Решение

Вокруг башни, огромной каменной башни, возвышающейся посреди (посреди чего? Любой, оказавшийся рядом с ней, подумал бы – посреди всего, посреди мира – до того она была великолепна и подавляюща), вокруг нее было ровное пространство, настолько ровное, будто бы его выравнивала не сама природа, а кто-нибудь еще... так оно и было.
Тевор ехал три дня, не особо быстро – латы и снаряжение королевского рыцаря мог нести только мощный тяжеловоз, а они обычно не отличаются скоростью, – и сейчас во все глаза глядел на башню, прикрыв рукой глаза, защищая их от яркого света опускающегося за горизонт солнца. Башня... какая красота! Словно песня, какой-то величественный гимн, поднимающийся к небесам, как некий крик упоения, безумной, безмерной, бесконечной радости. А в лучах заходящего солнца она была... красивой? Прекрасной? Завораживающей? Такого слова, которое полностью описывало бы величие этой башни, не найти ни в одном из человеческих языков.
Но нечто мрачное искажало всю картину, заставляло воспринимать ее совсем по-другому – Тевор видел это теперь, подъехав ближе – будто искорка печали в красивых глазах. Рыцарь опустил глаза, потому что на башню смотреть ему больше не хотелось.
Через некоторое время он остановился у ворот и затрубил в рог.
– Кто? – закричал пронзительный голос привратника.
– Королевский рыцарь Тевор Эймар, сын Алоса Лучника! – прокричал в ответ Тевор.
– Проезжай, рыцарь! – и подъемный мост медленно опустился.
Слуга отвел коня в конюшню, Тевор тоже был устроен прилично – ему налили дорогущего вина, а на стол наставили разнообразнейшей снеди, количество которой подобало бы роскошному пиру – но не ужину одного человека. После всего этого рыцарь направился наверх, где его ждал хозяин башни.
Он постучал в дверь, услышал «Войдите!» и без колебаний зашел в комнату, оказавшуюся небольшой и темной – солнце уже зашло, – только пламя в очаге немного разгоняло мрак, но было хилым, словно каким-то больным. Когда глаза Тевора привыкли ко мраку, он увидел у огня закутанную в одеяло фигуру.
– Заходи, воин, – сказал хозяин башни. – Я греюсь. Видишь ли, мне холодно.
Рыцарь нащупал стул и присел на него. Странно – кажется, что огонь в этом очаге обладает разумом, будто он танцует только для человека, что сидит у камина, и стоит тому заснуть или уйти, как пламя тотчас же погаснет.
– Вы звали меня, – сказал Тевор.
– Да, звал. Знаешь ли ты, кто я?
– Вы герой, – без колебаний ответил рыцарь. – Когда в деревне Албай стали твориться жуткие вещи, туда отправилась сотня воинов – и все сгинули там. После этого вы приехали туда и в одиночку остановили весь этот страх, который уже стал расползаться по стране – и там, где он проходил, не оставалось жизни. И сейчас, говорят, на развалинах Албая бродят голодные духи.
– За это король Илон даровал мне баронский титул, да вдоволь земель и золота, – маг закашлялся, – и теперь я полноправный хозяин этой великолепной башни. Как видишь, все прекрасно, не так ли?
Тевор молча ждал продолжения.
– Я расскажу тебе, как все было на самом деле и зачем мне понадобился ты – тогда и решишь, соглашаться или не соглашаться.
Албай стал проходом в Ад, и оттуда стали лезть неприглядные создания, которым наш мир совсем не родной. Там было страшно, Тевор, по-настоящему страшно – по улицам бродили уроды, словно вылезшие из кошмаров, мертвые крестьяне прыгали в омерзительном танце вокруг колодца, наполненного кровью и обрубками тел, местная церковь превратилась в дьявольское капище, а священника повесили на стальной цепи, лицом к северу.
Ужасные вещи рассказывал маг... Тевор поймал себя на странной мысли – ему показалось, что хозяин башни оправдывается.
– Я знаю, – сказал рыцарь. – Вы, в ту пору еще никому не известный маг Таннас, член Гильдии Исследователей Хаоса, пробрались в деревню. Вы захватили ту самую оскверненную церковь, очистили ее от тварей, использовав их же силы, запечатали проход, выбросив назад тех, кто пришел оттуда, из нашего мира. И с тех пор ваше имя для всего Рантала – Таннас Герой.
Маг закашлялся.
– Совсем стемнело. – Он с тревогой поглядел в окно. – Нам с тобой, рыцарь, придется продолжить разговор завтра. Эйлех!
В комнату зашел здоровенный мужик с мотком веревки в руках. Тевор положил ладонь на рукоять меча, но Эйлех направился совсем не к нему.
– Иди, – сказал маг рыцарю. – Слуги покажут тебе твои покои. Поговорим завтра, с утра.
Закрывая дверь, Тевор увидел, что Эйлех уложил мага на кровать и начал связывать ему руки. У рыцаря мелькнула мысль, что маг – поклонник неестественных удовольствий, но он тут же прогнал её прочь, поддав пинка под зад. Таннас Герой – и извращенец? Ну уж нет! Наверняка разгадка тайны тут какая-нибудь зловещая и уж точно пришла из седой древности, как обычно и бывает с магическими делами. Ну ничего, старик обещал рассказать все завтра.
Его комната Тевору не понравилась – однако для того, чтобы там переночевать, вполне годилась, а жить он в ней не собирался. Вислоусый слуга предлагал прислать ему на ночь девушку, но Тевор молча указал на свой значок рыцаря, Золотистый Меч, и намекнул, что подобное мероприятие может пошатнуть, а то и вовсе опрокинуть его рыцарские принципы. Слуга понял все правильно, и, пожелав спокойной ночи, мигом испарился. Тевор же, положив на столик рядом обнаженный меч, блаженно растянулся на мягкой кровати и быстро заснул.


Утром Тевора разбудили громкие петушиные крики; одеваясь, рыцарь подумал, что если бы он сам был великим магом из какой-нибудь Гильдии, то тоже завел бы себе животных – птицу, скотину – и ухаживал бы за ними, чтобы отвлечься от дел, связанных с волшебством, – но, вполне возможно, эти мысли были всего лишь отголоском его деревенского прошлого.
