Тени Ковчега

 

Звук шагов по металлическим ступеням отражался от стен шахты. Лестница уходила вниз – всего восемьдесят шесть метров; расстояние, отделяющее внутреннее кольцо Артемиды от внешнего.
Света не было. Единственный источник – электрический фонарь. Белое пятно, пляшущее на стальных стенах, выхватывающее арматуру; трубы перил и стальные решетки под ногами.
«Шум внизу…» - странная мысль заставила Алана остановиться.
Он замер. Прислушался.
Действительно, какой-то звук. Слишком слабый и далекий, чтобы разобрать – будто скребут чем-то по металлу…
Склонившись над перилами, он направил луч фонаря вниз, в проем, между элементами лестниц. Ничего… Только чернота.
«Наверно, часть автоматических систем еще работает. – Подумал Алан - Батарей у роботов должно хватать дней на девять.»
Он успокаивал себя, но, тем не менее, ощущал страх. Липкий и мерзкий, слишком абсурдный чтобы признаться в нем даже самому себе, детский страх был вытеснен на периферию сознания, но выплескивался оттуда при любом случае, разливаясь в теле волнами адреналина.
Ладонь, сжимающая фонарь намокла. Луч света дрожал.
 «Это просто отдышка… - Опять обманул он себя. – Осталось всего-то метров двадцать»
Передохнув на лестничной площадке, Алан продолжил спуск.
«Жаль, что лифт обесточен…»
Раньше, два грузовых лифта соединяли кольца станции между собой. На внутреннем кольце располагались жилые помещения, каюты экипажа, серверная, и кислородные сады. Внешнее в основном служило складом – там находились ангары, несколько лабораторий (чья постройка не была завершена, и поэтому они почти не использовались), технические зоны, и... Еще кое-что.
Ковчег.
Туда Алан и направлялся...
Преодолев последние несколько пролетов, он достиг внешнего кольца. Темное пространство внизу лестничной шахты было освещено тусклым красным светом; он исходил из сенсорной панели возле створок дверей.
Зашипела рация.
- Да.
- Алан, ты где ?!
- Стою возле входа в Ковчег «…» Что-то случилось ?
- Кое-что да. Это херов принтер… - голос Ирвина был странным - Мы подключили его к резервной ветке, помнишь ?.. Я сейчас глянул – энергия в генераторе снижена, на треть почти. Я стал разбираться – в чем дело. Никто не в курсе. Потом, случайно чисто, заглянул в складскую… ****ь! Эта штука печатала, и ты бы видел, что!.. Я думал, у меня башню сносит – оно фигуры печатает, людей *****!..
- Может программа…
- Не было этого в программе, она вообще чистая… И не в этом дело – ты бы видел, в каких позах они… Будто конвульсии или...
Рация замолчала.
- Ирвин… Ирвин!..
Пш-шш…Сшш….
Голос в рации был едва слышен из-за помех.
- …Оно уродов печатало… И у одной фигуры лицо, как у сестры Линды… Я не поверил сначала, но она показала снимок. Это точно не совпадение… У нее ужас на лице. У фигуры…. Линду чуть не вырвало.
- Черт… Боже…
- Там всего десяток манекенов. И все – с такими рожами… Действительно, какая-то жесть!.. Я никому не говорил пока. Кроме Линды. Но, она случайно увидела - зашла вслед за мной…
Алан ощутил холод – ледяная волна ударила в спину. Волосы на голове встали дыбом.
- Мне возвращаться ?
- Нет… Нет. Делай, что должен. Я разберусь со всем. Надо будет убрать их со склада, или накрыть, пока не увидели остальные… Эти лица. Господи.
- Тоган был прав.
- Что ?
- Прав по поводу Реликта. К черту деньги… Я вернусь, и выкинем его.
- Думаешь ?..
- Да. Надо было сделать это раньше.
Алан выключил Рацию.
Он стоял, сжимаю в руках фонарь. Над головой – лестница, уходящая в темноту. Впереди – створки раздвижных дверей, и красный прямоугольник индикатора…
Тишина.
Только пульс стучит в висках.
Силой вырвав себя из транса, Алан стал перерывать карманы. Расстегнул комбинезон, и во внутреннем отделении нашел карту – ключ доступа.
Взял ее, и трясущимися руками поднес к индикатору – разблокированный замок щелкнул. Подойдя вплотную к створкам дверей, Алан посветил фонарем в узкое прямоугольное окошко.
Темнота.
Блеск стен. Трубы, протянутые под потолком коридора...
Наклонившись, он сунул ладонь в нишу; потянул рукоять. Дверь поддалась – правая створка отъехала, медленно, шумно. Металл заскрежетал, играя эхом в могильной тишине.
Путь к Ковчегу открыт.
Встав в проходе, Алан ощупал фонарем стены. Тоннель был забит хламом – бочки, тросы, коробки… Их привезли на грузовом лифте, но не успели пока утилизировать. С правой стороны располагались шкафы с халатами и костюмами химзащиты. Работать в этой зоне без спецодежды было запрещено, но сейчас на правила всем было плевать. Направив луч фонаря на левую стену, Алан увидел надпись на корейском. Большую – «Ковчег», а под ней маленькие, с указателями – «лаборатория», «инкубатор», «питомник». 
Осмотревшись, он сделал несколько шагов вперед. Потом опять огляделся.
Фонарь замигал…
Проверив индикатор на ручке, Алан убедился, что заряд еще есть. «Хватит на час…Может и больше.» Он скользнул лучом по металлическим трубам, осматривая их на предмет протечек. Чисто.
Затем двинулся вперед.
Держа фонарь на вытянутых руках, Алан шел по широкому коридору. С тех пор, как исследовательская станция Артемида, сбившись с курса, столкнулась с обломками кометы, прошло больше недели, а электричество так и не восстановили… Вентиляционные системы не работали, и теперь в воздухе стояла жуткая вонь. Стойкий мускусный запах – миазмы звериной мочи и кала…
 «Дзынь!» - Что-то звякнуло вдалеке. Алан остановился.
Животные…
Конечно, там должны быть животные. Он ожидал услышать их - крики, шум. Но кроме этого одинокого «дзынь» звуков не было. Ни криков, ни рева, ни даже шелеста шагов. И это пугало его.
 «Эээй!...» - Алан крикнул в темноту, сложив ладони рупором.
Что-то ответило ему. Слабое уханье. Лучше чем ничего. Потом – скрежет. Похожий на тот, что он слышал, когда спускался по лестнице, но только громче.
Нехорошее чувство.
Алан осмотрел пояс с инструментами. Шокер - на месте. В темноте, без пищи, звери   наверняка одичали… А фонарь напугает их еще больше. Нужно будет снизить интенсивность света, заходя в вольеры…
Достигнув конца коридора, Алан уткнулся в стеклянную дверь – инкубаторий. Справа же, за полосами полиэтилена – другой коридор. Параллельный основному, он тянулся вперед и назад на сотню метров, занимая половину внешнего кольца Артемиды.
