Записка 18

Записка №18

Одна. Зимняя сцена. Нью-Йорк, декабрь 2000-го
(Почему номер восемнадцать? Потому что в еврейской традиции это число связано со словом «хай» — что значит «жизнь». Слово состоит из двух букв: «хет» (в нумерации — 8) и «юд» (10). Восемь плюс десять — восемнадцать. А значит: даже если человек один — он жив. И в этом уже есть свет.)

Я видел её снова — не во сне, не в поэзии, а просто на улице.
Зима разгуливалась по Бруклину, как строгая учительница,
а она шла уверенно, будто у неё с зимой давняя сделка.

Мороз — ей товарищ, холод — старый друг.
Поклонников у неё было — как снежинок в январе.
И подруг — как пчёл в улье.
Но она была одна.
И выглядела так, будто сама так решила.

Может быть, она слишком выбирала.
Может, искала не сердце, а весь космос.
А может, вовсе и не была одна —
просто не тех брала с собой в кадр.

Ей не нужно было жаловаться.
Не нужно было объясняться.
Она умела быть с собой — так, как другие не умеют быть даже с толпой.

И звёзды светили ей из окна, и ветер был ей братом.
Я раньше хотел быть рядом.
Теперь — просто смотрел со стороны
и понимал:
некоторые женщины не одиноки. Они — отдельные.

Если она одна —
это потому, что её одиночество ближе к небу,
чем чья-то спутанность вдвоём.

Продолжение следует…