Перспектива. Глава 16

Реннел ждал князя не в главном зале, а в малой гостиной – уютной комнате с домашней обстановкой, с накрытым к завтраку столом. Увидев Гилэстэла, барон привстал со стула, приветственно наклонив голову.
- Хорошо спали, князь? – поинтересовался Ауэрдаль.
- Да, благодарю, - садясь за стол, кивнул тот. – А вы, похоже, уже давно на ногах?
- Я привык вставать рано.
В центр стола слуга поставил широкие тарелки с гренками, сыром и холодным мясом. Шкворчащую яичницу на сале подали каждому в отдельной сковородке.  Реннел ел, макая гренки поочередно то в сало, то в полужидкий желток, и посматривая на князя с некой  затаенной мыслью. Вскоре к ним присоединился Астид.
- Хотелось бы показать вам ближайшую заставу, князь, - опустошив сковородку, произнес Реннел. – Подаренное вами оружие отправилось в тамошний гарнизон, им командует мой младший сын, Киан. Но до неё полдня пути.      
- Всего? – двинул бровью Гилэстэл. – Я сам хотел просить о чем-то подобном, чтобы приблизительно оценить размеры требующейся вам помощи. И сопоставить их с моими возможностями. 
Ауэрдаль кивнул с признательной улыбкой.
Застава Киана была невелика. Окруженная каменной стеной и рвом с кольями на дне, она располагалась на дороге, ведущей из Вейерхольда на восток, в Рогри. Мост был опущен, Ауэрдаля со спутниками во дворе крепостицы встретил обеспокоенный Киан, извещенный дозорным о приближении всадников.  Сын Реннела был темноволос и схож с ним в повадках. 
- Отец, - Киан обнял барона и встревоженно глянул Гилэстэла и Астида.-  Что-то случилось?
- Нет, - успокоил его  Реннел. - Можешь воспринимать наш визит, как инспекцию. Ваша светлость, это мой сын Киан.
Вопросительно взглянув на отца и получив утвердительный кивок, Киан почтительно поклонился.
- Благодарю за предоставленное оружие, ваша светлость. Оно нам очень нужно.
- Показывай, что у тебя тут делается, - Реннел  хлопнул сына по плечу.
Они вчетвером обошли всю заставу. Гилэстэл одобрительно осматривал высокие стены и крепкие ворота, склады с припасами и оружием, чистые казармы и занятых делом солдат-людей.
Улучив минуту и оставшись наедине с отцом, Киан спросил:
- Что еще за инспекция? Зачем они тут?
Реннел окинул взглядом гарнизон.
- Мы с князем достигли некоторых взаимовыгодных договоренностей. Он согласен снабдить оружием заставы. Хочет составить личное впечатление о наших нуждах.
- Договоренности? – поднял брови Киан. – Нам из-за финансовых трудностей отказывает в помощи сам король, обязанный беспокоиться о безопасности границ своего государства, а этот… полукровка согласен предоставить нам снаряжение? Какие договоренности могут покрыть такие расходы?
- Не финансовые.
- Ты же не намерен заложить ему наш замок? - заволновался Киан.   
- Нет. Об этом речь не идет.
- Тогда не понимаю. Надеюсь, ты не собираешься продаться ему в рабство или блудить с ним за это покровительство? – хохотнул Киан.
Реннел скрипнул зубами, пронзив сына взглядом.
- Выпороть бы тебя за эти слова, мальчишка. Держи свой людской юмор при себе.  Наши договоренности строятся на обязательствах взаимопомощи. Князь Хэлкериес - альтруист и патриот своей страны. 
- Чрезвычайно редкий вид в наше время, - ничуть не смущенный отцовским тоном, вновь съехидничал Киан.
Ауэрдаль предупреждающе дернул бровью и указал взглядом на приближающихся полуэльфов.
- Я впечатлен, Киан, - подойдя, Гилэстэл с одобрением взглянул на младшего Ауэрдаля. – Гарнизон в образцовом состоянии, хоть и малочисленен. Если все мужчины семьи Ауэрдаль так же добросовестны, то за южные рубежи опасаться не стоит.
- Добросовестностью вражеского клинка не переломить, - не купился Киан на похвалу. – Нужны люди и оружие.
Астид только крякнул на бесцеремонность баронского отпрыска. Гилэстэл же прищурился с усмешкой.
- Людей у меня нет. Оружие, думаю, найдется.
Киан наклонил голову с гордым выражением вынужденной благодарности.  Пока полуэльфы садились на коней, Киан обнялся с отцом.
