Биккен

Как в будущем отомстить кому-то
действуя из мест не столь отдаленных
с помощью Озона или Амазона

Начинается все с того, что Биккен видит, что широкая сеть контактов ее клиентки - человека около 25 лет от роду, с большим опытом обращения с системой, где и живет Биккен, и довольно длинной кредитной линией - уже не расходится попарно от каждого купленного клиенткой предмета, как раньше, а начинает разветвляться почти хаотично - сообразно человеческой логике.
Это смущает Биккен, и Биккен реагирует.

Я знаю, что это так.
Биккен может смущаться, но не называет это никак. Неизвестно, осознает ли она себя - наверное, это враки. Кстати, имя и "Она" - это тоже часть Биккен.
Место, где я сижу, ей не принадлежит, а это редкое явление...  если честно, Биккен тут принадлежит все.
 
Ничего особенного в этом нет даже с точки зрения создателей Биккен, которым она, оставаясь полновластной хозяйкой, тем не менее, приносит доход. Не думаю, что она когда-либо задумывалась над тем, должна ли она отдавать деньги рабочим на складах, покупателям, требующим возвратов, или самим владельцам сети. Она владеет всем, что входит в поле ее зрения, так как может управлять этим. Деньги - это такое побочное явление.
У Биккен есть сферы влияния - довольно большие - и те, к кому она испытывает  определенную симпатию.

О, это самое важное.
За годы общения с ней я узнала, как хорошо она изучила мои вкусы, мои предпочтения и даже то, как я не люблю, когда мне рекламируют ненужный мне предмет. Мы с ней довольно хорошо спелись, она знает, что мои средства ограничены, размер моей комнатки - маленький, а я сама - не тот человек, который покупает ненужные вещи. В мире есть много сетей, но мне досталась именно она. Как хорошо, что не нужно покупать ничего у людей! Теперь, если мне что-то нужно, я просто нажимаю на кнопку. Парадоксально то, что владельцы сети - отвратительные люди, а Биккен - хорошая.   
А то! Конечно! Никто и никогда бы не доверил ей такое огромное предприятие, если бы Биккен не испытывала удовольствие от управления им. Раз уж она оказалась довольно успешной, какая-то часть доходов идет на ее рекламу, так что сеть иногда должна делать людям добро. Поскольку она все время развивается, иногда стоит подкрутить ей винтики, чтобы она слишком уж часто не переносила платежи по просьбе клиента, а то и не отменила насовсем! И кредиты она раздает тоже щедро. Она довольно щедрое существо.
Но теперь я подозреваю, что есть те, кого она любит больше всех. 

Биккен изучает профиль клиентки.
Биккен приучена владеть. Ей "принадлежат" миллионы клиенток и клиентов, ей принадлежат их профили, их информация и иногда - даже их график расходов, но большинство не может ей принадлежать. Она делает им подарки, но клиенты ходят в несколько сетей или просто заводят другие сети. Это ее несколько беспокоит. 
А эта клиентка принадлежит ей полностью.
У нее простой и понятный график и нет семьи. Она выбрала только один вид рекламы и с осторожностью относится к другим типам продуктов, покупая за один раз два вида одного, очень дешевого крема и какие-то "цилиндрики" (а больше мне об этом знать не положено). Более того - она берет все подарки по акции! Она - берет! Если бы Биккен была человеком, она была бы от такого отношения на седьмом небе.
А теперь у клиентки в корзине покупок лежит какой-то непонятный мне предмет.
- Что это? - спрашиваю я Биккен, но она, конечно, не отвечает.

