Охота на дроздов

     Афанасий чувствовал себя в роли добычи. Его несли двое низкорослых коренастых мужика. Руки и ноги туго стянуты грубыми верёвками и привязаны к деревяному шесту. Спину впередиидущего он видел, а вот кто на плече держит задний конец палки, не понятно. Задница чуть не по земле волочится. Рядом ещё идут люди. Видно, откуда-то возвращаются. С добычей. То есть, со мной. Меня поймали? Или купили где? Непонятно. Если с охоты, то мне явно не повезло. Обычно в таких случаях съедают. Это плохо. Ну, на мясо – это понятно, а если им кожа нужна? Для письма, например. Это ещё хуже. А может, это война и меня взяли в плен? Тут хоть есть маломальский шанс выжить. Идут молча, по сторонам не смотрят. Значит дорогу знают, и здесь безопасно. Оружия при них нет.
    Афанасий вертел головой в разные стороны, силясь понять, что это за местность, может быть, узнать знакомые места. Всё вокруг казалось смутно знакомым, только сильно преобразившимся. Будто он бывал здесь раньше, но когда? Так-так-так-так… Чёрт! Да это же… Точно! Это же город моего детства! Слева торец пятиэтажки с балконами, справа внешний фасад боковой торцовой секции девятиэтажного дома. У меня там одноклассник жил. Значит, детский сад мы уже прошли. Но почему везде трава? Где асфальт? Рельеф местности тот же. Расположение домов тем более. Только слишком тихо, и людей нет. Дома стоят пустые, но запахи я помню.
    Сейчас по идее мы пересекаем шоссе. То есть, там раньше было шоссе, а теперь просто трава и кустарники. Процессия остановилась и Афанасия положили на землю. Привал, по всей видимости. Афанасий заметил, что их сказочные и старинные головные уборы, как ему сперва казалось, на самом деле являются обычными ватными подшлемниками со шнуровкой на затылке. Как у строителей. А бархатные пурпурные жилетки, расшитые золотом, и вовсе – сигнальные оранжевые рабочие жилеты со светоотражающими полосками. Да, все они ростом ниже среднего, коренастые и с бородами…. Что само по себе, конечно, не обычно, но! – либо в кирзовых сапогах, или грубых рабочих ботинках. Кто они? Гномы-разнорабочие? А меня зачем поймали, на обед? Афанасий попытался заговорить, потом крикнуть, но у него ничего не получилось. Его просто никто не услышал. Они что, глухонемые?
- Эй! – склонился над ним один из строителей-людоедов, - я сейчас тебя развяжу, сиди тихо, не рыпайся, есть для тебя дело, ты меня понял? – достал нож низкорослый.
     Афанасий охотно закивал головой.
     Он просто сидел на траве и молчал, а сам тем временем оценивал обстановку. Охотников около двадцати. Тот, что меня развязал, скорее всего, у них главный. Назовём его прорабом. Мы пришли оттуда, значит, если двигаться всё время налево, я выйду к реке. По крайней мере она там раньше была…
- Держи! – протянул бубен прораб, - когда скажу, начинай вызывать Её, а мы пока приготовимся.
- Кого вызывать-то? – прорезался голосок у пленника. Совсем ещё детский голосок. Афанасий откашлялся. И переспросил ещё раз, уже громче. Но его мальчишеский голосок не изменился, а стал только звонче. Под общий хохот бородачей.
- Как это кого? Воспитательницу зови! Скажи, что у нас всё готово. И всё.
      Бородачи-разнорабочие расселись в круг вокруг Афанасия, так, чтобы он оказался в паре шагов от центра.
- Давай!!! – завопил прораб.
      Афанасий встал на колени и принялся заправски колотить в бубен, будто он всю жизнь этим занимался.
- Воспитательница!!! Я вызываю тебя! – зазвенел дискантом его голос, точь-в точь, как у Робертино Лоретти, - у нас всё готово! Воспитательница! Воспитательница!
       Поднялся страшный ветер, вокруг заплясали смерчи и стало совсем темно. На горизонте показался огромный вихрь. Он стремительно приближался. По мере приближения к кругу бесформенный воздушный вьюн всё уменьшался в размере, постепенно обретая плотность и цветовую гамму. Наконец вдоволь наплясавшись вокруг сидящих, вьюн влетел в центр круга и подобно юле остановился на месте, раскачиваясь и замедляя вращение. Хоп! И перед Афанасием предстала высокая женщина в красном платье. Чёрные волосы собраны в хвост на макушке, в ушах по толстому золотому кольцу, массивные бусы, на руках куча золотых браслетов. Атаманша из «Бременских музыкантов» - один в один!
- Ну, что, мальчики, потанцуем?! – обратилась она к замершим в благоговении бородачам низким грудным голосом, - а это у нас кто тут такой хорошенький сидит, - наклонилась она к офигевшему Афанасию. Тот вскочил с колен и с почтением поклонился Воспитательнице:
- Мальчик Афанасий! – представился он звонко.
- Вот и славно, мальчик Афанасий, покажи нам, на что ты способен!
       И Афанасий, раньше никогда не державший в руках бубен, как вдарил! Гномы тут же повскакивали с мест подоставали неизвестно откуда дудки, рожки, барабаны и подхватили. Воздух сотрясся от наполнивших всю округу звуков музыки. И пляска началась. Все закружились в едином порыве. Такой неистовой пляски не было ещё на веку Афанасия: он то ходил колесом, то прыгал через голову, вертелся волчком, ходил вприсядку. Гномы тоже не отставали, только при этом ещё и дудеть в свои дудки не забывали. Воздух вокруг наэлектризовался настолько, что то тут, то там проскакивали искры. Атаманша-Воспитательница с неимоверной скоростью сновала юлой между участниками, да так, что разглядеть её в деталях было по попросту невозможно – только электрический шлейф, или же как след от трассирующих пуль. Постепенно напряжение нарастало. Афанасий это чувствовал. Скоро должна наступить разрядка. Но что-то холодное и нехорошее кололо его под ложечкой. И тогда он взмыл над собой и увидел всё сверху. Зрелище очень яркое, но трудно что-либо разобрать – всё слишком быстро. Ему ничего другого не оставалось, и он просто взял, и всё замедлил в десятки раз. Только тогда и увидел.
    Воспитательница неспеша кружилась вокруг барабанщика, когда к ней в танце стал приближаться ещё один участник с дудкой. Видеть друг друга они не могли. А вон там на земле что-то блеснуло холодным огоньком. И тут этот дудочник нечаянно, но со всей дури налетает на Воспитательницу. Сам, отпружинив, начинает отлетать в сторону, а Воспитательница теряет равновесие и начинает падать в аккурат туда, где блестит холодный огонёк. О, боже! Афанасий мгновенно возвращается в себя, тут же мчится к месту столкновения и ловит тяжёлую голову Воспитательницы, крепко фиксируя её в руках. В пяти сантиметрах от острия арматуры, торчащей из земли. Ещё бы чуть-чуть и оно вошло бы ей в правый глаз. Афанасий сбросил настройки и вернул заводские. Музыка хаотично прекратилась. Музыканты и танцоры опустошённо остановились и уставились на страшную картину. Афанасий держит голову Воспитательницы, прямо под её правым глазом зловеще серебрится остриё арматуры. Атаманша пытается сфокусировать зрение. Когда это ей удаётся, она опирается руками о землю и мотает головой. Она бы просто не успела подставить руки – это точно. Афанасий ослабляет хватку, и убедившись, что она твёрдо упёрлась на руки, отпускает совсем.
     Воспитательница, тяжело дыша, медленно встаёт, обводит всех ошалевшим взглядом. На лице – ни кровинки. Видно, что она сама ещё в шоке, и не до конца осознала, что сейчас с ней произошло.
- Он спас нашу Воспитательницу, - шёпотом пронеслось по цепочке. Женщина окончательно пришла в себя.
- Зураб! Верни ему голос, немедленно! – возложила она руки на плечи спасителю, - теперь можешь говорить.
- Вы как? – только и смог выговорить Афанасий, но уже своим обычным голосом.
- Нормально, твоими стараниями. А ты на многое способен, оказывается. Что ж ты ерундой-то всякой занимаешься? Хватит щи лаптями хлебать. Ты онучи уже научился мотать?
- Онучи?
- Это я образно. Походи сперва в онучах, а потом уже и полетать будет можно. А там уж и паствой обзаведёшься. Только это опасно: завистников будет много, или, что более вероятно, завистниц.  Палки будут в колёса вставлять. Но ты не переживай, я помогу, если что. Только идеи и инициатива должны исходить от тебя. Мы не можем менять твой мир по своему усмотрению. Приспичит – найдёшь меня. Мы в твоём мире лишь исполнители.
- Да, ты это, заходи к нам как-нибудь, - вышел вперёд прораб Зураб, - мы тебе очень благодарны за нашу Воспитательницу, в долгу не останемся…
- Зураб, проводи человека… Спусти его с небес на землю.
     Прораб подошёл к нему и с силой толкнул в грудь. Испытав сильное сотрясение, Афанасий стал стремительно удаляться куда-то вверх, будто его у него парашют за спиной раскрылся, а у остальных – нет. Земля быстро падала вниз, а он чудовищным ускорением полетел вверх… Пока не грохнулся в себя в своей собственной кровати. Аж подпрыгнул на спине!
- Ох! – выдохнул он, протирая глаза, - приснится же такое! А ведь как реально! Даже реальней, чем наяву!
