То, что вышло из зарослей

Денис уныло ковырял пюре в своей тарелке.
Три дня прошло с того момента, как квадрокоптер запечатлел жуткую физиономию паркового обитателя. Однако, на следующий день видео таинственным образом исчезло с карты памяти коптера. Денис не помнил, чтобы он удалял её. Но карта памяти была пуста. Он просканировал карту всем, чем только смог придумать, но не нашёл даже следов словно коптер ничего и не записывал. В голову закралась мысль: "А не схожу ли я с ума?" Но он отчётливо помнил и парк, и запись. Но то существо словно взглянуло на него через дисплей и стерло все о себе.

В итоге долгожданный подарок был заброшен на полку – ни малейшего желания запускать его снова у именинника больше не было. Даже вид коробки вызывал неприятный холодок под ложечкой.

Мамин голос заставил оторваться от тягостных мыслей:
– Ну, что ты там раскопать хочешь, археолог? Ешь уже! И круги под глазами – как у панды. Опять до ночи в своем компьютере сидел? – Она потрогала его лоб. – Температуры вроде нет… Может, витаминов попить?
– Да нормально я, мам, – буркнул Денис, не поднимая взгляд от тарелки. Он не мог объяснить, что ночью просыпался от ощущения чужого взгляда, наблюдающего за ним. А когда подкрадывался к стеклу – во дворе было пусто. Только тени от фонаря колыхались. Но чувство преследования не отпускало. Особенно вечером. ОСОБЕННО вечером.

В школе было не легче. На уроке географии, пока учительница Татьяна Васильевна монотонно вещала про тектонические плиты, Денис наклонился к Назару, сидевшему за соседней партой:
– Назар, ты… ты не замечал ничего странного? Последние дни?
Назар, обычно вечно ерзающий и шумящий, вдруг замер. Он медленно повернул голову, и Денис увидел в его глазах знакомый отблеск тревоги.
– Странного? – тихо переспросил Назар. – Типа… как будто за тобой кто-то ходит? По пятам? А оглянешься – никого?
Денис закивал так, что заломило шею.
– Да! Вот именно! Вечером особенно. У меня такое чувство, что кто-то за окном… смотрит.
– У меня тоже, – прошептал Назар, побледнев. – Вчера из школы шел, по нашей тихой улице. И четко слышал шаги за спиной. Обернулся – пусто. Побежал – и шаги побежали! Я чуть не обделался! Думал, до дома не добегу.

Взгляд учительницы упал на них:
– Мальчики! Парта – не беседка! Может, всем расскажете, что там такое интересное вы обсуждаете?
Ребята сконфуженно втянули головы в плечи и замолчали.
- Не хотите поделиться? Тогда, Назар, к доске! Расскажи нам про зоны субдукции!
Назар поднялся, бросая Денису взгляд, полный немого ужаса – не столько от географии, сколько от общего осознания: ОНО вышло из парка. И теперь следит за ними.

Вечером Денис пытался отвлечься. Запустил новую миссию в любимой стрелялке. Графика шикарная, спецэффекты оглушительные, но… он ловил себя на том, что взгляд раз за разом скользит к окну. Занавески были плотно задернуты, но это не помогало. Ощущение незримого присутствия за стеклом было таким же плотным и тяжелым, как одеяло. Он вырубил компьютер раньше обычного. Тишина квартиры, прерываемая только храпом отца из соседней комнаты, стала вдруг зловещей.

– Так больше нельзя, – шептал Денис в телефон Назару, забившись с ногами под одеяло. – Оно явно не ушло. И оно знает, где мы живем.
– А что делать? – в голосе Назара слышалась паника. – Родителям сказать? Они же не поверят! Подумают, что мы опять какую-то ерунду придумываем после истории с парком.
– Не поверят, – согласился Денис. Мысль о том, как он будет объяснять маме про зеленокожего монстра с фасеточными глазами, который теперь дежурит под окном, была абсурдной. – Надо… убедиться. Устроить засаду, получить доказательства. Может, узнать, что ему нужно.
– Ты с ума сошел?! – Назар чуть не закричал в трубку. – Оно же… ОНО! Из парка!
– А что, ждать, пока оно нападет? Думаешь, оно только пугает и ничего больше не сделает? Я думаю, оно выжидает, ищет подходящий момент. Я не хочу становиться добычей. Надо что-то предпринять. Приходи завтра ко мне, вдвоём все же не так страшно.