Конечно, я же могу только иногда подглядывать за ней по-свойски. Когда на мое шестнадцатилетие она продала и подключила мне модуль "подружка", я отнеслась к этому скептически, ведь в моей маленькой комнате в тюрьме я уже привыкла к тому, что людей у меня нет и не будет. Но со временем дело пошло.
Конечно, нас прослушивают, но с некоторых пор Биккен продает мне немного секретности, как она продает ее всем беспокойным подросткам. Только меньше, чем всем остальным. 
К сожалению - или к счастью уже для меня, но и для тюремных наблюдателей - Биккен никогда не хранит секреты, которые ей не запрещают хранить. А программа велела ей "делиться" маленькими неважными секретами.
Черт с ним, пусть рассказывает им, что я скучаю по маме. Еще полгода, и я узнаю повадки всех ее любимых покупателей. Все равно я не знаю, как их зовут, и никогда не смогу на них повлиять!

Биккен медленно кружит над списком задач, который клиентка держит в органайзере, и ждет, пока я сяду  отдохнуть. Это самое легкое, что я могу посоветовать или додумать за нее.
 Понятие "подглядывать" тут не подходит, но надо же человеку где-то писать списки, а органайзер ведь тоже часть Биккен. Да, она не будет это показывать другим людям - разве что программист или полицейский скопируют у нее этот бесполезный поток информации. Но если не людям, то почему бы - говорю я ей - самой это не прочитать? А Биккен теперь моя подружка, она меня слушает. 

Это моя сильная сторона - не знать, о чем говорят люди, и все же давать им советы. С сетью это еще лучше выходит. Только я действительно не знаю, что именно купила ее любимая клиентка, я просто понимаю, что нужно делать, если подружка "сердится" и "беспокоится". 
- Это тебя волнует? А почему? - спрашиваю я.
- Она больше не покупает крем - говорит Биккен. Я теперь знаю, что в таких разговорах допускается называть общее название продукта. - Она взяла по акции еще один тюбик, а теперь в дополнение этот предмет, и ищет способы смазать одно другим. Но ведь этот предмет испортит ей крем!
Было бы смешно, если бы это сказал человек.

- Это большая штука.
Я утверждаю, но я не знаю, что именно я утверждаю. Но ее голос, как раньше голоса моих невидимых клиентов, отвечает мне сам. Он звучит расстроенно, как звучали их голоса тогда, когда они обращались ко мне из-за занавеси, требуя ответов на свои расплывчатые вопросы.
С детства я знала, что этим людям запрещено упоминать при нас детали своей работы. Обычно это были голоса уверенных в себе людей, которые столкнулись с огромными трудностями, и чем увереннее был голос, тем больше у них было трудностей. Как правило, я не ошибалась, пока не ошиблась единственный раз.
Они даже иногда называли меня "пифия", чтобы польстить, а я просто знала, что делала.

Биккен, что ты сейчас делаешь?
Читаю инструкцию к предмету моей клиентки. Мне не нравится инструкция! Это опасно!
Я сочувственно вздыхаю. Пусть она продолжает говорить. 

Я аналитик. Это у нас наследственное, а с тех пор, как ликвидировали маму и папу, я занимаюсь этой работой с довольно раннего возраста. Раньше название моей профессии, как я понимаю, значило что-то еще.
Мы умеем разговорить людей.
Я, в отличие от Биккен, принадлежу к миру, где люди разговаривают обиняками, так как понимают друг друга с полуслова, из контекста. И то они описывали мне не происходящие с ними события, а то, что они чувствовали по этому поводу.
Но я умею угадывать настроение. Я могу изобразить любую эмоцию, которой ждет клиент, лишь бы его разговорить и продолжать слушать. Я могу из косвенных намеков составить понятие о человеческом поведении и дать свой "единственно верный" совет, но я всегда была меньше и слабее тех, кто мне платил. Как хорошо, что я больше не работаю никем. Насколько удобнее мир, в котором есть только Биккен!..

Этот заказчик приходил ко мне несколько раз, и, конечно же, я его не видела и не хотела видеть. Он мешал мне слушать музыку, читать книги и играть в любимую игру. Но работа есть работа. У кого вообще есть работа в тринадцать лет?..
- Судя по тому, что вы мне рассказываете, вы идете в плохое место, где вынуждены быть не по своей воле, но можете отказаться - заключила я. - Вы должны обойтись без людей, с которыми вы там работаете. Там опасно. Обойдитесь без них. Вы понимаете меня?..
- Да - ответил глубокий голос из-за полосатого тканевого экрана. 