Слуги сказали, что Таннас уже ждет рыцаря в лаборатории. Немного поплутав, Тевор нашел ее – неприметное здание из серого камня. Маг задумчиво и медленно выводил на свитке какие-то значки, а перед ним лежала куча раскрытых толстенных книг.
Таннас заметил его и кивнул, затем молча указал на стул напротив своего. Тевор сел, а старик тем временем вскочил и стал рыться в куче фолиантов, что лежали перед ним. Найдя нужную книгу, он быстро перелистал страницы и скопировал на свой лист какой-то заковыристый, изогнутый и переизогнутый и весь какой-то вывернутый и ввернутый в самого себя знак.
Рыцарь огляделся, и взору его предстали книжные стеллажи до потолка; книги были столь толстыми, что на их корешках вполне помещались их немаленькие названия, о которые можно сломать язык – например, «Труд досточтимого Илгаса о вреде неиндифферентных размышлений о персонифицированных силах Хаоса и о связи их с Предначальным Пламенем». Лично Тевор не представлял, как можно столько написать о вреде размышлений и так далее, но спорить с досточтимым Илгасом не стал, тем более, что тот, скорее всего, давно уже умер, и, уж точно, разбирался в таких вопросах гораздо лучше королевского рыцаря, благо, всю жизнь провел в раздумьях по этому поводу – ну, и в передаче сих раздумий книжным страницам, конечно. Еще Тевор увидел какие-то приборы, из которых единственно знакомыми оказались песочные часы, да и те довольно странные – все песчинки черные, а стекло покрыто значками неприветливого вида.
– Готово! – тем временем воскликнул Таннас. – За это заклинание мне дадут в Гильдии не меньше семисот монет. Красивая вязь, ценители обрадуются... а имя его будет – «Песнь Бездны». Да, именно так.
– А для чего оно? – спросил Тевор.
– Это боевое заклятье, обездвиживающее некоторые порождения Хаоса на несколько часов, – объяснил маг, скручивая пергамент, на котором писал, в свиток. – Но перейдем к делу. Ты, конечно видел, как слуга вчера связал меня по рукам и ногам. Нет, я не приверженец сомнительных наслаждений, как ты мог бы подумать, – Тевор покраснел, – да и, наверное, подумал, ведь не случайно у тебя среди рыцарей прозвище Насмешник, – нет, все совсем не так плохо. Или хорошо? Дело в том, что в оскверненной церкви в Албае я не смог полностью справиться с призванными мной силами.
Рыцарь только успел подивиться тому, что маг знает его прозвище, но тут смысл сказанного дошел до него – и Тевор вскочил, опрокинув стул. Обнаженный клинок был направлен в горло Таннаса.
– То есть вы одержимы? – медленно спросил Тевор.
– Да, – сокрушенно ответил маг, опустив глаза. – Но только ночью. Поэтому я прошу слуг, когда чувствую, что демон овладевает моим сознанием, прошу, чтобы меня связали, а рот заткнули кляпом. С первыми утренними лучами адское создание уходит, оставляя поганое ощущение... будто проглотил скользкого червя, даже не прожевывая его. В первые дни я чуть не сошел с ума, но потом, как видишь, привык.
– И что, нет способа вам помочь? – Тевор поднял стул и вновь сел на него, но клинок прятать не стал.
– Есть. Мне нужно вернуться в Албай и найти ту церковь. Там я смогу узнать имя демона и изгнать его. Но говорят, будто бы Албай вновь зашевелился, и кто-то страшно кричит там по ночам.
– Тогда вы попросили короля прислать вам одного из рыцарей, не занятых на границах, – задумчиво сказал Тевор. – Да, я помню, как всех переполошило послание от самого Таннаса Героя, да еще и принесенное таким крикливым гонцом. Но почему только один рыцарь?
– До Албая добраться и разобраться там – целая армия не нужна, – пожал плечами Таннас. – Мне просто нужен человек, способный сдержать пробуждающегося во мне демона и не испугаться потусторонних опасностей. Как мне говорили, королевские рыцари – именно такие люди.
– Тогда мой долг – помочь вам, – сказал Тевор.
Глаза Таннаса странно блеснули, но он умело скрыл это, и крепко пожал ладонь рыцаря.
– Когда выступаем? – спросил Тевор.
– Прямо сейчас.


Уже более полувека прошло с образования Туманных Врат; именно тогда чародеи Рантала узнали о Хаосе и о его силе. А одновременно весь Рантал узнал, что он вдруг понадобился для чего-то Хаосу и тот приложит все усилия, чтобы добиться своего. Из Туманных Врат ринулись потоки чудовищ, разнообразнейшие легионы тварей. Это нашествие почти добралось до столицы, но все же было отброшено, хоть и чрезмерно кровавой, ценой. Туманные же Врата закрыть так и не удалось, и они время от времени исторгали из себя новых чудищ, но теперь там стояли воины и маги, истребляющие всех, кто появлялся с той стороны.
Именно с тех времен берет начало Гильдия Исследователей Хаоса. Она уничтожает порождения Хаоса, которые время от времени выходят из Туманных Врат, а также колдунов, прельстившихся могуществом Беспорядка и использующих его силу. О таких говорили, что они становятся раздражительными и вспыльчивыми, все их душевные качества понемногу заменяются злобой и жестокостью. Человек получал вместе с громадным могуществом от Хаоса еще и чудовищную неуравновешенность; вспышки гнева сменяются беспредельной добротой, та – самобичеванием, унынием, затем беспричинным весельем, а та – снова яростью. Постепенно все чувства сливаются в нечто единое и новое и маг, если прежде не убивает сам себя, получает возможность менять облик; примерно тогда же им овладевает непреодолимое желание пройти через Туманные Врата и слиться со Всемогущим Хаосом; оставляя за собой пепелища на месте городов и деревень, такой чародей доходит до Туманных Врат и исчезает за колышущейся белесой завесой, и никто не может его остановить. Но такое случается нечасто – адептов Хаоса или убивают до этого, или они сами прекращают свою жизнь, не выдерживая мук изменения. Только трое смогли пройти во Врата, и их имена со страхом вспоминают в Рантале – Нарфеус Хромоногий, Шандеан Всадник Пламени и Эл-Антарен Могучий. Исследователи Хаоса старались не повторять своих ошибок, и новых адептов, взошедших на самую вершину, чтобы потом отправиться ко Вратам, не появлялось уже более двадцати лет – хотя злые языки, которые найдутся всегда и везде, не уставали говорить о том, что это затишье перед бурей.