План был безумный. Но страх перед неизвестностью пересилил страх перед конкретным чудовищем. Назар, после долгих уговоров и напоминаний о мужской солидарности (и тайне парка), сдавленно согласился.

Следующий день тянулся мучительно. Денис еле дождался вечера, когда пришёл Назар, сумевший уговорить родителей отпустить его на ночевку. Мальчики до самой темноты обсуждали планы, но ничего конкретного придумать на смогли. Основной план был в том, чтобы получить доказательства существования монстра, но как - непонятно. Ведь цифровое видео исчезло, а значит, любое другое видео и фото тоже могут исчезнуть. Но Денис вспомнил, что в кладовке валяется старый отцовский полароид. Чем черт не шутит - вдруг он сохранит фото. Аппарат все еще функционировал, Денис умел с ним обращаться - отец научил. Осторожно, чтобы не разбудить уже уснувших родителей, Денис нашел агрегат на полке в кладовке и притащил полароид в свою комнату, а по дороге прихватил с кухни скалку. Назар встретил его оружие скептически взглядом, но промолчал.

Они затаились в Денисовой спальне. Свет выключили. Оставили только узкую щель в занавесках, дающую вид на кусочек двора и тротуар под окном. Сидели на полу, спиной к стене под окном, затаив дыхание. В ушах стучала кровь, гулко отдаваясь в тишине. Тиканье будильника на тумбочке звучало как удары молота.

Прошел час. Два. Ноги затекли. Назар начал клевать носом. Денис уже сам начал сомневаться в своем плане. Может, им просто показалось? Может, это нервы? Он уже собирался шепнуть Назару, что пора валить домой, как…

Щелчок.

Тихий, едва различимый. Как будто маленький камушек ударился об асфальт под окном.

Денис резко ткнул Назара локтем в бок. Тот вздрогнул, широко раскрыв глаза. Они поднялись с пола, вытянут шеи и вглядываясь в щель между занавесками.

Во дворе было темно. Фонарь через дорогу отбрасывал длинные, искаженные тени. И сначала им показалось, что это просто еще одна тень – высокая, невероятно худая, неестественно вытянутая. Но тени от фонарей не двигаются сами по себе. Не поворачивают голову плавным, прерывистым движением. Не останавливают свой беззвучный взгляд прямо на щели в занавесках.

Оно было здесь. Существо из парка. Стояло на тротуаре, метрах в пяти от стены дома, наполовину скрытое тенью от старой яблони. Зеленоватая кожа сливалась с мраком, но контуры – острые плечи, огромные, неестественно развернутые уши, впалая грудь – были видны. И самое страшное – там, где должны были быть глаза, отражали слабый свет фонаря две огромные, выпуклые, абсолютно черные и, казалось, пустые полусферы.

Оно просто стояло. И смотрело. В окно.

В груди у Дениса все сжалось в ледяной ком. Видит ли их существо? Знает ли о них? Он не мог пошевелиться. Не мог вдохнуть. Рядом Назар дрожал мелкой дрожью, как в лихорадке. Крик застрял в горле, превратившись в беззвучный стон. Они считали себя охотниками, а теперь чувствовали себя мышами, прикованными гипнотическим взглядом змеи.

И тогда существо сдвинулось. Не пошло – а словно скользнуло по тротуару, бесшумно и плавно, приближаясь к дому. Его движения были угловатыми, лишенными человеческой плавности, словно кости скрежетали в суставах. И затем начало карабкаться по стене к их второму этажу, как чудовищное насекомое.

Оно добралось до окна и прильнуло вплотную к стеклу. Теперь его можно было рассмотреть во всех жутких подробностях: глубокие морщины на безволосом черепе, ноздри-щелочки, огромный, плотно сжатый рот с тонкими бескровными губами. И эти глаза – огромные, черные, бездонные, в которых не отражалось ничего, кроме темноты и… странного, нечеловеческого любопытства, смешанного с холодной злобой. Оно наклонило голову, будто изучая преграду. Даже через стекло от него несло запахом сырой земли, прелых листьев и чего-то… металлического, как ржавчина.

Денис сжал скалку так, что пальцы побелели. Назар судорожно сглотнул.

Существо медленно подняло длинную, костлявую руку с неестественно тонкими пальцами, заканчивающимися черными, острыми как бритва когтями. Оно коснулось стекла кончиком когтя. Скрип был тихий, но в мертвой тишине комнаты он прозвучал как нож по стеклу.

Тык.

Потом еще. Тык. Тык.