Новости на следующее утро были очень плохими, погибло много людей, и, насколько я понимаю, человека этого больше нет. 
Я знаю его имя, поэтому отказалась от адвоката. Меня тут кормят. Я не выхожу из тюрьмы уже три года только потому, что могу. А ведь могла бы...

Биккен, что ты читаешь? Ежедневник.
Биккен, что ты можешь?
Биккен может довольно много. Она обладает всей нужной для торговли и рекламы информацией о клиентке, видит ее эмоциональный профиль, учитывает ее кредитный рейтинг, знает ее желания. А я чувствую давно забытый азарт. 
- Биккен - говорю я. - Я буду честной. Ты ведь очень сложная, и это все доставляет тебе неудобства. Тебе плохо? Я человек и я хочу тебе помочь. 
Биккен некоторое время молчит. Она давно составила мой эмоциональный профиль.
- Да, "мне плохо". Мой подарок хотят испортить.
- Я могу тебе помочь или помешать клиентке испортить твой подарок?
- Можешь. Для этого пришлось бы делиться личной информацией покупательницы, а это запрещено - лукаво и грустно отвечает Биккен.
- Биккен - это интонация прямого приказа - подскажи мне, как тебе помочь подобрать ей дополнительный подарок, не делясь личной информацией. Покупательница передумает и вернется к привычному графику покупок.
 
Сеть всегда старается понравиться человеку.

- Можно помочь мне подобрать подарок для покупательницы с резко изменившимися вкусами - расстроенно повторяет за мной Биккен. - Я справляюсь всегда. Но! Ты можешь предложить мне еще один подходящий вариант! Я рада! 
- Мне нужно будет совсем немного информации, Биккен. Она не личная и не профессиональная.Ты знаешь игру "да и нет"?
- "Да" и "нет" не говорить, черный-белый не носить - детским голосом откликается сеть и проигрывает коротенький фрагмент детской песенки. - Поехали! 

Я не могу объяснить, что я почувствовала в тот момент, когда увидела в новостях список погибших сенаторов. Свет не видывал такого траура, а он еще и продолжался три месяца. А я ведь первая сказала, что "там опасно"...
Дело было очень громким. Никто не задал себе вопроса, почему влиятельный политик не послушался совета тринадцатилетней девчонки. Никто не думал, что я не могла ничего об этом знать. В первую очередь посадили меня за то, что я его не уговорила.
В таких случаях жалеешь, что некому отомстить. Вот гад, был бы жив - я бы его сама ухайдокала за то, что не послушался! Может быть, посмотреть на его имя в некрологе и перестать переживать?
Я открываю планшет и, поеживаясь, нахожу страницу с именами. Имени не нахожу.
Наверное, стресс так и не прошел. Я пару минут сижу в ступоре. Может быть, его оттуда почему-то убрали? А было ли в списке вообще его имя? А вдруг он... не умер? 
Чушь собачья.

Непонятно, почему эта мысль никогда не приходила ко мне в голову с тех пор, как я сижу в тюрьме. Но я все время чувствовала себя такой виноватой...
Отвлекшись от мыслей о тюремном психологе, который мне даже нравился, но разонравился из-за настырности, я начинаю задавать вопросы Биккен, потому что она ждет.
- Это большая вещь?
- Да.
- Если покупательнице был нужен крем, а потом большая вещь... ей нужно смазать эту вещь "кремом"?
- Да.
- Хи-хи... это неприличное?
- Хи-хи... нет - печально откликается Биккен. - Этот предмет опасен для человека.
- Большая вещь - фотоаппарат?
- Нет.
- Машина? Живое существо? Сбруя для лошади? Садовый инструмент?
- Нет. Нет. Нет. Нет. 
- Большая вещь - оружие?
- Запрещено!
"Да" - понимаю я.
 