Отогнув полиэтилен, Алан вошел. Осветил пространство.
Блеснули стекла – десятки прозрачных перегородок слева и справа, за которыми находились вольеры. Впрочем, сейчас большинство камер пустовали. Центр инкубации начал работу лишь недавно, и успел вырастить всего несколько особей; все они были помещены в прилегавшую к инкубаторию зону, под наблюдение и карантин.
Подойдя к ближайшему вольеру, Алан направил вовнутрь свет.
Осмотрел камеру.
Пусто… Только белый кафель, и смотанный шланг в углу.
«Здесь некого опасаться. - Сказал он себе. – Все внутренние двери заперты». Он поднял фонарь над головой, стараясь осветить как можно больший радиус. Под потолком – провода и трубы вентиляции; по сторонам – металл, стекло и плитка.
Держа свет наготове, он двинулся вперед. Прошел мимо следующих камер, осматривая. Во второй – ничего. В третьей – тоже.
Луч дрожал.
Всего, должно быть около пяти обитаемых… Точного числа Алан не знал. Раньше всю работу на этом уровне выполняла автоматика. Роботы выращивали животных в центре инкубации, потом обследовали, делали вакцинацию, усыпляли, и под ветранквилом доставляли в камеры.
Там, набирая вес и иммунитет, звери дожидались прилета челноков. Транспортные корабли должны были прилететь с Эфалона, и забрать их на базы внизу - на пояс станций, расположенный вблизи одного из полюсов планеты.
Трещина!...
Алан заметил белый след на одном из стекол. Подошел вплотную.
«Черт… Наверно, повредилась при столкновении …» - он провел рукой вдоль линии разлома, слегка надавив. Кррак!… – стекло захрустело.
Направив луч света в камеру, Алан убедился что она тоже пустая. И опять шланг. В этот момент он заметил маркировку – «M» на стекле. Это означало «manned»,обитаемо.
Шланг зашевелился…
Вздрогнув от внезапности, Алан всмотрелся в трясущееся пятно света.  Фонарь выхватывал из мрака тело ужа – гладкое и черное как смоль. Подтянув хвост, рептилия ползла в угол загона; пыталась скрыться от потревожившего ее сияния.
«Здесь змея. Вольер семь. - Алан делал заметки в памяти. – Нужно будет взять на складе корм для ужей».
Отойдя от камеры, он перехватил фонарь; вытер ладонь о жилет – рука запотела. Потом подошел к вольеру напротив… Свиньи. Два карликовых поросенка ходили по камере. На боках – штрих-код.
Ну и воняет же!..  Алан достал из кармана и натянул дезинфицирующую маску. Слой, пропитанный этилом, устранял запахи органики.
Запомнив клетки, он пошел дальше. Светил на стекла, ища маркировку… Где эти чертовы макаки ? Почему их не слышно ?.. Алан чувствовал, как страх перетекает в злость.
Макаки были первыми животными, которых вырастили в центре инкубации. Их появление отмечала вся станция – даже пиво по такому случаю синтезировали. Это был единственный раз, когда управляющий станцией, капитан Кейл, разрешил алкоголь. В остальное время, любое нарушение субординации могло привести в лучшем случае – к увольнению, а в худшем – к разборкам с дисциплинарным комитетом.
Но сейчас обезьян слышно не было. Макаки молчали, словно…
Нет.
Алан отогнал от себя дурные мысли – автоматические системы отключились совсем недавно. Несколько дней без пищи, да.  Но вряд ли этот фактор был критичным – пара голодных дней не могла так сильно повлиять на здоровье.
Что-то здесь не так.
Алан замер… Луч фонаря уперся в дверь – уборная. Из под нее росло нечто; структура, формой напоминавшая черный жгут…
Опустив свет, он увидел яснее - тонкий блестящий корень. Ветвясь, он выходил из щели; исчезал в металлических решетках пола.
«Какого хера!…» - Алан рывком распахнул дверь. Белый луч сверкнул, озарил уборную. Оно было повсюду… Темная субстанция, стелющаяся по плитке, свисающая с потолка и стен. Шуршащая и пульсирующая паутина корней.
Алан отстранился.
Пятно света тряслось – он слышал свое дыхание, сиплое дыхание пробивающееся из-под маски. И да, черт возьми, ему было действительно страшно!
Они шелестят… Совсем как шепот.
Преодолев ступор, Алан схватил рацию. Стягивая маску, заорал: «Ирвин, мать твою! Ответь!»
В динамике раздался голос.
- Что там ?!
- Корневая система! Эта сука добралась до внешнего кольца…
- …Как ?
- Не имею понятия! Наверно через вентиляцию. Здесь все в органике – стены, пол, она даже в канализацию проросла!
- Нужно будет изоляцию проверить.
- Что ?! Сейчас ?
- Нет. Я соберу парней. Алек и Йоахим найдут керосин – в баках должно остаться. Выжгем тут все… Только неясно, как эта штука вообще растет ? Мы же обрубили жгут у Реликта.
- Значит, автономная… Идет от кислородных садов, и питается от них.
- Великолепно, ****ь! Отрубили, да не то… Слушай, заканчивай с кормежкой быстрее. Нам еще нужно Кейла…
В этот момент нечто упало сверху.
Алан ощутил удар – выронил фонарь и рацию. Свет погас.
«Вууу-у-у!» - шимпанзе, отпрыгнув, истошно закричала, заколотила в грудь. Обезьяна вопила в темноте, пока Алан ощупывал пол.
- Алан!.. Какого хрена ?
Он нашел рацию по звуку, схватил.
- Это обезьяна. На меня упала шимпанзе…
- Что ? Ты в вольере ?
- Нет. Они как-то выбрались… Черт, мой фонарь сломался.
Алан нащупал осколки.
- Думаю, тебе лучше вернуться. Займемся кормежкой потом.
- Нет… Нет. Я хочу закончить. У меня есть… Люминисцентные элементы.
- Это неразумно.
- Знаю.
- Слушай, Алан, мы вернемся сюда. К тому же, Экман скоро закончит с ремонтом сети… Осталось починить один узел. Если не мы проведем кормежку, то автоматика…
«Ууу-уу! У!..» - шимпанзе снова завопила. Алан, ощупав пояс, выдернул хемилюминисцентную палку. Встряхнул.
- Экман не может справится с сетью уже неделю. Я просто дойду до гребаного пищевого склада, и заброшу пакеты в клетки.
- Здесь не безопасно… Если сбежали шимпанзе, другие тоже могли...
- Вряд ли. Тут нет никого опаснее макак.
