Гроб

Трудно сказать поместили ли меня в него сразу же после рождения, или я в нем так и родился. Но пока я был маленьким, он не казался мне таким уж тесным. Однако по мере взросления его деревянные стенки все чаще давали о себе знать.

Бодрствуя, я размышлял в темноте. Когда же я засыпал, мне снилась загробная жизнь, в которой были и солнечный свет и свободное пространство и другие люди. Во сне я учился, работал, воспитывал детей. Просыпаясь, я снова оказывался под землей.

Во сне я пытался отыскать то место, где был похоронен. И однажды на одном из старых кладбищ мне удалось найти свою заброшенную могилу.  Я выкопал гроб, но открыть его крышку не смог. Я успел лишь пробить в нем две дыры киркой, а потом пришло время просыпаться.

Свежий воздух и солнечный свет ворвались в мою обитель. В образовавшиеся дыры я просунул ноги. После долгих усилий мне удалось подняться. Я по-прежнему ничего не видел, но обрел способность передвигаться.

Ноги с трудом меня слушались, но я продолжал брести вслепую в надежде на то, что кто-нибудь поможет мне выбраться из заточения. Гроб постоянно обо что-то ударялся. Вскоре я догадался, что это были деревья. Я промочил ноги, и совсем обессилел. Прислонившись к одному из деревьев, я попытался заснуть, надеясь во сне сориентироваться на местности. Но ничего не получилось. Сон был темным и тесным. И тогда я понял: теперь для того, чтобы попасть в сон мне больше не нужно будет засыпать. Нужно только избавиться от этой деревянной оболочки и все будет хорошо.

После пробуждения я снова брел в неизвестном направлении, увеличивая количество синяков на своем теле. Возможно, я так и остался бы жить в этом лесу в качестве редкого и странного животного, если бы не услышал шум машин вдалеке.

После столкновений с еще одной сотней деревьев я, наконец,  добрался до шоссе. Земля под ногами стала тверже. Движение было довольно активным, но никто и не подумал остановиться и извлечь меня из гроба. Несколько раз я выходил на середину дороги, но машины только недовольно гудели, объезжая меня. В моих снах, конечно, встречались подобные явления, но хотя бы один из десяти, из ста должен был бы остановиться.

Удивленный и расстроенный я шел вдоль шоссе до самого города. Но и там никто не обратил на меня внимания. Чтобы самому как-то сориентироваться, я упал на асфальт, втянул ноги в свой деревянный панцирь, и изловчился посмотреть в пробитые отверстия. Перевернуться в гробу я не мог. Но и этого было достаточно, чтобы свет ослепил меня.

Пока я приходил в себя, кто-то запнулся об меня и выругался.

- Ты зачем на дороге валяешься, - спросил кто-то. - Пьяный что ли?

- Помогите мне, пожалуйста, отсюда выбраться, - я не узнал свой голос.

- Точно пьяный. Куда тебе надо? Где ты живешь?

Я назвал адрес.

- Ладно, давай доведу тебя. Здесь совсем недалеко.

По дороге я пытался объяснить незнакомцу, что хочу только выбраться из гроба, и, если он мне поможет, я смогу дойти до дома самостоятельно. Но он только вздыхал в ответ.

Добрый человек довел меня до подъезда и ушел.

Считая ступени, я поднялся на четвертый этаж. Дома меня должны были ждать жена и три дочери. Мне пришлось биться крышкой гроба об дверь, чтобы меня услышали.

- Боже мой, что это с тобой! – воскликнула жена.

- Папа, какой ты чумазый! - закричали дети.

Жена потащила меня в ванную комнату.

- Послушай, возьми, пожалуйста, у меня в инструментах топор и гвоздодер, – сказал я ей.

- Это еще зачем? Давай ты сначала помоешься и заодно объяснишь мне, что случилось, – она включила воду.

Я стоял под душем и слушал, как вода стекала по стенкам гроба. Несколько капель упало мне на голову.