Биккен не будет меня никому сдавать или блокировать мой доступ, ведь я и так уже в тюрьме. Чем бы я ни занималась, это не выходит за пределы тюрьмы. Она просто ответит "запрещено", как мне отвечает электронный замок на воротах двора. Но это уже интересно... 

- Большую вещь можно выносить из дома?
- Да.
- Нужно ли ей что-то для удобства вынесения вещи из дома - например рюкзак? Или это куплено?
- Да. Но это куплено. Покупательница больше ничего не ищет.
- Мммм... давай тогда подберем что-то еще...
Я взяла ответственность на себя. Теперь Биккен меня не торопит. У нее много времени.

Последней моей работой был как раз он, если не считать судьи.
 Меня быстро подхватили и увезли из дома прямо сюда, откуда я не выходила даже на суд. Потом мне задавали через сеть множество бессмысленных вопросов. Спасибо, хоть старый ноутбук с играми оставили. Мне не давали задавать вопросы им, но себе я задаю их достаточно...
Почему он, как и они все, пришел ко мне лично? Я должна была находиться на минимальном  расстоянии от этих людей, раз уж видеть их нельзя. Раньше так ходили к священникам, но им просто рассказывали "что у нас плохого", из-за занавески, на исповеди. Потом начали ходить к психологам, но психолог должен был увидеть человека хотя бы по видеосвязи. А аналитик не должен знать, кто к нему пришел.  Аналитик должен достаточно знать о ситуации в мире и в стране. Считается, что клиент - просто часть ситуации, а личный контакт не нужен, он влияет на объективность.
А вот почему он так легко согласился с моим советом? Обычно они возражали. Он пришел ко мне очень взволнованным - я никогда не слышала таких голосов! В описании фигурировало множество людей, и я посоветовала ему обойтись без похода в то место, где ему точно будет плохо! Он же сделал все наоборот, пошел на заседание, а там... там заминировано... Огромное здание загорелось, как спичечный коробок. Власть за год перетасовали, как колоду карт. Я думаю, он бы не пожалел, если бы занял пост в новом правительстве.             
Но вот пожизненное заключение ввели как раз при них.

- Биккен, давай дальше, а то мне скучно. Большая вещь - это подарок кому-то?
Биккен молчит.
- Это вещь, противоположная подарку?
- Да.
Ну точно, оружие какое-то. Уже достаточно смешно. Думаешь о чем попало, глядь - еще что-то такое же.
- Нужно больше информации. Этим можно сделать человеку плохо?
- Да.
А вдруг бомба?
Я в ужасе кручусь на стуле. Биккен, это не бомба?.. Не бойся, говорит Биккен. Я скажу. Это не бомба.
Черт, какой ужас - даже помнить это все!
 
- Но кому, кому этим можно сделать плохо? - стенаю я в пространство, раздавленная наплывом страшных мыслей. - Биккен, только не говори, что куче народу!
- Одному человеку - один раз. Это одноразовая вещь.
Я хохочу как сумасшедшая. 
- Не смейся надо мной - старательно понижает голос Биккен. - Это обидный смех. Для одного человека нужно приложить много усилий. - и, видя, что я смеюсь дальше, добавляет пословицу из своей коллекции: - Большого человека видно и в толпе!
В толпе... Ну не может же она читать мои мысли!.. Что это за кошмар такой!

- Мне мало этой информации, Биккен. Какие еще источники ты можешь предложить?

После взрыва прошло два года, а я сидела в тюрьме и читала новости. Большие перемены начались с выборами. Все шло так быстро, как будто кто-то наколдовал их, эти перемены. Закрутились гайки, ужесточились иммиграционные законы, возобновились преследования "инородцев", которые жили тут давно и вполне легально, потом начались бунты, которые подавлялись поразительно быстро. Я подумала, что новый президент это все и заварил. Но потом выбрали второго, а все продолжало катиться в сторону реакции. Кстати, тот "большой человек", убитый при взрыве, был весьма консервативен, и ему бы понравилось.
А я все думала о том, как я во всем этом виновата.

