страной, лучше над миром. Я бы тебя оставил, чтобы ты оценил мой триумф, но не могу. — ответил демон и сознание Петровича поглотила тьма.