Глава 8. Медовые Недели

После того волшебного разговора в Skype, где пиксели оживили улыбку и сияющие глаза Рейчел, мир Максима заиграл новыми красками. Казалось, даже хмурое московское небо в сентябре стало мягче, пропуская лучи надежды. Каждый день теперь обретал свою пульсирующую сердцевину — ожидание вечернего, или утреннего, по калифорнийскому времени, звонка. Это был их ритуал, их тихий островок, где тысячи километров и восемь часов разницы сжимались до пары метров провода и размеров экрана ноутбука, согретого долгими разговорами.
Рейчел появлялась на экране, часто с усталостью в глазах, но неизменно с теплой улыбкой. Она делилась кусочками своего послештормового мира:
— “Максим, ты бы видел этих подрядчиков! — начинала она с лукавой ноткой. — Сегодня они положили плитку так криво, что кажется, кухня вот-вот поплывет в Тихий океан! Но я их укрощу, обещаю!” — её смех звенел, полный нежного азарта, как у капитана, ведущего корабль через шторм. Её дом, подобно фениксу, медленно возрождался из пепла разрушения. Во дворе закончили разборку завалов, и даже уже почистили бассейн.
— “А Фиби… ох, эта моя Фиби!” — Рейчел закатывала глаза, но в голосе сквозила глубокая привязанность. — “Знаешь, Мишка, я тебе расскажу одну историю. После урагана прошло две недели, и у Фиби что-то переключилось, будто стихия нашла выключатель и щёлкнула его в положение ‘ты достойна большего’. Она позвонила Тайлеру, надеялась, что он хоть чуть-чуть волнуется за неё после всего этого хаоса. А он… ну, скажем так, повёл себя как мудак. Он опять где-то тусовался, не звонил ей, не писал, где-то шумела музыка, девчонки вокруг, а он просто сказал: ‘Где обещанные фотки?’ Фиби сначала замерла, а потом… Она поняла, что он ей не нужен. Начала кричать на него, мол, ты бабник, думаешь только о себе! А он в ответ — ну, типичный Тайлер — обозвал её поехавшей дурой. И тут она взорвалась! Крикнула: ‘Мы расстаёмся, иди к своим телкам, вешай им лапшу на уши, с меня хватит!’ — и швырнула телефон об стену. К счастью, он выжил. После этого она рыдала, но потом сказала мне: ‘Рейч, я хочу, чтобы кто-то боялся за меня, чтобы жизнь не была такой бесчувственной сукой’. И вот теперь она — Жанна д’Арк, сражающаяся с прошлым, и словно монахиня, давшая обет одиночества! Слушать её — как смотреть самый интересный и трогательный сериал вживую!”
История Фиби превращалась в живую драму с ноткой надежды, где Рейчел была не только подругой, но и верной свидетельницей её перерождения.
Максим, в свою очередь, раскрывался с неожиданной теплотой, удивляясь, как его московские будни обретают смысл под её взглядом. Он рассказывал о работе, и даже встречи с Дрюняой превращались в забавные истории.;— “Рэч, ты не поверишь! — смеялся он. — Сегодня Вадим, наш бородатый тимлид, заглянул ко мне, увидел твою фотку на заставке, потом посмотрел на меня и говорит: ‘Максим, ты снова сияешь! Кто твоя волшебница?’
— “А Сашка тычет пальцем: ‘Красотка! Кто эта богиня?’ Я, стараясь казаться крутым, ответил: ‘Это моя девушка. Пока только по Skype и Facebook, но скоро встретимся’. И знаешь, когда я говорю ‘моя девушка’, внутри всё поёт!” — его голубые глаза на экране искрились счастьем и гордостью, а голос дрожал от искренности. — “Сашка, конечно, посмеялся надо мной, не поверил, сказал, что он может сотню таких фото накачать. И в чём-то он прав, ведь я тоже скачал её с твоего Facebook.” — Максим в этот момент опустил глаза от смущения, но тут же поднял их, добавив: “Но я чувствую, что ты моя девушка, несмотря на разделяющий нас океан.”