- Поцелуй маму за меня, - в голосе эльфа прозвучала нежность. 
- Непременно, - скупо улыбнулся Ауэрдаль.
Застава осталась позади. Впереди виднелись пологие вершины Триесских гор, у подножия которых в маленьком саду старого замка, обнесенном каменной стеной, скучала Селия. 
- Ваша супруга тоскует по детям, - сказал Гилэстэл, когда они сменили рысь на спокойный шаг. – Но до заставы Киана не так уж далеко. 
Реннел поморщился, отрицательно помотал головой.
- Дай ей волю, она будет наведываться туда еженедельно. Печь вафли, варить варенье и развозить их сыновьям. Я запретил жене отъезжать от замка на юг дальше, чем на десять миль. На север может ехать хоть до самой столицы, что нередко и делает. Но в пограничье и на заставах ей не место. Неважно, насколько близко они от дома. Там не гостиницы, а воинские гарнизоны. Случиться может всякое, и, по закону подлости,  в самый неподходящий момент.  А в критической ситуации командир заставы не должен выбирать между сыновьим и солдатским долгом. Селия это понимает.
- А у вас жёсткий характер, -  оценил Гилэстэл ответ барона.
- Положение обязывает, - коротко ответил Ауэрдаль.
Потом, словно желая смягчить созданное впечатление, заговорил:
- Ей не так  одиноко, как кажется. Моя супруга умеет себя развлечь. Как только я вернусь в свой гарнизон, к ней слетятся подруги-сплетницы и приятели-подлизы, или она отправится по гостям. А если нет, то на какое-то время отвлечется заботами о сиротке.
- О ком? – переспросил Гилэстэл.
- Об Иволэйн.
- О горничной? – удивился Гилэстэл.
- О, вы уже знаете, что она горничная? -  не удержался от усмешки Реннел, осведомленный Миссаей об утренней встрече.
- Да, она приносила мне воду утром, - не смутился князь. – Так она сирота? Довольно милая и интересная девушка. 
Ауэрдаль быстро взглянул на него. 
- Я обнаружил её в замке двенадцать лет назад, приехав передохнуть от службы. Вид трехлетнего ребенка, цепляющегося за юбку моей жены, ошеломил меня больше, чем если бы я увидел ронзейский литт у ворот, - Ауэрдаль коротко рассмеялся. – Селия привела меня в чувство, объяснив, что подобрала эту девчонку-сироту в Вейерхольде из жалости. С тех пор изливает на неё всю свою заботу, и как по мне - слишком уж обильно. Балует, не понимая,  что ломает девочке жизнь. Хорошей прислуги из неё уже не выйдет – не приучена служить и подчиняться. А выше ей не подняться.
Какое-то  время ехали молча. Гилэстэл, покачиваясь в седле, задумчиво смотрел на высящийся вдали Триесс. Порыв ветра взлохматил горивы коней, растрепал волосы князя и словно разбудил его.  Встрепенувшись, полуэльф повернул лицо к Ауэрдалю, тоже  о чем-то размышляющему.
- В ваших  словах было нечто… Мне показалось, или вы ревнуете Селию к этой девушке? – Гилэстэл пытливо посмотрел  на барона.
- Ревную? – вскинул брови Реннел. – Иволэйн – горничная Селии, её служанка.  К чему тут ревновать?  К тому же, я считаю ревность свойством незрелого характера. Она может в одно мгновение разрушить  то, что создавалось годами. Вам, и вправду, показалось.
- Ну вот, -  с шутливой досадой цыкнул Гилэстэл. – А я хотел воспользоваться вашей слабостью.
- Каким образом? – Ауэрдаль непонимающе посмотрел на него.
- Хотел просить вас отдать мне Иволэйн, - на этот раз голос полуэльфа был серьезен.
Астид, едущий по левую руку от князя, не сдержал удивления, выдав тихое: «М-м…». 
Реннел натянул поводья и несколько секунд смотрел на князя, тоже остановившего своего коня.
- Вам настолько приглянулась эта служанка? – спросил, лукаво прищурившись.
- Можно и так сказать. Но после услышенной истории я опасаюсь, что ваша супруга отклонит мою просьбу. Быть может, вы сможете мне помочь?
 - Я поговорю с женой, - с готовностью откликнулся Ауэрдаль. -  И можете не сомневаться -  Селия будет счастлива поручить её вашим заботам.
