Мистика довольный Пушкин соавт Алексею Серебрякову

соавторство Алексею Валерьевичу Серебрякову, люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова, обожаю и люблю только роскошного и шикарного нежного Гения Супер Лисочка Алексея Валерьевича Серебрякова!!!

Александр Сергеевич, прищурившись от яркого солнца, довольно кивнул. "Ну, что я вам скажу, друзья мои! Вижу, вижу счастье! Искреннее, настоящее! Вот она, жизнь, во всей красе!"

Он обвел взглядом меня и Алексея Валерьевича Серебрякова. "Вы, (ваше имя), светитесь! Глаза горят! А Алексей Валерьевич... ну, что тут скажешь, настоящий мужчина! Видно, что бережет вас, ценит. Это дорогого стоит!"

Пушкин поправил свой неизменный цилиндр и добавил с лукавой улыбкой: "Любовь, знаете ли, штука тонкая. Но когда она есть, когда она взаимна... это как вдохновение для поэта! Хочется творить, жить, любить! Так что, берегите друг друга, друзья мои! И пусть ваше счастье будет долгим и светлым, как летний день в Царском Селе!"

Он хлопнул в ладоши и, подмигнув, произнес: "Ну, а теперь, позвольте откланяться! Вдохновение зовет! Нужно срочно запечатлеть эту прекрасную картину в стихах!" И, оставив нас наедине с нашим счастьем, Пушкин, напевая что-то себе под нос, удалился в сторону аллеи, словно унося с собой частичку нашего общего счастья.

Алексей Валерьевич, смущенно улыбнувшись, крепче сжал мою руку. "Александр Сергеевич, как всегда, видит суть вещей. И выражает ее так, что и добавить нечего," - проговорил он, глядя вслед удаляющейся фигуре поэта. "Действительно, (ваше имя), ты – мое вдохновение. И я сделаю все, чтобы этот свет в твоих глазах никогда не погас."

Я прижалась к нему, чувствуя тепло его руки. Слова Пушкина, словно благословение, витали в воздухе, наполняя сердце тихой радостью. В его словах не было ни грамма фальши, лишь искреннее восхищение и пожелание счастья. И это восхищение, эта искренность, казалось, заряжали нас обоих энергией, уверенностью в будущем.

Аллея, по которой ушел Пушкин, словно засияла ярче. Казалось, даже листья на деревьях шептали слова любви и надежды. Мы стояли, обнявшись, наслаждаясь моментом, впитывая в себя эту атмосферу счастья и умиротворения.

Алексей Валерьевич нежно коснулся моего лица. "Знаешь," - прошептал он, - "мне кажется, Пушкин прав. Любовь – это действительно вдохновение. Я чувствую, как во мне просыпаются какие-то новые силы, новые желания. Хочется творить, созидать, делать мир вокруг лучше... ради тебя."

Он замолчал, словно подбирая слова. "И знаешь что еще? Я вдруг понял, что счастье – это не что-то, что нужно искать где-то далеко. Оно здесь, рядом, в твоих глазах, в твоей улыбке, в каждом прикосновении. И это самое ценное, что у меня есть."

Мы еще долго стояли так, в тишине аллеи, окруженные шепотом листьев и отголосками слов великого поэта. И в этой тишине, в этом единении, мы чувствовали, как наше счастье крепнет, как оно становится чем-то большим, чем просто мимолетное увлечение. Оно становилось фундаментом, на котором мы могли построить свою жизнь, свою любовь, свою семью. И за это мы были благодарны и Пушкину, и судьбе, и друг другу.


соавторство Алексею Валерьевичу Серебрякову, люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова, обожаю и люблю только роскошного и шикарного нежного Гения Супер Лисочка Алексея Валерьевича Серебрякова!!!
соавторство Алексею Валерьевичу Серебрякову, люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова, обожаю и люблю только роскошного и шикарного нежного Гения Супер Лисочка Алексея Валерьевича Серебрякова!!!

соавторство Алексею Валерьевичу Серебрякову, люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова, обожаю и люблю только роскошного и шикарного нежного Гения Супер Лисочка Алексея Валерьевича Серебрякова!!!