Злобная вилка

Йошван Джигович, сербский специалист, сидел в ресторане ночного Парижа и глядел на вилку. Перед ним, на столе,  лежали три блюда исконной французской кухни: нисуаз, буйабес и тартифлет и еще пара салатов. Он любил их попробовать раз в месяц, когда позволяли средства. Рядом стоял бокал с испанским вином, почти опорожненный. Но сегодня... сегодня он к еде не притрагивался. Йошван как завороженный смотрел на вилку: ее зубчики шевелились как живые и создавали из салата, зелени и нарезанной моркови пряди женской прически,.. через некоторое время женские пряди  преобразовались в мужские причесоны "на ветру". Потом они создали прическу а-ля "кроп". Вот они создали прическу "экзекьютив". И все это с помощью зелени и покрошенной моркови. Джигович много выпил. И ему казалось, что это мерещится. Но только Джигович вдруг захотел все это не видеть и решил выпить очередную порцию вина, как вдруг лепестки салата и моркови на тарелке создали вопрос: "Ты будешь мстить Грониджу?"
 Виктор Гронидж, глава отдела инспекции железных дорог Южного пригорода Парижа, в котором служил Йошван, сегодня придрался к Джиговичу. Вся суть состояла в том, что Йошван не вовремя почистил стрелку путей. Он опоздал буквально на 5 секунд, но и этого хватило Виктору, чтобы разразиться гневной тирадой в адрес серба.
- Ты, чудовищная свинья, сын перетраханной телки, как ты посмел не вовремя почистить и перевести стрелку?
 - Я не успел всего на 5 секунд, господин - верещал в ответ Джигович.
- Еще один такой случай и ты будешь искать работу, ублюдок! - верещал в ответ Гронидж и он был прав.  Секунды могли превратиться в беду. Ведь зажатый в стрелке инструмент мог привести к катастрофе скоростного состава.
 И этот Гронидж не знал, что Джей Уиллис, начальник станции технических масел Южного отдела железной дороги, выдал Йошвану канистру с маслом, которое было просрочено. От чего оно засохло и Джиговичу пришлось идти и топить его. На это ушло 15 минут. Вот 5 секунд и не хватило, чтобы Йошван не получил нагоняй от Грониджа.
 Йошван злился. И вот теперь он, раздасованный, смотрел на вилку. Вилка шевелилась. Внезапно она взвилась в воздух и, ударив и пробив стекло кафе, умчалась в неизвестном направлении. Йошван подумал, что он перепил и ему померещилось, встал из-за стола и, кинув чаевые, пошел, шатаясь домой. На улице, на зло, лил дождь и он долго ждал такси.

Утром, на следующий день, придя в Управление, Йошван увидел, что около лестницы толпится народ. На стене висела фотография Виктора Грониджа с черной лентой и горели зажженые свечи. Парижане перешептывались. Как оказалось, утром Грониджа нашли в постели с воткнутой вилкой в горло. На подушке было много крови. Тут же ходил инспектор полиции и опрашивал работников железнодорожного Управления Южной ветки Парижа. Никто ничего не мог понять. Через час стало известно - с такой же вилкой в горле нашли и Джея Уиллиса, начальника технических масел этого же Управления. К зданию подъехало еще несколько машин со следователями.

...У Йошвана весь день стучало сердце. Ускоренно. Кое-как отработав часы, он пришел домой и выпил вина. Нервы были на грани. После вина стало полегче. Он взглянул на свои вилки в ящичке на кухне. Но все они лежали спокойно, не шевелились. Джигович за вечер несколько раз мысленно пробовал их оживить, но ничего не получалось. Он успокоился.

Прошел месяц.
Полиция закрыла дела и по Грониджу и по Уиллису. Вердикт был таков: самоубийство обоих по невыясненной причине.

Йошван перестал посещать тот ресторан. Это место вызывало у него неприятные ощущения.

