Медаль за выживание..

Она смотрела в зеркало, осторожно проводя пальцами по морщинкам у глаз. Глубокие, словно вырезанные резцом времени. Но сегодня они не казались ей печатью усталости — сегодня они были частью той самой улыбки, которая светилась на её лице. Лёгкая, чуть усталая, но искренняя. Такая, что кажется: вот оно, счастье. Но мало кто знает, сколько битв пришлось выдержать, сколько ран залечить, чтобы эта улыбка появилась.

Она не родилась с ней. В детстве её рот чаще дрожал от обиды, в юности — сжимался в тугой узел страха. Потом были годы, когда губы почти не размыкались, слишком много сил уходило на то, чтобы просто выстоять.

Но вот она здесь. Смеётся. И если бы улыбки взрослых женщин оценивали, как спортивные достижения, её наградили бы золотой медалью. За выживание. За то, что не ожесточилась. За то, что научилась дышать, когда мир сжимал горло.
За то, что после всех «но» в её жизни осталось место для «да».

Ей не вручали её на пьедестале, не оборачивали шёлковой лентой. Её выковали ночи без сна, когда слёзы жгли сильнее кислоты. Её отполировали сотни "нет", которые она превратила в "ладно, попробую ещё раз". Её повесили на невидимую нить неумирающего "а вдруг?".

— Мам, ты чего? — из-за плеча высунулась курчавая головка дочки.

— Да так... — женщина провела рукой по волосам ребёнка, чувствуя под пальцами жизненную силу. — Просто вспомнила, как мы с тобой в тот год Новый год встречали.

Тот год. Когда отопление отключили, а зарплату задержали. Когда она, закутав дочь в три одеяла, варила на горелке дешёвую лапшу и рассказывала, что это "особый рецепт полярников". Когда ночью, стиснув зубы, шептала в темноту: "Всё будет хорошо", хотя не верила в это.

Но вот оно — "хорошее". Не идеальное, не из глянца. Но своё.
Дочка, смеясь, убежала к окну — там падал первый снег. Женщина взглянула на своё отражение и снова улыбнулась.

Да, это была победа. Не та, о которой кричат заголовки. Но та, что греет сильнее любого золота. Только она знает, какой ценой дался ей этот пьедестал.