Мистический философ. Глава 5

Ожидание предстоящего собрания вызывало у Ника волнение, вызванное двойственным чувством того, что может произойти... Он размеренно ходил по комнате, останавливался и наблюдал за кораблями, пролетающими за окном. В комнате, где находился Ник, светилась всеми цветами голограмма трехмерной галактики "Млечный путь"; редкие вспышки в различных её точках заставляли Ника вздрагивать. Эти вспышки наводили на мысль, что там могли быть произведены аннигиляции, уничтожались беспокойные... Прежде всего его беспокоило, сможет ли он донести свои опасения, точнее, то, что волнует его, эти тревожные сигналы из М3035 и чем они вызваны. Второе — насколько это беспокоит кого-либо в двенадцатой системе. Возможно, это давно известно, известно Правлению и тем более экспериментаторам. У Ника много раз возникал вопрос: что, собственно, он хочет, насколько могут выглядеть смешными его вопросы и претензии. Может, он чего-то не понимает, не понимает глобальных замыслов ученых. Если этот эксперимент во благо человека, которого создали, какова их последняя цель? Может быть, это прорывной скачок по созданию искусственного интеллекта, который способен поднять себя до уровня вполне оформленных существ — Человека? Исследуется возможность перехода от биобота к одушевленному существу, то есть робот может наполнить себя духовным материалом и переступить порог неживого? Все эти вопросы просто разрывали Ника.

Размышления Ника загоняли его в явные тупики, но он, как ему казалось, упрямо стоял на своем: "Я на правильном пути!" Те, которых он видел там, на Земле, достойны большего; они многое понимают, им нужна наша помощь. Ник поймал себя на мысли и произнес вслух: "А что, собственно, и делают наши ученые? Они ведут Человека по этому тернистому пути к будущему, к переходу на следующий квантовый уровень. А если я ошибаюсь, что я должен признать? Где моя ошибка, с чем я должен согласиться?" Ник сел в кресло. Сигнал Лиры вывел Ника из состояния внутреннего полного погружения; он резко встал и потер руками лоб. Лира вошла в комнату; сегодня она была, как показалось Нику, менее серьезной, чем на последних встречах. Лира улыбнулась Нику, и в ее приветствии он узнал знакомые нотки мелодии, которая звучала, когда они расставались в последний раз, там, в саду, на лавочке.

— Ты, я смотрю, не расстаешься все последнее время с этой "Беспокойной", — сказала она, рассматривая голограмму.

— Да, мне не дают покоя предстоящая встреча, наше Объединенное Собрание... Меня преследуют мысли о том, насколько мы правы с тобой, задавая вопросы создателям. Может быть, мы с тобой что-то не понимаем, не знаем их конечной цели и тот путь, по которому ведут Человека. Я, порой, начинаю сомневаться. Возможно, это прорывной план наших Квантологов, которые выполняют поставленную задачу Правления.

Лира повернулась к Нику и протяжно произнесла:

— Ник, что ты так волнуешься? Вот и узнаем все на Объединенном Собрании. Успокойся, если нам не отказали сразу, значит, это только то, что мы имеем право задавать вопросы, которые нас волнуют. Это же логично! Значит, не все так гладко; вероятно, есть вопросы и у Правления к Квантомам. Успокойся, все будет понятно и ясно на Собрании. Мы ничего не теряем.

Ник подошел к Лире почти вплотную.

— Знаешь, ты права, — он посмотрел в глаза Лире, смутился и отошел к своему креслу, сжал руками спинку кресла. Он повторил: — Да, ты права, если они согласились нас выслушать, значит, это только то, что мы на верном пути.

— Ник, — раздался сигнал по громкой связи, — ты у себя? Это был голос шефа Информационного центра ООС. Ник вздрогнул от неожиданного сигнала, повернул кресло и ответил:

— Да, я у себя.

— Зайди ко мне, есть тема. Нам необходимо поговорить, не затягивай, давай ко мне.

Лира смотрела на Ника.

— Что бы это значило? Зачем ты ему понадобился, что за тема? Ладно, я не буду задерживать тебя, шеф не любит ждать. Давай, потом мне расскажешь.

Лира улыбнулась и выскользнула в открытую дверь, которую открыл Ник.