Прошло еще приблизительно полгода. В Париже весенняя погода радовала своей свежестью. Люди в куртках и теплых свитерах гуляли вдоль Сены, куча народа сидела в открытых кафе. Яркое солнце освещало Монмартр.
Йошван шел с узелком от бабушки, от Луизы Джигович, которая жила в пригороде французской столицы. Ей было где-то 82 года, она плохо видела и поэтому мужчина иногда навещал ее, чтобы сделать покупки в близлежащем магазине. Так просила его мать, Лиляна Джигович, которая умерла три года назад. Которая когда-то, с подачи этой самой старушки, покинула Белград и перебралась в Париж. Отец Йошвана давно умер, он его почти не помнил. Мать вышла замуж повторно за француза Джори уже после того, как приехала в столицу Франции. Мальчик не любил отчима, но тот был с ним ласков и юный Йошван терпел его.

Сейчас Йошван шел раздасованный и даже раздраженный. В узелке он нес пирожки, которые бабушка отказалась есть. Она попробовала, а потом закричала - "Где ты купил эту дрянь?" и швырнула пирожком прямо в лицо мужчины. Йошван злился. Эта старуха уже достала его! Мало того, что он о ней заботится, так ее сварливость уже не в первый раз переходит все границы. Гадина!
Йошван вдруг заметил, что он находится недалеко от того ресторана, который он невзлюбил. Ему вдруг очень захотелось поесть любимые блюда - буйабес и тартифлет. Он зашел и заказал их, предварительно выкинув узелок с пирожками в урну у ресторана. Заказал также и бутылку итальянского вина. Выпил. Потом еще. Поел.
 Злость против бабушки нарастала. "Как она могла так кричать на него? За что? Это не он ли ей каждую неделю носил лучшие свиные беконовские нарезки из магазина? А русская форель, в маринаде? Которую она так обожала? А грибы в соусе из лосося? Да за что ему такое унижение?!" В этот момент вилка на тарелке вновь зашевелила своими зубчиками, Йошван в ужасе замер. Внезапно вилка взвилась над тарелкой и, пробив оконное стекло, умчалась в неизвестном направлении. "О, нет, нет!" -
Йошван, скомкав салфетку в руке, выбежал из ресторана. "Только не это, только не это!" - причитал он, когда бежал к метро.  За ним выбежал из заведения официант с криком, что он не заплатил.
  Через 25-30 минут  запыхавшийся Джигович поднялся на третий этаж знакомого дома и открыл своим ключом дверь в квартире бабушки. "Луиза!" - закричал он. - "Луиза!"
Из комнаты старушки раздавались хрипы. "Пресвятая дева!" - бормотал он, подходя к комнате. Его глазам предстало страшное зрелище. Вся подушка и ближняя стена были забрызганы кровью, бабка хрипела в агонии и дергалась руками и ногами, из ее горла торчала та самая вилка. Йошван в ужасе выбежал, хлопнул дверью и помчался вниз по лестнице.
...
Прошел еще год. Теперь это уже была другая весна. Пасмурное небо, сеял мелкий дождь. В кабинет психиатра в медицинском центре на улице Дануб вошел седой мужчина и расположился в кресле клиента. На него взирал молодой Пьер Конте.
- Здравствуйте, господин Йошван, как ваши дела? - проговорил врач. - Вы все еще не решились снять эту штуку? - и показал пальцем в сторону головы пациента.
На шее Йошвана была металлическая пластина в виде ошейника. Толстая, мощная.
- Нет, господин доктор. - ответил Джигович. Они поговорили полчаса, после чего пациент ушел.
"Какой тяжелый случай" - думал Пьер Конте, барабанил по столу пальцами и смотрел задумчиво на ливень за окном. Сверкнула молния. Вместе с ней раздался звон разбитого стекла и в стену рядом с головой психиатра воткнулась вилка, пробив бетон. Психиатр в ужасе отпрянул, побледнел и начал звонить в полицию...