- Хорошо... Как знаешь. Только осторожней будь…
- Постараюсь
Алан выключил рацию, сунул за пояс. Он стоял среди кромешной темноты в узком пятне темно-зеленого света, держа перед лицом хемилюминисцентный элемент. Где-то неподалеку визжала макака… Та же самая. А может – новая.
Надо двигаться дальше.
Взяв источник света в левую руку, он выхватил закрепленный на поясе шокер, и в такой позе – с элекрошоком в одной руке, и светящейся палкой в другой, пошел вперед, вдоль вольеров.
Вот еще одна маркировка «M»… Алан подошел ближе.
Подняв люминисцентную палку, он увидел огромную голову. Слон. Похожий на серую статую, он стоял неподвижно – в зеленом свете было видно только лицо и хобот.
Будто призрак.
Алан отошел назад. Снова крикнула макака.
Они просто напуганы… Или накачаны чем-то. Машины наверняка проводили гормональную терапию, стимулировали метаболизм…  Он прошел дальше. Напротив слона – другой вольер. И тоже маркировано… М.
Ни черта не видно! – Алан поднял палку выше; попытался осветить зону, но тьма была кромешной. Только чернота… Следы теней.
«Нужно было глянуть картотеку. В инкубатории наверняка есть список». – он взял источник света в зубы, ударил кулаком в стекло.  В ответ – едва слышное ржание.
«Значит, зебры. Камера шестнадцать». – Алан развернулся, направившись дальше. Оставалась всего пара клеток.
Держа палец, на кнопке шокера, он подошел к вольеру слева. Провел светом вдоль стекла – пусто.
Повернув голову, он заметил ленту. Желто-черная (бело-черная в химическом свете), она пересекала коридор, преграждая путь. Дальше – недостроенная секция. Конец. Оставался только вольер справа.
Алан сделал несколько шагов вдоль ленты. Под ногами что-то хрустнуло… Стекло.
«Так и знал…» - он вытянул вперед руку, осветив гору осколков. Все что осталось от перегородки… Задержав дыхание, Алан подошел ближе. Посветил внутрь.
Кафель… Пространство - четыре на четыре метра. Весь пол завален стеклом.
А это… Черная лужа.
«****ь!… - Алан вскрикнул, заметив обезьяний труп в углу. – Да она же порезалась просто!.. Сдохла от потери крови!». Он вгляделся – тело казалось бесформенным мешком. Слишком мало света, чтобы разобрать.
Алан вытер лоб.
«Какая к черту разница… Это ведь макака». - Он злился на себя из-за страха. Мозг насыщал стимуляторами кровь. Учащенное сердцебиение, дыхание – все это мешало, путало мысли, не давая ему сосредоточиться на цели.
Нужно заканчивать быстрее…
Алан отвернулся от трупа. Постарался успокоиться. Затем пошел мимо вольера, освещая себе путь…. Вот и конец секции. А вот – дверь в служебную зону.
Он встал возле проема.
 «Не заперли, к счастью». – Алан повернул ручку, отодвигая створку двери. Потом вошел. Коридор. Короткий, он выходил в восьмиугольную комнату с иллюминатором в полу.  Тусклый синеватый свет заливал ее пространство.
Свет звезд…
Алан выдохнул. Он прошел вперед, осматриваясь. По сторонам стояли электронные шкафы. На одной из стен – плакат. Осветив его, прочитал:  «Эфалон – 1. Тропический рай.» и ниже «Окунись в девственную природу – Африка ждет».
Проекты заповедников… Часть грандиозного плана по воссозданию экосистемы континента.
Сколько лет на это уйдет ?
Алан прошел в центр комнаты, встав на иллюминатор. Внизу, в сотнях километров под ним, простиралась планета... Эфалон. Безжизненный гигант темно-красного цвета; кусок камня, испещренный шрамами и воронками кратеров, озаряемый вспышками молний.
Пока находящийся на первой стадии терраформирования, Эфалон еще не обладал пригодной для дыхания атмосферой, но уже имел несколько морей, одно из которых, Гебадон, было обнесено куполом с воссозданным климатом и биосферой Африки. Туда, в выращенные по берегам тропические джунгли и направлялся живой груз с Артемиды.
Алан поднял голову. С трудом – зрелище мира внизу завораживало.
Он прошел вдоль всех восьми стен, оглядев интерьер… Несколько дверей по сторонам… О, вот и склад. Дверь с иероглифами «пища», «животные». Следы первого экипажа – времен постройки, когда здесь хозяйничали корейские колонисты.
Алан вошел.
Внутри было мало места – все забито полками; на них ящики, пакеты. Он двигал зеленым светом, читая надписи на упаковках.
«Так… Корм для свиней» - Алан снял с полки, положив на пол железную банку с комбикормом. Затем нашел несколько упаковок с сушеной травой – пучки были аккуратно завернуты в пленку. Порывшись на соседней полке, он нашел и корм для слона – синтетические фрукты и овощи в герметичном пакете.
Пристегнув к поясу хемилюминисцентную палку, Алан взял упаковки в руки; сверху – банка. Затем, пятясь, вышел со склада.
Преодолев пространство комнаты с иллюминатором, он подошел к двери с противоположной стороны – она вела в коридор, проходящий позади вольеров. Прижав груз подбородком, Алан согнулся; высвободил руку, и открыл. Банка едва не упала.
Затем сделал два шага вперед – в свете мелькнули перила лестницы.
Спуск вниз.
Медленно переставляя ноги по ступеням, он шагнул в темноту. Что-то слабо гудело... Наверно, вентиляция.  Химического света было слишком мало и Алану приходилось идти сквозь черноту почти вслепую.
Наконец, он преодолел последнюю ступень лестницы; поставил на пол груз. Потом, отстегнув от пояса палку, поднял ее. Различил контуры двери с номером восемнадцать; за ней – камера с трупом макаки, первая с конца. Сбоку – труба, выходящая из пола, и заходящая в стену, с рычагом для подачи питьевой воды. Но обезьяны – потом. Алан решил покормить их на обратном пути, оставить пищу в коридоре. Вряд ли им пришелся бы по душе такой обед… Пикник возле гнилого трупа.
Тем не менее, воду он подал – опустил рычаг на несколько секунд, слушая журчание. Затем, вернул обратно.
Отошел к лестнице.
Следующая камера – зебры. Алан подобрал упаковки, донес их до следующего вольера, и, приоткрыв дверь, забросил внутрь несколько освобожденных от полиэтилена кусков. Включил рычагом воду.
Полосатые лошади засопели. Зацокали, скрытые темнотой.
Закончив с зебрами, Алан прошел вперед, подойдя к клетке слона (здесь дверь была больше – двойная); проделал ту же процедуру. Гигант даже не шолохнулся - стоял, словно гора, пока человек за его спиной, сжав светящуюся палку в зубах,  закидывал в вольер извлекаемые из пакета фрукты.
