Довоенные репрессии в РККА - нет худа без добра

В одной из телепередач на канале “Спас” 24 мая 2025 г. я услышал мнение замечательного военного историка Константина Александровича Залесского, которое он высказал еще в 2018 г. в одном из своих интервью: “Если мы посмотрим на тех, кто пришел на смену выбитому (репрессированному. – П.Г.) комсоставу, то можно сказать, что это были люди более образованные и подкованные. На мой взгляд, если бы те, кого расстреляли в 1937–1938 годах, руководили армией в 1941-м, то немцы бы до Урала дошли”.

Мы это мнение разделяем с некоторыми оговорками, и вот почему.

Прежде всего уточним, что германская Директива №21 (план “Барбаросса”) от 18 декабря 1940 г. предусматривал выход Вермахта на рубеж Астрахань – Архангельск, а это значительно западнее, чем Уральские горы.

Вспомним, кто был удостоен высшего в довоенный период воинского звания “маршал”. 20 ноября 1935 г. одним списком маршалами стали В.К. Блюхер, С.М. Буденный, К.Е. Ворошилов, А.И. Егоров и М.Н. Тухачевский. Из них Блюхер, Егоров и Тухачевский в 1937–1939 гг. были арестованы и расстреляны (Блюхер умер, находясь под следствием).

Не затронутые репрессиями и принявшие участи в Великой Отечественной войне (ВОВ) первые маршалы Буденный и Ворошилов не смогли проявить себя как талантливые военачальники, а образованными они никогда не были: Буденный не справился с командованием на юго-западном, московском и кавказском направлениях, а Ворошилов – на ленинградском направлении.

В случаях с московским и ленинградским направлениями столичные города спас генерал Жуков, которого можно назвать “пожарный Сталина” (по аналогии с “пожарным Гитлера” фельдмаршалом Моделем). Это подтвердило несуразность назначения Жукова в январе 1941 г. начальником Генштаба, в качестве которого он оставался до июля тоге же года.

7 мая 1940 г. Сталин присвоил звание “маршал” еще троим военачальникам, повысив их со звания “командарм 1-го ранга”. Ими стали Г.И. Кулик, С.К. Тимошенко и Б.М. Шапошников. Советских маршалов снова стало пятеро.

Показали себя эти маршалы также не самым лучшим образом. Так, Кулик в сентябре 1941 г. не смог справиться даже с командованием вверенной ему 54-й армией на ленинградском направлении, а в феврале 1942 г. за безграмотное командование в ноябре 1941 г. в Керчи был отдан под суд и в результате разжалован в генерал-майоры. Удивительно, как вообще Кулик смог достичь маршальской высоты, обладая интеллектом ротного старшины: из него мог бы получится хороший председатель колхоза. В 1947 г. был арестован, а в 1950 г. расстрелян как антисоветский элемент.

Тимошенко не справился с командованием войсками на западном и юго-западном направлениях. На последнем, кстати, он сменил Буденного. В последующем Тимошенко не справился с командованием войсками Юго-западного и Северо-западного фронтов.

Шапошников был хорошим теоретиком-генштабистом, но слабым практиком. В его бытность начальником ГШ РККА в ходе Советско-финляндской войны выявились недостатки в планировании и управлении боевыми действиями, а также в логистике. Еще до начала ВОВ, будучи назначенным замнаркома обороны по строительству оборонительных сооружений, уже маршал Шапошников не смог если не закончить, то хотя бы привести в должное состояние уже имевшиеся укрепрайоны на западных границах СССР, как на “Линии Сталина”, так и на “Линии Молотова”. Справедливости ради надо сказать, что в истории ВОВ отмечается роль маршала Шапошникова в отражении наступления врага на московском направлении, за что в 1943 г. он был награжден Орденом Суворова I степени.

Остальные командармы 1-го ранга – И.П. Белов, И.П. Уборевич, И.Ф. Федько, М.П. Фриновский и И.Э. Якир, а также соответствовавшие им по званию генерал-полковники А.Д. Локтионов и Г.М. Штерн – были расстреляны.