     Афанасий встал с кровати и уселся за стол. Надо срочно всё записать, пока свежее, - решил он, и принялся описывать пережитое в блокноте. Это всё не спроста. А чем чёрт не шутит! Почему бы и…да! Он принялся анализировать записанное и пришёл к выводу, что Атаманша-Воспитательница дала ему чёткий план действий. Но как его интерпретировать? Причём здесь онучи и лапти? И что значит «потом уже и полетать будет можно»? «Паства» ещё какая-то фигурирует… Да… Как это всё понимать? Эх! А не занимаюсь ли я ерундой на постном масле? Может, это просто сон и ничего больше? Нет, я чувствую: что-то в этом определённо есть! Не может не быть! А чего, собственно, гадать? Сказано онучи, значит онучи! Лапти – это лапти. А кто у нас летает? Лётчик летает. А паству уж я организую. А что? Время есть. Сегодня первый день отпуска, впереди две недели. Как раз будет чем заняться!
    Афанасий позвонил Виктору и договорился с другом о встрече. Они ещё в институте сошлись на почве КВН. Оба в команде от вуза играли. Виктор потом пошёл по этой стезе дальше. Дошёл до премьер-лиги. Потом выкупил помещение и организовал там любительский театр-студию. Альтернативный театр – как он сам его называл. Они и по театральным фестивалям ездили. А так – устраивали перформансы, выступали по городам и весям с собственным репертуаром. Дохода особого не было. Потом организацией праздников занимались, плюс рекламные акции. В общем, крутились, как могли. Выживали, одним словом. Афанасий и сам иногда к ним присоединялся, когда с очередной работы уходил.
- Ты серьёзно? – удивился Витька, - как тебе такое в голову-то могло прийти? Ну надо же, на сон повёлся!
- Я уверен, Витька, это знак! У меня предчувствие! Поможешь?
- Да не вопрос. Лапти и онучи можно в интернете на OZON поискать, или на ярмарке мастеров – у них тоже интернет-магазин есть. Можно ещё в прокат взять, я скажу где. Мы у них часто сценические костюмы берём на время. А вот массовке заплатить придётся, но ребята у меня сговорчивые и повеселиться любят. Некоторых ты знаешь. Когда планируешь начинать?
- Завтра же закажу онучи с лаптями, а с тебя форма. Денег я пришлю. С паствой, я думаю, надо будет порепетировать. Чтобы поубедительней выглядело.
      Афанасий целый день потратил на то, чтобы научиться правильно мотать онучи. По инструкциям. В интернете нашёл. И в лаптях ходить учился.
      Всю эту авантюру он окрестил Марлезонским балетом. Часть первая – онучи и лапти. Начинать решил с утра, когда жильцы на работу пойдут.         

- Гражданин Семиполый? Я правильно понимаю? – Открыл протянутый ему паспорт участковый, - вы что это так вырядились, обмотки какие-то, прости господи, на ногах?
    Зоя Ивановна потянула представителя власти за рукав, тот наклонил к ней голову, она что-то зашептала ему на ухо, сложив ладони рупором. Потом отпустила участкового и утвердительно закивала головой.
 - Ах, это - онучи, оказывается! Почему в онучах?! Что вы на лестнице перед квартирой сидите? Это его дверь? – справился он у Зои Ивановны. Та с готовностью подтвердила.
- Вам помочь? Домой попасть не можете? Ключи потеряли? – склонился Годунов над поникшим Афанасием.
- Вы не по-ни-ма-ете! – устало выдохнул Афанасий, - отныне обречён ходить в онучах за злобный комментарий в соцсети… Кого-то оскорбил, увы – не помню! Мне даже совестно домой зайти…
- Понятно. Блин! Почему всегда именно мне такие достаются?! А он нормальный? – обратился представитель власти к соседке.
- Вполне себе нормальный. Был. Раньше. Не забулдыга какой. Поднимаюсь и вижу: всё ещё сидит. Я утром на работу уходила. Он ещё тогда тут сидел. Возвращаюсь – та же картина. Может скорую вызвать? Мало ли что… Я, грешным делом, подумала… Да нет, - отмахнулась она, - он никогда ничем таким не увлекался. Может, плохо ему…
- Эй, гражданин Семиполый! Вы это бросьте, слышите? А то скорую психиатрическую помощь вызову. Ну что вы на самом деле. Подумаешь, выразились не совсем корректно. С кем не бывает? Так мне вызывать?
- Нет-нет! – зашевелился Афанасий, - я, пожалуй, домой пойду, верните паспорт. Всё в порядке, просто нахлынуло. Извините за беспокойство, - не думал, что до милиции дойдёт.
     Афанасий, по-старчески кряхтя, поднялся с холодных ступенек, чуть пошатнулся для правдоподобности (типа ноги затекли), осмотрел свои серые холщовые подвёртки, поправил верёвочные оборы и достал из кармана ключи. Всё это под пристальным недоверчивым взглядом Зои, которая просто сверлила его инквизиторскими глазищами.
    Он спокойно открыл квартиру, ещё раз извинился перед представителем власти и захлопнул за собой дверь.
- Я… Я, грешным делом… Мало ли что… На всякий случай, - виновато залепетала доносчица, семеня за участковым к лифту.
- Ничего-ничего, Зоя Ивановна, это моя работа. Вы держите меня в курсе, если что, - улыбнулся Годунов, плохо скрывая раздражение, - ваш сосед действительно какой-то странный, возьмём его на заметку, как показывает практика, очень даже вероятно, что будет развитие этой истории. Надо же, что учудил! В онучи, видите ли, он обмотался. Ещё и лапти натянул, а сам в джинсах и рубашке! Причём не из дешёвых. Ладно, спасибо за бдительность, всего доброго.
    Двери лифта за Годуновым закрылись, а Зоя ещё пару минут в нерешительности потопталась у лифта, напряжённо о чём-то раздумывая. Потом на цыпочках подкралась к двери Афанасия и приложилась ухом к замочной скважине. Там всё было тихо. «Вот досада! Ну ничего, погоди у меня, от тёти Зои так просто не отделаешься. Уж я найду за что тебя ухватить!». Бдительная соседка с сожалением выдохнула и так же тихо отошла дверям квартиры напротив.
     Когда Зоя хлопнула дверью своей квартиры, Афанасий наконец отлип от глазка и, довольно потирая руки, сел в прихожей на табуретку развязывать оборы.
      Ну что же, первая часть Марлезонского балета прошла вполне успешно, - пометил у себя в блокнотике Афанасий, - вот только то, что она милицию сюда притащит, этого он никак не ожидал. Но всего не предусмотришь. Этот Годунов два года назад ему штраф за распитие пива на детской площадке выписал, гад. Но он, наверное, этого уже не помнит. Охота на дроздов началась! С почином меня!
      Для верности он ещё недельку покрутился по двору в своих онучах. Но каждый раз в новых! То в чёрных выйдет, то в белых продефилирует, видели его и коричневых, и в жёлтых. И оборы – то из красной кожи, то из чёрной, даже лыковые задействовал! И всё разной вязки! Чтоб все обитатели двора видели. Особенно бабки на лавочках! Несколько раз даже в торговом центе засветился. Стали появляться комментарии в домовом чате, фотки, рассуждения. Информация просочилась и в социальные сети. Видел себя в местных новостях. А когда появились мемы, решил, что онучами пора завязывать. Постирал реквизит и убрал в коробки.
      Пора переходить ко второй части Марлезонского балета! Позвонил Витьке, тот сказал, что у него всё готово. На следующий день Афанасию доставили заказ. Ни в каких анонсах Афанасий уже не нуждался. Теперь каждое появление эпатажного жильца в местах общего пользования сопровождалось бурной реакцией: народ тут же хватался за телефоны, на него показывали пальцем, сопровождая как восторженными, так и не очень комментариями, некоторые крутили пальцем у виска, а те, что постарше, просто сочувственно качали головами ему в след. Но! Равнодушных-то не было! Это тут же появлялось сперва в домовом чате, потом телеграм-каналах района и так далее, далее, далее…
     Пятничным вечером, когда во дворе особенно многолюдно, жители с удивлением наблюдали, как якобы уставший Афанасий вылезает из такси…в лётном костюме «Авиа» без опознавательных шевронов и знаков. За спиной парашютный ранец. По всей видимости, не пустой. Он громко разговаривает по телефону. Так, чтобы его далеко было слышно. Типа связь плохая и приходится повышать голос:
- Да! Убрать его немедленно! А куда хотите! Ясно? А мой личный самолёт вместо этой рухляди – в ангар! Я за что вам деньги плачу? Живо!
     Афанасий убрал спутниковый телефон в карман, демонстративно кивнул бабушкам на скамейке в знак приветствия и совершенно по-будничному скрылся в парадном. Там он нарочито вежливо поздоровался с консьержкой и со всеми, кто оказался в холле. Спокойно проследовал к лифтам и нажал кнопку вызова. Ехать с ним в одном лифте никто не решился. Люди просто стояли, открыв рты, и глупо так улыбались на его приветствия.
    Так-так-та-а-ак… Что там про меня интересного на этот раз выкинут? – с интересом просматривал ленту лжепилот, - да они издеваются! Так мало? Хорошо, мы усугубим ситуацию. Нам придётся! А что делать?