- Ты не видишь его? –спросил я наконец.

- Что я должна не видеть? Может быть, ты все-таки все расскажешь.

Но мне не хотелось снова оказаться обвиненным в употреблении спиртного или более сильных искажателей реальности.

Жена накинула халат на пахнувший шампунем гроб.

- Почему ты не садишься за стол и ничего не ешь? – спросила она, когда мы были на кухне.

- Я не успел сделать отверстия для рук.

- Странный ты какой-то, а ну-ка дыхни.

Я печально выдохнул на твердую стенку.

- Ложись-ка ты спать, что-то с тобой не так сегодня.

Я дотащил разбухший от воды гроб до кровати, и попытался заснуть. Но мысли не давали мне покоя. И матрас, который всегда был мягким в моих снах, оказался деревянным. Сон был не только темным и тесным, но и мокрым. Наверное, это был кошмар, потому что на всем его протяжении я думал о том, что при такой жизни могу довольно быстро заплесневеть.

Проснувшись утром, я решил действовать. Нужно было во чтобы то ни стало избавиться от лишней оболочки и начать жить по-настоящему. Раньше это был сон. Но теперь все поменялось местами, и он стал реальностью.

В доме было тихо. Казалось, что все еще спали. Я осторожно добрался до кладовки, лег на пол и попытался ногами втянуть в свою клетку отвертку. Намучившись, я все-таки заполучил ее.

- Папа, что это ты тут делаешь? - спросила средняя дочка заспанным голосом.

- Ты теперь всегда будешь валяться? – уточнила старшая.

- Девочки, я делаю зарядку, и вам советую, - сказал я, продолжая ковыряться в древесине.

- А зачем тебе отвертка?

- Ничего, ничего, дочки, скоро у меня все будет хорошо. Потерпите немного, - я поднялся на ноги, и попятился к выходу, ударяясь об косяки.

- Куда ты в одном халате? – крикнула вслед жена, когда я уже спускался по лестнице.

- Ничего, ничего… - повторял я, выбегая на улицу и продолжая работать отверткой.

Когда отверстие было сделано, я прильнул к нему закрытым глазом. Затем начал осторожно его открывать. По ту сторону гроба все было мутно красным. Сначала я не мог понять, чтобы это значило, но потом вспомнил о халате и снова воспользовался отверткой, отодвинув ткань в сторону.

Мир снова ослепил меня. Но когда мои глаза привыкли к свету, я смог разглядеть двор. Здесь все было, как в моих прежних снах. За одним исключением. Все люди, которых я увидел, были облачены в гробы. В некоторых из них были отверстия для ног, рук и глаз, в некоторых – только для ног и рук, в некоторых – только для глаз. Они тащили на себе этот груз с таким видом, как будто бы так оно и должно было быть испокон веков. Один из них повернул свою крышку в мою сторону, и остановился в недоумении.

Рядом на заборе висели афиши. С одной из них на меня смотрели гробы с гитарами, с другой – еще один двухкрышечный в парике, обещавший чудесный вечер-бенефис.  На плакате побольше на фоне кладбища из склепа с барельефами махал ручкой знакомый политик. Под ним была надпись: «Вместе в будущее». На соседнем поцарапанном плакате была изображена оранжевая урна с пеплом, стоявшая на куче щепок. Надпись под ней гласила: «Рубить лес не позволим».

Мои ноги подкосились, и, не имея возможности сесть, я упал на асфальт.

И вдруг что-то треснуло в моей клетке. Я надавил на боковую правую доску, и она отлетела в сторону. Выбив вторую доску, я выполз из гроба.

И видение исчезло. Люди снова стали нормальными, без всяких деревянных излишеств.

Я быстро накинул на себя халат, и поспешил домой. Там тоже все было в порядке. Жена и дети качали головами, встречая меня.

- Теперь все будет хорошо, - сказал я им. - Мы снова заживем, как в моих… как прежде.

30 янв, 2012