Бэль-Эйр. Глава 6. Священное Писание

В начале было Слово…
Ин. 1: 1.

Они шли по мокрой от дождя улице. С небес, затянутых серыми и таинственно белыми тучами, капали дождинки. Дождь пошёл неожиданно и застал их врасплох. Но благо что они взяли зонтики. В воздухе витали ароматы мокрого асфальта и влажной почвы, проглядывающей из-под него там, где росли деревья. Это было авеню. Они поначалу шли не торопясь, а когда пошёл дождь, они пошли чуть быстрее.
Дэвид и Хелен обсуждали взаимоотношения между людьми.
- Все, кто пытался выглядеть передо мной благородными, оказались столь низкими характером людьми.
- Все мы люди, и в жизни всякое бывает.
- Они делают плохие вещи и считают это нормой.
- Люди погрязли не в грехах. Нет. Они погрязли… в заблуждениях. Это заблудившиеся люди, заблудившиеся в собственных представлениях об этом мире. Они думают, что знают о том, что произойдёт с ними в будущем. Но на самом деле они живут сегодняшним днём. Мы же с тобой должны как бы жить сегодняшним днём, но при этом предполагая, что будет завтра. Иисус Христос сказал об этом .
Хелен посмотрела на него с необычным выражением лица. Она всё поняла, но удивилась мудрости этих слов.
- Откуда ты это знаешь?
- Из Библии. Я богослов, я должен знать Библию и, например, Катехизис.
- А что такое тогда грех и праведность?
- Есть богомерзкие и богоугодные явления. Вот грехи – это богомерзкие явления. А праведности – это богоугодные явления.
- А что такое Катехизис?
- Это основной и главный документ Церкви. В нём есть отражение всего христианского учения об Истине.
- А что есть Истина?
- Ты прямо как Понтий Пилат спросил Иисуса Христа. Только вот в Евангелии этого не написано. Видимо, это был очень долгий разговор…
Дэвид выдохнул и посмотрел вдаль, на конец улицы.
- Библия является книгой Священного Писания. Я никогда не видел книги, в которой сосредоточено столько мудрости. Каждая её строчка, каждое слово обладает стольким глубоким смыслом и религиозной философии, что для каждой строчки и для каждого слова можно написать целый текст. Поэтому она и называется Священное Писание или Книга книг.
Их взгляды снова устремились в конец авеню. Ветер покачивал тонкие веточки посаженных тут деревьев. Зелёные листья шуршали очень легко и непрерывно. Дневной воздух создавал ощущение какой-то грустной прохлады. Дождевые капли падали на асфальт и разбивались на многочисленные брызги. Сколько ещё таких дней будет впереди? Не знаю… Не знали и они. Дождь, принеся с собой влагу и прохладу, разнообразил это лето.
Дэвид посмотрел на юг. Там было солнце. Был полдень. У него были наручные часы, но он мечтал носить золотые часы, которые можно прицепить на золотую цепочку, прикреплённую как пояс на верхней одежде. Небо в некоторых местах стало проясняться. Облака там рассеивались. Почва промокла настолько, что на асфальт выползли дождевые черви. Но их заметил только Дэвид. Дождевые черви, извиваясь, встречали солнечный свет, такой непривычный для них. Но они не видели его. У них нет глаз. Солнце светило и яркими бликами разукрасило улицу. Когда солнце пригревает после дождя, это такое необычное ощущение. Словно ты находишься под влиянием двух совершенно разных ликов погоды. Одна тебя греет, другая остужает…
- Ты протестант?
- Нет, я католик.
- А почему? У нас ведь есть столько протестантских церквей…
- Видишь ли, я считаю, что Римско-Католическая Церковь раскрывает всю суть христианского учения об Истине. Я не хочу оскорблять протестантов, но протестантское учение – ересь, ложное учение. Хоть и они в чём-то были правы.