Закрыв дверь камеры, Алан выдохнул. Здесь в темноте, в замкнутом пространстве, ему было не по себе. Тишина давила на уши.
Надо пройти еще метров пятнадцать. Остался вольер свиней.
Пристегнув свет к ремню, он взял банку и двинулся к следующей камере. Шаги по железному полу грохотали, словно удары молотка. Эхо отражалось от стен.
Вот и свиньи. На двери – полустершаяся цифра восемь. Алан встал возле проема, поставив банку на пол. Затем опустил рычаг, подающий питьевую воду, и, отстегнув от пояса резак, вскрыл крышку с комбикормом. Внутри - что-то неаппетитное и серое.
«Ну и черт с вами» - Алан приоткрыл створку двери, поставив внутрь банку. Свиньи громко завижжали - скорее от страха, чем от радости.
Закрыв камеру, и повернув горизонтально вентиль, Алан выпрямился. Его комбинезон был весь измазан в жирных пятнах, лицо покрыт испариной.
Нужно возвращаться.
Он развернулся, и, отцепив от пояса источник зеленого света, направился обратно.
По пути проверил двери – все ли заперты; затем дошел до лестницы, поднялся, придерживаясь за перила, и вновь направился к складу. Надо было покормить обезьян… И змей.
«Скользкие рептилии!» - Алану вовсе не хотелось из-за одних ужей идти в соседнюю секцию. Впрочем, выбирать не приходилось.
Войдя в складскую, он стал копаться в коробках; поднял выше свет, озарив ряд полок. Наконец, справа наверху нашел – упаковку корма с надписью «snakes/?»; синтетический продукт в виде мышей. Забавная штука – засунутая в герметично запаянный пакет субстанция, которая при извлечении окисляется, принимая нужную форму и вибрируя, словно живое тело.
Затем, взяв в одну руку упаковку «грызунов», а в другую пакет с фруктами, Алан вышел со склада. Он направился по коридору в сторону двери, ведущей к вольерам.
Подошел, открыл створку, и шагнул обратно - в темноту.
Один среди мрака. Лишь зеленый свет пульсирует, болтаясь на поясе.
Алан прошел вперед. На середине коридора, он распечатал пакет; положил его на пол – матовый полиэтилен, набитый синтетическим бананами, грушами, и яблоками. Потом отошел к соседней стене. Там – другая дверь, едва различимая в слабом свете.
Алан дернул ручку – створка отодвинулась.
Капанье воды.
Он остановился… Видимо, поврежден водопровод. Нужно будет проверить.
Но потом - сейчас не до этого. Главное, закончить с ужами.
Алан поднял свет выше. Здесь коридор был узким – стены и потолок покрывали бесчисленные шланги и кабели оптоволокна. Пройдя вперед, он достиг поворота. Налево – лестница и путь к вольерам.
Света не хватало. Алан встряхнул палку, и зеленое пятно на стенах стало ярче. Спустившись по ступеням вниз, он пошел вперед; осматривал пространство, стараясь не терять бдительность.
Вот – робот. Желтый корпус на гусеницах с рукой-манипулятором, накрытый прозрачным чехлом. Рядом – обломки пластика, катушки и смотанные провода.
Слева блестят двери камер. Нечетные номера… Одиннадцать, девять.. Вот и седьмая. Алан подошел вплотную; повернул рычаг для подачи воды. Звука не последовало.
Наверно действительно поломка… Он отпустил вентиль. Надавил на ручку двери, открывая путь в вольер. Пневматика сработала со скрипом.
Как же все-таки темно!
Взяв упаковку синтетических мышей, Алан оторвал верхний край. Искусственные грызуны зашевелились, набухая. Подняв одну за хвост, поднес к лицу, чтоб  рассмотреть – совсем как живая – потом кинул ее в вольер. Следом, зачерпнув горстью, остальных. Миг, и серые тела исчезли, кинутые в темноту. Алан замер, вглядываясь – кажется, там, среди черноты камеры что-то двигалось...
Бред!
Он захлопнул дверь, отгоняя наваждение. Отошел, слушая свое дыхание… Сиплое, неровное. Затем повернулся и зашагал прочь.
«Нужно торопиться... Ирвин ждет» - Алан пошел к выходу мимо камер. Затем с шага перешел на бег. Двигался почти вслепую, выставив вперед руки… Достигнув лестницы, взметнулся по ней, повернул, и преодолев десять метров узкого коридора, вышел к вольерам. Здесь, остановившись, встряхнул хемилюминисцентную палку – света стала чуть больше. Потом взглянул на оставленный пакет – он был порван; часть фруктов растащили… Двинулся дальше.
Он шел мимо стекол, мимо пустых вольеров, словно призрак, окруженный зеленым сиянием. Вокруг бегали макаки – он их не видел, но слышал шорох шагов, хрипение. Проходя мимо перегородок, заметил отпечатки их лап - жирные следы на прозрачном материале.
Проходя, возле клетки со змеей, Алан различил пятна на полу – черные в тусклом свете. Кровь ? Или обезьянье дерьмо ?..Да какая к черту разница!
Он ускорил шаги.
Вот и первая камера. За ней – полосы полиэтилена; выход с Ковчега. Алан подошел к проходу, отгибая материал. Вошел… И замер.
Дверь в инкубаторий была открыта!
Он выдвинул вперед руку с источником света, чтобы убедиться. Действительно, стеклянная створка была наполовину распахнута… Алан мог поклясться, что час назад, когда он проходил мимо, проход был закрыт.
«Здесь же сенсорный замок! Невозможно открыть без идентификатора…» - он подошел ближе. Заметил еще кое-что.
Красный свет… Тусклые отблески внутри.
Ииии--ии--иии!... – раздался протяжный механический писк – Период инкубации завершен! Период инкубации завершен!
Металлический женский голос разрывал мертвую тишину. Алан был напуган.
«Эта зона должна быть обесточена…» - сердце колотилось, тяжело пульсируя в груди. Он пытался всмотреться… Мрак с кровавым отливом.
Нарушение генезиса. Код пять. Эпидермис не сформирован.
У Алана пересохло во рту. Что-то не так… Сжав в руке источник зеленого света он шагнул вперед; протиснулся в дверной проем.
Тьма. Черная пелена кругом…
Алан встал у порога. Он озирался, силясь разобрать очертания предметов. Впереди что-то мерцало – два красных пятна. Инкубаторы.
Прислушался. Тихий гул… Как от электрощитка.
Алан сглотнул. Сделал еще шаг. Затем, крадучись, двинулся к инкубационным аппаратам. Старался не шуметь, но шаги все равно громыхали; звенели при каждом касании железных плит пола.
