Я стал читать...

Я стал читать «Выбранные места из переписки с друзьями Николая Гоголя» из одноимённого сборника, в котором, помимо давно уже ставшей литературным памятником переписки писателя с близкими ему людьми, присутствует также и его «Авторская исповедь», «Размышления о Божественной Литургии», «Правило жития в мире» и «Духовное завещание Н.В. Гоголя», а также вступительная статья составителя, озаглавленная одной из фраз писателя из его предисловия к переписке – «Сердце моё говорит, что книга моя нужна…», и подробные примечания с комментариями в конце этой книжки.

Читая, мне приходилось прилагать усилия, чтобы сосредоточиться на тех или иных кусках проникнутого глубокой религиозностью текста; некоторые же куски и длинные абзацы я проглатывал легко, например, о русской поэзии и литературе, когда, к примеру, в рассуждениях Гоголя о переводе Василием Жуковским немецкой «Ундины», я мог насладиться его красивой фразой о поэте и друге: «…С тех пор он (Жуковский, – примеч. моё) добыл какой-то прозрачный язык, который ту же вещь показывает ещё видней, чем как она есть у самого хозяина, у которого он взял её», и мне на память вдруг приходили мои собственные, когда-то случайно возникшие в моём сознании слова: «...Глубокой осенью, когда с деревьев спадает листва, становятся видны дали»... Мне казалось, что одна фраза великого Гоголя рождала во мне воспоминания и о моей фразе, конечно же, очень скромной, но которую я берёг и лелеял.

Но вчитываясь или пробегая взглядом по страницам помещённых в сборнике произведений, я так или иначе всё время возвращался к очень краткому «Духовному завещанию...», разделённому автором на несколько частей и отрывков: «Совет сёстрам», «Друзьям моим» или «Будьте не мёртвые, а живые души», написанных, в том числе, и в последние дни его жизни.

Я каждый раз перечитывал именно эту часть завещания – «Друзьям моим», и разбивал её на более мелкие части, чтобы высветить заключённые в них мысли только лишь для того, чтобы не пробегать поспешно по этим бесценным строчкам, обращённым и к нашей сегодняшней жизни, а, останавливаясь на них, стараться подумать над ними:

«ДРУЗЬЯМ МОИМ»

«Благодарю вас много, друзья мои. Вами украсилась много жизнь моя.

Считаю долгом сказать вам теперь напутственное слово: не смущайтесь никакими событиями, какие ни случаются вокруг вас.

Делайте каждый свое дело, молясь в тишине.

Общество тогда только поправится, когда всякий частный человек займется собою и будет жить как христианин, служа Богу теми орудиями, какие ему даны, и стараясь иметь доброе влияние на небольшой круг людей, его окружающих.

Всё придет тогда в порядок, сами собой установятся тогда правильные отношения между людьми, определятся пределы законные всему. И человечество двинется вперед.»

«...Будьте не мёртвые, а живые души...»