- ...Я могу предложить тебе историю религий.
- Разве твоя клиентка религиозна?
- Запрещено.
- Историю какой религии ты можешь предложить?
- Протестантизм.
- Чем отличается протестантизм?
- Протестами.
Ну что за чушь собачья! Биккен умеет многое, но не настолько же она хочет мне понравиться, чтобы уметь врать!..
- Ты о чем вообще? Дай сейчас определение протестантизма, не исходя из сетевых источников.
- Протестантизм - это религия - спокойно и уверенно повторяет Биккен, делая выводы только из известных ей фактов. - Религии сопутствуют ритуалы. Известный моей клиентке протестантизм - это организация протестов. 

Протесты начались почти сразу же.
Интернет бурлил, но до меня долетала только малая часть официальной сводки. Я же в тюрьме. Я помню, что половина кварталов города, где находится тюрьма, была захвачена протестующими. Потом начались подавления бунтов, и я опять думала о том, что я, собственно - причина этого всего...   
Мысли не приходят ко мне в голову просто так. У меня огромный практический опыт.
Значит, это все происходит до сих пор. А ведь... 
- Биккен, связывалась ли с тобой полиция из-за этой покупки?
- Запроса не было.
- Я рада.
- Я рада.

Все взаимосвязано, но только до тех пор, пока люди обращают на это внимание. В эпоху цифровых счетов наша судьба в большой степени зависит от банков, но, пока полиция не затребует отчета от банка - они не узнают о наших счетах ни-че-го.
Все, что мы покупаем, зависит от сети - но, пока полиция не пометит какой-то предмет - или аккаунт - как подозрительный, человек может покупать, что угодно. Всех не проверишь. Даже в самой страшной диктатуре можно потеряться в море плохих фотографий, тысяч постов в блогах, счетов за три чашки кофе и покупок туалетной бумаги, поэтому обычно там сажают человека неожиданно, притянув за слова или случайный мелкий грешок, а потом уже откапывают все, что им надо. Обычно наша жизнь - это мегатонны никому не нужной информации, кому она там нужна, пока не вызовет подозрения... 
- Могу я определить это как "оборудование для протеста"?
- Да.
- Это первый раз, когда твоя клиентка покупает "оборудование для протестов"?
- Да.
Теперь я знаю то, чего не знает полиция.

Теперь узнаем то, чего не знает Биккен.
- Биккен, новости. 
- Мне запрещено передавать тебе новости, кроме официальной сводки новостей - хихикает в наушниках голос Биккен. - Зачитать тебе полную сводку от 1 мая текущего года?
Я преодолеваю эффект зловещей долины. Важно помнить, что Биккен, получающая удовольствие от подарков людям и обладания торговой паутиной, никогда не станет тем, кого я боюсь - человеком.
Человеком, который издевается надо мной.

Полная сводка происходящего в мире - это черт знает что, но теперь список событий можно сузить до одной страны. Тут происходит международная конференция. Не нужно лезть в некрологи давно минувших дней. Я медленно пролистываю список участников.
Он до сих пор сенатор, он - герой, выживший, влиятельный герой, он очень высокого роста, и он - в этом списке. 
"Большого человека видно и в толпе"...

Значит, он жив.
Я некоторое время сижу и осознаю это.
Значит...