Вряд ли приходится сомневаться, что репрессированные маршалы и командармы 1-го ранга, будучи представителями советской военной школы 20-х годов, действовали бы в условиях ВОВ более адекватно и, следовательно, более успешно, чем Буденный, Ворошилов, Кулик или Тимошенко.

Примечательно, что все высшие военачальники, принимавшие участие в Советско-польской войне и остававшиеся в живых к 1937 г., кроме Буденного, были расстреляны: уже названные маршалы Егоров и Тухачевский и командарм 1-го ранга Уборевич, а также командарм 2-го ранга Корк и комкоры Гай, Гиттис и Меженинов.

Дело в том, что в этой войне как член РВС Юго-западного фронта участвовал и Сталин, сорвавший согласованное наступление на Варшаву. В результате это стало одной из причин поражения РСФСР в этой войне, зафиксированного в 1921 г. позорным Рижским мирным договором.

Некоторые и в наши дни восхищаются прогрессивностью Тухачевского, уделявшего много внимания техническому развитию РККА. Однако ему как никому другому был присущ авантюризм, который мог сыграть в будущей большой войне ту же отрицательную роль, какую он сыграл в названной Советско-польской войне.

Нам могут возразить, что генерал армии Павлов, имея опыт боевых действий в Испании, на Халхин-Голе и в Финляндии, не справился с командованием Западным фронтом в июне 1941 г., за что также был расстрелян.

Репрессии, с одной стороны стали причиной вынужденного обновления высшего командного состава РККА, а с другой – создали атмосферу страха за свою жизнь, ставшего причиной неуверенности в исполнении должностных обязанностей, что препятствовало проявлению инициативы и самостоятельности в принятии необходимых решений. Наглядный пример – растерянность и ошибочные действия генерала Павлова в первые дни ВОВ.

Исключением, подтверждающим правило, являются действия наркома ВМФ адмирала Кузнецова накануне и во время ВОВ.

Вместе с тем, несомненно, что Сталин сам допускал кадровые ошибки, приводившие к очень тяжелым последствиям.

Несмотря на то, что командующим Северным, Северо-западным, Западным, Юго-западным и Южным фронтами, соответственно, генералам Попову, Кузнецову, Еременко (назначен вместо Павлова), Кирпоносу (геройски погиб в бою 20 сентября 1941 г.) и Тюленеву, летом 1941 г. явно не хватало опыта управления большими массами войск, однако они были в числе тех, кто тем самым летом смог сорвать план “Барбаросса” и не позволил поставить точку в жизни нашей Родины.

Возможно, Сталин опасался, за редким исключением, предоставить возможность проявить себя новому поколению генералов, которые смогли показать в полную силу на что они способны не на начальном, а лишь на последовавших этапах ВОВ.

Опять же справедливости ради надо сказать, что и некоторые военачальники “старой школы” смогли сказать свое веское слово и внести достойный вклад в Победу: А.М. Василевский, Л.А. Говоров, Ф.И. Толбухин и др.

Известно, что в обвинительных приговорах советским генералам, выносимых репрессирующими судами, как правило, звучали абсурдные обвинения в сотрудничестве с несколькими иностранными разведками одновременно. Однако эта явная абсурдность не исключала неустойчивости некоторой части советского генералитета, судя по поведению некоторых его представителей: восемь из 80 советских генералов, оказавшихся в годы ВОВ в плену, то есть 10%, пошли на сотрудничество с врагом и стали воевать против Родины: Благовещенский, Богданов, Будыхо, Власов, Закутный, Малышкин, Рихтер, Трухин. К сожалению, только пятерых из них повесили и двоих расстреляли по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР: Рихтеру удалось скрыться.

Несомненно, в маховик репрессий попали многие добросовестные командиры РККА, самым известным из которых является комдив, будущий маршал, Рокоссовский. Но вряд ли приходится сомневаться, что среди привлеченных к уголовной ответственности особыми отделами НКВД были и те, кто был готов в любой удобный момент пойти на предательство, и арест с последовавшим осуждением которых не был безосновательным. Создание в годы ВОВ пресловутой РОА и прочих многочисленных коллаборационистских формирований – показатель неудовлетворительной работы особистов в предвоенные годы, когда зачастую арестовывали и привлекали к ответственности не тех, кого надо было преследовать.