Ник вошел в секретарскую; Секретарино светилось цветами, которые говорили сами за себя.

— Значит, шеф не в духе, — подумал Ник. — К чему быть ему готовым?

Секретарино пригласила Ника пройти к шефу:

— Шеф вас ждет, проходите.

— Ну что, мой милый друг, — начал шеф, и Ник не мог понять, был ли это вопрос или упрек. — Я не буду тебя томить. Вот о чем мне хотелось с тобой поговорить... Шеф сделал паузу и сел поудобнее в кресле. — Мне сообщили из Правления ООС, сам Председатель сообщил мне, что ты желаешь представить материалы на Объединенном Совете, которыми располагаешь о состоянии дел на Земле и задать вопросы Квантомам. Это так?

Ник смутился, подбирая слова, и медленно ответил:

— Понимаете, я часто бываю на М3035. Причиной тому то, что все чаще я получаю странные сигналы о помощи от самой планеты Земля. Суть этих сигналов заключается в том, что люди, которые её населяют, могут погубить экосистему планеты. Почему эти сигналы приходят ко мне, пусть это выглядит наивно и даже глупо... Тут Ник осекся; его голос дрогнул. Он продолжал: — Возможно, это только моя способность так остро ощущать боль этой планеты; я часто там бываю... У меня возникают вопросы, на которые я не нахожу ответы. Их, этих вопросов, накопилось столько, а тут ещё я узнал секретную информацию...

Ник замолчал, обдумывая, может ли он говорить здесь о том, чем поделилась Лира. Мысли жгли его информационно-аналитическую систему.

— Ник, почему ты замолчал? Что за секретная информация? Ты о чем? Рассказывай.

Нику вдруг пришла мысль, что он вряд ли откроет какую-то тайну; он должен рассказать о своих опасениях.

— Совсем недавно мне попал документ о том, что на М3035 происходит эксперимент нашей биоквантовой лаборатории. Суть эксперимента — создание биобота — Человека.

— Ах, вот что тебя беспокоит, — прервал его шеф. — Ник, да какой это секрет... Правда, в последнее время все чаще стали поговаривать в нашем центре на эту тему. Ник, вспомни, зачем я посылал тебя раньше в эту точку? Ты помнишь Объединенное Собрание в четвертой системе? Что обсуждалось там и какая была поставлена перед тобой задача?

Ник вспыхнул; его память заработала с такой силой, что в момент все встало на свои места... Теперь, когда всплывала повестка того Собрания, вопросы отпали сами по себе... Там решался вопрос о аннигиляции планеты Земля, и основной причиной являлся Человек, который разрушал все и вся.

Он вспомнил работу экспертов, которые разбирали в секциях буквально на составляющие все, что касалось деятельности человека. Ник видел и слышал доклады на Великом межсистемном форуме. Он тогда собирал эмоционально-информационную составляющую... Значит, тогда уже все только и думали, что значит Человек. Неужели все были в неведении о том, что это только эксперимент? Выходит, что в тайне от других систем лаборатория при содействии Правительства двенадцатой собирала информацию, точнее, пыталась понять, как будут реагировать окружающие на процессы, происходящие в третьей, на планете М3035.

— Ник, ты молчишь; надеюсь, ты полностью понял замысел Квантомов и нашего Правительства. Они отслеживают каждый шаг, как тех ботов людей, так и реакции других систем.

— Шеф, скажите, почему вы говорите только о Человеке и его деятельности? Как мне кажется, вопрос, который беспокоит меня, гораздо шире...

Ник задумался; он старался точнее сформулировать то, что не давало покоя.

— Мы говорим о человеке, искусственно внесенном в экосистему планеты. Я слышу тревожные сигналы от самой планеты: Человек под "руководством" наших ученых разрушает планету. Это недопустимо. Считаю, что работы Квантомов проводятся небрежно, бывают серьезные сбои. Люди, на сколько я их знаю, вполне осознают, что-то тут не так; они воспринимают все, что происходит с ними, как фатальное! Люди подсознательно понимают, что они выполняют чью-то волю. Я сам слышал, как они говорят: "На все воля Богов!" Я не понимал этого, но сейчас мне все предельно ясно. Мы являемся их Богами! Если это так, то мы обязаны дать им понять, что мы есть те, которых они принимают за Богов, их создателей. Мы должны им помогать!