Впрочем, мысли двух путников, выехавших из башни Таннаса, были далеки от всего этого. Они ехали не слишком быстро из-за того, что маг, непривычный к езде верхом, то и дело останавливал коня и слазил с него, держась за поясницу и выкрикивая ругательства и проклятия, адресованные неизвестно кому. Тевор присвистывал с уважением, слыша особо забористые фразы, а однажды и вовсе достал кусок пергамента и записал одно из ругательств, чтобы потом при случае щегольнуть перед товарищами.
Рыцарь не стал брать доспехи, рассудив, что вполне может вернуться за ними потом, к тому же, предстояла не война, а только вылазка, в которой ловкость, скорее всего, будет значить гораздо больше, чем броня. Поэтому и тяжеловоза своего Тевор оставил в башне, выбрав себе жилистую тонконогую кобылу из конюшен Таннаса, почти такую же, как и у самого мага.
На ночлег остановились на небольшом холме. Таннас поставил несколько сторожевых заклинаний, а потом Тевор крепко связал ему руки и ноги, а в рот вставил внушительный кляп.
Половину ночи рыцарь не спал, ворочался с боку на бок, а когда поглядел на Таннаса – не освободился ли, не подбирается ли во тьме ночной, выпустив клыки и когти, истекая слюной? – то увидел немигающий взгляд, такой жуткий, что Тевора передернуло. Он отвернулся от мага, но глаза, казалось, сверлили ему спину; тогда он встал и повернул одержимого мага лицом вниз, проследив, чтобы он не задохнулся.
Только после этого Тевор смог спокойно уснуть.



Ветер пел, веселился и играл, трепал гривы кобыл и волосы всадников. Мимо проносились холмы, ручьи, впадины; пару раз пришлось вброд переходить небольшие реки. Люди им пока не встречались, а, быть может, Таннас специально выбрал маршрут, пролегающий в стороне от деревень и поселков. Как бы то ни было, Тевор этих мест не знал, и точно сказать, так ли это, не мог.
– Расскажите про Албай подробнее, – попросил рыцарь во время одной из довольно частых остановок. Такая частота изрядно его раздражала, но он молчал – не дело упрекать других в слабости.
– Что ты хочешь узнать? – устало спросил маг. Было видно, что даже столь непродолжительное путешествие изрядно измотало его – неудивительно, столько времени сидеть в своей башне, только тем и занимаясь, что создавая заклинания для Гильдии по семь сотен монет да ухаживая за домашней живностью. Ничего, решил Тевор, прогулка старому магу не повредит – еще бы конечная цель не была бы так страшна...
– Мне интересно, как вы узнали, что Албай стал... проходом в Ад? – спросил Тевор.
– Просто я оказался тогда ближе всех – а почувствовать это можно было без особых усилий. Ведь ты, Тевор, не прилагаешь никаких усилий, чтобы услышать грохот землетрясения? Так же обстояло дело с Албаем для всех, кто обладает магическим Даром.
А ведь я изрядно перетрусил тогда, сказать честно. Все эти твари, а особенно мертвые крестьяне с кровавыми знаками на лбах... ту сотню воинов, что была там до меня, они разорвали в клочья в первую очередь из-за того, что их было слишком много – а я один смог пробраться незамеченным через всю деревню. Решение пришло быстро – и вот я уже у алтаря в испоганенной церкви, разметал хвостатых уродов вокруг Алмазной Плетью, добавил Молотом Пыли и Колесом Пламени. Еще можно было бы повернуть назад, потому что то, что предстояло мне сделать, представлялось мне страшным – да так оно и оказалось впоследствии – и с минуту я колебался, размышлял, боялся. Но, в конце концов, ведь это я...
Маг оборвал себя на полуслове, вскочил и направился к своей лошади.
– Пора ехать, Тевор.
– Почему вы недоговорили? – спросил рыцарь. – Ведь это вы... что – вы?
– Ведь это я... я – маг, а кому еще защитить людей от адской напасти, – сказал маг, но Тевор не услышал в его голосе искренности.
– Что вы скрываете? – спросил рыцарь напрямик.
– Ничего, о чем тебе следовало бы знать, – угрюмо ответил Таннас.
Больше в тот день он не сказал ни слова.



На следующий день пошел дождь, в грязь размывая и без того не очень хорошие дороги. Ничего нет хуже, чем быть застигнутым ливнем вдали от людских поселений на открытом месте – примерно так сказали себе и рыцарь, и маг, когда ледяные струи покатились по им лицам и вскоре насквозь промочили всю одежду. Маг захватил с собой кусок холстины и теперь пытался сделать что-то вроде палатки, ругаясь так, что временами перекрикивал даже ветер.
– Вот эту фразу потом напомните мне, – попросил Тевор, помогая магу.
Таннас ошалело посмотрел на него, промолчал. Минуты через две путники смогли укрыться от дождя, но все равно было холодно.
– Я попробую высушить все это – сказал Таннас. – А потом, может, и огонь получится зажечь.
– Уже вечер, – напомнил Тевор.
– Успею.
Волшебник и вправду успел – скоро в палатке стало сухо, а на земле даже получилось развести огонь. Но тут же Таннас упал на колени и захрипел.
– Вяжи, вяжи...
Тевор уже связывал его. Капли стучали по холстине, но теперь они не могли ее намочить – волшебство надежно защитило путников от дождя. Жаль только, что нет волшебства, которое защитило бы Таннаса от демона. Или все же есть? Да, поэтому нужно как можно быстрее оказаться в Албае.