    Поздно вечером по газону тяжело ступал человек в фирменном прашютном комбинезоне, в одной руке держал шлем, а в другой какой-то непонятный прибор с антенной. За ним на стропах волочился по траве парашют. Человек остановился, сверился со своим прибором и огляделся. Заметив несколько собачников, он положил свой прибор и шлем на траву, и принялся неспеша сворачивать свой парашют. Естественно, делать этого Афанасий не умел, но для случайных свидетелей – и так сойдёт, тем более в сгущающихся сумерках. Закончив собирать воедино верёвки и тряпку, он скомкал всё это в кучу и с огромным трудом всё-таки смог запихать в рюкзак. Хотя и не полностью. Но это не важно, дело сделано! Шлем всё же пришлось надеть на голову, иначе унести всю эту бесформенную массу было бы проблематично – руки-то всего две.

     А Зоя Ивановна времени зря не теряла: чуть ли не каждый день названивала участковому, докладывая о фокусах Афанасия и требуя принять меры. Дескать, народ взбаламучивает, подбивает к бунту и вообще - ведёт себя крайне вызывающе. Мол, время нынче неспокойное, а сосед всё провоцирует и провоцирует. И не ровен час, что глупый народ возьмёт, да и встанет под знамёна этого проходимца. И что тогда будете делать, товарищ капитан? Не говорите потом, что я вас не предупреждала!
     Несчастный Годунов уже просто не знал, куда деться от назойливой гражданки. Над ним и коллеги уже подшучивать начали. Прямо хоть трубку совсем не бери! А как не брать-то? Зоя уже несколько раз приходила и писала заявления. Слава богу его самого в это время не было на месте. Годунов их, конечно, читал, обещал проверить… Один раз даже пришёл к Афанасию с проверкой под предлогом опроса жильцов по поводу работы полиции. Ничего подозрительного не заметил и хотел уже было свинтить, как нарвался во дворе на Зою.
- Товарищ капитан! – закричала она ему ещё издалека.
«Господи! У неё на меня нюх что ли? Не успел. Вот глазастая!».
- Здравствуйте, Зоя Ивановна! Чем…
- Вы мои заявления…
- А как же! Читал. Вот, приходил с проверкой.
- И что скажете?
- Вам не о чем беспокоится, никаких нарушений не выявлено, спасибо за бдительность. Оставьте вы своего соседа…
- Луше перебдеть, чем недобдеть! Примите же меры в конце-то концов! Или вы хотите довести до самосуда? Жильцы уже закипать начинают! – заверещала Зоя на весь двор.
- Успокойтесь, гражданка! – топнул ногой Годунов, начиная выходить из себя, - хватит нести чушь! По-моему, это вы тут воду мутите, а вовсе не Семиполый! Я говорил с жильцами! Никто на него не жалуется, претензий к нему нет никаких. Уймитесь, очень вас прошу, Зоя Ивановна…
- Его надо изолировать от нормального общества, он смутьян и шпион, между прочим! – не унималась она.
- Да поймите вы наконец! Ни посадить, ни, тем более, расстрелять вашего соседа я не могу! Не за что! Он чист перед законом и ничего не нарушал. Я понимаю, что вы его недолюбливаете. Неясно только - за что? Отступитесь, прошу вас…
- Ах так! Вот, просмотрите на досуге, тут кое-какой материальчик мной собран, будет интересно, - протянула Зоя флешку, - а моё сегодняшнее заявление уже ждёт вас в участке. Не примите меры – обращусь в вышестоящие инстанции! Прошу принять к сведению.
     Зоя презрительно зыркнула на Годунова, развернулась на каблуках и застучала прочь. Участковый с флешкой в руке растеряно проводил её взглядом и медленно побрёл в участок.
     Вечером Борис с коллегами собрались у его стола перед монитором за просмотром флешки. Зоя собрала целое досье: тут были собраны ролики из домового чата, фрагменты переписок, просто фотографии, несколько сюжетов из районных новостных каналов и соцсетей – всё, что касалось персоны пресловутого смутьяна и шпиона Афанасия Семиполого. Всё это сопровождалось закадровыми Зоиными комментариями с формулировками и выводами. Целое документальное расследование! Часа на полтора не меньше. Особенно всех заинтересовали эпизоды с лётной формой и вечерний променад с волочащимся парашютом.
- М-да… Борис… Есть о чём задуматься, - выразил своё мнение один из сослуживцев, - как-то это всё не вяжется с тихим и скромным менеджером по закупкам. Или он вовсе не тот, за кого себя выдаёт?
- Она говорит, что у него нет ни машины, ни прав. Откуда тогда личный самолёт?
- Знаете, мне кажется, что всё это похоже на постановку. Уж больно много его везде. Твой Семиполый - просто звезда! Везде успел засветиться. Что-то тут не чисто, Фёдорович. А эта Зоя, она вообще – кто? Журналистка? Или просто общественница?
     Борис выключил кино и откинулся на спинку стула:
- Да какая она журналистка! По мне, так просто местная сумасшедшая. Не замужем, чуть за сорок, вот и чешется у неё везде. До всего ей, видите ли, есть дело, что бы - где ни случилось – это в любом случае касается лично её. Я говорил с людьми, её побаиваются, предпочитают не связываться. У неё патологическая склонность к сутяжничеству. Назначила сама себя «смотрящей» по дому, хотя её никто на это не уполномочивал. Вот и лезет во всё, придирается по поводу и без. Восемь судебных исков за полтора года! По пустякам! То коляску не там поставят, то собаки под окнами лают, музыка наверху громко играет, вода из крана медленно течёт, дети шумят по выходным на детской площадке… И всё такое.
- А Семиполый? Что лифт у неё из-под носа угнал? – рассмеялся Воронин.
- История об этом умалчивает. Сам он только плечами пожимает. Говорит, с соседкой отношения не поддерживает: просто «здрасьте-до свидания» - и всё.
- Вот! Может быть, она от его невнимания и бесится.
- А что? Вполне себе.
- Да уж. Так страдает, что хочет его немедленно за это засадить, - грустно улыбнулся Борис, - она грозилась на нас всех в вышестоящие инстанции пожаловаться.
- Знаешь, Борис, ты бы сходил ещё раз. Проведи официальный опрос, вызови, если что, кого надо повесткой. Мы поможем. По всем правилам запротоколируем, чтоб придраться было не к чему. Работаем, мол. Не бездействуем, оперативно реагируем. Воронина даём в помощь.
- Делать нечего. Ну, Толик, готовься, завтра начнём. Надо будет ещё справки навести по Семиполому. Мне нужно всё: где-когда родился, учился, служил-не служил, трудовая деятельность и прочие повинности, исправно ли платит подати. Есть ли девушка, может женат был… Родственники, опять же. Справишься? 
- А то! Завтра к обеду управлюсь.   

     А тем временем Афанасий уже объявил третью часть Марлезонского балета. Виктор отвечал за массовку и часть реквизита. Как только начали сгущаться сумерки к парадному Афанасия с разных направлений стали стекаться измождённые и страждущие. Некоторые были в веригах, кто-то в каких-то рубищах, да и просто оборванцы в дырявой мешковине. Большинство были босые, некоторые – в лаптях. Появилась делегация крестьян – это было понятно по прикиду: в косоворотках, холщовых штанах, с котомками, у предводителя крючковатый посох, один с гуслями. И все поголовно с бородами. Прямо хоть картину с них пиши! Всего собралось человек двадцать.
     Жильцы тут же повысовывались из окон, выползли на балконы, то тут, то там замелькали вспышки камер. А особо любопытные высыпали поглазеть на улицу. К парадному подкатила машина такси. В строгом деловом костюме, весь такой напомаженный, с чёрным кейсом в руках вылез Афанасий. Страждущие тут повалились на колени, некоторые упали ниц и поползли к ногам спасителя. Афанасий по очереди гладил подползающих по голове, и они благодарно отползали в сторонку, но продолжали лежать. Когда все были благословлены, Афанасий воздел руки вверх и зычным голосом провозгласил:
- Свершилось!!! Встаньте, други мои, и да пребудет с вами сила моего благословения! Идите с миром и ни в чём себе не отказывайте! Аминь!
- Аминь!!! – хором отозвалась вся братия.
      Далее страждущие как-то быстро рассосались в окончательно опустившейся тьме. Будто их и не было вовсе. Буквально пара минут и Афанасий остался один. Он огляделся по сторонам, удовлетворённо отметил полный аншлаг и преспокойно проследовал в парадную.
      Надо сказать это действо произвело весьма сильное впечатление на зрителей. Многие не смогли удержаться и в голос вторили «Аминь» вместе со страждущими. Ещё бы им удержаться! Всё-таки репетиции дали результат. Афанасий с массовкой три вечера репетировали на Витькиной студии. И уход-приход тоже. Уложились в каких-то десять минут, как раз чтоб успеть улизнуть, если ментов вызовут. И легенду на случай приготовили: киносъёмка, мол. Ну, не совсем легенда: Витька на самом деле всё на камеру из машины снимал. 

     На следующий день капитан Воронин представил Борису всё, что удалось насобирать по Семиполову.
- Да, Толя, не густо. Биография типичного миллениала. Естественно, учился в двухтысячных. Оба-на! Химический факультет! По специальности не работал. Служил в ПВО, посмотри-ка ты. Места работы меняет часто. Даже барменом побыл немного. Кочует из офиса в офис. Сейчас чего-то там закупает. Снабженец, стало быть. Женат не был. Насчёт девушки… Ничего не ясно. Ну это мы выясним. Гм! Водительских прав действительно не получал, транспортных средств на него не зарегистрировано. А самолёт как же? Интересненько получается… Судя по тому, что ты на него насобирал, скучнейшая личность! Планктон.