— Ник, Ник, успокойся! Ты еще многое не понял... Если они окончательно поймут, что они биороботы, знаешь, чем это может кончиться?

— Нет, не могу себе представить! Что плохого, если мы откроем себя им? Мы дадим понять им, что мы друзья и желаем только одного — поднять их уровень духовного качества, чтобы подняться выше ступенью!

— Как все просто у тебя, Ник. Постарайся понять: мы изучаем психологию биороботов — Человека, его врожденные и приобретенные рефлексы и навыки, обусловленные трехмерной материальной средой. Ученые приходят к выводу, что преждевременное посвящение человека в суть происходящего приведет к торможению развития. Человек может потерять мотивацию, веру в совершенствование, и элементы фатализма погубят его. Более того, коль фатализм неизбежен, то человек будет постоянно надеяться на помощь сверху. Здесь столько вопросов, в чем еще не могут разобраться ученые. Как тебе известно, мы часто посылали одиночек с определенными программами, которые мотивировали Человека стремиться наполнять свои информационные сгустки духовным. Но, как стало известно, этот процесс со временем затухал и становился с отрицательным результатом.

Ник слушал шефа; его аналитическая система не могла понять, как так получается: неужели ученые зашли в тупик и не могут оттуда выбраться? Человек находится на стадии своего завершающего этапа формирования, но еще не может сложить пазл — матрицу, в которой мог бы пройти проблему зависимости от материального.

Человек всякий раз нарушает логическую цепочку действий в той или иной ситуации; всякий раз происходит сбой программы. Включаются механизмы таких чувств и качеств, которые тормозят развитие души... Развитие таких качеств, как справедливость, честность или бескорыстие, остается трудно постижимым. Видимо, он должен согласиться с шефом.

Шеф продолжал:

— Ник, ты, как я понимаю, вполне отдаешь себе отчет, что твои вопросы — это и вопросы ученых, и нашего Правительства.

— Да, я понимаю всю сложность этой работы. Я только хочу понять, зачем понадобился этот эксперимент? Какие конечные цели ставили Квантомы?

— Да, это законный вопрос, но и на него есть ответ. Я не в праве тебе говорить об этом, хотя, я и сам точно не знаю.

Ник заметил перемену в интонациях шефа.

— Вы хотите сказать, что остается нечто, что беспокоит и вас?

— Ник, мне было интересно выяснить для себя, что беспокоит тебя. С какими вопросами и материалом пойдешь ты на это слушание. А больше волнует меня и то, что вообще собирается это слушание. Могу предположить, что появились разногласия между Правительством и лабораторией. Наверное, мне не стоило говорить об этом тебе... Я буду там сам, — как бы заключил шеф. — Уверен, что ты многое понял. Соответственно, ты пересмотришь свое выступление, да и факты... Что же, я желаю тебе успеха; возможно, ты спасешь планету Земля, беспокойную М3035, от многих бед, но не забывай, что, может быть, ты подтолкнешь к концу проекта как неперспективного, и тогда произойдет самое страшное — аннигиляция. Будь осторожен! Я больше не задерживаю тебя.

Ник поблагодарил шефа за откровенный разговор и вышел из кабинета.

Секретарино продолжало светиться неопределенными цветами, что обозначало, что оно остается в расстроенном состоянии души.

Проходя мимо стола секретарино, Ник остановился. — Скажите, все время хотел вас спросить... — Ник замялся и, чтобы не обидеть, подбирая слова, продолжал. — Почему вы не принимаете обычную форму, почему вы постоянно находитесь в информационно-материальном сгустке? Секретарино расцвело яркими красками. — Понимаете, эта форма прописана в условиях договора, я обязана это исполнять. Поверьте, мне это не мешает.

— Я заметил, — продолжал Ник, что вы явно чем-то расстроены, ваши прежние цвета выдают это...

— Да, вы правы, Ник, я осведомлена о том, по какому вопросу вы вызваны. Я нахожу, что это ужасно и я понимаю вашу тревогу.

— Ах, вот как! Спасибо за поддержку. Ник уходил, секретарино продолжало светиться яркими цветами. — Что ж, — подумал Ник, — буду считать, что это хороший знак.