Сад полнился переливчатой мелодией флейты, превращающей окрашенный закатным багрянцем сад в иллюстрацию к древней легенде. Соревнуясь со звуками инструмента, лежащего на коленях у Иволэйн, в зарослях щебетали птицы.  Селия с мечтательной улыбкой смотрела, как  девушка, плавно шевеля пальцами, словно дирижируя, заставляет воздух проникать в отверстия флейты, рождая невероятную по красоте и сложности музыку.
- Вы так тепло улыбаетесь, ваша милость, - Иволэйн с удовольствием посмотрела на баронессу. – Мне нравится  видеть вас такой.
- Это всё твоя музыка, - ответила Селия, одарив девушку ласковым взглядом.
- А по-моему, дело вовсе не в ней, - заговорщицки понизив голос, хитровато наклонила голову Иволэйн.  – По-моему, дело в нашем снежноволосом госте.   
Селия дотянулась и легонько шлёпнула её ладонью по губам.
- Лишнее болтаешь. И лишнее делаешь.
Ветерок стих. Флейта печально вздохнула последней нотой.
- Мой тебе совет - держись от него подальше, Иволэйн. Не привлекай к себе внимания, и не мелькай перед  глазами.
Горничная потерла губы.
- Почему? Ведь с другими гостями мне позволено общаться -  вдруг я кому-то понравлюсь? Хотите, чтобы он был только ваш? – Иволэйн изобразила гримаску  веселой наигранной ревности.
- Глупая, - покачала головой Селия со снисходительной усмешкой. – Он не мой. Он вообще ничей. И не такой, как другие. От него, если что-то пойдет неправильно, я тебя защитить не смогу. Поняла меня?
- Да, ваша милость. Но он всё равно завтра уже уедет. 
Послышались гулкие шаги, отдающиеся эхом в каменном коридоре.
- Реннел  вернулся, - Селия узнала звук сапог Реннела, подбитых гвоздями.
- И с ним ваш гость, - заговорщицки подмигнула баронессе Иволэйн.  – Последняя ночь, ваша милость.
Селия свела брови, грозно шикнув на девушку. Но Иволэйн была права. Завтра Гилэстэл уедет. Одна короткая ночь.  А за ней  - бесчисленные месяцы и годы, наполненные воспоминаниями и робкой надеждой на новую встречу. 
Селия поднялась, направилась к выходу и увидела входящего в сад Реннела.
- Селия, - барон поцеловал жену в щеку.   
- Привет, дорогой, - она приняла  приветствие с милой улыбкой, и сделала шаг в сторону коридора.
- Куда-то спешишь?  - Ауэрдаль  преградил  ей путь.
- Нет. Я иду спать, - пожала плечами Селия. 
Реннел взглянул на Иволэйн.
- Оставь нас.
Он дождался, пока девушка скроется из виду, и только тогда заговорил.
- Сегодня мы посетили заставу Киана.
Селия оживилась.
- Как он там?
- Здоров, - отрывисто буркнул Реннел. - Передает тебе привет и пожелания благополучия. Гилэстэл высоко оценил усилия Киана и состояние заставы, обещал помочь снаряжением.
Баронесса вопросительно повела бровью, ожидая продолжения.
- И…?
- Князь Хэлкериес в рамках наших договоренностей о военной помощи озвучил встречную просьбу.
- Что за просьба? – у Селии похолодели кончики пальцев.
Реннел замялся, пожевал губами. 
- Он хочет твою горничную, Иволэйн. Я счел возможным удовлетворить его просьбу.
Селия ошеломленно распахнула глаза.  Несколько мгновений ушло на осознание услышанного.
- Что значит - счел возможным удовлетворить?
- Это значит – завтра девчонка уедет с ним. Я дарю Иволэйн князю в знак дружбы. Собери её в дорогу.
Баронессу затрясло, глаза вспыхнули. 
 - Даришь?! Разве она собака или лошадь?! – возмущенно выкрикнула она в лицо мужу. – Дарить это дитя в знак дружбы? Тебе по голове булавой   досталось, и ты умом повредился?
- Она уже не дитя, - хмыкнул Реннел, проигнорировав вспышку жены. – Сколько ей? Пятнадцать? Шестнадцать?
- Пятнадцать, - нехотя бросила Селия.
- Прекрасный возраст. Могу тебя успокоить - она попадет в хорошие руки, князь не имеет дурной репутации в отношении женщин.  Лет через десять по протекции королевы пристроит её должным образом, может быть даже сосватает какому-нибудь барону. Тебя пристроить у него хорошо получилось.
