Эрос и разврат 4. 0

1.
Демография

В истории мысли и жизни (а особенно в истории ХХ века) с какими-то интервалом возникает позиция экстремистского распутства. «Секс — немедленно!» И надо сказать эти вандалы добились своего — убили любовь. Для этого им нужен был успех на университетской кафедре, пропаганда в СМИ. Снятие морали в любом половом вопросе — их цель. Эрос отравлен, рана всё зияет. Развращенным обществом легче управлять.

Такие государства, как Россия, обязаны повышать рождаемость носителей её культуры. Под идеологией государства мы имели ввиду принимается общая онтология, мировоззрение и миросозерцание. Также важна цель существования государства и общества, задача отдельного человека. Идея (традиционной семьи — именно семьи) демографический рост: рождаемость через увеличение зарегистрированных браков (и одобренных господствующих для личности религией).

Беспечный человек не боится времени. По сути этот страх есть болезнь изменения и более — смерти. Личность имеет способ изменить Хронос, континуум. К чему? А к тому, что любовь бросает вызов изменениям, изменам. Люди не придумали ничего более вечного, чем бессмертие любви. Биология выставляет нас полигамными, но по сути — это ложь: по смыслу человеческий любви: человек любит «раз и навсегда». Иначе не ясно, почему мы так держимся за первую любовь. Определение жизни включает в себя непроходимый момент смерти. По истине не так. Мы призваны к вечности.
Вина и наказание, взятые вместе, открывают моменты времени. Ожидание наказания говорит об ужасе изменения; подготовка к будущему имеется во всех «классовых» обществах. В целом есть такие отношении: вина коррелирует с нравственностью, наказание — с радостью, вред — с пользою. Первобытность такого различает мало.
Основное и изначальный признак гуманизма — индивидуализм. Было ли у человека когда-либо только коллективно сознание? Любовь там существовать  (existencia) не могла. Теория демографического перехода утверждает период от обществ с большой рождаемостью и большой смертностью к обществам с низкой рождаемостью и низкой смертностью. Для России это исключено: нужно заселять просторы. Россия обязана пропагандировать свою духовность.   
Экономист Мальтус предлагал развращать низкие слови населения (русскую народность!), потому что рождаемость растёт сильнее, чем способность производить продукты питания. Тут же с пеной у рта нам пропихивают концепцию «безопасного секса». Секс может и таков, а любовь в опасности.
Любовь, повторяю, культурна. Её носитель — развитая личность. Можно сказать и так: развитая любовь формирует личность. Amor ergo causa sui. Любовь самодостаточна. Жизнь — достояние космоса, разум — достижение жизни. 
Только индивидуальное может обойти то, что внушает ему страз смерти.   

2.
Секс — рабство, любовь — свобода. Love is free. Free is love. 
Технократия обесценила многие институты общества. Данный режим сначала убил секс, теперь убивает любовь. «Сексуальные партнёры» всё меньше имеют с собой связь в реальности, в других планах реальности, всё более далёких от нас.         
Технократия превратила сам секс в некую банальную машинерию полового акта. Трение лингама о йони.
Социология преимущественно стала сексологией.
Богатая культура — в задачу выживания своей цивилизации. Маячат ложные угрозы (государственный капитализм, восстание гастарбайтеров юга, Россия, Китай, Иран).
Научно-технический прогресс может парализовать нравственные искания. Думаем стандартно, выше и не стремимся.
Технократия монополизирует интеллектуальные ресурсы. Все умные абитуриенты должны получить техническое образование. Запрос экономики, и более того — именно демографии. Молодые семьи, хорошо зарабатывающие, в приоритете. Это высшая каста. Это наилучшая форма среднего класса. Но образование не коррелирует этикой. Самый важный учёный может быть пьяницей, блудником, быть несчастным. Это философы Нового времени ровняли тонкий ум и мораль. Предметы естественно-научные не отвечают на запросы и вопросы бытия — на экзистенциальные вопросы (как бы мы их не различали у разных авторов).
Наука и техника — обслуживающий персонал цивилизации. Учёные — ремесленники нашего времени. Только философия отдаёт должное науке — своей сестре. Философия и наука взаимно обогащают друг друга. В философии наука находит себя. Но философия, как мы это отмечали, не ограничивается методологией точных дисциплин.

Философия не обязана ни перед чем отчитываться: ни перед наукой, ни перед религией. Философия — самом по себе счастье. 

3.
Всё банальное и пошлое отражается в аморальности молодёжи. Половая любовь проходит через горнило разврата. Секс тут важнее самой учёбы. Уже в двадцать лет возымел отвращение к разврату и благоговение перед любовью. Не секрет и то, что разврат перемолол и меня, чтобы принести несчастье всей жизни.
Молодёжи не хватает ума, сердца, такта и совести. Я не стесняюсь оценок.

4.
Обида за саму любовь и её искривления, а не за себя. Построить мир без разврата тяжело. Но стремиться к этому нужно. Сложнее, чем коммунизм. Однако зло не вечно.

В молодости я держался тех оценок, что и сейчас. Ещё в университете мне дли возможность выступить как докладчику на тему Эроса и разврата. Я заклеймил, меня заклевали. Я с одним ОВД задерживал распространителя порнографией. 
Я любил сильнее, чем мои сокурсники. Да, было всякое: я был пошляком. Пошляк и целомудренное лицо борца с развратом держали меня с двух сторон. Быть может в себе я был самым страшным развратником. Любил же сильнее. Одну любимую я отпустил в её регион к её молодому человеку, который её ждал. Я пожал его руку. А другой девушке предложил непристойность как за обиду именно.   

Всё миллион раз сказано. Философия делает открытия (спросите у историков философии). Но научные открытия другие. В том то и дело, что для философии важнее формулировки проблем и задач. Философия творится руками отдельных личностей. Закон точной науки обязательно будет открыт. Философская формулировка суть индивидуальная. Без личности философа нет философии. Ясно и то, что философия и точная наука обогащают друг друга.
Только философия, говоря о половой эротической любви, может синтезировать демографию и экономику, психологию и психиатрию, социологию и сексологию, право и политику, биологию и медицину. По отдельности эти дисциплины не ведают, что творят. Они не компетентны в этике.   
 
5.
Разврат — это страдание.
Зажатые между Эросом и развратом люди непостоянны. Они строят нравственные песочные замки и сами топчут их с яростью. 
Наслаждение любовью (именно как любовью) сбивает разврат в его губительной силе. Любовь разрушает эгоизм. Что такое эгоизм? Ну, это придание своей индивидуальности больше внимания и сил, чем к другому человеку. «Я такой — самый  красивый». «Я лучше всех!»
Любви нет у конформиста, потому что любовь — творчество. К сожалению, воспитание и социализация детей делает их них стандартные фигуры.
         
6.
Завершая этот далеко не лучший опус, я не испытываю иллюзий. Вряд ли я что-то изменю, а вот меня могут заклевать. Поговаривают, что Кант строил своё нравственное учение в пику распутству маркизу де Саду.
В пику мне могут нарочито устроить вечер разврата.


Но на том стою и не могу иначе.