Глава 10. Всё идёт не по плану

Москва в октябре тонула в мокром снеге, липком, как безнадёга. Небо висело над городом, серое, тяжёлое, будто кто-то забыл поднять занавес перед очередной паршивой сценой жизни. Зонты прохожих мелькали в толпе — чёрные, серые, изредка красные, как пятна крови на бинте. Максим стоял у окна в квартире, сжимая стакан кофе, который давно перестал греть озябшие пальцы. За стеклом — слякоть, грязь, люди, спешащие куда-то, будто там их ждёт что-то лучше, чем здесь. Внутри него — тревога, глухая, как стук сердца в пустой комнате. Он смотрел не просто на улицу. Он смотрел куда-то дальше, через тысячи километров, через океан, туда, где была она. И чувствовал, как мир, равнодушный и холодный, посмеивается над ним.

Рейчел. Её голос в разговорах, её смех, от которого внутри всё замирало, её сообщения, которые он перечитывал по ночам, как подросток, влюблённый до тошноты. Полгода назад она была просто набором букв в соцсетях, случайным профилем, который теснился среди тысяч таких же. Теперь — человеком, ради которого он готов был рвать жилы, переворачивать этот чёртов мир. Но мир, как назло, не переворачивался. Он вообще редко делает то, что от него ждут.

Утро на работе началось с привычного бардака: звонки, крики, отчёты, которые никто не читает, но все требуют. Максим, собрав в кулак остатки решимости, постучал в кабинет Вадима. Тимлид, заваленный бумагами, поднял глаза — усталые, с тенью раздражения, как у человека, который давно забыл, что такое спать больше пяти часов.
— Вадим, можно? — голос Максима дрогнул, выдав его с потрохами.
— Если не про переработки, — буркнул Вадим, откидываясь на стуле, будто уже зная, что ничего хорошего его не ждёт.
— Садись, Макс. Максим сел, но тут же вскочил, как будто стул был усыпан гвоздями. Слова рвались наружу, путались, как мысли перед экзаменом.
— Мне нужен отпуск. Неделя, лучше две, в ноябре. Это… важно. Очень. Вадим нахмурился, отложил ручку, будто она мешала ему думать.
— Макс, ты серьёзно? Проект горит, команда на последнем издыхании. Почему именно сейчас?
Максим сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. Хотелось отступить, спрятаться, сказать: «Ладно, забудь». Но он поднял глаза, и в его голосе зазвучала сталь — ржавая, но всё ещё твёрдая.
— Это мой день рождения. И я хочу… нет, должен поехать к человеку, который мне важен. Это не просто отпуск, Вадим. Это шанс. Может, последний.

Тишина повисла, как мокрый снег за окном. Вадим смотрел на него, будто пытался разглядеть, что за этим стоит — безумие или что-то настоящее. Потом встал, подошёл к окну, уставился на серую Москву, где всё было таким же унылым, как их разговор.
— Кто она? — спросил он тихо, почти по-человечески.
Вадим был старше, мудрее, но между ними давно было что-то большее, чем просто работа. Пиво после смены, разговоры о жизни, о том, как тяжело в этой жизни, — это связывало крепче, чем контракты.
Максим замялся, но всё же выдавил:
— Её зовут Рейчел. Из Сан-Диего. Мы… в интернете. Полгода. И я больше не могу так, на расстоянии.
Вадим кивнул, будто всё понял без лишних слов.
— Иди к директору. Если она даст добро, я не против. Но, Макс, — он повернулся, и в его глазах мелькнула искренняя, почти отеческая поддержка, — если решился, не тормози. Иначе пожалеешь.

Через час Максим вернулся, щёки пылали, как от мороза. Вадим поднял бровь, пряча любопытство.
— Ну что, отпустила?
— Да, — выдохнул Максим. — Сказала: «Лети, раз решился». Даже поддержала, когда я рассказал про неё. Она… хорошая, Вадим.
Вадим усмехнулся, но в его улыбке было больше грусти, чем радости.
— Пиши заявление. И не забудь про визу, Ромео.
Максим замер. Виза. Как он мог забыть? Слово ударило, как пощёчина. Лицо побледнело, пальцы задрожали.
— Вадим… сколько её делают?
— Месяца два, — пожал плечами тимлид. — Если найдёшь кого-то в Штатах для приглашения, могут ускорить, девушку попроси. Месяц, полтора — если повезёт.
— Рейчел не знает, что я лечу, — пробормотал Максим, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Это сюрприз. Но… я что-нибудь придумаю.
Вадим кивнул, будто говоря: «Ты всегда придумываешь, Макс. Но жизнь — не твой код, тут баги не так просто фиксить».

Вечером в «Да Винчи» Максим смотрел, как дождь рисует на окнах узоры, похожие на его собственные сомнения. Андрей зашел в кафе в сером пальто, с мокрыми волосами и огромным зонтом, который выглядел как реквизит из старого фильма. Идеальный образ осенней Москвы — промокший, усталый, но всё ещё пытающийся казаться живым.