Селия обожгла мужа взглядом.
- Не так уж хорошо, по моему мнению.
- Думаешь, меня волнует твое мнение?
- Но тебе придется с ним считаться, Реннел! И Гилэстэл, и ты, вы оба можете подтереться своими договоренностями! Слышишь меня?  Иволэйн останется здесь, со мной! Или я подам прошение о разводе!
Реннел угрожающе прищурился и, сжав кулаки, сделал шаг к Селии. Она отшатнулась, но взгляд не опустила.
- Хочешь из-за какой-то девчонки настроить князя против меня?!  -  зло процедил эльф. -   От него зависят мои отношения с новым хозяином Собачьего замка! Его помощь может оказаться неоценимой! Мне нужна его поддержка, пусть и в обмен на твою верность!  Да, мне плевать, что ты его бывшая возлюбленная! И меня не коробит, что ваша связь продолжается до сих пор, не исключая стен моего дома!  Это не мешает нам с тобой быть супругами и гордится нашими сыновьями. Но моя покладистость имеет пределы. Хочешь развод? Я его дам, ибо повод и причина что ни на есть вопиющие – твоя измена. А затем вышвырну тебя и эту приблуду из моего дома.
Селия смертельно побледнела и покачнулась.
- Ты думала – я не знаю? – презрительно скривишись, покачал головой Реннел. - У меня есть глаза и уши, любимая моя жена. Но наши мимолетные связи на стороне - не повод портить отношения как в семье, так и за её пределами. И уж тем более основанием для этого не должна быть судьба слуг. Так что, если князю Хэлкериесу приглянулась твоя горничная – он её получит. Вместе с моими заверениями в глубочайшем уважении и крепкой дружбе.
Баронесса во все глаза смотрела на мужа, с которым прожила не один десяток лет.
- Какой же ты…
- Какой? – вздернул подбородок Реннел.   
Некоторое время она еще глядела на него, ища подходящее слово. Не нашла.
- Мы друг друга стоим… - горько усмехнулась баронесса, опустила глаза, повернулась и медленно, опираясь рукой о стену, побрела прочь по коридору.
Иволэйн ждала хозяйку у лестницы, ведущей на второй этаж. Вид появившейся баронессы испугал девушку. Бледная Селия, пошатываясь, медленно прошла мимо, даже не взглянув на горничную. Вслед за ней показался барон. Он остановился возле Иволэйн, проводил жену глазами, а затем повернулся к девушке. Иволэйн оробела под цепким оценивающим взглядом, которым Ауэрдаль несколько минут буравил её. 
- Его светлость князь Хэлкериес обратил на тебя внимание, - холодно сказал барон. -  Собирайся, завтра ты поедешь с ним. И сделаешь все, чтобы он был тобой доволен. Поняла меня? Абсолютно всё.
Гроза разразилась внезапно. Через горные вершины перевалили тяжелые, мрачные, гудящие громом и отсвечивающие сполохами молний тучи, и накрыли замок Ауэрдаля чернильной темнотой. В своей комнате, ткнувшись лицом в подушку, горько и безутешно рыдала Иволэйн.   
Громыхнуло.  Ставня замоталась на петлях, забилась на ветру, словно птичье крыло. Астид ухватил створку, захлопнул, набросил крючок на петлю и обратился к князю.   
- Не пойму. Для чего вам эта девчонка?
- Для того же, для чего и Улле. У неё великий, но недооцененный талант - дар управлять воздухом. А она прозябает здесь, играя на дудке и проветривая комнаты. Она словно драгоценный камень, место которого – в королевской короне, а он лежит в вороньем гнезде под слоем перьев и помета.
- Вам в руки уже попадался такой камушек. Помните, чем всё закончилось?
- Помню. И постараюсь не повторить ошибку. 
- Всё будет так же.  Она - женщина, - нахмурился Астид.
- Ты отказываешь женщинам в дарованиях? -  усмехнулся Гилэстэл.
- Нет. Но вам с ними не везёт.
- С дарованиями?
- С женщинами. Преданность женщины можно получить лишь в обмен на то, что они называют любовью. Они видят в вас кого угодно – кошелёк, любовника, покровителя, возможного мужа, но только не учителя. Не забирайте её – снова накличете беду. 
Беда не заставила долго ждать и явилась в комнату Гилэстэла в образе баронессы. Дверь открылась без стука и вошла Селия - спокойная, холодная. Игнорируя Астида и глядя только на князя, баронесса приблизилась и под очередной удар грома влепила ему пощечину. Астид нахмурился. Баронесса замахнулась еще раз, но Гилэстэл перехватил её руку.