Какой-то шнур… Он посмотрел вниз. В зеленом пятне – стальные сегменты. Решетки, провода… Света едва хватало, но можно было различить силуэты; контуры оборудования по бокам. Манипуляторы в прозрачных колбах, лабораторные столы, стулья.
Вот установка с пробирками. Рядом, разбитая колба – сперма разлита и стекает на пол… Целая лужа натекла.
Пройдя мимо стеллажа с биоматериалом, Алан застыл
Впереди, в пяти метрах слева, гудел инкубатор. Железный короб, опутанный сетью подведенных проводов и труб. Наверху – прозрачная часть; зев искусственной матки, источающий тусклый темно-красный свет…
Он подошел к аппарату. Встал, наклонившись… Инкубатор был пуст.
Кап!
Капля пота упала со лба Алана, расходясь кругами в мутной жиже. Трубки и обрывки пленки затрепетали на поверхности.
«Какая-то херня!» - Он поднял взгляд. Вокруг висели на крюках объекты. Контуры упаковок, галогеновых осветителей. Лианы проводов… Проводов…
Алан опять наклонился. Встав на колени, он осмотрел нижнюю часть инкубатора. Нашел гнездо – шестиугольник розетки, из которой выходил толстый шнур. Взял его в руки, подняв. Кабель уходил вправо..
Освещая себе путь, Алан двинулся вдоль шнура – шел на корточках, держа свет возле пола. Вот переходник… Дальше кольцо. И еще одно… А здесь что ? Какой-то блеск. Он остановился.
Твою же мать! Твою мать! - Алан заметил темный жгут. Черная субстанция выходила из темноты; органика оплетала кабель, соединяясь с резиной.
Реликт…
Алан выпрямился. Его догадка подтвердилась.
«Это он! Питает током системы… Наверно, проник сюда через вентиляцию» - Алана пробил холодный пот… Что-то иное следило, управляло всем. Забытый страх ребенка - как будто прикасаешься к вещам, за гранью понимания.
Кровавый свет…
До Алана внезапно дошло, что второй аппарат инкубации работает - он повернул шею... Даже отсюда были слышны звуки – тук-тук – удары сердца, которые проигрывали динамики системы, чтобы успокоить формирующийся организм. Колыбельная стального лона…
«Для кого ее поют ?» - Алан сжал зеленый свет в руке; двинулся к инкубатору. Пот катился градом с его лица – капли холодной живой соли.
Он преодолел пять метров до металлического короба. Красный свет мигнул – погас пару раз и вспыхнул опять… Потом опять угас, став тусклым. И лишь когда Алан подошел вплотную, склонившись над аппаратом, когда гримаса испуга на его лице сменилось ужасом, а к горлу подкатил ком рвотных масс, кровавое сияние зажглось в полную силу – оно осветило пространство вокруг, озарило интерьер и заросший черными корнями потолок инкубатория…
Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук…
«Что… Это…» - Алан стоял, вглядываясь в прямоугольник натянутой поверх инкубатора пленки. За ней колыхалось нечто. Организм, видом напоминавший лишенного кожи жеребенка; опутанный трубками кусок мяса, с огромным, гипертрофированным бедром…
Нечто открыло глаза. Мутное око, цветом напоминавшее обсидиан. Потом судорожно дернулось – копыто едва не прорвало пленку.
Алан застыл. Ужас, бушевавший внутри, готов был вырваться наружу. Но в этот момент он ощутил удар…
Дзынь! - прилетевшая сзади колба разбилась о голову. Алан схватился за затылок -между пальцев потекла кровь… Он развернулся машинально, будто во сне; люминисцентная палка выпала из рук.
 Держась за голову, он склонился. Стал шарить трясущейся рукой, в глазах двоилось… Наконец, он ее нащупал. Поднял взгляд, и увидел тварь.
Похожая на обезьяну, но с облезшей кожей, с дырами вместо глаз, она стояла, покачивая короткой отрофированной культей. Потом приоткрыла рот (где ее зубы ?), и бесшумно юркнула назад в черноту.
Алан поднялся.
Кровавый свет мерцал. Красное сияние сливалось с зеленым, вальсируя… Он поднял руку, не ощущая ее.
В этот момент затрубил слон…Животный, безумный, наполненный болью рев наполнил коридоры Ковчега.
Свет инкубаторов погас.

Дальше все как в тумане…

Алан помнил какие-то обрывки – как он бежал по туннелям, преследуемый криками… Как увидел разорванную на части свинью, возле шахты лифта… Как взметался по лестнице, по пути выронив источник света… Как полз по ступеням вслепую, думая что эти пролеты никогда не закончатся…

Мог ли он тогда, две недели назад предвидеть, что произойдет ? Мог ли выкинуть Реликт, скрыв этот факт от остальных ?..
Он помнил этот день – день, когда на станцию впервые доставили артефакт. Это был праздник. Смех и крики кругом… Предвкушение счастливого будущего.
Капитан Кейл тогда сказал, что награды за Реликт хватит, чтобы каждый из команды смог купить по участку на Элладе. Деньги решили поделить поровну, на всех, ведь появление артефакта на Артемиде было простой случайностью, за которую никто не нес персональную ответственность.
Его доставил обычный челнок – одна из автоматических систем, курсировавших между Эфалоном и системами Мегибды. Курс челнока пролегал через туманность, область называемую Угольный Мешок, куда почти не проникает свет звезд. И именно там, в скоплении газа и пыли, система обнаружила искусственный пульсар; маяк, оставленный тут одной из пра-цивилизаций, расой, исчезнувшей в сингулярности миллионы лет назад…
Корабль просто выполнял протокол. Подлетел, схватил манипуляторами, и засунул в ангар объект, после чего направился к ближайшей обитаемой станции, которой по счастью (хотя скорее по несчастью), оказалась Артемида.
Алан тогда работал в рубке. Кейл назначил его инженером, так что о стыковке он узнал одним из первых. Груз тоже был известен сразу – ИИ челнока сообщила его кодировку при запросе.
Шесть двоек. Высшая степень секретности… Впрочем, соблюсти секретность на такой станции, как Артемида было невозможно – персонал всего тридцать человек, и почти все задействованы в стыковке или погрузке.  Так что в курсе был каждый.
И каждый был воодушевлен.
Алан тоже помнил свои чувства, когда трюм челнока открылся. Это было… Невероятно! Прикосновение к чему-то другому, к истории, от которой не осталось даже воспоминаний.
Когда Реликт выдвигали, он стоял рядом. Видел, как роботы ставили его на платформу - огромный куб из геля, пять на пять метров; внутри - меньший, три на три, органический.  Весь в трубках, шрамах, отверстиях; их было видно даже через прозрачную оболочку.