- Однако, куда ни глянь – везде его рожа! Ты последние сюжеты видел? Вчера поздно вечером появились. Зацени!
- Ух ты! Что это? О, господи, только сектантов нам тут ещё не хватало. Он что у них главный? Понятно, откуда деньги тогда. Рядовые сектанты, говорят, всё имущество на секту переписывают, посмотри какие нищие все! Всё отдали. Как оборвыши ходят, а рожи счастливые! Бурлаки с картины Репина и то лучше одеты. А эти на ходоков похожи. Помнишь «Ходоки у Ленина»? А Семиполый, стало быть, у них - вождь. И выглядит соответствующе: костюмчик с иголочки, причёсочка, кейс в руке. Наверное, бабками набит, как думаешь?
- Чего фантазировать? Пойдём да спросим! Возьмём его за жабры! А ещё недавно убогим прикидывался – в лаптях с онучами ходил. Артист!
- Шапокляк на говно изойдёт! Зоя эта. Интересно, она уже видела? Небось уже донос куда надо строчит. Ладно, собирайся, поехали.      
    Афанасий и не предполагал, что участковый пойдёт на принцип. Полицейские решили сперва справиться у консьержки. Обычно они всё про всех знают. Зашли, представились, предъявили. Всё, как положено. Толик взялся фиксировать. Алевтина Николаевна полушёпотом, постоянно озираясь по сторонам, с опаской поведала, что, по её мнению, всё началось с того, что на Афанасия оказали влияние. Некто Коля-Уголок и его приятель Насморк (имени она не знает) – это точно они его с пути истинного сбили. А их, в свою очередь дед один на зоне, когда срок за хулиганку мотали. Их тогда по 213-й привлекли за беганье в трусах-носках посреди бела дня: кого-то ловили, наверное. Сначала зырили через гаджеты, каким-то хитрым способом, выбирали жертву, а потом накидывались. У них пистолеты с несмываемой краской были. Помечали избранного и радостно убегали. Иногда довольно агрессивно: до рукоприкладства несколько раз доходило. Естественно! - Кому же понравится, когда дорогую одежду портят! Несколько машин таким же образом осквернили. Отсюда и срок. Их года два не видно было. Потом появились. – Как шёлковые! Тише воды, ниже травы – и все такие благостные… - Даже удавиться хочется! С Афанасием в одной школе учились. Встретились, поговорили. – И вот – пожалуйста! – Сидит в лаптях и онучах! А так-то он раньше нормальным был! Ничего такого!
- Скажите, а аэроплан у него есть? – поправил фуражку капитан Воронин.
- Ну, знаете… Я, пожалуй, пойду. Сами тут. Нечего! Я вам всё сказала. У моей сменщицы спросите, она тут дольше меня работает. У неё смена через два часа начинается…
- Погодите, мы не хотели вас обидеть. И у неё тоже спросим. Нам для полноты картины.
- Да откуда я знаю?! Спросите, тоже… Но поговаривают, что он по ночам приземляется с парашютом прямо во дворе. Значит, прыгает откуда-то. Чтоб свидетелей не было, стало быть.
- А где мы можем найти этого вашего Колю с Насморком? – вкрадчиво поинтересовался Годунов.
- Они в соседнем парадном живут, у них квартиры на соседних этажах. Лучше там поспрашивайте, на крыльце всё время кто-нибудь да сидит, скамейка никогда не пустует.
     Консьержка расписалась в протоколе, и Годунов с Ворониным, поблагодарив Алевтину Николаевну за храбрость и помощь следствию, отправились разыскивать подозреваемых. Тех, как и следовало ожидать, дома не оказалось, зато удалось застать мать одного из них. Как оказалось, её сын давно завязал с прошлым и никаких веществ больше не употребляет. Что после колонии Игорь (он же Насморк), как и его друг Колька сильно изменились – за ум взялись. Оба обзавелись в общине невестами.
- Что за община? Уж не Афанасий ли Семиполый сподобил? – вылупились стражи порядка.
- Афоня? Ха-ха-ха! – рассмеялась она, - они обратились в старообрядчество после колонии, там их дед Василий склонил к вере, старообрядцы они. Вот адрес – там у них что-то вроде церкви и зал для собраний. Тут рядом. Вы часам к семи туда приходите, они примерно в это время с работы возвращаются. А телефонов у них нет, они гаджетами не пользуются. По религиозным соображениям.
   Встретились. Поговорили. Николай с Игорем подняли Годунова на смех:
- Да вы что, гражданин начальник! Афанасий? Лётчик? Да не может такого быть! Он же ботаном всегда был. Да, мы периодически видимся, одноклассники как-никак. И живём по соседству, - он нормальный парень, книжек только много вредных читает. Но это за ним всегда водилось, ещё со школьных времён, - теребил куцую бородёнку Николай (ex-Уголок).
- Это он нас подсадил в своё время на компьютерные игры, здорово залипали тогда по сетке. Он потом в армию ушёл, ну а мы… Сами знаете, наверное, - подхватил Игорь (ex-Насморк).
- Я слесарем на заводе, а Игорян у нас – сварщик. Нет! Какая ещё секта?! Афанасий далёк от этого. Он даже яйца на пасху не красил! Я не в курсе ни про какие секты. Он просто человек весёлый.
- И умный. Только ерундой всякой занимается: мыкается-мыкается, всё найти себя пытается, шатает его из стороны в сторону. Мы предлагали ему к нам присоединиться – не захотел. Никто и настаивал особо. Зря вы на него бочку катите – не при делах он. Точно вам говорю. На счёт бабы не знаю. Афанасий про это не упоминал, ну а мы в душу к нему и не лезли.
     Староверы расписались в протоколе и откланялись. Годунов с Ворониным решили, что на сегодня пока достаточно. У одной из скамеек ещё побеседовали с престарелыми обитателями двора. Один дедок вообще заявил:
- Он из малочисленных, по-моему. Отсюда и блажь.
- Да ладно! Думаешь, он вообще один? Единственный представитель малой народности, так сказать? Поэтому его так и колбасит? – подхватил другой.
- Да-да! Я читал, их совсем мало осталось. Как индейцев! И Афанасий этот… Он – как последний из Могикан. Вполне может оказаться и вождём. А что?
- Или шаманом. Мы же свечку не держали, может он кошек ест! У меня на днях Барсик пропал, так есть у меня подозрения что…
    И старики принялись спорить, выясняя к какой же редкой национальности принадлежит фамилия «Семиполый». Опера отошли от спорящих. Борис потянул Воронина за локоть, зашептав:
- Господи! Так вот пообщаешься с контингентом… Чего только не услышишь! Интересно, они на ходу придумывают, или просто – чтоб отстали?
- А, если, действительно, - из малочисленных?
- Какие нахрен индейцы?! Сидел человек за компьютером… А тут ему с неба в голову - бабах! «Мотай, мол, ноги бинтами и в лаптях ходи». В онучах то есть. – Всё просто! А нам теперь расхлёбывай. Пойдём, нам ещё кучу отчётов составлять.
    А в участке их уже поджидали… Как только Годунов с Ворониным начали работать над отчётами в кабинет постучали.
- Здравствуйте, разрешите представиться. Майор Петров. Мы из параллельного ведомства, - отрекомендовался вошедший в штатском и предъявил корочки.
- ФСБ? Чем обязаны высокому визиту? – неприятно удивился Борис, - Вы сказали «Мы», будет ещё кто-то из вашей конторы?
- Да. Мы с коллегой, я имел ввиду. А вот и он.
    На пороге появился ещё один в штатском. С усами.
- Майор Петров! – представился вошедший, - я из того же ведомства.
- У меня полное ощущение дежавю, - посмотрел Борис на Воронина, - вы что братья?
- Никак нет! Однофамильцы! Просто так совпало, - бодро ответил Петров первый, пододвигая себе стул.
- А, конечно же! Как же я сразу-то не догадался, - с иронией в голосе развёл руками Годунов.
- Да! Мы вообще не родственники. Давайте обойдёмся без ваших шуточек, капитан Бодунов, - серьёзно отреагировал усатый Петров, - или мы будем работать вместе, или обойдёмся без вас. Совсем без вас. Это понятно? И полиция тоже вполне без вас справится.
- Не Бодунов. Годунов – моя фамилия. Мы ничего такого не имели… против вас, - сглотнул горечь Борис, - извините.
- А выглядите как Бодунов! Вид у вас…
- Весь день на ногах, товарищи майоры, с населением работали. Теперь вот отчёты пишем…
- Короче, поступил сигнал от гражданки… По глазам вижу – догадываетесь от какой.
- Зоя Ивановна! – хором выдохнули опера, - житья от неё нет! На соседа, наверное. Мы как раз по этому поводу и работали весь день. Справки по этому Семиполову навели, с жильцами поговорили, с товарищами. Он – чист, придраться не к чему! Так что зря эта вздорная баба напраслину наводит.
- То, что справки навели, это хорошо. Нам не придётся лишнюю работу делать. Прошу предоставить копии ваших изысканий. А зря – не зря, уж позвольте нам решать, капитан Бодунов, это уже не в вашей компетенции. Наши специалисты проанализировали предоставленные материалы и сделали соответствующие выводы. Афанасий Семиполый есть никто иной как агент влияния западных спецслужб. Спящий, до поры до времени. Теперь пробудился и начал действовать. Во всех сюжетах с его участием отчётливо прослеживается чёткая логическая последовательность действий. Мы их почерк хорошо изучили. До поры до времени он успешно прикидывался простаком-неудачником, а получив сигнал от кураторов, начал действовать.