Скоро были связаны и руки, и ноги; осталось только всунуть поглубже кляп, чтобы адская тварь не смогла смутить его своими речами. Тевор уже собирался сделать это, как вдруг ощутил сильную головную боль, с удивлением почувствовал, что он летит и ощутил на лице холодную грязь, которая тут же полезла в ноздри и рот.
– Ты что это делаешь, лихой человек? – услышал он.
Тевор мигом встал и обнаружил перед собой двоих мужиков изрядно промокшего вида. Один из них в руке держал дубину.
– Э-э, остановитесь, глупцы! – произнес Тевор, видя, что один из пришельцев собирается развязать Таннаса.
– Пошел ты, – фыркнул тот, у которого была дубинка. – Что этот старик тебе сделал?
Медлить больше было нельзя. Рыцарь обнажил меч, шагнул вперед; дубинка, встретившись со свистящим клинком, превратилась в две дубинки. Тевор ногой отбросил пытающегося развязать мага мужика, а второму заехал рукоятью меча в живот. Оба противника повалились на землю, стеная.
– Вам бы в королевские рыцари идти, – сказал Тевор, связывая мужиков. – Защитники оскорбленных...
Он удостоверился, что веревки крепко держат неудавшихся рыцарей, повернулся к Таннасу – и обомлел. Во рту мага не было кляпа, глаза смотрели остро и насмешливо.
– Таннас?..
– Нет, – ответил одержимый гулким и раскатистым голосом. – Этот бородатый недоумок – всего лишь мое временное пристанище.
– А-а, сударь, батюшка некромант, не губите сгоряча! – заорал один из мужиков, тот, у которого Тевор разрубил дубинку. – Не узнали, простите, отпустите!
Тевор подивился тому, что его приняли за адепта Школы Смерти, но потом вспомнил, что лицо у него все в грязи, и в полумраке палатки, наверное, выглядит страшно, соответствуя представлениям крестьян о ликах некромантов. Голос же демона стал последней каплей.
Рыцарь не медля разрезал веревки клинком, не отводя взгляда от насмешливых глаз демона-мага.
– Бегите отсюда, быстро! – гаркнул Тевор. – А то... а то дрессированного деда натравлю!
Мужики, вопя, скрылись за пологом палатки, и вскоре их крики стихли – остались только редкие стуки капель дождя – кап-кап, тук-тук. Тевор встал, поднял кляп:
– Ну все, хватит...
– А ну стой, – ответил демон. Рыцарь отступил на шаг, внезапно сознав, что не в силах заткнуть ему рот.
– Что ты хочешь? Может, назовешься сначала?
– Ишь какой быстрый, – засмеялся демон. – Я бы попросил тебя снять эти веревки, но не буду – знаю, не послушаешься. Королевские рыцари, чтоб их, чтоб они с овцами породнились!
– Э, ты полегче! – Тевор нашарил в кармане кусок пергамента. – Правду говорят, что всякие там демоны плохо переносят крепкую брань?
– Попробуй.
Рыцарь развернул листок.
– Да чтоб ты...
Ничего не случилось, только у Тевора чуть покраснели кончики ушей, а демон взглянул на рыцаря чуть ли не с уважением.
– Ладно, развязывать тебя я не буду, изгнать тебя у меня не получится. Так чего же ты хочешь?
– Я, пожалуй, расскажу тебе правду, – сказал демон. – Вижу, что мне может оказаться это выгодно.
– И с чего ты взял, что я тебе поверю?
– А как же иначе? – удивился демон. – Рыцари – они должны правде верить.
Ну так слушай. Однажды жил маг, силы средней, неприметный, из этой самой, как ее – Гильдии Исследователей Хаоса.
Тевор поднял бровь.
– Поражаюсь твоей мудрости – и откуда ты только узнал? – насмешливо сказал он. – Теперь я не удивляюсь, что некоторые колдуны вызывают твоих собратьев, чтобы узнать великие тайны бытия.
Демон зарычал, очень громко и злобно, но Тевор только улыбнулся:
– Рычи, рычи, это ты в верёвках, а не я – можно и порычать немного.
– Тот маг скитался по свету и однажды остановился в одной деревеньке, – продолжал демон, успокоившись. – Она называлась... как же ее. А, верно, Албай. Там голову мага посетили мысли о том, как он мог бы получить могущество – средним он быть совсем не хотел, а подняться у него никак не получалось. Тогда он составил заклятье, как учил его один друг демонолог – теперь он уж год как мертв, ты же знаешь, что это искусство запрещено в Рантале. Так вот, магу удалось вызвать демона. Он спросил у него, как ему получить могущество. Демон ему сказал – нужно принести кровавые жертвы.
– Людей? – уточнил Тевор.
– Нет, волшебник на людей не согласился, хотя это было бы лучшее из всего, что он мог предложить. Маг прирезал пару коров, с десяток кур, и демон, используя энергию жертвы, прочитал свое заклятье.
«Где мое могущество? – закричал маг. – Я ничего не чувствую!»
«Оно в тебе, – ответил демон. – Темное и злое – оно в тебе, твое могущество»
А когда маг вышел на улицу, он увидел страшные вещи. По улицам ходили монстры, мертвые крестьяне скакали в каком-то неестественном танце вокруг колодца, наполненного кровью и обрубками тел, церковь превратилась в дьявольское капище, а священника повесили на стальной цепи, лицом к северу. Маг понял, что демон обманул его, и используя энергию жертвы, открыл проход в Ад. Не помня себя, маг бежал прочь.
Потом он услыхал, что туда отправилась сотня воинов – и так и полегла там. Совесть мучила колдуна, он решил отправиться в Албай – тем более что он почувствовал ту силу, которой демон все же оделил его. По дороге он встретился с рыцарем, и тот решил сопровождать его. Вместе они ворвались в деревеньку, расшвыривая тварей, и оказались в оскверненной церкви. А там как раз готовился ритуал призыва еще одного демона – меня, одного из Баронов Ада, одного из Предводителей Полчищ, Рождающих Демонов. Проклятый маг смог прервать ритуал, но что-то напутал в заклятьях. Моя сущность оказалось разделенной на три части. Одна осталась в Преисподней, две другие были разделены между разумами мага и рыцаря.
