Маленький принц Луны

Котёнок спал на серединке дивана, и Митя не хотел тревожить друга. Из большой комнаты храпел папа. Портрет женщины над его столом пересекала чёрная полоса.
Митя всё не решался будить Пирата. Тот спал, свернувшись в клубочек, мордочкой вверх и напоминал игрушку. Котик сопел, а Митя вышел на балкон, в одной пижаме, его подморозило. Свежесть нравилась мальчику. Хотелось гулять, уйти в ночь навстречу приключениям.
В домах направив не все ещё спали (хотя, может, и не спали, а спали со светом; например, забыли выключить свет). А на верхушке девятиэтажки пирушка и, потому что освещение менялось, — дискотека. Митя не мог определить громкость музыки и оценить её жанр, он не знал, сколько людей танцевали, но им уж точно там весело.
Котёнок сместился к краю кровати. Мордочку закрыл лапками. Мити не спаслось, он замёрз. На мир смотрел теперь с большей отстранённостью..
В чёрном небе полетели красные огоньки. Они мигали. Единственное объяснение: это же НЛО! Точно-точно! Несомненно! НЛО возят людей на Луну! Так и мама, наверное, с ними!
Папа говорил, что мама улетела на небо. Я думаю, что мама теперь живёт на обратной половине Луны. Она теперь королева там. Когда я стану космонавтом, я обязательно полечу на ракете  к маме. Она обрадуется мне, обнимет, поцелует в лоб; так мамы целуют своих детей, я видел.

Моя мама — королева панд! 
Доподлинно известно: что панды происходят из звёздной пыли. Они едят лунный сахар.
Мама правит ими справедливо. У панд нет войн, бедности.
Я не рассказываю об этом, никто не поверит. 
Стукал дождь по балкону. Он играл на пианино. Слёзы текли по стеклу.

Я хочу к тебе, мама! Очень хочу. Она так любила, так заботилась. Папа так не умеет. Он-то и сказки читать не умеет...

Мальчик с большим трудом открыл шпингалеты окна. Квартира на девятом этаже (все такие — типовые). Сквозной ветер разбушевался по комнате. Шквал.
Сейчас он отправиться к мамочке.
«Мамочка!»            
 
Двое суток не приходил в сознание. Срочная реанимация спасла мальчика. Отец сам чуть не наложил на себя руки. И наложил бы, если бы не был уверен в том, что сына спасут. Он не плакал до этого, наверное, никогда. Смерть ходила рядом. Он не хотел возвращаться домой (он бы там всё разгромил).

Он гулял за стенами больницы. Руки дрожали. Хотелось кричать, драться. Надежда?

И тут ему позвонили.