- Годунов моя фамилия! Борис Фёдорович. Как у царя.
- Какого Бориса-царя?! – спародировал Петров первый Юрия Яковлева из комедии Леонида Гайдая и рассмеялся. Борис тоже невольно улыбнулся. Лёд между ними начал таять.
- Сегодня у Семиполого первый рабочий день после отпуска. Вот список, вам распечатать? Там родственники и друзья из местных. Про коллег мы ничего не успели выяснить. По словам соседей, к нему никто не приезжает. Они, по крайней мере, не видели. Девушек тоже домой не водил…
- На работу к нему завтра поедут. И к родственникам тоже. Скоро получим разрешение на прослушку телефона.
- Лихо вы за него взялись. А парень и не подозревает во что влип. Я думаю, это какое-то чудовищное недоразумение, - предположил Борис, - ну как-то уж совсем не вяжется то, что вы сейчас наговорили, с тем молодым человеком, с которым я беседовал. Ну вот – не верю! Не хочу верить.
- Ваше право. Учтите за подозреваемым установлена слежка, попытаетесь предупредить… Я вам тогда не позавидую. Просто продолжайте выполнять «пока ещё свою» работу и не вмешивайтесь в нашу, - посоветовал Петров усатый.
- Время сейчас тревожное, война идёт, знаете ли, террористы мосты взрывают, дроны где ни попадя летают, поезда под откос пускают… А Семиполый ваш… Во всех роликах его рожа. И своими действиями он передаёт послания той стороне. Это же очевидно! Вы прямо наивные как дети малые! Неужели не видите? Мы пытаемся расшифровать эти послания.
- Товарищи майоры, вы просили копии. Готово! – протянул Анатолий распечатанные листы одному из Петровых.
- Отлично. Будем держать связь. Я надеюсь, мы поняли друг друга?
- Так точно, товарищ майор.
     Когда оба Петрова ушли, Борис в сердцах ударил по столу кулаком:
- Эх! Чёрт! – и уже спокойно грустно посмотрел на Воронина, - Толик, пойдём выпьем…

     Первый рабочий день прошёл не шатко не валко. Туда-сюда и уже обед. Скучно и тоскливо, как всегда. Вечером консьержка поманила его через своё окошечко пальцем и по секрету сообщила о визите полицейских по его душу. Афанасий поблагодарил пожилую женщину и пожелал ей здоровья. Их визит насторожил его. Что происходит? Неужели его невинные шалости переросли в нечто большее, раз вызвали интерес у полиции? Ситуация усугубилась ещё и неожиданным поздним визитом Игоря с Николаем.
- Афоня, готовься к шухеру. Они копают под тебя. Сегодня двое копов приходили. Вопросы задавали, - поведал Николай.
- Скорее всего по чьей-то наводке. Это чувствуется. Ты бы поаккуратней. Они ушлые, если им скажут, то накопают обязательно. Это как пить дать! Даже то, чего не было. Может, тебе свинтить на время куда? Мы тебя можем в общине приютить, но не на долго.
- Спасибо, мужики. Да мне вроде как не зачем прятаться, ничего такого за мной нет, не понимаю…
- Смотри. Когда поймёшь, может, уже поздно будет. Ну, мы тебя предупредили. Удачи.
    Да уж, - нахмурился Афанасий, - что за кашу я замутил? Неужели палку перегнул? Это же был просто сон. Игра на публику, не более. Ладно, утро вечера мудренее, - решил Афанасий и лёг спать. Сон долго не приходил, Афанасия мучали тревожные мысли. Заснуть удалось лишь в третьем часу ночи.
    Какое-то давящее чувство. Будто ему на грудь навалилось что-то тяжёлое и тёмное, и давит, давит, шипит змеёй прямо на ухо:
- Зависть? Да что ты можешь знать о зависти, мальчишка! Тебя не должно было там быть, это место предназначалось мне. И только мне!
      Афанасий проснулся весь мокрый от пота. Потянулся за телефоном. Блин! И проспал-то всего полчаса. Что за… Повинуясь смутному порыву он вскочил с кровати и подбежал к двери. Прильнул к глазку и увидел на площадке её. Зою Ивановну, соседку из квартиры напротив. Это она в первый раз тогда полицию вызвала. С неё всё началось. А теперь она стоит в чёрном балахоне напротив его квартиры посреди ночи с пустым коромыслом на плече и беззвучно шевелит губами. Впрочем, почему беззвучно? Просто через дверь не слышно. А может, это она шипела мне на ухо, пока я спал? Теперь-то не сплю, вот и не слышу. Ишь ты, вырядилась как дура, ещё и коромысло зачем-то приволокла – это же совсем из другой оперы! Что, ведер пустых  не нашлось? Ведьма, тоже мне! Стоп! Воспитательница в том сне предупреждала на счёт завистниц и про палки в колёса говорила. А эта придурошная что же, коромысло мне в колёса пихать собралась? Да… Совсем кукухой поехала, желчью мозги разъело по ходу. И о каком месте она мне на уши шипела?
    Афанасий попереминался ещё немного у двери, нервно похихикал. Но, положа руку на сердце, ему было отнюдь не до смеха. Предстояло разобраться наконец – во что же он вляпался? Да… Наломал дров на свою голову. Первым делом надо снять все деньги – с карточных счетов. Все накопления. Могут заблокировать в любой момент. Есть горький опыт. Помнится, тогда совсем без копейки остался, да ещё в другом городе. Однофамилец всему виной оказался, у того куча кредитов просроченных. А судебные приставы разбираться не стали, просто арестовали счета и всё. Набегался тогда по инстанциям. Не плохо бы ещё номер телефона сменить, пароли в аккаунтах поменять… Но это с утра уже.
     Весь следующий рабочий день Афанасий провёл как на иголках. Заказал в банке деньги, а что смог, поснимал в банкоматах. Сменил пароли. Обнаружил несколько попыток взломов. Купил новую симку без регистрации и вставил в свой старый кнопочный телефон. Позвонил Витьке. Тот был в панике:
- Слушай, Афоня, меня пасут, по ходу. Вчера двое приходили. Нет, на ментов не похожи. Из другой конторы, ФСБ, может быть. Про тебя всё спрашивали. Оставили визитку, на случай твоего появления. Чтоб позвонил, значит. Обязали докладываться. Про наши постановки с переодеванием они ничего пока не знают. Но это вопрос времени, массовку по программе распознавания лиц на раз-два-три вычислить можно. Тем более, что ребята у меня личности медийные. Ну и что, что в гриме! Всё равно вычислят. Я пока сказал, чтоб не высовывались. У нас спектакли со следующей недели стартуют. Что делать – ума не приложу! Наворотили мы дел!
- Не переживай, Витёк, прорвёмся! У тебя карту не заблокировали ещё? Нет? Слушай, я тебе переведу свои остатки? Хорошо. Встретимся на нашем месте. Почему с этого номера? Меня прослушивают, кажется. Телефон быстро сдыхает и шумы какие-то непонятные. Поэтому я со своего старого звоню. Запиши мой новый номер. Пока так, а потом посмотрим. Думаю, это не на долго.
- Откуда такая уверенность?
- Предчувствие у меня, знаешь ли…
- А не твои ли давешние предчувствия привели ко всему этому?
- Кто же мог знать, что моя соседка сущей ведьмой окажется! Сейчас я точно знаю – помощь придёт. Я в это верю.
- Дай то бог, а то крутятся возле студии типы подозрительные, меняются периодически. Ветошью прикидываются. Ладно, переводи мне на карту, встречаемся в восемь. Пока.
    И ведь как в воду глядел! На следующий же день к вечеру все счета оказались заблокированы. Но Афанасий-таки успел всё обналичить. В конце дня шеф на ковёр вызвал:
- Афанасий, тут спрашивали о тебе…ты во что-то вляпался? – спросил начальник.
- Нет-нет, что вы! Как можно? Это какая-то ошибка, скорее всего. Кому я мог понадобиться? – искренне удивился Афанасий.
- Они в обед приходили, с коллегами твоими разговаривали. Меня попросили характеристику на тебя написать, пригрозили выемкой документов! Ошибка говоришь?! – вскочил шеф, - а если партнёры узнают? А в Telegram просочится, что тогда? И увольнять тебя запретили! Так ты хоть под присмотром. Что мне с тобой теперь делать?
- Как что? Понять и простить. Зарплату можно ещё увеличить, я, если что, возражать не стану, честно-честно. Ещё было бы не плохо рабочий день несколько сократить….
- Ты пошути у меня ещё! Да! И штрафовать тебя нельзя теперь до особого распоряжения! За что мне это?! Иди работай! Пока… Как только это всё кончится, я тебя точно уволю.
- Да ради бога! А пока, будьте любезны, не повышайте на меня голос, Павел Сергеевич. Вы ведь всё-таки мой начальник, и я действовал исключительно по вашему распоряжению.
- Ах ты ж!.. – еле сдержался шеф, - ладно иди с глаз долой.
    Афанасий сам не ожидал от себя такой прыти. Ну надо же самого шефа на место поставил! А раньше, бывало, на цыпочках мимо его кабинета пробирался - как бы не нарваться ненароком, не попасть под горячую руку. Так что что во всём есть свои плюсы.