Когда маг понял, что произошло, он вонзил нож в спину рыцаря, и хотел заколоть себя, но малодушие помешало ему это сделать. А рыцарь не умер, как думал волшебник – нет, он остался жив, и теперь готовит ворота для той части меня, которая осталась в Аду. И тогда нам троим нужно будет всего лишь встретиться.
Да, я забыл сказать – того мага звали Таннас.
– Как... как звали рыцаря?!
– А ты не знаешь?
– Как звали рыцаря?! – крикнул Тевор, шагнув ко связанному с обнаженным мечом. Демон захохотал.
Тевор резко засунул кляп, но даже сквозь него слышался хриплый смех.



Утром Таннас удивился – Тевор вынул кляп, но развязывать мага не спешил.
– Эй, рыцарь, сними веревки!
– Скажи, Таннас, как звали рыцаря, с которым вы освободили Албай?
– Я не понимаю... – глаза мага округлились.
– Как звали рыцаря?
– Что ты говоришь, ведь я...
– Как звали рыцаря?!
Таннас вздохнул. Отвернулся.
– Его звали Алос. Алос Лучник.
– Отец, – Тевор закрыл глаза руками. – Отец...



– Почему ты не убил меня? – прямо спросил маг. Тевор посмотрел на него, как на безумца.
– Вот ради отца и не убил, – сказал он. – Но уважать тебя я больше не смогу, уж извини.
Все равно Таннас сначала не поверил рыцарю и каждый миг ждал ножа в спину, но потом устал бояться. Один раз ему пришло в голову сразиться с Тевором, но он отбросил эту мысль. «В конце концов, нож в спину – так же, как я вонзил его в спину Алоса Лучника, когда он оказался одержим, по моей же вине, – что ж, я был бы достоин этого ножа» – подумал маг.
– Тевор, возможно, я был бы достоин смерти, – сказал Таннас, опустив глаза.
Рыцарь не сразу ответил. Несмотря ни на что, они продолжили путь в Албай. Лошади шли шагом, как будто специально для того, чтобы можно было почувствовать тягучие и тяжелые ароматы луга. Сам воздух здесь словно был как кисель, причем если можно было бы достать ложку и хлебнуть его – он обязательно оказался бы сладким.
– Мой отец учил меня по-другому, – сказал Тевор.. – Жизнь – величайшая из всех сокровищ, а самое верное решение – всегда самое доброе.
– Ах ты, – Таннас осадил коня. – Может, я хочу расстаться с жизнью?! А ты лишаешь меня этого из-за каких-то проклятых принципов!
Тевор до половины обнажил меч.
– А ты действительно этого хочешь?
Маг взглянул в его глаза, ожидая увидеть там ярость, ненависть, злобу, жажду мести, – но узрел только боль... и доброту. Видно, Тевор и вправду воспринял уроки отца со всей серьезностью.
– Что ж ты в рыцари тогда пошел, чертов святой? А... можешь не отвечать – твой отец был точно таким же, как ты.
Алос Лучник отвечал ему так: «Совсем я не святой, просто пытаюсь не дать пути злобе и ненависти. Просто я видел злых людей, видел то, во что они превращались... я не хочу стать таким. А насчет того, почему я пошел в рыцари... да вдруг смогу помочь кому-нибудь, или просто буду сторожить Туманные Врата – все лучше, чем горшки лепить, а, Таннас?»
– А ты бы стал теперь вызывать демона, Таннас? – спросил Тевор.
– Нет, – твердо ответил маг. – Пусть все они катятся в свой Ад и еще дальше.
– А могущество, злое могущество, данное тебе демоном, – оно все еще с тобой?
– Со мной, – буркнул Таннас. – Погоди – дым, что ли?
– Да! – Тевор пришпорил коня. – Давай сворачивай!
Вскоре они доскакали до источника дыма и очутились в деревне. Однако люди, толпой сгрудившиеся около горящего строения, его, кажется, и зажгли, и тушить совсем не спешили.
– Поехали обратно, Тевор, – сказал маг, – нам надо спешить.
– Погоди, – рыцарь спешился, тронул ближайшего селянина за плечо. – Что тут творится, а?
Мужик охотно объяснил, что горит дом Ирасы, ведьмы, а люди стоят, чтобы ее ученице не дать оттуда выйти – саму-то ведьму уже камнями прибили, а эта заперлась.
Тевору это совсем не понравилось. Он подошел к так и не спешившемуся Таннасу и постучал по его сапогу.
– Что?
– Слушай, ты – маг, и не из последних. Сможешь почувствовать, есть там магия или нет, вон в том доме деревянном, что горит?
– Да запросто.
Таннас поглядел на домик, прищурился, затем поглядел на Тевора.
– Хрень там, а не магия. Так, амулеты какие-то...
Последних слов Тевор не услышал, – он начал пробиваться через толпу. «Вот придурок!» – подумал Таннас, затем, вздохнув, стал спешиваться.
– Эй, куда прешь?
– А ну стой! Люди добрые, он же спасти ведьму, упыриху проклятую, собирается!
Народ надвинул толпой, сжимая кулаки. Кто-то подбирал камни.
– Вот это видели? – Тевор мрачно обнажил меч. Толпа отшатнулась от него.
Рыцарь прорвался к горящему домику, срубив по пути пару каких-то палок, которыми самые кровожадные из крестьян пытались в него тыкать.
Дверь открываться не желала, а соломенная крыша, которая, собственно, и горела, уже готова была обвалиться внутрь.
– Именем короля! – крикнул Тевор, выбивая дверь ногой.
Внутри было полно дыма. Рыцарь шагнул вперед, увидел что-то растрепанное и чумазое, потом блеск... блеск? Нож! Отбросив кинжал, направленный ему точно в горло, но слабой рукой, он схватил ученицу ведьмы, скрутил ее и вышел из хибары.
Толпа встретила его грозным ревом и градом камней. Тевор удивленно кашлянул, увидев, что камни ударились о невидимый щит в паре шагов от него.