Сначала его хотели просто засунуть в ангар, как обычный груз, но потом заметили кое-что. Оболочка стала таять. Этот странный аэрогель превращался в воду при плюсовой температуре, так что Кейл приказал очистить для артефакта холодильник – одну из консервационных установок во внутреннем кольце.
Поставили туда, и забыли.
А станция праздновала. Капитан отправил варп-пакет консорциуму, аналогичный – на базы внизу, хотя вряд-ли тамошние колониальные чиновники имели компетенцию решать такие вопросы.
Корабль с информацией улетел, и оставалось только ждать. На его путь уйдет месяц; столько же - на прилет сюда правительственной комиссии. А может, они не станут заниматься этим лично, и просто пришлют за артефактом свой челнок – кто знает…
Вобщем, все было спокойно. Станция жила своей жизнью. Началась приостановленная постройка лабораторий, а Ковчег готовился принять нововыращенный в инкубатории груз… И, конечно, половина экипажа планировала уволиться, едва получит свою долю за артефакт.
Но все оборвалось. Артемида сбилась с орбиты – немного, лишь на пару градусов. Вероятно, причиной послужила неудачная стыковка с челноком.
Итогом стала катастрофа. Станция попала под град комет; удар, который смел солнечные панели, разрушил треть внутреннего кольца… Десять человек погибли. Просто медленно задохнулись в рубке, пока остальные слушали их стоны, не в силах ничем помочь.
Пропало электричество, связь. Нельзя было связаться даже с базами на Эфалоне.
Наконец, прибыл один из челноков – в нем отправили всех, кто хотел покинуть станцию. Всего восемь человек. Остальные остались…
Были надежды на помощь, но они исчезли, когда с планеты пришел ответ. У них не было материалов – не было систем, способных помочь в починке станции… Конечно, Артемида не была мертва, но и живой она не была. Без электричества, без оборудования это был просто призрак.
Казалось, самое страшное позади. Но дальше стало только хуже…
Первым забил тревогу Рихард – он работал в кислородных садах, в области, почти не пострадавшей от удара. Однажды, он заметил, что деревья стали вянуть, одно даже умерло. Рихард думал, что это какая-то болезнь…  Но потом появились черные корни, выросли за сутки на стенах. Органическая сеть, растущая из вентиляции.
Сразу стало ясно, в чем дело.
Капитан собрал группу, направил  в морозильную камеру. Эта штука стояла там… Расстаявшая, без оболочки. Зеленый куб с отверстиями по сторонам, из которых росли бесчисленные жгуты; отростки, оплетавшие все пространство, потолок и стены.
Естественно, Рихард хотел отрезать корневую сеть, но Кейл запретил. Артефакт стоил огромных денег, а повреждение его могло оставить их без гроша, или даже повлечь крупный штраф… Поэтому Реликт решили не трогать.
Время шло.  Механики колдовали над сетью. К счастью, на станции были автономные генераторы, плюс, пара батарей, привезенных с планеты... Кто-то предлагал включить холодильник - пустить хладагент, заморозив Реликт, но это стало бы расточительством. Энергии и так едва хватало на вращение колец Артемиды.
Потом начались странности… Стали сами включаться приборы – мониторы, лампы. Все это списали на сбои проводки.
А затем появились голоса…
Сначала их услышала Белла, борт-инженер. Ей доложили о шумах – система оповещения давала сбои, и она пыталась устранить дефект. Белла как раз меняла динамик, когда услышала в треске аудиосистемы речь... Нечто, напоминавшее голос ребенка; неразборчивое и смутное.
Она тогда подумала, что это из-за стресса; даже попросила капитана ее заменить.
Но потом, звуки стали слышать остальные… Странные, периодические ревербации в громкоговорителях, будто кто-то вещал со дна колодца.
Происходило что-то непонятное…
Капитан пытался всех успокоить - говорил про антенны; усилители радиосигналов, идущих с Эфалона. Он и сам верил, пока не услышал – отчетливый голос - речь молодой женщины, прорывавшуюся сквозь белый шум: «…Помогите нам… Мы внутри…»
С этого момента, станция начала сходить с ума. Голоса были  постоянными – стоны, плачь... Чаще неразборчивые, но иногда ясные и громкие, они говорили вещи, от которых по коже бежали мурашки: «…Мы здесь… В темноте… Почему никто не ответит…».
Персонал Артемиды прекратил работу; все были в ступоре - ошарашены и напуганы. Тяжелее всего приходилось Линде.
Новая на станции, она почти сразу после назначения стала близка Алану – они работали вместе в рубке, и часто общались. Конечно, до секса у них не дошло, но он вряд ли был возможен, ведь Алан был женат, а корпоративный аппарат Синтерума (которому принадлежала станция) четко контролировал моральный облик сотрудников. На Артемиде все находилось под наблюдением, и капитан Кейл был обязан докладывать консорциуму о любых нарушениях.
Однажды, Алан узнал, что Линда проходит курс лечения – увидел упаковку на ее столе. Это был Азалептин. Препарат от шизофрении.
Она была больна, но скрывала это, а ситуация с Реликтом окончательно ее подкосила. Начались кошмары, обмороки, галлюцинации… Главный врач, доктор Шерман, пытался помочь - назначил нейролептики, но все было бесполезно. Линда просто сходила с ума, и не она одна… Многие не выдерживали.
Потом случилось еще кое-что.
Взбесился погрузочный робот – система включилась сама собой, смела ворота ангара, и принялась громить контейнеры. В припадке, она задела емкость с пропаном - газ взорвался, вызвав пожар…  Один человек погиб в огне.
Позже, выясняя причины, нашли жгут. Черный отросток проник через вентиляцию, опутав пульт управления; сросся с электронной платой. Виновник трагедии был ясен, и  Кейл принял решение – направил группу людей в морозильную камеру, крепких парней с топорами в руках.
В итоге, жгут, идущий в вентиляцию, перерубили. Черная кровь залила камеру и коридор… Казалось, кошмар закончен.
Но нет.
На время все затихло, а потом опять зазвучали голоса – жалостливые, полные боли стоны - мольбы и плач, шепот из динамиков… Техника тоже обезумела – мониторы показывали тени и силуэты среди помех, роботы включались и ездили по коридорам, телефоны звонили, принимая сигналы из ниоткуда… Казалось, массовый психоз окутал Артемиду.
Все катилось по наклонной,  а внизу голодал, без света, зверинец, и работали инкубаторы, выполняя волю разума, столь же могущественного, сколь и непонятного…

Свет…

Алан очнулся. Внезапно, как от удара током.
Он лежал на койке, накрытый полупрозрачной тканью; вверху – капельница, и пятно галогенового света. Рядом – чьи-то голоса… Кейл.