Это был долгий разговор. Они рассуждали о Вере. И это было так необычно для Дэвида – смотреть, как христианством интересуется девушка, казалось бы, далёкая от этого. И в самом деле, кто-нибудь может подумать, что девушка, всегда привыкшая краситься, модно одеваться, обладающая внешностью модели, может интересоваться христианством? Наверное, вы с такими не сталкивались… Но именно такой была она. Она слушала Дэвида с неподдельным интересом. И мир Царства Небесного открывал ей новые горизонты…
Однажды Дэвид принёс ей Библию. Новую, недавно приобретённую. Это была большая книга, больше тысячи трёхсот страниц. «Вот, Новый Завет – это главная и самая важная часть Библии, но она занимает всего четверть от всей книги по объёму» - сказал ей Дэвид. На обложке сиял золотой крест: с тремя перекладинами. Он объяснял ей, что означает каждая из этих перекладин. Верхняя, прямая перекладина – это надпись «Иисус Христос – Царь Иудейский». А нижняя, косая перекладина – это доска, к которой были прибиты его ноги. А средняя, самая длинная, - это доска, к которой были прибиты его ноги. Казалось бы, страшный снаряд для убийства… Но именно крест стал символом Светлого Воскресения, символом победы жизни над смертью. И именно Священное Писание было постоянным их спутником в последующие годы… Она взяла в руки Священное Писание. Она почувствовала его вес. Хелен не могла представить, как сможет прочитать её всю. Но Дэвид сказал ей: «Прочитай хотя бы Новый Завет. Он самый главный». Она тогда ещё не знала, что так часто будет прибегать ко Священному Писанию, и даже выписывать из него цитаты, ставя их номера. Именно оно будет для Хелен единственным воспоминанием о Дэвиде…
Ветер быстро высушил лужицы, скопившиеся во впадинах тротуаров и среди расколовшихся каменных плиток. Лето – удивительная пора… Летом могут быть и дожди с прохладой, и ясность с теплом. Дэвид посмотрел на северную часть неба. Там была радуга. «Смотри!» - сказал он Хелен, с некоторым даже наивным восторгом. Разноцветная дуга начиналась чётко и ярко, а заканчивалась размыто и тускло. Мимо них, точнее над ними, пролетели городские ласточки. Ветер трепал листья пальм, посаженных вдоль дороги. Пальмы всегда были незаменимым атрибутом улиц Южной Калифорнии. Тёплый субтропический климат  подходил для них как нельзя кстати. По улице бежала собака. Она весело поглядела на них, часто дыша и высунув язык. И побежала дальше. Хелен и Дэвид шли, обхватившись за руки. Хелен была в длинном розовом платье. Её веки были накрашены такими же розовыми тенями. А жидкая глянцевая помада розоватого оттенка блестела на свету и будто бы была обсыпана перламутром. Дэвид теперь каждый день смотрел на неё и удивлялся её красоте. Дэвид мечтал. И мечтал о семье. Он очень хотел, чтобы Хелен родила ему ребёнка. Но он боялся даже заикнуться об этом. И между тем его нетерпение нарастало…
Дэвид вспоминал вместе с ней стихи. И вот какой стих он вспомнил тогда:
Ошеломлённый красотою,
Я чуть не упал к твоим ногам.
Своих чувств теперь не скрою,
Этот день нам Богом дан.
Поэзия – великая вещь. Ведь именно в Поэзии сосредоточена вся ёмкость и грация литературы, вся её певучесть и поражающая гибкостью складность. Дэвид много читал поэтических книг и ему было, что вспомнить. Но Хелен знала ещё больше. «У нас в домашней библиотеке целый стеллаж есть» - сказала она ему.
Однажды она сказала Дэвиду: «А я красивая? Я хочу знать твоё мнение». Он ответил, что о да, очень. Он хотел ей сказать намного больше, но взглянув в её волшебные глаза, будто забыл всё, что хотел сказать и растерялся. Они проходили мимо человека, фотографировавшего своих клиентов. Фотоаппарат – вещь весьма старая. Но именно тогда достигло расцвета увлечение фотографировать. Это же можно запечатлеть весь мир, всю его красоту, рассеянную по космосу и неповторимую.
- Простите, сэр. Можно нам тоже… сфотографироваться?
Мужчина тот обернулся. И, улыбнувшись, ответил:
- Да, давайте, подходите!
Дэвид и Хелен, немного обнявшись, встали перед объективом фотоаппарата. Они оба сияли от счастья. Фотограф поднял руку с лампой-вспышкой и чем-то щёлкнул. Яркий свет – и на фотоплёнке была запечатлена страница из истории их жизни. И каждый день она будет напоминать им об их Любви…