– Эй, старик! – крикнул рыцарь. – Припугни их посильней!
Тут из толпы раздался невиданной силы рев; приглядевшись, Тевор с удивлением увидел двух вчерашних мужиков, причем один из них и стал причиной чудовищного вопля, второй же округлил глаза и закрыл уши.
– Это он! – заорал мужик. – Некромант! Дед – его слуга, демон и людоед!
– Ты же говорил, что у колдуна пять голов, глаза в полрожи, а клыки длиной в коровий хвост? – спросила какая-то бабка. – К тому же, ты говорил, что вместо ног у него – куриные лапы!
Таннас не стал дожидаться, чем закончится спор, хотя Тевор с удовольствием бы узнал, к какому компромиссу пришли бы крестьяне. Маг же тремя словами сотворил страхолюдное существо, очень походившее на описания бабки, и приказал ему:
– Иди завтракай! Но больше трех за раз не ешь!
Крестьяне разбежались в один миг, а образина мгновение-другое повисела в воздухе и исчезла – но, уж точно, не быстрее напуганных селян!
– Таннас, ты думаешь, что из-за трех зараз у него заболел бы живот?
– Не знаю, – пожал плечами маг. – Как бы то ни было, все заразы теперь сидят по домам... кажется, я даже слышу, как они хором стучат зубами.
– Слушай, рыцарь, ты отмой то, что ты спас, и если это окажется несимпатичным, я тебя сам той твари, пожирателю зараз, скормлю. Герой ты хренов... – Таннас посерьезнел. – Ты не забудь, что нам еще в Албай идти. Ну зачем, скажи пожалуйста, ты это спасал?
– Верное решение, – напомнил Тевор. – Неверным было бы оставить ее в горящем доме.
Тем временем они взобрались на лошадей и поскакали прочь.
– Тебя как зовут-то, ученица ведьмы? – спросил Тевор. Девушка, вся в золе и саже, сидела позади него. Через мгновение она ответила:
– Я Лина.
– Голос вроде приятный, – заметил Таннас. – За что ж тебя чуть не зажарили?
– Я не просила, чтобы меня жарили, – девушка сверкнула глазами. – Ясно, колдун?
– Никакой благодарности, – вздохнул Таннас. – Что за дети пошли?
– Слушай, а ты и вправду рыцарь? – прошептала девушка. – Хорошо бы, если правда...
– А чего хорошего? – спросил Тевор. – Ведь рыцари охотятся за ведьмами.
– Да я не ведьма, – ответила Лина. – Ираса – была ведьмой. За это ее и...
Она резко замолчала. Тевор обернулся и увидел, что Лина пытается сдержать слезы – и не может, размазывая соленые капли по чумазому лицу.
– Поплачь, – негромко сказал он. – Это помогает. Я... я знаю. Мне приходилось терять близких.
Таннас низко склонился к седлу, закрыв глаза ладонью. Когда он поднял голову, его глаза были полны слез.
– Алос... друг... где ты сейчас? – прошептал он. – Что мне сделать, чтобы ты простил меня?..
Ему показалось, что далекий голос бывшего друга обвиняет его и грозит ему смертью.



Когда Лина искупалась в ближайшей речке, оказалось, что волосы у нее так и остались черными, зато лицо... Таннас, несмотря на возраст, вполне оценил девушку (как лицо, так и все остальное) и прямо сказал Тевору, что его героический поступок был сделан не зря и... да, хм, это решение и вправду оказалось верным.
Лина рассказала историю своей не слишком богатой событиями жизни – родилась и жила в этой деревне, потом от болезни умерла мать, – а отца девушка не знала. Она стала одна вести хозяйство, подружилась со старой ведьмой Ирасой. Потом эту дружбу ей припомнили, когда кто-то из крестьян обвинил ведьму в том, что из-за нее у него умерла корова, толпа предала ее правосудию, кто-то вспомнил о «ученице колдуньи»... В общем, до предела глупая история.
– Даже и не знаю, – задумчиво сказал Тевор, – чья история глупее, твоя или ее...
– Моя глупее, – ответил маг. – Но хорошо бы, чтобы вся ее глупость осталась позади, ведь эта история еще не закончена.
Солнце зашло; путники развели костер, приготовили пищу и поужинали. Тевор взглянул на темнеющий горизонт, Таннас перехватил его взгляд.
– Да, пора. Хотя, возможно, это моя кара, и тогда не следует...
Тевор засунул кляп.
– Не болтай глупостей. Я верю, что ты хороший человек, только раз оступился. Нам надо завершить эту историю, а потом ты вернешься к своим дорогим заклинаниям и громадной башне. Я не теряю надежды на хороший исход, и... да, я прощаю тебя – ведь мой отец жив.
Глаза мага расширились, но потом взгляд словно остекленел – Тевор понял, что демон уже вступил в свои права над этим телом. Рыцарь аккуратно повернул мага на другой бок, чтобы он лежал спиной к нему, затем отошел.
– Зачем ты связал его? – спросила Лина. – Неужели он во сне страшно храпит, так что без кляпа не обойтись, да еще и подвержен лунатизму?
– Он одержим, – коротко ответил Тевор.
– Ох, рыцарь, ну и компания у вас собралась... а теперь еще и я. Спасибо, кстати, за то, что спас меня.
– Да пустяки, – ответил рыцарь, вытягиваясь на своей постели. – А вот скажи, говорят, что ведьмы и их ученицы отличаются невиданным сладострастием...
– Не дождешься, – ответила Лина.
– Спокойной ночи, Лина, – засмеялся Тевор. – я даже рад с тобой познакомиться.
– Спокойной ночи.



Через три дня, уже после полудня, Таннас резко осадил своего коня.
– Все, Тевор, здесь стоим до утра.
– До вечера далеко, маг! – удивился рыцарь.
– За тем холмом, – Таннас показал пальцем, – Албай.
Тевор спешился, помог слезть Лине.
– Слушай, Лина, ты можешь идти, – сказал Тевор. – Тебя никто не держит в нашей странноватой компании.
– Я все-таки останусь, – после некоторого колебания решила Лина.
