Братия меньшая

Любил всегда: то пламенно и нежно,
то сдержанно и благодушно – всякую живность.
Но в последнее время прочувствовал:
то не просто любовь, а… не могу найти верное слово:
ведь нельзя же сказать, что люблю свою печень?
Просто ощущаю какое-то единение и сродность
со всем живым, что я – лишь малая часть всего живого
(и не лучшая), и все они во мне, мы единое целое;
любая тварь Божия мне брат и сестра.
Даже микромир: все эти микробочки с палочками,
трубочки да амёбочки, туфельки… вот же чудо!
Сегодня даже ступать по траве стараюсь осторожно:
не навредить бы какой букашке…

Зачалось же чувство это ещё в детском саду, когда
остановил дикого мальчишку, истреблявшего муравьёв,
мол, что же ты делаешь, гад, это же будущие люди!
Это сейчас они муравьи, но дальше людьми станут.
Обязательно станут. Он недоверчиво посомневался,
но прекратил давить их. Перестал. Хотя бы на время.
Хоть один перестал…

***

Правда, кошек, этаких шерстяночек, любил всегда:
всех встречных тащил домой, но родители
смогли-таки  убедить меня не делать этого…
К собакам отношусь сдержано. Даже очень.
Громкие они и дурные в большинстве. Как хозяева.
Не могу забыть соседа: серьёзного и умного,
уважаемого в прошлом руководящего человека,
ставшего жить одиноко; вскоре после смерти жены,
завёл немецкую овчарку, мрачно выгуливал её.
И если пёс рвался с рыком в чью-либо сторону,
нехотя и не сразу! одёргивал...
При этом в глазах его читалась потаённая радость,
он испытывал наслаждение от испуга прохожего…
А обильные шоколадные следы этих зверюг на снегу? –
раздражают меня невероятно, и всё более…
Редкий пёсий владелец бьёт поклоны,
собирая какахи любимцев.

***

И очень любы мне вороны.
Красивая птица ворона!
По мне, так гораздо привлекательней павлинов,
попугаев и прочих хлопотливых пеструшек.
Элегантна, и по-своему грациозна даже в рубище.

Однажды в одном из летних спортивных лагерей
кто-то из ребят притащил огромную ворону.
Она, похоже, была травмирована и не очень-то летала.
Потрёпанная, но сим-па-тич-ная, с гигантским клювом
и умным ироничным взором. Мы кормили её,
играли с ней, любовались и тискали по-всякому.
И жила она у нас в комнате, уже и пыталась взлетать.
Как-то при одном из пролётов капнула на подушку
не очень уважаемого нами сомнительного товарища,
что вызвало у нас первобытное веселье: угадала же!..
И этот эпизод стал для нас подсказкой
и… практическим руководством
для мягкого взыскания с неправого.
Покормив и напоив её, окружали  восседающую
на подушке провинившегося и начинали шикать,
вскрикивать, подвывая, и размахивать руками.
Ворона ошалевала, суетилась, приседала и… капала.
Мы же радостно исполняли какие-то туземные пляски.
Серьёзная птица.

***

Иду в магазин.
Картина: на моём пути группа ворон в количестве
трёх крупных единиц бочком-бочком от меня,
да с подскоком, прям гусары на мазурке,
косят пытливо, не улетают, мол, ступай себе дальше.
Поначалу подумал: молодцы какие, ощущают тепло
и дружественность моих вкрадчивых и ласковых,
похвальных бормоталок-приветствий.
Оказалось, что невольно прервал их трапезу,
только заметив останки павшего голубя…
Что ж: жизнь есть жизнь, даже люди лопать хочут.

***

Дочки мои были очень настойчивы в желании
завести питомцев, что естественно для деток.
Любимых кошаков исключил сразу… не-ет!
Понимал девочек своих, но и понимал, что уже
не смогу по сотне причин жить на одном поле
с дерущими или звонкими зверьками.
После 747-ой просьбы – подумал, как обойтись
малой кровью. Аквариум? Возможно… но хлопотно…
Хомячки? Никогда! Пожирателей своего потомства?!
Собачка? Э-эх, им бы регулятор громкости!
Да и выгуливать придётся мне, в конце концов.
Вспомнил из молодости, как некие девчонки
таскали повсюду с собой крысок.
Смышлёные мордочки, умные быстрые глазки,
не орут, не дерут ничего, все дела их в клетке.
Вот и решение! Предложил. Согласие получено.
Поехали, приобрели. Мальчиков.
Хотели пару, но у заводчицы оставался один.
Жалко его стало: каково ему бедовать одному?
Э-эх, чего там, взяли трёх: двух беленьких и чёренького.
Клетку приобрели шикарную, 4-х этажную просторную.
Ребята быстро росли, дочки дарили им любовь и заботу,
увлечённо занимались, как-то дрессировали даже…
 
– Пап, иди, посмотри…
Подхожу: младшая моя – Машулик,
сидит на табурете более чем в полуметре от клетки
с самым боевым беленьким в ладошках.
И вдруг этот шкодливый крысёныш совершает прыжок
на крышку клетки, и горделиво осмотрев меня и дочку,
встал столбиком на задние лапки,
едва не скрестив передние на груди… ай, молодец.

***

Так случилось, что после затяжной размолвки  с женой,
она вместо ожидаемого извинения сказала:
– Ухожу…
– В добрый путь, – пожелал.
– Не беспокойся, детей я подготовила…

Опс, а я, было думал, со мной что-то не так,
де, мнительным стал, фантазия разыгралась…
и, чувствуя отчуждение дочек за последние полгода,
гнал прочь тягостные мысли.
Ан нет, проводилась кропотливая
разрушительная обработка детей.

Отлучился ненадолго в магазин, вернулся – дома пусто.
И первое, что забрала жена, – вся подаренная ювелирка.
А клетка с ребятами на месте.
Пришлось взять все заботы о зверьках на себя…

Первым ожидаемо ушёл смирный и тихий беленький.
Что-то, похоже, у него в головушке лопнуло.
Вызвал специального похоронного человека.
Оплатил порядка пяти тысяч, что на сегодня   
более десяти… надеясь, он исполнит свой долг,
не выбросит по дороге…

Чёренький ушёл позднее уже стареньким, тихо ушёл.
С похоронами решил сам. Лишних денег уже не было.
Остался куковать со вторым беленьким –
самым раздолбаистым и шустрым.
Уже давно перешагнувшим вековой юбилей,
если брать на человековый возраст.
Заметил, что-то растёт на головушке у него,
Сообразил – опухоль, которая со временем
стала раза в полтора больше головы.
Заднюю ножку приволакивал, шатало его…
На этажи не поднимался. Всё перенёс к его носу, ибо
дружище перемещался ползком. Боролся. Держался.
Мне примером: не опускай лап, пенёк!
Кормил и поил его из шприца, но и этот герой ушёл.
Грустно, жаль, хорошие были ребята… отдушиной мне.

Ничего, привык понемногу к одиночеству,
и даже нахожу определённую прелесть
в затворничестве своём… временами.