Рейчел смотрела на него с умилением, улыбнулась обворожительной улыбкой и мягко сказала:;— “Это можно исправить, Мишка. Я рада, что ты видишь во мне свою девушку. Это значит больше, чем любые фото.”
Затем, откинув прядь светлых волос со лба, она небрежно, но с лёгким волнением бросила:
— “О, кстати, я лечу в Нью-Йорк через пару недель! С Фиби. Будем там тоже пару недель. Связь, наверное, будет не каждый день… только когда получится. Работа, перелёты, усталость. Но я буду думать о тебе, Мишка. И позвоню, как только смогу, обещаю! Но постараюсь чаще писать, если останется время.”
Слово “Нью-Йорк” ударило Максима, как солнечный луч в пасмурный день. Он много читал про этот город, но даже самое смелое воображение не сможет полностью передать его величества.
— “Нью-Йорк? Это потрясающе! Что за работа?” — его сердце забилось быстрее, чем стучат клавиши.
— “Фотосессия! Для бренда ‘Shina Butt’. Повседневка и пижамы — такие уютные, ты бы удивился!” — она улыбнулась, заметив его реакцию, и добавила с лёгкой игривостью: “Фиби тоже будет сниматься со мной.”
— “Shina Butt? Никогда не слышал! Это что то похожее на H&M?” — вспомнил Максим первый попавшийся магазин, в котором он иногда закупался вещами. При этом скорчил комичную гримасу, и оба рассмеялись.
— “Да, похоже, тоже одежда! Пижамы — такие мягкие, будто их соткали из облаков. Хочешь увидеть? Обещаю, вышлю фото с самой лучшей моделью!” — улыбнулась она сквозь помехи.
— “Обязательно хочу! Я распечатаю и поставлю в рамку, буду смотреть каждый вечер, желать тебе спокойной ночи и мысленно представлять тебя рядом,” — его интерес был таким искренним, без намёка на что-то иное, просто радость за её успех, гордость за ее достижения.
— “Расскажи, как вы вместе с Фиби работаете? Это ведь так здорово, да?”
— “О да! Фиби — моя соратница. Мы с ней всегда вместе на таких проектах. Она добавляет лёгкости, а я — немного драмы.
‘Shina Butt’ — это как наша маленькая творческая лаборатория, мы как раз познакомились там на съемках. Пижамы там — не просто одежда, а стиль, уютный и дерзкий одновременно, как джинсы с вышивкой, но для сна!”
— “Жду твоих звонков, Рэч. Каждый будет как подарок. А я буду тут, с моим кофе и мыслями о тебе, буду тоже писать, моя Океанская девочка,” — ответил Максим с теплотой.
За окном Максима Москва окутывалась осенней дымкой. Воздух становился прозрачнее, холоднее, листья рассыпались огненными искрами по тротуарам. Птицы, эти пернатые предатели, косяками удирали в тёплые края, и Максим смотрел на них с завистью, но и с пониманием. Они искали своё солнце, своё тепло. А его сердце рвалось через океан, к своей Рэч. Мечта обнять её по-настоящему, услышать её смех без помех, вдохнуть солёный океанский бриз рядом с ней стала его маяком, ярким и нерушимым.
Работа? Да, всего третий месяц. Отпуск казался почти фантастикой. Деньги на билет? Сумма внушительная. Но теперь это были не барьеры, а шаги к цели. Каждая сэкономленная копейка, каждый отработанный день — это был путь к ней. К их “скоро”.
Так текли их медовые недели. Неделя за неделей наполнялась не просто разговорами, а обменом света, тепла, смеха, который пробивался сквозь шум связи. Их связь после первого видеозвонка стала временем тихого, упрямого счастья, сотканного из ожидания, общих шуток, планов на будущее и веры в то, что их встреча неизбежна. Максим копил не только деньги. Он собирал каждую её улыбку, каждый смешок, каждое слово — это было топливо для пути к настоящему океану, где его ждала Океанская девочка.