Повернув на бок голову (как болит!), он увидел его. Капитан стоял посреди медотсека, слева от аппарата томографии. Перед ним – доктор Шерман в халате, накинутом на служебный комбинезон. 
Алан прислушался к диалогу.
- У меня половина станции сходит с ума, а контроль за здоровьем экипажа – это ваша прямая обязанность!.. – Кейл явно был не в духе.
- Я понимаю, но… Разве я могу сделать что-то свыше того, что я делаю ? Эти люди не больны, и я не могу просто так давать им препараты.
- Черт, где только Синтерум берет вас.. Таких..
В этот момент Алан услышал другой голос. Он принадлежал Ирвину:
- Эй, Алан очнулся!.. Доктор Шерман, капитан…
Да, Ирвин был рядом - сидел на кресле в углу. Пришлось приподнять шею, чтоб его увидеть.
Заметив, что Алан пришел в себя, он подбежал к кушетке - встал, закрыв головой лампу.
- Ты как ?.. «…» Шерман, посмотри у него зрачки!
Доктор подошел, извлекая из кармана фонарик; проверил реакцию на свет.
- Не знаю… Череп болит…
- У тебя на затылке была рана. – доктор повернув его голову, осматривая – пришлось зашить.
- Я… Сам дошел ?.. – Алан понимал что вопрос звучит идиотски, но память отказывала, а мысли напоминали спутанный клубок.
- Тебя в коридоре нашли! Возле лестницы. – Ирвин был взволнован – Сильно же ты звезданулся. Всю голову раскроил…
- Это не из-за падения.
- Чего ?
В этот момент подошел капитан. Его глаза сверкали, отражая галоген.
- Уитман - Он назвал Алана по фамилии.- Ты будешь мне нужен. Зайдешь в рубку, как закончишь. – Кейл натягивал куртку, собираясь уйти.
- Капитан...  Послушайте. Нужно его выбросить… Реликт.
- Ха! – он улыбнулся, холодно и безразлично. –  Знаешь, ты уже  пятый здесь, кому не нужны деньги. Каждые двадцать часов появляется новый дурак, и растет моя доля… Еще неделя, и  смогу купить эту станцию. Хотя нет… куплю Ланкастер возле Сатурна.
Надев куртку, Кейл застегнул замок.
- Уверены, что не будет штрафа ? – Алан был зол на капитана, и пытался задеть его за единственное больное место. – Вы же приказали отрубить ему часть...
- Ну, он вполне здоров, судя по происходящей на моей станции, херне. – Кейл потер висок. – Кстати, что с тобой случилось ? Я надеюсь, в рубке ты не будешь падать в обморок ?
- Кто-то напал на меня… - Алан поморщился - Не знаю. Все как в пелене. Помню – инкубаторы, и животных внутри... Он зачем-то выращивает их внизу. Реликт.
Капитан посмотрел на него как-то странно.
- Еще один невменяемый. Придется переделать станцию в клинику… - Кейл направился к выходу.
- Вы же на самом деле не считаете, что я лгу ? Только делаете вид.
- Хм… - капитан встал в проеме двери.
- Можете игнорировать все, но…  Хорошего конца не будет.
Кейл вышел, скрывшись в коридоре.
- Я бы тоже от него избавился. – Ирвин сел на стул рядом. – Эти долбанные голоса меня с ума сведут!.. Сегодня просто вопли были. Жесть.
- А что там с принтером ?
- Я его отключил. Пришлось из сети выдернуть… - Он сменил тон – Послушай. Насчет корневой сети... Когда ты говорил с Ковчега об этих жгутах, я ведь все проверил… Обследовал вентиляцию. Эта штука везде!... Черт, во всех трубах, на всех уровнях. Даже до устройства водоочистки добралась.
- Твою мать.
- Да. Прямо в резервуар… Я отдал образцы на анализ.
- Нужно будет вычистить все.
- Конечно. Я найду Йоахима, и прочистим трубы… - Ирвин повернул голову. – Эй!
Алан тоже приподнялся. На входе появилась фигура. Точнее две: Саймон, техник,  и, висящая у него на плече Линда. Лицо Линды было мертвенно бледным – гипсовая маска, контрастирующая с угольной чернотой волос.
- Что с ней ? – Алан сел на кушетку, чувствуя в затылке пульсирующую боль.
- Упала. Обморок. – Саймон снял с плеча Линду, пытаясь посадить ее на койку рядом, но доктор Шерман указал на томограф:
- Ложите сюда. Я сделаю МРТ.
Линда легла на стол томографа. Саймон отошел. «Думаю, с ней все в порядке будет» - пробурчал он, после чего развернулся, и, постояв секунду в нерешительности, вышел за дверь медотсека.
- Так. Пожалуй я вас тоже оставлю… - Ирвин встал со стула. – Надеюсь, это безумие когда-нибудь кончится.
Он направился к проему и вышел вслед за Саймоном. Силуэт его скрылся за поворотом.
Проводив Ирвина глазами, Алан повернул голову. Посмотрел на Линду. Та, приоткрыв рот, лежала на аппарате томографа; ничего не выражающий взгляд был направлен в потолок.
Щелк!- он издал пальцами звук, пытаясь привлечь внимание. Линда медленно повернула шею.
- А-лан… - Ее речь была заторможенная – Ты уже… Вернулся  ?.. Почему у тебя
капельница ? – Ее глаза приоткрылись. Линда попробовала подняться, но доктор ее окрикнул: «Нет. Не двигайся. Я сейчас подключу аппарат».
- Не важно. – Алан только сейчас вспомнил про иглу в вене - С тобой что ?
Линда нервозно вздохнула.
- Я отрубилась. Была в столовой, ела крекеры… А потом отключилась. Но не думаю, что это из-за них. – Она на время замолчала. – Знаешь, я сон видела… Пока в отключке была. Такой странный…
Алан подвинулся влево, ближе к ней.
- Что за сон ?
Линда слегка дернулась.
- Пытаюсь вспомнить… Там была Артемида. Да. Я была на станции, и везде был красный свет. Тусклый такой - из иллюминаторов… Я ходила по коридорам, и искала кого-то. А потом зашла в комнату, и… - Линду начало трясти. – Там был он. Реликт. Но не такой… Он выглядел как человек, только стоял в темноте. И лица совсем не видно.
Линда вся дрожала.
- Ты в норме ?
- Да… Я помню – он говорил со мной. Рассказывал что-то про место, он назвал его «темный дом», и будто бы там живут мертвые… Так странно. – Она приложила руку ко лбу – Я испугалась, а он ответил, что мы  – просто его корни, наросты на оболочке. И он в симбиозе с нами, как и с нашими машинами…
В этот момент подошел доктор (он настраивал аппарат в соседней комнате, и вряд ли слышал разговор). Выпрямив руки Линды, он помог ей лечь ровно, после чего, надвинул белый купол томографа. Аппарат тихо зажужжал.