    Вскоре и он заметил за собой слежку. Возле дома появился чёрный микроавтобус с затемнёнными стёклами. Из него периодически вылезали какие-то личности, усиленно делали вид, что просто прогуливаются по тротуару возле его парадного. Довольно комично всё это выглядело из окна, особенно, когда уже знаешь: кто они такие, откуда и зачем пожаловали. Никаких решительных действий они не предпринимали.
    Афанасий набрал номер сестры. Она мужем жила в пригороде, у них сын в школе учится. Сейчас каникулы. Виталика отправили в лагерь на месяц, куда-то в Карелию. Полина даже поздороваться ему толком не дала, сразу орать в трубку начала:
- Афанасий, во что ты на этот раз натворил? Ещё и нас втянул! Приходили двое, тобой интересовались, расспрашивали. Не вздумай к нам приезжать! Нет! Нам не нужны неприятности, сам выкручивайся! У меня сын!
- Так Виталик же в лагере, ты говорила…
- Да! И они знают в каком! Мне страшно за него! И всё из-за тебя! Если я не сообщу о твоём звонке… Кто знает, что они могут с ним сделать?!
- Виталиком пугают? Вот сволочи! Не волнуйся, не думаю, что эти черти пойдут на такое. А о моём звонке можешь сообщать смело, я на это, собственно, и рассчитываю. Скажи мол просился пожить. А ты не пустила. Сделаешь?
- А тебе ничего не сделают? С тобой всё в порядке будет?
- Надо же! И тебе не всё равно? Польщён. Оказывается, кто-то волнуется. Чудеса, да и только! Ладно. Бойтесь дальше. Пока.
    Афанасий думал всю ночь: где искать эту Воспитательницу, о какой-такой инициативе она говорила? Сам не заметил, как уже под утро заснул. Сплошной сумбур и непонятки в голове. И вдруг – бац! Просыпается с совершенно чётким планом действий. Никакого ликования не было. Он просто спокойно заварил себе кофе, закурил и стал тезисно набрасывать план действий. Несколько раз переписывал, дополняя деталями и отшлифовывая формулировки, пока наконец всё не оформилось в блестящую и стройную операцию.
- Итак, перед вами последняя часть Марлезонского балета, господа. Заключительная! И да поможет нам бог! – торжественно воскликнул Афанасий, - жребий брошен.
     Утром он отправил голосовое сообщение своему начальнику и предупредил, что немного задержится. Тот, понятное дело, возражать не осмелился бы. Афанасий никогда раньше не испытывал такого чувства уверенности как сейчас. Ни малейшего намёка на сомнения в своей правоте! Он вышел из дома и стремительно направился к цели. Понятное дело, просто так пройти мимо вражеского микроавтобуса он не мог. Подошёл к дверям и начал причёсываться перед непроницаемыми окнами как перед зеркалом. Немного покорчил рожи, высунул язык и расплылся в хитрой улыбке, воображая реакцию своих жандармов внутри. Они наверняка там все офигели.
    Где, как не в детском саду, следует искать Воспитательницу? Это же очевидно, ёлки-палки! Тут рядом как раз есть подходящий. Там очень много зелени. Время ещё было раннее, шести не было. Людей там быть не должно. Афанасий перемахнул через забор и огляделся. Тихо. Он прошёл по территории ещё немного и, услышав скрип, пошёл на звук. На низенькой красной деревянной скамеечке сидела она-самая, Воспитательница, собственной персоной! Ей явно было не удобно, с её-то ростом – колени на уровне ушей. В неизменном красном платье.
- Ба! Мальчик Афанасий пожаловал! Мой спаситель! Нашёл, всё-таки. Случилось что? Говори, не стесняйся, только помоги мне подняться, а то ноги уже затекли. Неудобно тут…
- Здравствуйте, уважаемая Воспитательница! – протянул Афанасий обе руки и помог даме подняться. Она взяла его под руку, и они немного прошлись, чтобы женщина размяла ноги.
- Я пришёл просить помощи…
- Знаю. Видела: обложили тебя по полной.
- Есть подозрения, что это дело рук моей соседки. Она на меня зуб точит, пыталась мне в голову залезть. Не понимаю, в чём я перед ней виноват?
- Ещё бы ей на тебя не злиться! Она полгода этот портал выстраивала, готовилась. Ведьма она! Причём очень сильная!
- Зоя Ивановна?
- Ну, это в миру она Зоя, а так у неё совершенно другое имя и в слух его лучше не произносить. Она хотела заставить нас работать на себя. С помощью колдовства. А тут ты нарисовался! И тебя в портал засосало вместо неё, чему все мы бесконечно рады. Высшие силы выбирают достойных. А Зоя осталась на обочине, её выплюнуло обратно. Ей было отказано. Вот и злится. Не привыкла проигрывать, тем более, таким юзерам как ты. Тебе следовало бы её опасаться, но у неё ничего не получилось. Её колдовство на тебя не действует. Почему – не знаю. Видимо, у вселенной на твой счёт свои планы. Она просто в бешенстве от этого. Поэтому Зоя и решила действовать чужими руками, да и ты помог своими выходками, натолкнув её на мысль. У тебя есть план?
- А как же! Должно всё получиться, будет весело.
- Весело – это хорошо! Мы с моими мальчиками любим повеселиться!
     Афанасий достал распечатку плана. Воспитательница пробежала глазами по пунктам и прыснула со смеху.
- Ого! Уважаю! Ты уже не мальчик, но муж! Ребятки! – захлопала в ладоши Атаманша, и со всех сторон стали стекаться бородачи. Прораб Зураб выступил вперёд.
- Есть работёнка, мальчики. Маэстро Афанасий написал весёлый водевиль, повеселимся?!
- Повеселиться мы завсегда не против, госпожа Воспитательница, - поклонился Зураб сперва ей, а потом столь же почтительно Афанасию. Остальные последовали его примеру.
     Афанасий наметил начало операции на пять часов вечера, раздал указания и велел без его команды не начинать. Народу во дворе должно быть в это время много – пятница же. Зоя обычно приходила с работы около семи. Как раз этого времени должно было хватить. Роли чётко были распределены. Афанасий пригласил поучаствовать Виктора с веб камерой.
     Днём Афанасий позвонил участковому и пожаловался на то, что соседка установила у него в квартире незаконную шпионскую аппаратуру, а также на общей площадке. Ещё поведал, что к ней в квартиру зачастили мигранты, и есть подозрения, что она их тайно прописывает у себя, тем самым легализуя их незаконное пребывание на территории Российской федерации. И что жильцы просят немедленно произвести проверку.
     Около трёх часов по полудню в участок курьером были доставлены подписные листы с полутора сотней подписей с требованиями о немедленной проверке неблагополучной квартиры Зои Ивановны. В Управление по контролю за оборотом наркотиков ГУ МВД доставлена телефонограмма, что по такому-то адресу осуществляется торговля наркотическими средствами прямо с колёс. Заключительная часть Марлезонского балета началась.
     Без пятнадцати пять Афанасий дал отмашку о начале операции. Сам он устроился на скамеечке напротив своего парадного. Виктор с камерой расположился рядом. 
- Ну, Витька, первый пошёл! Мотор, камера! – хлопнул в ладоши Афанасий.
      Какой-то невысокий человек восточной наружности появился во дворе дома. С кучей пакетов в руках. Он подошёл к дверям парадного и поинтересовался у старушек на скамейке:
- Уважаемые, здесь ли находится квартира номер семьдесят два? – с сильным среднеазиатским акцентом, - я жить теперь там буду.
      Старушки сильно удивились. Ещё бы! Уж они-то прекрасно знали, кто там живёт. Азиат вошёл в холл, но был остановлен бдительной консьержкой, которая никак не хотела впускать приезжего дальше. На что тот достал документы и продемонстрировал штамп с пропиской. Той ничего не оставалось делать, как скрепя сердце, пропустить внезапного жильца. Через десять минут во дворе появился ещё один, в тюбетейке и со свёрнутым в трубочку старым матрасом под мышкой. Та же картина, но на этот раз консьержка попыталась встать грудью перед лифтом. Да силы были не равные. И с документами у того всё в порядке. Потом ещё и ещё. Поток мигрантов не ослабевал.  Кто с матрасом, кто с баулами, один с тачкой. Бедная Алевтина Николаевна просто не знала, что ей делать. Номера Зоиного телефона у неё не было. Потом вспомнила, что участковый ей свою визитку оставлял. Она судорожно набрала его и, захлёбываясь, затараторила, что дескать у Зои в квартире начал функционировать какой-то притон, или что-то в этом роде. А мигранты всё шли и шли.
    А Витя это безобразие в прямом эфире выкладывал в интернет. Изредка Афанасий появлялся перед камерой и комментировал происходящее. А сам между делом отслеживал реакции пользователей в домовом чате и на районном новостном телеграм-канале. Появились первые гневные высказывания о резиновых квартирах и теневом бизнесе по легализации незаконных мигрантов.
     Из микроавтобуса, забыв про конспирацию, повылезали агенты. Один даже остановил очередного свежепрописанного с матрасом и долго его о чём-то расспрашивал. Проверил документы и отпустил. Тут же начал куда-то названивать.
