Казаки и граница после 1570 года

Официальным годом основания Войска Донского считается 1570 год, поскольку именно в этом году оно впервые упоминается в сохранившихся документах. Однако историк Татищев, ссылаясь на утерянные источники, указывал на 1520 год. В этом году атаманом был выбран Михаил Черкашенин, прославленный во многих битвах и сражениях.

В 1571 году хан Давлет Гирей, прятавшийся в Крыму и оправившийся от своего предыдущего поражения, подстрекаемый турками и своими мурзами, чьи воины испытывали нехватку добычи, зимой переправился из Азова на нагайскую сторону. Совершив стремительный налет, он вторгся на земли черкесского князя Темрюка, тестя Ивана Грозного, разбив его войско и захватив в плен двух его сыновей. Победа вдохновила хана, и он вновь начал угрожать Москве, требуя дани и восстановления Казанского и Астраханского ханств.

Получая множество известий о том, как царь преследует своих лучших воевод, хан начал подготовку к новому походу на Русь. Казаки, узнав о готовящемся вторжении, сообщили о нем в Москву и воеводам украинских городов. Однако ни царь, ни воеводы не восприняли угрозу всерьез.

Иван Грозный 16 февраля отправил князя Михаила Тюфякина во главе служилых людей с целью установить границы России с Крымским ханством и обустроить вдоль них пограничные сторожи и крепости. Князю М.И. Воротынскому было поручено разработать порядок несения пограничной службы, определить, где и когда должна стоять стража, какую территорию они будут охранять, на какое расстояние должны высылаться разъезды и какое количество людей будет в них. Таким образом, была заложена основа сторожевой линии, защищавшей южные границы России. Для этой задачи также были привлечены донские казаки.

Весной 1571 года хан, вооружив всех улусников и призвав нагаев, собрал армию численностью 120 тысяч человек и стремительно двинулся на Россию, не встречая сопротивления. Впереди главных сил татар двигались многочисленные небольшие отряды, создавая у царя и воевод ложное впечатление о том, что это не нападение большой армии, а лишь набеги мелких татарских групп. Несмотря на множество сообщений от донских и городовых казаков о том, что «наши разъезды заметили в степях необычайную пыль, огни по ночам, а также следы многочисленной конницы», и о легких столкновениях в Рязани и Кашире, царь не придал этому значения.

Ещё зимой, получив известие о том, что татары начали появляться повсюду, царь не обеспокоился, объявив донесения казаков неосновательными, и распустил большую часть войска. Весной, когда крымская конница под командой бежавших из России дворян и детей боярских стремительно приближалась к Москве, князья Бельский, Мстиславский, Воротынский, а также бояре Морозов и Шереметьев по привычке поспешили к Оке, но Давлет Гирей опередил их и уже находился под стенами столицы. Воеводы, спешно повернув, без отдыха двинулись на спасение Москвы, но, подойдя к ней, вместо сражения с врагом заняли московские улицы. Давлет Гирей, увидев русских воевод, испугавшихся сразиться с ним в открытом бою, отдал приказ поджечь предместья Москвы.

Воспламенившийся грандиозный пожар уничтожил русскую столицу, унеся жизни 120 тысяч её защитников и мирных жителей. Хан, удовлетворённый масштабами разрушений, медленно удалился в Крым, опустошая всё на своём пути. Такие разрушения Россия не испытывала со времён монгольских ханов. Более 150 тысяч пленников было уведено в Крым. Донские казаки не могли самостоятельно противостоять огромной армии крымцев и не планировали этого. Дождавшись крымско-нагайской конницы, донцы провели опустошительный налёт на Перекоп, жгут и разоряя татарские улусы, истребляя их. В результате этого рейда казаки освободили несколько сотен русских пленников, захватили значительное количество ясыря и увели до 15 тысяч коней, а также скот. Донцы вернулись в свои поселения, торжествуя всю свою победу, в то время как русский царь получал надменную грамоту от триумфатора: «Я жгу и опустошаю Россию лишь из-за Казани и Астрахани; богатства и деньги превращаю в прах. Я всюду искал тебя, в Серпухове и в Москве, хотел твоего венца и головы; но ты бежал из Серпухова и из Москвы – и смеешь хвалиться своим царским величием, не имея ни мужества, ни стыда!». После разгрома Москвы и южных областей государства царь в панике боялся нового вторжения татар и был готов на значительные уступки Давлету Герею и Селиму.

Для достижения мира с султаном в Турцию было отправлено посольство во главе с дворянином Кузминским. Ему были даны подробные инструкции в Посольском приказе: «Если станет говориться о том, что в Астрахани разграблены кишени (кладбища) и мёртвые, то отвечать, что это сделали без ведома государства воры, холопы бояр и казаки». Если турки начнут рассказывать о притеснении мусульманской веры, то вновь сообщить им, как и в прошлом году, что «Слуга его, царь Саин Булат, правит в Касимове, царевич Кайбула в Юрьеве, Ибак в Сурожике, нагайские князья в Романове: все они свободно и торжественно прославляют Магомета в своих мечетях».

Тем не менее, и это посольство не принесло результатов. Требование восстановить Казанское и Астраханское ханства было неприемлемо для России. Тогда турки потребовали от Ивана Грозного признать себя данником османов, не возвращая эти ханства. Но и это требование также было отвергнуто. Параллельно с переговорами в Стамбуле шли обсуждения в Крыму и на Дону между казаками и азовцами. Об этом свидетельствует государева грамота на Дон от 17 августа 1571 года. Царь, стремясь к спокойствию на южных землях, отправил донских атаманов с поручением в Азов: «От царя и великого князя всей Руси на Дону послали есьмя, для своего дела, под Азов казачьего атамана Микиту Мамина, да Молчана Яковлева с товарищами, и как на Дон они приедут и о которых наших делах Микита Мамин учнёт с вами говорить, и вы б с ним о наших делах промышляли за один; а как нам послужите и с Микитою наши дела начнёте промышляти, и мы вас пожалуем своим жалованьем».

Однако и эти переговоры, по всей видимости, завершились без результата, из-за драматических событий, разворачивавшихся на Дону. Люди крымского хана, стремясь отомстить донцам за разгром, учинённый перекопским татарам, устроили засаду, в которую попала казачья ватага. В ходе боя был взят в плен сын войскового атамана Черкашенина. В отместку храбрый атаман организовал смелый и неожиданный для азовцев набег на город. Скрытно подойдя к его стенам, казаки стали штурмовать его. После жестокого боя они ворвались в город, захватив в плен шурина турецкого султана – Усеина и его свиту, составившую 20 человек, а также множество чернокожих людей. Хотя туркам вскоре удалось выбить донцов из города, им не удалось освободить пленников. Через несколько дней казаки снова подошли к городу с захваченными пленниками, и атаман Черкашенин предложил азовскому паше обменять султанского шурина и его свиту на его сына и взятых с ним казаков.