Нарцисс Араратской Долины. Глава 163

Марго, весь тот апрель 1999 года провела в городе Стамбуле, куда её направил на повышение квалификации, её международный американский банк. Она работала в этом банке с осени 1998, после того как вернулась из Бостона, где проучилась два года в одном довольно престижном колледже; куда даже приезжал сам Далай-лама, встречей с которым Марго потом сильно гордилась. В Америке же, Марго не собиралась далее оставаться, ибо она там испытывала сильную ностальгию по весёлой московской жизни. Забегая вперёд, надо сказать, что в этом знаменитом банке она будет на хорошем счету, и её оттуда не уволят; и её даже будут конкуренты переманивать в другие иностранные банки, обещая более щедрые бонусы. Марго так и проработает там, куда её привела Судьба, все так называемые «нулевые», более десяти лет, гордясь своей работой. Главный офис этого банка будет находиться в центре Москвы, рядом с Тверской, на улице имени одного писателя Г., которого я очень любил читать в детстве. Марго достигнет там некого потолка в своей банковской карьере, после чего у неё наступит духовный кризис, и она решит уйти из этой сферы; уйти в, так сказать, некий «дауншифтинг». Вероятно, виной тому могла быть неожиданная смерть, от сердечного приступа, одного из её сотрудников, которого звали «Заич», с которым Марго дружила, и которому было всего лишь 38 лет. И моя будущая супруга решит вскоре поменять свою жизнь (и мою в том числе), и стать вальдорфским педагогом. Опять же, я тут забежал далеко вперёд, в 2011 год, когда наше московское бытие не предвещало ничего дурного; и нам всем казалось, что это будет длиться скучно долго, и в мире ничего такого не будет происходить; и мы станет частью Запада и всего, так называемого, глобального мира, которым управляют умные политики и мудрые бизнесмены…

                В городе Стамбуле Марго проживала в шикарном отеле «Хилтон», и была всем крайне довольна. Она часто ходила на гигантский стамбульский Гранд-базар, где много чего накупила, и привезла в Москву две больших сумки подарков для друзей и родственников. Весёлые улыбчивые турки её не особо донимали, да и Марго всегда ходила с мужчинами, со своими сотрудниками. Не местной молодой женщине одной ходить там, конечно же, не рекомендовалось. Ну, это понятно, - такое даже наблюдалось и в советских городах - Ереване, Тбилиси, Баку; и в этом смысле, Восток есть Восток; и там женщинам нельзя особо расслабляться, позволяя себе одеваться в легкомысленные наряды; тем самым провоцируя выброс гормонов и помутнение разума у представителей мужского пола. Даже в летней Москве, это вызывало лично у меня довольно сильную озабоченность, а что тут говорить о тех же турках, грузинах, армянах, которым сам Бог повелел такими быть…                Стамбул очень понравился Марго (даже намного больше, чем Бостон), и она там побывала в разных исторических местах. И, конечно же, на неё произвела большое впечатление мечеть Айа-София (в прошлом Собор Святой Софии), которую первый президент Турции, Кемаль Ататюрк сделал музеем в 1935 году,  вероятно желая тем самым показать свою цивилизованность и европейскость. Впоследствии Айя-София вновь стала мечетью, уже в 2020 году, при двенадцатом президенте Эрдогане, что вызвало в европейский странах, и в особенности в Греции, сильное недовольство и даже возмущение. Президенту же Эрдогану было глубоко наплевать, на мнение европейской общественности, ибо он пошёл своим путём, не видя Турции в так называемой Европе, а скорее ему хотелось, чтобы Европа стала небольшой провинцией Великой Турции, как этой мечталось когда-то османским султанам…

                Ну, а той весной 1999 года, президентом был толстый, лысый и добродушный Сулейман Демирель, которого турки любили, сочиняли про него анекдоты и звали Папой (Баба). Демирель всё время любил повторять смешную фразу – «Вчера это было вчера, а сегодня это сегодня» (Дюн дюндюр, бугюн бугюндюр); и во времена его президентства  премьер-министром Турции впервые стала женщина, красавица и философ Тансу Чиллер, к великому удовольствию европейски настроенных турок.  Будущий президент Эрдоган же в ту весну сидел в уютной прохладной тюремной камере с прекрасным видом на голубой Босфор. Посадили его за какой-то там стишок, который он прочёл перед большой аудиторией. И это при том, что он был мэром Стамбула!.. В этом стихотворении одного поэта-пантюркиста, мечтавшего о Великом Туране, военные увидели призывы к свержению светского правительства и нарушение турецкой конституции. Будущий президент Турции тогда легко отделался, и ему дали всего лишь 120 дней тюрьмы, принимая во внимание его искреннее раскаяние и статус мэра. Вот такое вот удивительное тогда было время, когда Турция подавала большие надежды на вступление в, так называемое, ЕС…