     В участке полиции тоже начался переполох. Начальство увидело, что происходит по известному адресу в прямом эфире. Годунов с Ворониным тут же засобирались на выезд. Им в помощь вызвали ещё и машину Росгвардии. Они прибыли где-то в половине седьмого. Немного поспрашивали очевидцев и поднялись к злополучной квартире. Всего консьержка насчитала что-то около шестидесяти человек с пожитками, потом сбилась со счёта. Росгвардейцы не стали дожидаться пока Годунов дозвонится до хозяйки. На звонки и стуки постояльцы в квартире не реагировали, и доблестные гвардейцы принялись ломать дверь. Прибыл ещё один наряд на счёт жучков. Когда дверь взломали и никого внутри не обнаружили, то с досады принялись варварски производить обыск с пристрастием. Вскоре появилась и хозяйка. Она прыгала и визжала за спинами росгвардейцев, хватала за форму, пытаясь их остановить, но всё было бесполезно – те уже вошли в раж, и на пол летело всё, что попадалось под руку. Наконец прибывшие полицейские успокоили неистовых росгвардейцев, и те покинули разгромленную квартиру. Начался более детальный обыск. Были найдены и запрещённые приборы для слежки, изъят домашний компьютер (по частям). Слава богу жёсткий диск оказался цел. Афанасий сидел на лестнице возле своей квартиры и терпеливо ждал, когда спецы отсканируют его квартиру на предмет жучков. Они управились примерно за час: нашли два микрофона и одну видеокамеру.
   В это время вокруг микроавтобуса стал собираться стихийный митинг, и Виктор переместился поближе. Какие-то люди в медицинских масках бегали вокруг служебного транспорта с плакатами типа «Здесь торгуют наркотиками». Двое в штатском попытались их отогнать, но митингующие, немного покричав разбежались сами, предварительно обклеив микроавтобус стикерами: «Наркотики по низким ценам», «Оптовая база для закладчиков», «Наркокурьерская служба». Потом появились другие. С десяток человек выстроились в очередь к микроавтобусу, а ещё одна группа расположилась на газоне рядом, они расселись в кружок вокруг продавца с весами. Продавец взвешивал пакетики и раздавал собравшимся, а его подручный фиксировал всё в тетрадке. Виктор всё это снимал и выкладывал в сеть, медленно удаляясь подальше от места скорой облавы.
    И она не заставила себя долго ждать. Во двор въехала полицейская машина с мигалкой и следом автобус со спецназом ФСКН «Гром». За ним автозак. Буквально пять минут – в всё было кончено. Все лежали рожами вниз под дулами автоматов. Выволокли и тех, кто был в микроавтобусе. Те пытались возмущаться, трясли корочками, но не тут-то было - бойцы разбираться не стали. Всех скрутили и затолкали в автозак. Виктор снимал на почтительном расстоянии. Бородачи весело улыбались из зарешёченных окон автозака и строили очевидцам рожицы. Через пять минут все уехали. Во дворе стало тихо. Виктор позвонил Афанасию. Тот через некоторое время вышел во двор.
- Такого шоу здесь ещё не было. Воображаю, что сейчас в сети твориться! – воскликнул Афанасий, - с меня подписку взяли и повестку вручили. Во вторник надо явится для дачи показаний в качестве потерпевшего. Пойдём-ка, Витёк, пивка выпьем.
- С удовольствием! А с этими что будет, с бородами, которые? – убирая камеру поинтересовался он.
- А ничего не будет! Выкрутятся. Исчезнут, то есть. По одному – для пущего веселия. А вот тем, кто за нами слежку устроил, придётся долго объясняться, откуда у них в карманах оказалось столько злого белого порошка, и в тайниках, любезно устроенных моими маленькими бородатыми друзьями по всему микроавтобусу. По винтику разбирать придётся!
- Слушай, Афанасий, а откуда они? Где ты их откопал, таких прытких?
- Ну, как тебе объяснить? Они не местные. Скажем так: я им в своё время услугу оказал, а они, в свою очередь, отблагодарили. 
 
    Зою в участок забирать в тот вечер не стали. Выписали повестку и взяли подписку о невыезде. На всякий случай оставили дежурить двоих сотрудников в холле. Аппаратуру всю изъяли для проведения следственных действий. Даже телевизор вынесли. Дверь временно вставили обратно – вернее то, что от неё осталось. На следующий день Зоя вызвала бригаду рабочих, те привезли и поставили новую более прочную, укрепили косяки.
    На шпионской аппаратуре, найденной в квартире Афанасия, были обнаружены потожировые следы Зои Ивановны, а на жёстком диске её компьютера файлы с записями из квартиры соседа, также съёмки с площадки, где находятся их квартиры. И на них отчётливо видно, как мигранты один за другим заходят в её квартиру, отпирая дверь своими ключами. Но что странно! – Из квартиры так никто и вышел! А, судя по записям, там на момент взлома должно было находиться шестьдесят три человека. Но никаких посторонних следов, кроме хозяйкиных, обнаружено не было! Да… Есть над чем голову поломать… Позже выяснилось, что в квартире, помимо самой хозяйки, прописаны аж двести сорок два человека. Прислали бумаги из районного Отдела вселения и регистрационного учёта граждан. При проверке открылось, что почти все прописанные являются либо уже умершими, либо вообще никогда не существовали на белом свете. Одним словом, всё по классике – получается, что Зоя Ивановна коллекционировала мёртвые души. Работники Отдела вселения разводили руками: они тут совершенно не причём, гражданка Чудинова Зоя Ивановна к ним не обращалась, и они в упор не помнят, чтобы кого-либо к ней прописывали. Уж такую аферу они бы сразу заметили!  Но зачем гражданке Чудиновой столько мёртвых душ у себя прописывать? Вот в чём вопрос!
    Допрос обвиняемой ничего не дал: упёрлась, что она никого к себе не прописывала, и всё тут! Её подставили, говорит. И аппаратура шпионская не её! Зачем ей следить за каким-то там соседом, который вообще, по её словам, ничего из себя не представляет. Он просто жалкая ничтожная личность! Тьфу на него!
    Бились, бились, но так ничего и не добились. Мотив её поступков был совершенно не ясен! Афанасий тоже дал показания. Сказал, что не знает, когда в его квартире были установлены устройства слежения, он о них даже не догадывался. Тем более, что это дело рук Зои Ивановны. Заявление на свою соседку по поводу незаконной прослушки и наблюдения он писать отказался. Сказал, что претензий не имеет. Поведал также, что никаких мигрантов раньше у квартиры Зои Ивановны он не видел. Алевтина Николаевна тоже заверила, что раньше никаких подозрительных личностей к гражданке Чудиновой не ходило. Это был первый раз. И куда исчезла толпа переселенцев из её квартиры, она тоже не знает: чёрного хода в парадном нет, чердак запирается на замок, а с седьмого этажа никто не выпрыгивал, иначе - она бы услышала. Короче, следствие зашло в тупик. А спустя две недели выяснилось, что все бумаги из районного Отдела вселения и регистрационного учёта, приобщённые к делу, сами собой аннулировались – следователь из своего сейфа достал уже совершенно пустые бланки! А записи с мигрантами, входящими в квартиру Чудиновой, стёрлись, и по словам экспертов восстановлению не подлежат. Доказательной базы – ноль! В отделе паника! Но опера-то всё помнят, лично эти бумаги в руках держали, читали. Остались только распечатки протоколов и записи, сделанные от руки, видеозаписи допросов. Но это же не один суд не примет! Дело решили приостановить до появления новых фактов. 
     Зою только привлекли по УК РФ Статья 138.1. Незаконный оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации. Ей грозил солидный штраф или принудительные работы. Но и эта угроза её миновала: техсредства просто исчезли из хранилища улик. Таким образом, и это обвинение рассыпалось. Все ответственные получили по выговору и неполному служебному соответствию.
     А что же с наркотическими средствами? А там – было ещё веселее! После того, как всех задержанных привезли в ИВС, их всех в течении суток допрашивали, по очереди вызывая к следователю. Приехали оба майора Петровых со своим начальником. Долго беседовали с руководством Управления по контролю за оборотом наркотиков ГУ МВД и после долгих разговоров на повышенных тонах отпустили участников слежки, предварительно изъяв улики из их карманов. У них было найдено по шесть пакетов с белым порошком у каждого, сделаны смывы с рук и взята на анализ кровь. Микроавтобус отдавать наотрез отказались, дескать он уже в руках у экспертов и с ним работают.
    Но вот какое странное дело: при погрузке в автозак было ровно двадцать задержанных, не считая фээсбэшников, а в ИВС привезли только восемнадцать. Спрашивается: куда могли деться в дороге двое? Списали всё на невнимательность при погрузке. Но как все разом могли ошибиться? Не понятно! Задержанных распределили по камерам и по очереди выводили на допрос. Но после того, как все были допрошены, протоколов оказалось только шестнадцать! Следователи головы сломали, раз за разом пересчитывая задержанных по камерам. Всё время получалось разное количество! Естественно, в сторону уменьшения. А когда их осталось около десятка, плюнули на всё и отправились пить кофе, списав всё на переутомление и недосып. Утром всех шестерых бородачей выстроили вряд и начали допрашивать, куда мол делись остальные? Спросили первого, а тот лишь глазами хлопает:
- Не знаю, начальник, я спал всю ночь. Ничего не видел и не слышал.
     Спросили второго:
- Где твой сосед по камере, сволочь? Куда ты его дел, собака сутулая?
- Я уснул, гражданин начальник. Может, пока я спал он вышел куда…
- Как это вышел? Камера заперта! Да что тут происходит, мать вашу?! – орал дежурный, - что мне начальству теперь докладывать? «Может, вышел куда» - передразнил дежурный задержанного.
