Пэчевээм и её представленность...

     Почему-то так считается, что либеральные сочинители настолько умны, что в своих литературно-художественных текстах никогда не "проговариваются".

     Проговариваться - это сообщать о себе и о своих не выдуманные, а достоверные сведения.

     Либеральными сочинителями выдумано, что иностранными агентами чаще объявляют не тех, которые являются агентами,  внутренне чуждыми или какому-то народу, или его, народа, действующему государству, а тех, которые своему народу совсем не являются чужими, чуждыми.

     Конечно, агент, внутренне чуждый своему народу - это совсем не иностранный агент. Для того, чтобы начать называтького-то иноагентом, нужно соблюсти требования конкретного Закона.

      Не все агенты, внутренне чуждые своему народу, признаны иностранными агентами, иноагентами. Это невозможно сделать: всех агентов, внутренне чуждых своему народу назвать, объявить, признать по Закону    иноагентами.

     Но каждый агент, чуждый своему народу, содержит в себе какой-то дух, враждебный народу, к которому человек принадлежит, например, от рождения.

     Те же непрофессиональные исследователи, которые идеалистов  считают "мракобесами", называют  "дух" пэчевээм. Пронизанностью чем-то внутреннего мира. Конкретного, естественно, человека.

      Лично ему, как читателю, интересно то,  чем именно пронизан внутренний мир Арехина - шахматиста, ещё и обладающего способностями детектива, которого новая, большевистская, власть попросила ей послужить.

     Вполне себе благородный человек: формально женился на девушке, чтобы та, в случае вдовства, получала бы повышенно питательный продовольственный паёк Арехина,  как сотрудника большевистского Московского уголовного сыска, имеет внутренний мир, пронизанный чем-то не только чуждым, но даже враждебным новой власти. Власти большевиков.

      Арехин верит в существование колдовства, в силу отворотных, охранительных и приворотных зелий, хорошо видит при слабой освещенности предметов (никталоп), но не этими свойствами пронизан весь его внутренний мир. Его внутренний мир пронизан утверждением, что родной Арехину народ сошёл с ума, и в силу этого сумасшествия позволил управлять собой большевикам.

     Кажется, в тысяча девятьсот девяносто третьем году, когда очень много россиян проголосовало за эЛьДэПээР, кто-то из либеральных сочинителей воскликнул: "Россия, ты сошла с ума!". Что же, - внутренние миры тех, которые самовышвырнулись из страны после двадцать четвёртого февраля две тысячи двадцать второго года  тоже, - пронизаны убеждением, что все поддерживающие эСВэО сошли с ума. Но не может быть, чтобы те, которые на Ближнем Востоке  поддерживают военную операцию в Газе, сошли с ума. Не позволительно считать, что кто-то ещё, кроме россиян, может сойти с ума!

     И ничего страшного в литературно-художественном образе детектива-шахматиста Арехина могло и не быть, если бы при чтении книги о нём  не возникала мысль о пронизанности внутреннего мира Арехина убеждением, что в человечестве только один народ, то есть русские, может оказаться полностью сумасшедшим.

     И самовышвырнутые из страны после две тысячи двадцать второго года, готовы были бы мириться с сумасшествием бывшего их народа, если бы, вернувшись, увидели бы, что народ снова позволяет им сытно и уютно жить за счёт выкачиваемых из него, из народа, средств.

     Так чем же, уже не по мнению автора книги о детективе-шахматисте Арехине, пронизаны внутренние миры тех, которые "слиняли" из страны после две тысячи двадцать второго года? Неужели одним лишь желанием, только им самим, жить, где  угодно, но исключительно сытно и уютно, то есть комфортно?

     P.S. Автор напоминает чииательницам и читателям, что пэчевээм - это пронизанность чем-то внутреннего мира. Также предлагается читателям помнить и о том, что  представлены в данном тексте "философские" взгляды на пронизанность внутреннего мира Арехина  В.Щепетнева  ("Тайная сторона игры, или подвиги Арехина) и на пронизанность чем-то внутренних миров самовышвырнутых из страны одного странного персонажа, являющегося хотя и не очень профессиональным, но всё-таки мыслителем. И автор, по неизвестным ему самому причинам, решил и мысли писателя, и мысли персонажа о пронизанности чем-то внутренних миров самовышвырнутых, представить читательницам и читателям  именно в разделе философии.