Роман-сериал Акушеры в Сочи, глава 20

20.
В пять утра Анатолич был гладко выбрит и готов действовать. Ночью он не сомкнул глаз. Все из-за того, что Евгеша самым бессовестным образом в первые сутки пребывания не явился ночевать. Корзинкина подвергли тщательному допросу ещё с вечера. Именно на него Анатолич возлагал ответственность за вопиющий инцидент. Корзинкин сопричастность категорически отрицал.

Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, Анатолич пробрался в комнату соседей через балкон.

Корзинкин спал молодецким сном, сбросив одеяло на пол. Кровать была добротной, но коротковатой, поэтому с неё свисали две ступни сорок пятого размера. У Палыча свисала лишь одна нога: забинтованная. И даже в этом виде она выглядела изящнее корзинкинских.

Не обращая никакого внимания на хозяев, Анатолич принялся заваривать чай. Он даже не пытался соблюдать тишину. Наоборот: производил по возможности как можно больше шуму.

– Да что же это делается, а? – промычал сквозь сон Палыч. – Это же психологическая интервенция чистой воды!
– Евгеша пропал. Надо действовать, – вбросил Анатолич, не отрываясь от чайной церемонии.
– Ты со своим Евгешей со вчерашнего дня плешь проел! Евгеша, Евгеша! Куда он денется, твой Евгеша. Дело молодое. Заночевал у кого-нибудь в соседнем номере.
– У кого?! – Анатолич едва не пролил кипяток. – У Аманды Карловны твоей? Или у Риммы Пантелеевны? Кто тут ещё поблизости?
– Ну что ты сразу непорочных дам приплетаешь? Есть и более беспринципный контингент: Фердинандовна, например. Или Рита Тигровна! – Палыч явно проснулся.
– Ты с дуба рухнул, Палыч? Какая Рита Тигровна! Евгеша не из этих! Как их называют... Не из альфонсов!
– Вот те здрасте! – Палыч уже сидел на кровати, поглаживая больную ногу. – А при чем здесь альфонсы?! Может, у них по обоюдному желанию и согласию.
– Кончай ржать, а! Человек пропал, а тебе все хиханьки да хахоньки! Говорю тебе: не такой Евгеша, чтобы в первую же ночь к женщине незнакомой забуриться!
– Да почему же сразу незнакомой! Полный отель знакомых!

Анатолич махнул рукой и пробубнил что-то себе под нос.

– Можно потише, а? Спать не даёте! – Корзинкин подал голос, но не шелохнулся.
– Корзинкин! – принялся за своё Анатолич. – Уверен: ты что-то знаешь! Не можешь не знать! Ты последний, кто видел Евгешу!
– Да говорю же, ничего я не видел! Шампанское он потащил на балкон. И был в тот момент жив-здоров.
– Кому он его понёс? – забеспокоился Анатолич ещё больше.
– Тому, кто был на балконе, – ответил Корзинкин и перевернулся на другой бок. – Поспать дайте!
– А чего это ты, кстати, через балкон к нам вломился? Мог бы и в дверь постучать! – опомнился Палыч.
– Постучать бы мог. Но тихо бы вы не открыли. А громко – перебудил бы всех наших. Это лишнее!
– Анатолич, ты прям как на планерке Евгешу прикрываешь! Вот это я понимаю взаимовыручка. Только Евгеше вроде не перед кем отчитываться. Свободный человек.
– А если профессор заметит, что его нет? Что тогда? Евгеша, между прочим, как и все мы, за казённые деньги приехал!
– Да будет тебе паниковать раньше времени, Анатолич! Пять утра! Времени до завтрака полно. Ещё явится, – для сонного Корзинкина это была целая речь.
 А все же весьма интересно, где заночевал Евгеша? – Палыч на глазах поправлялся.