- А вы что скажете, черти? – заорал он на надзирателей, - просрали задержанных!? Всех поувольняю нахрен!
    Ещё через сутки в камерах ни осталось ни одного задержанного. ЧП в Управлении! Никто их никуда не выпускал. Наоборот: после первых исчезновений их стали охранять ещё истовей! По двое возле камер дежурили. Менялись через каждые два часа, чтоб глаза не замыливались. В камерах ведётся видеонаблюдение. А что толку? Были люди – и нет людей! Чертовщина какая-то! Хорошо хоть допросить успели. Потом видеозаписи до дыр просматривали… Всё правильно: вот сидит человек на шконке, и в следующий момент – его уже нет! Поздняк метаться! Записи подлинные, никакого монтажа и склейки. Это и специалисты подтвердили.
    Зато порошок, изъятый из тайников микроавтобуса и из карманов задержанных оказался чистейшим кокаином. Высшей пробы! В общей сложности пятнадцать килограмм триста грамм. Отправили параллельно в две независимых лаборатории. Там подтвердили. Особо крупная партия, однако! Но допрашивать было уже некого. ФСБ своих допрашивать не разрешила. Ими уже вплотную служба собственной безопасности занималась. Хотя толку в этом тоже никакого не было. Все трое хором утверждали, что никого в микроавтобус не пускали, там всё время кто-нибудь находился, и подкинуть наркотики им никто не мог. Тем более уж незаметно оборудовать тайники! Понятное дело, их от работы отстранили. Обоим Петровым чуть было не объявили неполное, но передумали, когда узнали о таинственном исчезновении всех задержанных из ИВС Управления по контролю за оборотом наркотиков, и посмотрели запись. Тут явно происходит что-то из ряда вон. Решили, что противостоять таким силам операм было просто не под силу. В общем выписали по выговору за срыв операции и дело переквалифицировали. Теперь этим случаем будут заниматься совсем другие структуры. А Петровым велели сдать материалы дела, слежку за Семиполым прекратить, счета разблокировать, но какое-то время отслеживать транзакции, прослушку снять. Да, и главное – не реагировать больше на доносы гражданки Чудиновой, ибо у неё самой рыльце в пушку оказалось. А Семиполый… Да будь он хоть трижды шпион – такого дела ему при всём желании не провернуть – он всего лишь человек! Кишка тонка!
     Кстати, спустя месяц решили ради интереса ещё раз проверить изъятый кокаин. Он оказался на половину разбавленным мукой, о чём было немедленно доложено руководству. Решили тогда мониторить качество продукта раз в десять дней. Выставили усиленную охрану, установили видеонаблюдение. Но не смотря на все меры предосторожности, с каждой проверкой содержание сложного метилового эфира бензоилэкгонина в порошке неуклонно падало пропорционально росту количества муки. В общем, домониторились до стопроцентной пшеничной муки за полтора месяца! Правда хорошего качества, из твёрдых сортов. Даже без намёка на хотя бы следовые количества экгонилбензоата (кокаина, то бишь)! Вот такие пироги…

    После всей этой эпопеи Афанасий ещё раз встретился с Воспитательницей и её мальчиками в известном месте. Поблагодарил за помощь.
- Ну, это – так… Лишь малая часть того, что мы могли бы для тебя сделать, просто ты грамотно и очень точно сформулировал задачи. Как это у вас там по компьютерному называется? – почесал Зураб бороду.
- Промпты! Команда или запрос при работе с нейросетями. Весьма полезный навык. Пригодился. А что теперь будет с Зоей? Она ведь наверняка догадывается, кто всё это устроил.
- О ней не беспокойся, не пропадёт. Мы просто показали, что ни нас, ни тебя ей трогать не стоит, а то можем и до конца довести начатое, - лукаво улыбнулась Воспитательница, - не сами, конечно, но с помощью твоих промптов. Теперь готовься.
- К чему? – не понял Афанасий, - всё же кончилось.
- Напротив. Всё только начинается. Тот злой порошок вовсе не исчез в никуда, он потенциально ещё висит над нами. Долго я не смогу его удерживать. Его надо перевести во что-то другое…
     Афанасий задумался.
- Перевести в другую форму! Понимаю. Закон сохранения энергии!
- Сечёшь! Самое простое – в деньги или золото.
- Одна форма энергии переходит в другую. Золото отпадает – его просто так не продашь. Деньги тоже отследить могут, да и прибить из-за них могут, если узнают. Хотя, если с миру по нитке и мелкими купюрами, то может и прокатить. Только не всё сразу. По чуть-чуть. Это возможно? Скажем, раз в месяц по полтора процента от стоимости товара. Тогда я смогу их незаметно пристроить. Такое возможно? По сколько это, интересно… - достал смартфон Афанасий, - по двести двадцать девять с половиной грамм в месяц получается. Итого, на пять с половиной лет растянется. Ну так как?
- Вполне, маэстро! – хлопнула в ладоши Атаманша, - первая партия сгорела в купюры. Они у тебя дома под подушкой. Ну что ж, нам пора к себе. Заглядывай к нам как-нибудь, потанцуем. Уж больно ты ловко с бубном управляешься, ноги сами в пляс пускаются.
    Деньги действительно оказались у него под подушкой. Этого вполне себе хватит на месяц. Если не шиковать, конечно. Дожидаться пока начальник найдёт за что его уволить, Афанасий не стал. Сыграл на опережение. Написал по собственному желанию. Решил, что больше «на дядю» работать не будет. С нейросетями он и раньше баловался, а раз уж все отметили его талант к грамотному написанию промптов, то тут уж, как говориться, сам бог велел. Разместил резюме. И стал работать на дому. Параллельно помогал Виктору в его студии, которая впоследствии с его помощью, стала полноценным альтернативным театром. Поставил в качестве режиссёра несколько спектаклей, которые, что называется выстрелили. А потом любезно согласился принять пост художественного руководителя, и по совместительству, главного режиссёра. Виктор же, как он всегда и мечтал, занял директорское кресло и в творческий процесс уже не вмешивался.
     Первое время после всего случившегося Афанасий избегал встреч с Зоей Ивановной. И завидев её на улице издали, сразу сворачивал в другую сторону. А перед тем, как выйти из дома всегда сначала смотрел в глазок. Много раз Афанасий представлял их встречу. Думал, что скажет. В глубине души он чувствовал вину перед ней: за то, что невольно сорвал её планы, за разгромленную квартиру, за то, что выставил активистку в нелицеприятном виде на всеобщее обозрение, и в конце концов, - её чуть не посадили из-за него. Хотя, она первая начала, и всё вышеназванное вполне заслужила. Но всё же…
     И вот однажды они всё-таки встретились. Не мог же он вечно от неё бегать! Соседи, как никак, на одном этаже живут. Он чуть не сбил её с ног, когда, задумавшись, выходил из магазина.
- Ой, прошу прощения, Зоя Ивановна, - густо покраснел Афанасий в смущении, - задумался, не заметил…
- Ничего-ничего, дорогой сосед, - попыталась улыбнуться соседка, - давненько я вас не видела, уж не избегаете ли вы меня, - хитро прищурилась ведьма.
- Нет-нет, что вы… Дела, знаете ли… Чем тогда всё кончилось? Ну, с милицией-то? Меня потом в участок вызывали…
- Не надо ходить вокруг да около, Афанасий, я всё знаю. И что это вы милицию вызвали, и что якобы у вас нашли эти, как их там, жучки…
- Но ведь действительно нашли! С вашими отпечатками, и записи из моей квартиры на вашем компе.
- Вот только не надо мне тут! Это же вы всё организовали, ваших рук дело, я точно знаю! Меня нельзя обманывать, - угрожающе двинулась она на него, - но ничего, я вас прощаю! Спасибо, что заявление писать не стали и от показаний отказались. Ух, и зла же я была на тебя! После всего, что мы пережили, можно и на «ты» теперь. Очень ты меня обидел тогда, все планы порушил. Но я оказалась не готова к такому повороту…
- Заметьте, вашими же…твоими же методами! Я не стремился занять твоё место. Так сложилось, что они выбрали меня, а не тебя.
- Знаю. Чего уж теперь. Можешь меня больше бояться, проехали. Хотя мне очень и очень жаль! Обидно, да ладно, - махнула Зоя рукой, - ты всё равно мне не по зубам оказался, кто бы мог подумать? Мне!
- Знаешь, Зоя, только не смейся, я много думал… И хочу дать тебе один совет… Думаю, тебе следует завести кошку! Просто уверен!
- Ты? Мне - совет? Кошку, говоришь? Ишь ты! – рассмеялась она, - кошку! Извини, не ожидала. А ведь как в воду глядел! Приму к сведению, конкурент. Ну надо же! Кошку! Если только ты мне поможешь выбрать! У тебя чутьё – я это вижу, ты не ошибёшься с выбором.
- С удовольствием! Ну что, Зоя Ивановна, мир? – протянул Афанасий руку ведьме. Та немного помялась и протянула свою ладонь. Они пожали друг другу руки.
- Мир! – с любопытством посмотрела она на Афанасия, - ты домой? Вот и отлично, тогда помоги мне, пожалуйста, донести пакеты с продуктами, товарищ бывший лапотник.
    Афанасий взял у соседки тяжёлые пакеты, и заклятые друзья неспеша побрели к дому.

9 июня 2025 г.