Тевор хотел отговорить ее, но не смог, и махнул рукой.
– Будешь идти позади меня, нести меч, – сказал он.
Тевор развернул один из свертков, которые болтались около его седла. Это оказался небольшой лук и тетива, а еще колчан стрел. Таннас стал раскладывать какие-то магические вещицы, недовольно бормоча себе под нос. Вдруг он поднял голову.
– Рыцарь, ты несколько дней назад говорил, что твой отец жив.
– Так сказал демон, – пожал плечами Тевор. – Не знаю, можно ли ему верить.
Тевор пересказал магу рассказ демона.
– Что это значит? – спросил он после.
– А кто ж его знает? – ответил Таннас. – Все, а может, меньше, чем ничего... так и так – нам нужно идти туда.
Тевор кивнул и продолжил подготовку.
...Ночью рыцарь проснулся от шороха – но это была всего лишь Лина.
– Ты можешь не идти, мы рассказывали тебе, какие ужасы там творятся, – напомнил Тевор.
– Замолчи, – ответила Лина. Она подошла совсем близко, и Тевор увидел, что она не одета.
– Эй, ты что делаешь!
– Просто ведьмы и их ученицы отличаются невиданным сладострастием...
Тевор хотел указать на Золотистый Меч, значок рыцаря, чтобы намекнуть, что ему надо беречь рыцарские принципы, но быстро передумал – и принял решение, покорившись неизбежному.
Ни на мгновение после он не усомнился в том, что принял верное решение.



Тевора не оставляло смутное ощущение, что они совершают глупость.
Они миновали деревянный забор, свернули направо, ведомые Таннасом; двух тварей, что кинулись на них, рыцарь успокоил двумя стрелами, а остальных маг разогнал заклятьем, вызвавшим сиреневые молнии, что били прямо из его пальцев. Больше им никто не помешал – только полуразложившиеся трупы на поле совершали какой-то омерзительный обряд, но на путников они внимания не обратили, чему каждый из их компании был несказанно рад. Вскоре показалась церковь – стены измазаны черным, заляпаны красным, крест обуглен и покорёжен.
– Внутрь, – сказал Таннас.
Тевор взял у Лины меч, обнажил его. Вошел первым. Никого. Нет, кто-то был у алтаря...
– Мой сын...
У алтаря сидел Алос Лучник.
– Подойди...
Тевор помотал головой. Шагнул вперед, к алтарю. Остановился. Голос его стал жестким:
– Для начала прогони демона, который говорит твоим языком.
Алос расхохотался. Он встал, и Тевору показалось, что это не его отец, даже не его тело, а что-то страшное, бесформенное, что-то, способное пронзать звезды копьями, растущими из его головы, и высушивать океаны взглядом. Миг спустя он осознал, что это всего лишь его отец.
– На колени, щенок! – раздался громовой хохот. – Скоро придет время, брат мой, – теперь он обращался к Таннасу, который застыл в трех шагах от павшего на колени рыцаря.
Глаза мага остекленели, он подошел к Алосу, взял его за плечо.
– Время уже пришло. Нечего ждать.
– А кого это вы привели с собой? Зачем нам эта деревенская девка?
– Она пригодится нам. После.
Два демона начали читать заклятия. Это были молитвы Ада, открывающие двери к Кипящим Морям, к Полчищам Ужаса, молитвы, разбивающие заслоны между мирами – кто бы мог подумать, что они столь хрупки?
Рыцарь никак не мог встать с колен. Что-то пошло не так, да и разве могло оно пойти правильно, может быть, демон в облике Таннаса просто заманил его сюда – но зачем? В любом случае надо было действовать. Как же встать с колен?..
Там, у алтаря, клубилось алое облако переливающихся лент пламени. Но это, понял вдруг Тевор, лишь отблески чьего-то нездешнего взгляда. Страшного взгляда.
Маленькая ладонь опустилась на его плечо. Лина.
– Я не могу встать, Лина.
– Сможешь, – раздался тихий голос. – Но будь готов действовать.
Алое облако росло.
– Как мне нужно действовать? (на краю сознания мелькнула мысль – Лина не та, за кого себя выдает? Сейчас неважно)
– Смотри. Алос Лучник и Таннас Герой касаются друг друга. Тебе нужно будет разорвать их контакт... и после этого вступить в бой, в ментальную схватку с демоном, который будет вынужден не в полной силе явиться из своего мира. Не в полной силе – и это дает нам надежду.
– Но как я...
– Именем Всеблагого Бога! – крикнула Лина. В вытянутой руке она держала крест.
Лучник повернул голову – рыцарь почувствовал, что незримая длань, гнувшая его к полу, ослабла. Он метнулся к алтарю, один прыжок, другой. Рука Таннаса оказалось словно каменной или железной – сдвинуть ее с места никак не удавалось, – и такой раскаленной, что только попытка оттащить мага от Алоса оставила на ладони Тевора болезненные ожоги.
Рыцарь наискось рубанул по запястью Таннаса.
Мир взревел. Его крик достиг небес и рухнул вниз, заставив пол трястись, заставив стены потрескаться. Алоса и Таннаса швырнуло в разные стороны. Тевор чудом удержался на ногах и даже умудрился выпрямиться... и увидел прямо перед собой из самого Ада поднимающуюся уродливую фигуру... фигуру демона.



Тевор почувствовал, что ему предлагают выбор – умереть или сражаться. Он выбрал второе, и сразу же почувствовал мысли демона, коснувшиеся его сознания.
– Покинь этот мир – он лишь скопище мерзости, злобы и порока.
– Если бы этот мир был таким, в нем бы не осталось места любви и доброте, – ответил Тевор.
Словно пробный удар, который был встречен защитой. Что ж, так и есть... но ментальный поединок с демоном, который может раздавить одной своей слепой злобой – даже в самом поганом из препоганых снов такого Тевору не привиделось бы.
– Доброта и любовь здесь только для того, чтобы их унижали и втаптывали в грязь.
Тевор пошел в атаку.
– В твоем мире, может, все и так, ну а раз привык там жить, то и убирайся обратно.