- Лежи спокойно. – Шерман отошел к задней части устройства, где находился монитор.  Линда же продолжала говорить, скрытая под трубой из металла и пластика:
- Еще… Когда я была в комнате, то спросила его - зачем он пугает нас, и он сказал, что мы и должны боятся… Когда кто-то пугается, его разум вспыхивает, словно пламя.
И он может прочитать его. Как мы включаем лампу, чтобы читать книгу в темноте…
- О боже!.. – раздался голос Шермана. – Алан, подойди сюда. Вынь капельницу.
- Что там ? – испуганная речь Линды звучал из томографа.
Дернув трубку, Алан извлек иглу; поднялся, оббежав аппарат. Сзади, возле небольшого монитора стоял Шерман. На лице его читалось удивление и шок.
- Посмотри!.. Вот здесь, справа!
 Он тыкал пальцем в экран. Алан подошел ближе, взглянул. На плазме - изображение мозга. Картинка разреза в реальном времени.
- Что это ?..
Он прижался плечом к Шерману, склоняясь над панелью.
- Вот… Тут же! Видишь область. – Шерман обвел пальцем темное пятно. – Это гематома. Опухоль.
- Господи… - Линда застонала из томографа. Алан тоже был шокирован.
- И это не самое странное. - Доктор достал из кармана очки, нацепив на переносицу – Я уже видел такую. Точно такую же конфигурацию! У Дениела.
- О…
-  Нет. Ты не понял… В точности такую же. Абсолютно!.. Может я тоже сошел с ума ?
Шерман наклонился. Стал рыться в лежащих рядом, на тумбе, снимках.
– Вот, смотри. – Он протянул Алану фотографию. – Каждый отросток совпадает!.. И сама форма такая странная, нетипичная. На самом деле, я никогда до Дениела такую гематому не видел.
Алан вглядывался в синие контуры на фото. Опухоль формой напоминала луковицу – отросток, с корнями, идущими в глубину.
- Дениел мне ничего не говорил.  Когда это было ?
- Пару дней назад… Я сказал ему, что  нужно делать операцию. Но не тут. Не при таких условиях… Посоветовал ему улететь на одном из следующих челноков. 
 - Черт. – Алан отложил снимок. – Это ведь может быть совпадением ?
- Нет. К сожалению, не может. – Шерман повернулся к монитору, нажав на одну из кнопок. Разрез сменился, сдвинувшись в глубину.
– Какого…
Алан тоже обернул голову. Замер в ужасе…Опухоль шевелилась.
- Оно что, живое ?!..  – Он не мог поверить глазам.
- Что там ? – Голос Линды доносился из томографа.
- Все в порядке. Не двигайся.
Темный отросток на экране пульсировал; сокращался волнами, наподобие кольчатого червя. Доктор сжал руку Алана до боли.
- Это Реликт. – Алан все понял. – Это сучий артефакт. Он проник в нее… И в Дениела тоже!
- В организм ? Как это возможно ?
- Наверно, через воду… Очиститель. Ирвин нашел один из жгутов в системе фильтрования…
Алан замолчал. До него вдруг дошло. Он посмотрел на Шермана, и понял, что тот думает то же самое.
- Думаешь во всех ? – В глазах доктора был страх.
Алан качнул растерянно головой.
- Проверьте. 
Он отошел от монитора. Подбежал к столу томографа, отодвигая купол.
– Линда, вставай. Ты можешь стоять ?
- Наверно… - Она встала, пошатываясь. - В чем дело, может ты скажешь ?!
- Потом. - Алан лег на ее место; вытянул руки вдоль пояса, в то время как доктор задвигал купол аппарата.
Сумрак.
Он лежал в темноте; слушал свое дыхание и удары сердца. Гудела электроника, сканируя кору мозга…
- Господи! – Крик Шермана донесся, едва различимый сквозь пластик и металл. – Да. В тебе тоже! Эта штука сокращается!
Алан ощущал ужас. Тугая боль нарастала в черепе.
- Он следит за нами! Сканирует каждого из нас и следит за нами!
Голова была готова взорваться. Доктор сдвинул крышку, и Алан поднялся; сел, согнувшись на краю томографического стола.
- Нужно доложить капитану…
Он поднял голову, и увидел Линду. Ее лицо было искажено ужасом.
- Все будет хорошо, Линда. Доктор нас прооперирует.
- Нет.
- Что ?
- Я не из-за этого… - Кажется, она готова была заплакать.
- Из-за чего тогда ?
- Просто… Я вспомнила. Вспомнила, почему упала в обморок. – Линда закатила глаза – Я обедала в столовой, сидела на стуле. А потом зашипел динамик… И раздался голос... Это был твой голос!
Алан вскочил.
Он хотел что-то сказать, но не смог вымолвить не слова… Потом обернулся, испуганно - взглянул на Шермана. 
Боже…
Ошарашенный, он развернулся и кинулся к двери - выскочил в проем, едва не упав.
НУЖНО ДОЛОЖИТЬ КЕЙЛУ!
Оказавшись в коридоре, он перешел на бег. Стремительно преодолел тридцать метров до поворота - пробежал сектор, и опять свернул. Потом, через десять метров, снова...
Кровь из носа!
Остановившись, он заметил красные капли на полу. Кап… Кап…
Алан качнулся. На него внезапно навалилась усталость. Голова раскалывалась, словно кто-то долбил череп отбойным молотком…
Он пошел вперед, держась за стену. «Пять метров. Десять… Пятнадцать… Двадцать…»
Алан поднял голову. Впереди шел человек – Йозеф. Из  его носа хлестала кровь.
- Йозеф!.. Ты видел Кейла?
Он не отреагировал.
- Йозеф!..
Тот словно не слышал.
Алану пришлось подойти вплотную. Он встал, преградив ему путь - схватил за плечи.
- Йозеф, мать твою! Где капитан ?!
- Мертв. – Его голос был едва слышен.
- Что ?
- Все мертвы… Все, кто был в рубке.
В этот момент, глаза его закатились. Йозеф обмяк. Тело упало на пол.
- Что.. Оно не.. Нет.
Шатаясь, Алан отошел. Его мутило.
- Черт… Не так… Не..
Ноги его подкосились. Он стал падать, но схватился за стену – скатился на пол, словно мешок.
Кровь  потоком…
Алан встал на колени, пытаясь ползти.  Потом услышал крики…
Он понял, что теряет сознание – рухнул на бок, подогнув конечности к животу;  потом приоткрыл рот, силясь вздохнуть, но стал захлебываться.
Вопли, вопли кругом!
Кто-то подошел к Алану. Он надеялся на помощь, но человек просто упал рядом.
Алан сделал последнее усилие… Судороги..
- Нет..
Он провалился во тьму.