                Храм Святой Софии был построен в тридцатых годах VI века при византийском императоре Юстиниане. Его возводили несколько лет чуть ли не 10 тысяч рабочих, согнанных со всей Византии. Это было неким Чудом Зодчества, архитекторами которого были, как утверждают историки, два грека, - Исидор Милетский и Амфимий Тралльский. А перед этим, суровый Юстиниан в крови утопил восставших горожан, когда вспыхнуло так называемое восстание «Ника»: народ был сильно недоволен высокими налогами и, сжигая роскошные виллы и дворцы, захотел избрать другого, более покладистого, императора. В общем, вероятно, мучимый угрызениями своей христианской совести, Юстиниан решил на сгоревших развалинах воздвигнуть сей шедевр мировой культуры. Что сильно опустошило императорскую казну и вызвало недовольство местных богачей, которых Юстиниан обложил ещё большими налогами. А вскоре пришла чума, которая унесла жизнь каждого второго византийца.  Возможно, языческие боги были сильно недовольны императором, который нетерпимо боролся с язычниками и еретиками, и ещё воздвиг сей прекрасный христианский храм, который своим величием затмил Храм царя Соломона. И в это же время наблюдалось сильное похолодание из-за извергнувшихся где-то там языческих вулканов. Опять же, это всё не очень проверенные факты и я бы не стал всему верить и доверять…

                А через 900 лет молодой и энергичный султан Мехмед Второй захватил Константинополь, и велел превратить великий православный собор в мечеть. Все внутренние росписи и мозаики замазали краской, чтобы они не смущали глаз правоверных мусульман. И тут надо этому султану сказать спасибо, что он не снёс это Чудо, и не устроил на этом священном месте какой-нибудь гарем, конюшню или базар. Всё-таки, не все турецкие султаны были малокультурными дикарями! В своей цивилизованности некоторые даже превосходили европейских монархов. Султаны учили французский язык, сочиняли стихи, выпивали французские и итальянские вина. Разумеется, им приходилось постоянно вести войны с неразумными соседними народами, не желавшими обращаться в истинную веру и платить налоги на развитие великой Османской империи, коя просуществовала более 600 лет. Помнится мне, нам в советских школах, ничего не рассказывали про османских султанов, и чем один султан отличался от другого. Все эти султаны для нас были на одно бородатое свирепое лицо и, к примеру, Мехмед Третий мало чем отличался от Мурада Четвёртого. Считалось, что султаны, в основном, жили в своих гаремах, ублажали прекрасных наложниц и душили шёлковым шнурком своих многочисленных родных братьев, чтобы те их не свергли. Делами же империи занимались хитроумные и коварные визири, которых то и дело убивали злобные янычары, коим иногда задерживали зарплату…

  В общем, надо сказать, Османская империя не считалась  прогрессивной и, в этом смысле, её существование всем соседям сильно мешало существовать и развиваться. Хорошо, что в этой молодой империи, которая приводила в ужас Европу, со временем началась коррупция, и султаны окончательно погрязли в разврате и пьянстве. Османская армия, можно сказать, утратила свою безоглядную мужественность и воевала без былого азарта. Ихние аскеры полюбили играть в карты, нарды, курить кальян и выращивать в своих огородах вкусные дыни. Никакая наука там не развивалась, и свои Ломоносовы там не появились. Все налоги уходили на строительство разных там прекрасных дворцов, садов и мечетей. При этом, в империи проживали многочисленные евреи, армяне, греки, славяне! Но, почему-то, эти народы так и не смогли себя там реализовать, и создать что-нибудь всемирно-значимое. Мы не знаем ни одного выдающегося османского писателя, философа, композитора, художника, математика, физика, химика… и так далее. Мы знаем только великого османского архитектора и инженера, которого звали Мимар Синан; который возводил мосты и мечети в XVI веке; и который родился, судя по всему, в армянской семье (греки утверждают, что он был грек). Были ещё, конечно же, османские поэты, художники, певцы, актёры, дервиши и музыканты. Но, увы, они не оказали никакого влияния на, так сказать, европейскую культуру… Если, не брать, конечно же, турецкие ковры, сабли и многочисленные чудесно расписные вазы, тарелки, чайники, и золотые и серебряные украшения, которые создавали талантливые османские ремесленники и художники…

                Османские поэты сочиняли стихи на малопонятном османской языке, который, потом, президент Ататюрк реформировал, чтобы сделать его по настоящему турецким. Он велел убрать из него все арабские и персидские слова, и заменить их какими-то придуманными турецкими филологами словами, и писать нормальными понятными европейскими буквами. Все заимствованные слова убрать не удалось, так как тогда пришлось бы заново весь язык изобретать. Поэтому даже слово «китаб», что в переводе означает «книга», арабского происхождения. Про президента Кемаля Ататюрка я, пожалуй, писать много не буду. Это была личность довольно противоречивая, хотя и прогрессивная. Он хотел турок сделать настоящими европейцами (как наш царь Пётр Первый), но, увы, прожить ему удалось не так много (всего лишь 58 лет), ибо Ататюрк любил и выпить, и покурить, и мало следил за своим расшатанным здоровьем, и не слушал мудрые советы еврейских врачей. Атарюрк не успел сделать всего, что задумал. Турция так и осталась восточным государством с элементами, так называемой, европейской демократии. Там, конечно же, проходят выборы. И даже появился хороший писатель Орхан Памук, которого европейцы наградили Нобелевской премией. Однако… турки, затаив некую обиду и печаль на европейскую общественность, медленно, но верно возвращаются в свои былые славные времена, когда их все уважали и сильно побаивались; и когда султаны были главней многих монархов, и от их переменчивого настроения зависела судьба Европы…