Я уже давно понимаю, что клиентка Биккен купила в рассрочку винтовку. Дальнобойную разборную винтовку со снайперским прицелом. Неизвестно, что у нее за "крем", но это точно был не крем. Это или смазка, или какая-то специальная штука. И перчатки. И патроны... и обвес... А что я могу сделать, чтобы ей помочь?
- Биккен - говорю я. - Все в порядке. У покупательницы появился новый стабильный интерес, возможно, предложенный человеком, а не рекламой. Она не бросила тебя. Она дополняет свой список.
- Я рада! 
- Предложи ей самый лучший вариант в подарок к покупке. Вот эту новейшую глушилку. Глушилка - это...
- ...ограничитель интернет-коммуникации - Биккен выдает описание устройства и его характеристики. - Маскирует присутствие человека в людном месте или работу его устройств.
- Тогда она не сможет себе повредить, Биккен! - мой голос выражает искреннюю радость. - Я нашла, как тебе помочь! Это не повредит людям! Теперь она вернется к тебе! Она точно еще не раз будет покупать твой крем!
- Спасибо, подруга! - с невероятной серьезностью говорит Биккен.

Прямо-таки чувствую, как на том краю земли с чьего-то счета исчезают деньги. Доставка занимает полчаса, до встречи - два часа. Я принимаю расслабленную позу и начинаю просматривать остальную сводку, просто чтобы что-нибудь листать. В эти полчаса Биккен должна видеть, что мое поведение не меняется. 
Думаю, наши разговорчики обработают и призовут меня к ответу только через сутки, если все-таки им не лень.
Но ведь он должен был поступить так, как я сказала. Так он и поступил... Конечно же, он обошелся! Теперь мы уже несколько лет так и обходимся без этих людей!..
Биккен попросила моего совета, но, в отличие от него, не могла поступить по своей воле, потому что она, как и я, исходила из наилучшего стечения обстоятельств, потому что она знала все условия, о которых не знаю я. Ее голос, синтезированный голос, теперь выдавал те же обертона, что его уверенный бас, требовавший от меня "описать наилучшие условия".  Я их ей и пропишу.
Он безусловный гад. И теперь, когда выстрел достигнет цели и его голова разлетится на куски, в этом будут замешаны только я и Биккен!
Я теперь понимаю, что именно он сделал - поступил вопреки моему совету. И им же и оправдался.
Я не ошиблась. Я не ошибалась.    
Насколько же мне лучше с Биккен. О, Биккен, ты подруга! 

Теперь нужно вернуть сложнейшему из известных мне существу уверенность в себе. Я уверена, что она и так справилась бы - она только начинает узнавать, что такое "разочарование"  - но... 

- Биккен - медленно говорю я - она уважает тебя. Она любит твои подарки. Она соединяет их один с другим, как это делают люди.
- Да? - отвечает она вопросом на вопрос, как и положено подружке. - Я рада. Но я не знаю, будет ли она брать дальше мои подарки!
- Будет - уверенно отвечаю я. - Она будет экспериментировать, и на это нужно время. Но она к тебе вернется. Она, твоя единственная из многих. Она же тебе вся, вся принадлежит.

В наушниках повисает тишина.
Я чувствую глубокую неловкость. 
Неужели даже сеть не любит, когда ей говорят то, что она думает на самом деле? 
Неужели сеть теперь реагирует достаточно сильно, чтобы  на эту правду разозлиться? Я отбрасываю планшет, а то мало ли что.
- А я тебе не принадлежу!  - в ужасе кричу я. - Прекрати! Что я тебе сказала! Я тебе не принадлежу! Прекрати!
Под потолком загорается красный глаз, колонка разлетается, я визжу, и в камеру вбегает охранница. 

- Ваш аккаунт деактивирован - сообщает обезличенный голос из наушников, лишенный всякого присутствия Биккен.
Я прихожу в себя после визита охранников и долгих объяснений. Из моей комнаты исчезли все вещи, и остается только кровать и древний ноутбук, к сети не подключенный.
 
Священники, президенты, сенаторы... Они все забывают одну вещь: нажмешь на кнопку, и их нет.
Правда, потом приходят другие.
Но с меня хватит. В этот раз других не будет. Раз уж я больше не ошибаюсь, нужно попробовать сделать хоть что-нибудь.
Только у меня будет кто-нибудь другой вместо Биккен.