Лом

   Кто-то украл у меня лом на даче. Он стоял на улице у сарая, никого не трогал, а однажды его там не стало.
   Я, конечно, сам был виноват, ленился убирать его внутрь под замок - туда, где все лопаты, вилы, грабли и прочие инструменты лежали. Он же тяжелый, собака, был, потом вытаскивать его оттуда пришлось бы. Хотя использовал я его редко: какой-нибудь упрямый камень ковырнуть или заковыристый корень.
   Кто-то, видимо, шёл мимо и прихватил. Забора ведь, кроме сорняков, у меня не было, и злой собаки на цепи – тоже, я сам – за неё. Да только сам я на даче бывал не каждый день, а иногда целыми неделями там не появлялся.
   Неприятность, конечно же, но можно же пережить её. Ведь так? А я не мог. Не мог нормально спать. Не мог нормально есть. Не мог нормально смотреть телевизор. В любое дело вклинивалась одна и та же мысль: кто спёр мой лом?
   А он ведь всем нужен, вещь полезная в хозяйстве. Лом-то был старый советский, не то, что сейчас продают в строительных магазинах за бешеные деньги – китайские пластмасски.
   Первыми подозреваемыми, конечно же, оказались ближайшие соседи. Хотя люди вроде приличные были. С одними я, правда, в не очень хороших отношениях был. Люди так себе оказались. Им, видите ли, не нравилось, что я валежник из леса иногда таскал.  Да, вам какое дело! Я же живые деревья не трогал. Зато лес был чистый поблизости благодаря мне. Думали, что раз они тут дольше меня живут, то этот валежник им принадлежать должен. А нечего зевать.  Но зачем им был мой лом? Нет, они не могли взять. Или могли? Нет, не могли. Или всё-таки могли? Вот так примерно у меня часто шумело в голове, когда я сидел, например, на лавочке во дворе дачного дома и поглядывал на своих соседей, бродивших по своим участкам.
   А потом мысли двигались ещё дальше. Ведь участок у меня находится у дорожки, ведущей в лес. А, значит, тут ходит народ мимо по грибы и ягоды. Вот кто-то из них и прихватил. Только вот кто? Сижу я так на лавочке, киваю им, здороваюсь, улыбаюсь, когда они мимо проходят, а сам всё думаю: мог он взять? А она могла взять? Она же женщина… Нет, он же тяжеленный, вряд ли… Хотя, чёрт её знает, может, мужу подарок хотела сделать. Нет, слишком хрупкая, не могла она его унести. А вот эта баба, так баба, она могла. Но зачем ей, у неё мужа, кажется, нет. Так поэтому и взяла! Или не могла? Она с собакой ходит, будет она ещё на мой участок заходить… А почему нет? Нет, кто-то из мужиков это был. Только вот кто? Как говорят: шерше ля фам… Нет не то, говорят: ищите рядом. Значит, кто-то из ближайших соседей всё-таки взял. Но кто, блин?
   И вот так каждый день: утром, днём и вечером. В городе -  чуть поменьше, всё-таки сарайки своей я там не вижу, и того места, где лом стоял. Но и там тоже часто так думаю. Увижу какую-нибудь палку похожую на него, и думаю. Или в фильме каком-нибудь увижу что-то подобное на него, и опять думаю, думаю, думаю: кто же спёр мой лом?
   Жена говорит, забудь. А я не могу. Уже и к психологу меня насильно сводила, дура. Навязчивостью это назвали. Да какая еще навязчивость, когда у меня лом украли. Мой лом!
   А тут как-то разбирал кучу старых веток на участке, гляжу – лом лежит. Только какой-то он не такой, ржавый весь, погнутый, плюгавенький. Нет, это не тот. Это другой. Тот был больше и сверкал на солнце как жезл бога, а это что. А жена говорит, мол, это он и есть. Я ей объясняю, что не тот это лом. У меня было два лома, этот уродский нашёлся, а тот – красавец украден. А она говорит, мол, не было у меня двух ломов, мол, только этот и был. Да, что она понимает. Не тот это лом, и всё. Мой лом сиял.
  В общем, продолжаю я сидеть на лавочке и думать, думать, думать. А тот, кто украл мой лом пусть принесёт его обратно, пока я совсем с ума не сошёл.