Детский мультфильм

Недавно прочёл я одно сообщение — речь шла о «Ёжике в тумане». Этот, казалось бы, простой мультфильм, когда-то крутился по телевизору без конца. Тогда, будучи мальчишкой, я смотрел на него с равнодушием, даже с некоторой скукой: не было в нём, как мне тогда казалось, ни действия, ни смысла. Всё было какое-то затянутое, медлительное, полусонное.

Но вот прошли годы. Жизнь, как тот самый туман, сквозь который приходится мне идти — и теперь, когда я оглядываюсь на этот фильм, я вижу в нём нечто иное, почти откровение.

Маленький ёжик, с тросточкой в лапках, несёт узелок — гостинец своему другу Мишке. И не просто несёт — он идёт сквозь туман, в котором теряется сама реальность,  всё едва уловимо и даже шорох, всё будто бы дышит безмолвием и тревогой. Узелок этот — не просто ткань, связанная на узел; в нём — часть сердца нашего храброго героя, часть его самого, отданная другому.

На его пути — лошадь, что стоит молча, как видение, как существо из иного мира. Рыба, что всплывает в черноте воды, как знак, не поддающийся разумному толкованию. И пархатая мышь — летучая тень, в каждом кадре мелькающая, будто страх, неоформленный, навязчивый, живущий где-то внутри.

А сам ёжик — он идёт, идёт в одиночестве, в сомнении, в непонимании, сквозь бездну тревог. Не боится — нет. Страх для него не то слово. Он заблудился, но это не просто потеря пути — это потеря ориентира в жизни. Но всё же он идёт, потому что где-то впереди его ждёт голос. Голос друга. Голос с которым ничего не страшно.

И Мишка — он зовёт. Его голос звучит, как зов души. И ёжик, почти уже потерянный в безмолвии, идёт на этот голос, на эту нить, соединяющую их двоих. И вот — встреча. Как воскресение, как возвращение к жизни.

Они садятся пить чай из можжевеловых веточек, как прежде, как всегда. Мишка рассказывает о своем, по-доброму. Только теперь в глазах ёжика — что-то иное. Он молчит. Он думает. Он не может всё сложить в своей колючей голове. Всё то, что встретилось ему в тумане, теперь не уходит, а живёт в нём — и требует ответа. Что это было? Иллюзия? Сны? Или всё это — реальность, наши страхи скрытые от глаз, но не от сердца?