– Сей мир достоин смерти, ибо несправедливость затопила его. Мои полчища очистят эти земли, и зло покинет их – лучше тебе отойти с моей дороги и не мешать.
Боль впивалась в Тевора тысячей ручьев. Словно клинок демона просвистел совсем близко и оставил кровоточащую рану. Если сейчас демон продолжит, понял рыцарь, мне конец.
– Несправедливостью нельзя искоренить несправедливость! – воскликнул Тевор. – Это смешно – зло, вознамерившееся всеми силами уничтожить зло!
Словно выпад, доставший демона кончиком острия, оставивший кровоточащий след. Тевор закрыл глаза.
– Да, моя суть – зло!!! Но ты всего лишь мое отражение, бедный человечишка, по моему повелению творящий зло здесь! Что же ты, веришь разве в свою пресловутую доброту?!
– Так меня учили, – пожал плечами Тевор. – Я верю в это, а значит, считаю, что это правильно.
Словно меч демона встретил лишь пустоту, а увернувшийся рыцарь задел противника, заставив его зарычать.
– Тогда смотри!!!
Словно ураганная атака. Демон явил ему зло, как оно рождалось в Первородных Обиталищах, а также миллионы миллионов вариаций этого зла в тысяче тысяч миров. Склонись. Смотри, против чего ты идешь! Склонись. Против такой мощи не выступают, ей покоряются. Склонись.
Как же больно! Тевор смахнул пот, покачал головой.
– Не глупи, демон. На мой взгляд, зло неправильно. Оно уничтожает само себя, оно не находит себе дороги и гибнет, но снова пытается пролезть, – как ты, например. Уходи прочь. Самое верное решение – всегда и самое доброе из возможных.
– Посмотрим!!!
...Тевор очнулся. Позади, привалившись к стене, в глазах умиротворенность и спокойствие – Лина. Справа – Алос Лучник, с округлившимися от ужаса глазами. Слева Таннас... нет. Демон в теле Таннаса.
Правое запястье мага было обрублено, глаза остекленели, но не из-за этого он выглядел так страшно. Что-то в самой глубине внушало страх, нет – дикий ужас.
– Я здесь, – вымолвил демон. – Я Смерть, я к вам пришел, падите ниц, земные твари.
Дергаясь и дрожа, Таннас проковылял мимо Тевора – к двери. Рыцарь сжал рукоять меча.
– Убей его! – крикнула Лина. – Он сейчас слаб и вернется обратно!
– Убей! – крикнул Алос. – Это не человек, а демон!
Тевор шагнул к Таннасу с занесенным мечом.
– Нет, – сказал рыцарь, опуская клинок. – Я хочу принять верное решение.
– Глупец!!! – вскричал демон. – Ты умрешь из-за своей глупости!!!
Но Тевор уже доказал, что он верит в то, о чем говорил. Словно выпад – точный и быстрый, прямо в сердце, выпад, что нельзя отбить.
Мгновение в глазах Таннаса было видно, как демон и человек в его душе борются, а потом выражение его глаз стало победным.
– Внемли, Обитатель Ада! – крикнул Таннас, и его голос разнесся по оскверненной церкви, отражаясь от стен и потолка. – Не я в твоей власти, но ты в моей, ибо твое имя мне известно и я волен изгнать тебя за грань сотворенного и ведомого, чтобы никогда не видели тебя ничьи глаза, кроме Всевидящей Тьмы! Тем могуществом, что ты даровал мне, я изгоняю тебя и налагаю неснимаемую печать, и тем избавляюсь от обязательств перед тобой и отдаю это могущество Тёмным Владыкам, у которых было украдено! Прочь!
Маг выкрикнул несколько непонятных слов; какое из них было именем демона, Тевор не знал. Скоро все стихло.
– Ты принял единственно правильное решение, – сказал Таннас. – Иначе то, что ты сделал бы, – то есть зарубил бы меня, – означало бы победу демона в ментальной схватке с тобой, и тогда твоя душа покинула бы твое тело, а ее место мигом бы занял демон. Спасибо тебе, Тевор.
...Мысли рыцаря никак не могли отойти от того, что произошло. Когда они вышли из Албая, оседлали коней и помчались прочь, Тевор порылся в карманах, достал на свет бумажку с самым заковыристым ругательством Таннаса и передал отцу.
– По-другому охарактеризовать сегодняшний день я не смог бы, – сказал он.
– Я смогу, – улыбнулся Таннас. Обернулся и увидел Лину. – Но, пожалуй... пожалуй, расскажу это тебе в башне.
Алос Лучник прочитал ругательство и в полный голос захохотал.



Их пути расходились.
Таннас остался в своей башне. Он был очень рад, что его друг жив и простил его. Алос Лучник и Тевор, пообещав магу заходить, собирались отправиться к королю. Только Лина не могла решить, куда ей пойти, а может, лучше остаться?
Рыцарь напрямик спросил, та ли она, за кого себя выдает. Девушка пожала плечами.
– Вполне. Если ты насчет той истории, в церкви, я сама не знаю, откуда поняла все это.
– Поехали со мной, ученица ведьмы, – напрямик сказал Тевор.
– Ну хорошо, – рассмеялась Лина. – Раз ты просишь!
...Три всадника вскоре исчезли из вида. Таннас вздохнул и закрыл окно шторой.
– Эйлех!
Здоровенный детина приволок веревки и кляп.
– Нет, нет! Отнеси это все обратно, а лучше выкинь куда-нибудь, принеси лучше побольше свечей, несколько листов пергамента, чернила и перо!
Таннас улыбнулся – ему придется теперь учиться писать левой рукой. Но это небольшая плата за возвращение душевного покоя – и счастья.
Через неделю он уже мог почти прилично писать левой рукой, а потом взял чистый лист и так аккуратно, как только мог, вывел:
«Самое верное решение – это всегда самое доброе. Так говорил мне мой друг Тевор, лучший среди королевских рыцарей. И в подтверждение этой сентенции я приведу здесь, на сих страницах, свой рассказ.
Итак, все началось в маленькой деревушке под названием Албай...»