— Привет, Полтапки, — усмехнулся Андрей, отряхивая волосы. — Как дела в твоём личном аду?
— Решил лететь к Рэч, — выпалил Максим. — Эта жизнь на расстоянии… она меня добивает.
Андрей кивнул, но в его глазах загорелся огонёк — не то зависть, не то азарт.
— Макс, я с тобой.
— Что? — Максим чуть не поперхнулся кофе, который и так был холодным, как его надежды.
— Серьёзно. Я с детства мечтал о Штатах. Постеры с Нью-Йорком, Лос-Анджелесом, эти шоссе, неоновые мотели, запах дешёвого кофе и бекона в забегаловках… Это же свобода, Макс. И потом, как ты без меня? Кто будет фоткать твои романтические закаты? Ты летишь за своей мечтой. Почему бы мне не рвануть за своей?

Максим смотрел на него, не зная, смеяться или злиться. Андрей был как брат, но эта поездка должна была быть только для Рейчел. Только для них двоих. И всё же… мысль, что он не один, грела, как старое пальто в промозглый день.
— Ладно, — выдавил он. — Если серьёзно, поехали.

Дома, с кружкой остывшего чая, Максим открыл сайт консульства США. Мигающий курсор на странице записи на собеседование был как насмешка. Он заполнил анкету DS-160: цель — туризм, даты — с 17 по 30 ноября, место — Сан-Диего. Пальцы дрожали, когда он загружал фото и оплачивал визовый сбор. 131 доллар улетели с карты, как его надежды на лёгкую победу. Ближайшая дата собеседования — 18 октября. Он подтвердил, чувствуя, как сердце сжимается, будто его зажали в тиски.
Теперь нужен был план. Без приглашения виза была как лотерея с подмоченными билетами.
Максим открыл профиль Рейчел, но писать ей не стал — сюрприз должен был остаться сюрпризом, даже если весь мир против. Вместо этого он нашёл Фиби. Пролистал ленту друзей: Phibi Dowson.
Написал: «Привет, Фиби, это Максим. Рэч, наверное, упоминала меня, парня из Москвы. Хочу сделать ей сюрприз — прилететь. Но забыл про визу. Говорят, с приглашением от друга из США могут выдать быстрее. Не могу просить Рэч — это секрет. Можешь помочь? Только, пожалуйста, не говори ей».

Сообщение ушло в 23:47. Статус: доставлено. Не прочитано.

Максим лёг спать, но сон не шёл. Он смотрел в потолок, думая, как глупо всё это — влюбиться в голос за океаном, строить планы, которые рушатся от одного слова: «виза».

Утро. Телефон завибрировал.
Фиби: «Привет, Макс. Это так мило, что аж тошнит. Рэч мне всё про тебя рассказала, ты у неё в голове, как заезженная пластинка. Конечно, помогу. Пришли данные: имя, паспорт, даты. Я напишу письмо, укажу, что ты у меня остановишься, приложу копию паспорта. Но учти, даже с этим — лотерея».

Максим чуть не подпрыгнул. Ответил: «Фиби, ты спасительница! Вот данные: Максим Полтапов, паспорт, с 17 по 30 ноября. И… мой друг Андрей тоже хочет лететь. Он как брат. Можешь сделать письмо и для него? Он хороший, клянусь :)»

Фиби ответила через пару часов: «Два письма? Ок, Ромео. Пришли его данные. С тебя кофе в Сан-Диего и обещание не разбить Рэч сердце».

«Обещаю. Всеми богами», — написал он, чувствуя, как щёки болят от улыбки.

К вечеру Фиби прислала два письма: сухие, официальные, на английском. Адрес, подпись, копия паспорта. Она указала, что приглашает Максима и Андрея как друзей, гарантирует жильё и просит рассмотреть их заявки. Максим распечатал документы, добавил справку с работы, выписку со счёта, бронь отеля — на всякий случай, чтобы судьба не подловила его снова.

Консульство США. Очередь на Новинском бульваре тянулась, как похоронная процессия. Холод пробирал до костей, а Максим и Андрей стояли с папками, полные наивной веры, что мир даст им шанс. Они подали на визу, как будто это билет на электричку, а не пропуск в другую жизнь.
Внутри — стерильная тишина, запах кофе из автомата, шорох бумаг. Охранники проверяли сумки, телефоны забирали, как заложников. Максим чувствовал, как потеют ладони, несмотря на холод. Его вызвали в кабину №7. Женщина за стеклом, лет сорока, в строгом костюме, смотрела на него, как на очередной лист в папке.
— Цель поездки? — голос был ровный, как у робота.
— Туризм и посещение подруги, — ответил Максим, стараясь не выдать дрожь.
— Где остановитесь? Кто эта подруга?
— В Сан-Диего, в отеле. Подруга — американка, вот её приглашение, — он протянул письмо Фиби.
— Были в США? — Нет. В Германии — да.
Она посмотрела на экран, будто там была вся его жизнь.
— Где работаете? Есть справка?
— Программист. Вот, — он передал документ с зарплатой и подписью директора.
— Какие у вас связи с Россией? Недвижимость, семья?
— Снимаю квартиру, родители в Ростове, стабильная работа, — вопросы загоняли его в угол, как допрос. Она печатала, не глядя на него.
— В визе отказано. Недостаточно доказательств возвращения.
— Почему? — вырвалось у Максима, но голос уже дрожал.
— Решение окончательное. Следующий.