Оно водило когтем по стеклу, словно пробуя его на прочность. Черные глаза не отрывались от щели в занавесках, от двух замерших фигурок за ней. Взгляд был настолько пронзительным, что Денису показалось, будто коготь скребет не по стеклу, а прямо по его позвоночнику.

Мальчики переглянулись - это шанс. Денис отпустил скалку и медленно поднял полароид. Аппарат щелкнул, делая снимок...

И в тот же миг глаза существа сузились до тонких черных щелочек. Его огромный рот распахнулся, обнажая ряды острых, игольчатых зубов. Из горла вырвался не крик, а низкий, хриплый, животный рык, больше похожий на шипение разъяренной кошки, но в десятки раз громче и злее. Оно рванулось вперед, ударившись плечом и головой о стекло!

БАМ!

Стекло дрогнуло, зазвенело, но выдержало. Существо отшатнулось, яростно тряхнув головой. Потом снова бросилось на окно, бьющееся в бешенстве, царапая стекло когтями, пытаясь прокусить раму, издавая тот жуткий, нечеловеческий шипяще-рычащий звук. Его тень металась за стеклом, огромная и уродливая.

Денис и Назар вжались в стену, обнявшись в ужасе. Полароид выпал из рук Дениса, глухо стукнувшись об пол.  Слезы текли по их лицам, но кричать они не могли. Горло было сжато ледяным обручем страха. Они слышали, как в соседней комнате отец Дениса кряхтел во сне и поворачивался на другой бок. Он ничего не слышал! Ничего! Как будто беснующееся за окном чудовище существовало только для них двоих.

Эта адская какофония длилась вечность. Может, минут сорок. Может, час. Существо не унималось. Оно билось о стекло с яростью загнанного зверя, оставляя на нем мутные разводы слюны и царапины от когтей. Казалось, еще немного – и стекло не выдержит…

Внезапно со стороны улицы раздался громкий, недовольный мужской голос:
– Эй! Ты там! Чего шумишь? Люди спать хотят!
Видимо, кто-то из жильцов дома напротив, разбуженный грохотом, выглянул на балкон или в окно.

Существо замерло на мгновение. Его лысая голова резко повернулась в сторону голоса. Черные глаза сузились еще больше, фокусируясь на новой цели. Злобное шипение стихло, сменившись низким, угрожающим урчанием. Оно отступило от окна Дениса, его взгляд был теперь прикован к дому напротив.

Денис рискнул выглянуть в щель. Существо медленно, как паук, спустилось со стены и поползло по тротуару, скользя в тени домов, направляясь туда, откуда раздался голос. Оно двигалось с хищной целеустремлённостью, плавно, почти не касаясь земли и сливаясь с тенями. Скоро они его уже не видели, оно скрылось в темноте. И ночь замолчала.

– У… уходит? – прохрипел Назар, не веря своим глазам.
Денис только кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Чувство облегчения было мимолетным. Его сменил новый, еще более жуткий холодок. Оно выбрало новую цель. Они сидели, старательно вслушиваясь и вглядываясь в ночь, боясь услышать снова то, чего слышать не хочется.

Хоть мальчики и были перепуганы, но усталость и нервное напряжение сделали своё дело - они уснули, прижавшись друг к дружке.

Утром их разбудили крики во дворе. Перекрывая друг друга, звучали голоса людей и выла сирена подъехавшей полицейской машины. Денис и Назар, бледные и невыспавшиеся, подошли к окну, осторожно выглянули наружу.

Внизу, на тротуаре, возле подъезда дома напротив, лежало тело. Натянутое брезентовое полотно не скрывало очертаний мужчины. Из-под края полотна виднелась рука в рукаве домашней пижамы и лужа темной, почти черной крови, медленно растекающейся по асфальту. Полицейские оцепляли место, разгоняя зевак. Среди соседей шепотом передавалось одно имя – Петр Сергеевич, пенсионер, живший на первом этаже. Тот самый, кто вчера вечером крикнул из окна.

Денис встретился взглядом с Назаром. В глазах друга читался тот же немой ужас и вопрос. Они знали. Знали, что случилось. Знали, кто это сделал.

Но когда мама Дениса, позвав их на завтрак, спросила: «Вы что-нибудь слышали ночью? Странный шум был?», оба мальчика покачали головой.

– Нет, мам, – тихо сказал Денис, снова глядя только в тарелку. – Мы крепко спали.
Молчание было их щитом. И их приговором. Потому что они знали: существо из парка никуда не делось. Оно было здесь. Оно видело их в окне. И оно обязательно вернется.