- Иди, Астид.
Полукровка вежливо поклонился обоим и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Лишь оказавшись в полутемном коридоре, он позволил себе высказаться.
 - Стерва.
Невдалеке в сумраке коридора он уловил чужое взволнованное дыхание. Астид пошел на звук. Из-за выступа стены на мгновение показалась чья-то голова и спряталась обратно.
- Шпионишь? – Астид преградил дорогу испуганно ахнувшей служанке. Уперевшись руками в стену и поймав девушку в кольцо рук, он сочувственно покачал головой. -  Ну и хозяйка у тебя. Накинулась на князя с кулаками, словно разъяренная кошка - как бы он глаз не лишился.  Лучше спрячься, мне кажется, что гроза сейчас разразится не только снаружи.
В подтверждение его слова из-за толстой двери донесся громкий гневный голос баронессы, но слов было не разобрать. Миссая, смущенная тем, что оказалась обнаруженной и вдобавок испуганная криками хозяйки, выскользнула из-под рук Астида и бросилась прочь по коридору.
Астиду не нужно было становиться невидимкой, чтобы понять, куда поспешит служанка.
- Она в его спальне? – задал Ауэрдаль прежний вопрос Миссае, постучавшейся в его дверь.
- Да, ваша милость. Они…
- Говори.
- Они ссорятся. Баронесса кричит и, кажется, даже ударила гостя.  Слов я не поняла, гроза помешала.
- Иди, отдыхай.
Закрыв за Миссаей дверь, Реннел вернулся к разложенному на столе оружию. Взяв в левую руку изогнутый засапожный нож, барон указательным пальцем правой руки проверил его остроту, широко и довольно улыбнувшись.
Рука Селии была холодной и дрожала.
 - Я не заслужил этого, - с легким укором сказал Гилэстэл.
- О да, - глядя на князя с омерзением, процедила баронесса. - Ты заслужил большего. Но у меня нет ни сил, ни власти воздать тебе тем, чего ты действительно заслуживаешь.
- Я заслуживаю, как минимум, твоей признательности. 
- За своё предательство?! – взвизгнула баронесса. – За свою жадность и похоть?!
- Ни в чем из перечисленного я не повинен.
- Распутник, - всхлипнула Селия. - Не смей забирать Иволэйн. Она дитя! Она же…
- О, духа разума! – рассмеялся Гилэстэл, не дав ей договорить. – Астид-то, оказывается, прав. Селия! Неужели я похож на растлителя юных дев?  У меня нет дурных намерений в отношении этой девочки, и я никогда её не обижу.
Баронесса осеклась и недоуменно вгляделась в его смеющееся лицо.
- Ты не лжешь мне?  Но…. Тогда зачем она тебе?
- Ты никогда не задумывалась о том, какой большой талант имеет твоя маленькая горничная?
В глазах Селии появилось понимание.
- Ты говоришь о её музыке?
- О музыке… - Гилэстэл снисходительно вздохнул. – Селия, эта девочка умеет подчинять себе воздух, умеет управлять им. Её способности не должны увянуть. Что ждет её здесь? Прости, но тут для неё перспективы нет. Я забираю её учиться. Я дам ей воспитание и образование. Дам будущее.
Селия несколько минут смотрела на Гилэстэла, а затем опустила перехваченную им ладонь ему на грудь. 
- А потом выгодно пристроишь, как королева меня когда-то? – с грустью сказал она, начиная смиряться с предстоящей потерей. 
- Намного выгоднее, - Гилэстэл притянул баронессу к себе, обнял, успокаивающе покачивая. – Намного.
- Завтра ты уедешь. И я лишусь самого дорогого, что есть у меня.
- Её? Или меня?
- Вас обоих.
- У тебя есть сыновья. И заботливый любящий супруг.
Селия подняла на Гилэстэла печальные глаза.
- Реннел всё о нас знает. Он поступился своим достоинством ради твоего расположения.
 Гилэстэл удивленно повел бровью, оценивая услышанное. И усмехнулся.
- Тогда не будем его разочаровывать.
В своей комнате, наплакавшись, заснула Иволэйн. Гроза утихла, растворившись вдали, унеся с собой громовые раскаты. Ртутно поблескивали в звездном свете клинки на столе в покоях спящего Ауэрдаля. И никто не подслушивал у дубовой двери, ведущей в спальню снежноволосого гостя.