Он вышел на улицу, и холодный ветер ударил по лицу, как насмешка. Мир сказал «нет», и это «нет» было таким же серым, как небо над Москвой. Андрей вышел через двадцать минут, с лёгкой, почти виноватой улыбкой.
— Одобрили, — сказал он. — Спросили, зачем лечу. Я сказал: «Поддержать друга, который влюбился, хочу увидеть зарождение этой истории». Пожелали удачи.
Максим смотрел на него, и в груди рос ком из зависти, боли и какого-то детского отчаяния. Снег падал, таял на асфальте, будто издеваясь над его мечтой.
— Почему мне отказали? — голос дрожал, как у ребёнка, которого не пустили в игру. — Я всё сделал правильно. Андрей положил руку ему на плечо, но это не помогло.
— Это ещё не конец, Макс. Попроси новое приглашение. Попробуй ещё раз. У меня ипотека, это их убедило. А у тебя — только аренда и работа. Собери больше документов.

Дома Максим не спал. Отказ бил по нервам, как молот по стеклу. Он открыл сайт консульства: апелляция — это повторная подача с новыми бумагами. Нужно было усилить заявку.
Он написал Фиби: «Фиби, мне отказали. Сказали, мало доказательств, что вернусь. Можешь переписать приглашение? Указать, что мы близкие друзья, что ты берёшь расходы? Прости, что напрягаю».

Фиби ответила утром: «Макс, не парься. Перепишу, укажу, что ты мой гость, и что мы сто лет общаемся. Пришли новые данные, если что-то поменялось. Держись, всё будет!»

Через день пришло новое письмо от Фиби — более детальное, с обещанием расходов и гарантией возвращения. Максим собрал всё: договор аренды, новую справку с работы, выписку со счёта. Подал апелляцию, оплатил ещё один сбор, получил дату — 10 ноября. Ожидание было как пытка.

Рейчел. Её лицо на экране Skype, её смех — всё это стало воспоминанием, зыбким, почти болезненным. Он стал выходить на связь реже — раз в день, потом через день. Всё короче, всё формальнее. Она задавала вопросы, а он отвечал отговорками: работа, дедлайны, устал. На самом деле он просто не знал, что сказать. Как признаться, что всё, чего он ждал, рухнуло в одно короткое слово: «отказано»?

Андрей, уже с одобренной визой, подбадривал, но Максим чувствовал себя как боксёр, которого бьют, а он всё равно лезет на ринг.

Рейчел чувствовала это. Она пыталась вытянуть правду, спрашивала, что происходит, звонила в Skype, писала. «Ты не такой, как раньше. Ты злишься? Или тебе уже не важно?»
Он не отвечал или уходил от ответа. Он не мог рассказать ей, что его не пустили к ней. Что система выступила барьером их отношений. Что его попытка сблизиться с ней закончилась холодным «нет». Он чувствовал себя ничтожеством. А она... она, казалось, была всё ближе к тому, чтобы по-настоящему исчезнуть.

Он сидел в кафе, глядя на экран телефона, на её последнее сообщение в Facebook:
«Я устала гадать. Просто скажи, если всё закончилось.»
Максим не мог заставить себя даже написать: «Нет.» Он просто молчал.

Повторная подача документов. Приглашения от Фиби, справки с работы, всё на месте. Новинский бульвар. Очередь, холод, охрана. Максим сжимал папку с документами: новое приглашение от Фиби, справка с работы, выписка со счёта, бронь отеля, договор аренды. Страх не отпускал, но теперь он был смешан с упрямством. Он не сдастся.

В кабине №4 его ждал мужчина лет тридцати пяти, в очках, с непроницаемым лицом.
— Цель поездки? — спросил он, глядя в экран.
— Туризм и посещение близкой подруги в Сан-Диего.
— Где познакомились?
— Онлайн, полгода назад. Вот приглашение,— Максим протянул письмо Фиби.
— Где будете жить? Сколько потратите?
— В отеле, бронь есть. Около двух тысяч долларов, вот выписка со счёта.
— Почему именно сейчас?
— У меня день рождения. Хочу отпраздновать с подругой — Максим говорил спокойно, но сердце колотилось.
— Какие связи с Россией?
— Работаю программистом, стабильная зарплата. Родители в Ростове. Долгосрочная аренда квартиры, — он протянул договор.

Мужчина листал документы, печатал. Молчание тянулось, как вечность.