Он вернулся

                Посвящается
                Что бы помнить

  Как-то тихо и не особо заметно прошла в свое время информация, что Он уехал, не дожидаясь общего сбора. Так же тихо, в один январский вечер, он вернулся в мою жизнь. Без салютов, парадных построений, в начищенных до зеркального блеска сапогах, без толп школьников с цветами, без важных, с холеными от переживаний «за судьбы своей Родины» лицами в пиджаках запрещенных марок из дорогого сукна, без дипломов, корреспондентов, спасателей, скорых помощей. Просто, в сумраке вечера, тихо и незаметно, он пришел к заснеженному порогу моего дома.

  Единственное, что я успел сделать после его звонка – это немного разгрести снег перед домом и затопить баню. Здороваясь и обнимая его на этой импровизированной площадке в голове, крутилось только одно: «Слава Богу». Уже дома, на свету я понял, что он очень сильно похудел. Потом заметил хорошо скрываемую хромату на одну ногу. Главное его почти невозможно было узнать. И дело не в короткой? почти под лысого стрижке и даже не в покрывших лицо морщинах. Он как-то весь, целиком, совсем состарился, совсем. Да, он не был молодым, когда уезжал, но такого его увидеть было страшно. Еще страшнее стало, когда он стал показывать свои фотографии оттуда. Их было очень немного, в хронологическом порядке, и на каждой он становился все старее и старее. Отпечаток происходящего все глубже вгрызался в него, становясь его сущностью и изменяя его навсегда. Изменяя его тело, мысли, душу. А главное глаза.
 
  Каждый раз, когда они возвращаются, среди них есть немного таких, именно с такими глазами. Они приходили с Афгана, с Чечни, из всех серьезных точек. Они ездят в автобусах, гуляют с детьми, стоят в очереди на кассу в магазине, но это люди, особой военной специальности – она меняет глаза. Человека с такими глазами никогда не спутаешь ни с кем, это его пожизненная метка от Бога, за ту работу, которую он делал. Вспоминая наши встречи до, я ловлю себя на мысли, что не мог представить его именно в этой роли, но жизнь, как всегда, внесла свои коррективы.

  Как и дед рассказывает крайне мало, больше про быт, погоду, как там сейчас и почему он здесь. И не понятно или он пытается себя оправдать, или все же рад, что для него, пускай и так, но все закончилось. Всех сослуживцев он зовет по позывным, гордится тем, что свой он получил от своего командира – это знак большого уважения. Он у него так и забит вместо имени в мессенджере – это до сих пор его имя. Это знак: «Он все еще там». Тихо надеюсь, что это пройдет и когда-нибудь я увижу этот Позывной, хотя бы через черточку с именем.
 
  Как бы он ни старался, но иногда его срывает в воспоминания. Как сутки прибираешь блиндаж после ротации. Потому, что хоть пьяные на фронте долго не живут, но искоренить это не выходит, да и сильно никто и не пытается.   Как полчаса смотришь в небо, прежде чем доползти до туалета. Что на той стороне не такие и плохие войны, потому что от «отвлекающей» роты зачастую возвращается невредимыми человек тридцать.

  Спасибо товарищам, что скинулись и купили ему три ампулы, с которых он дотянул до эвакуации в «большой дом» после «приступа», где была уже нормальная чистая обстановка в блиндаже, образцовые окопы и даже был туалет с унитазом, который он не видел много месяцев.

  Он ни на что не жалуется, у него все в порядке. Нашел работу, повезло, что с госпиталя вышел без особых ограничений по здоровью, хоть и не годный из-за ранения, для продолжения службы. Еще больше стал дорожить своей и до этого любимой женой, что переживала, ждала, не мотала за зря нервы. Оказывается, не всем так повезло, мат и ругань в адрес родных, там оказывается не редкость. «Там вообще все не как в телевизоре» - говорит он: «Вы здесь ничего не знаете и это плохо. Это просто красивая картинка». Его мнение: «Там должны побывать все, должны понять, что это. Жена, дочка – все». Дед так никогда не говорил, хотя 41-45 в строю. Видимо люди тогда были другие…
 
  Начав защищать родину за долго до СВО, он четыре раза пытался получить «ветеранское» и пока получал отказ, так как не мог доказать факт ранения и потери здоровья, а не дезертирства. Не хватало какой-то справки, о которой там никто и не вспомнил. Он не злится, просто становится грустным рассказывая это. До места решения вопроса ему от сюда ехать почти трое суток – полмесяца в дороге только из-за бюрократии местных чиновников, которые далеко от фронта и у которых все хорошо, и без войны. А еще был вариант обратно, за бумажечкой….
 
  Война отучила его от эмоциональной раскачки. Реакция мгновенная, душа и тело все помнят, ждать нельзя, времени может не остаться уже через минуту. Поэтому, смех сразу заливной, слезы тоже, злость такая, что металл рядом деформируется. Все сразу и в момент, здесь. Потом может не наступить никогда. Не знаю можно ли к этому привыкнуть, но жена старается никуда его одного не отпускать. Ее СВО только начинается и она это понимает, сопровождая его в этой новой жизни.

  Парится он «как в последний раз». И в клубах пара видно, как сквозь его кожу, плотно обтягивающую жилистое тело, выходит вязкая, похожая на деготь субстанция и каплями срывается с тела в темноту у пола. «Значит отмоем, значит отогреем, значит вернем» - прописывается в сознании мысль: «Главное, что бы сам захотел. Но пока он там». Между делом рассказал, как на днях гулял с дочкой и на какой-то узкой улице столкнулся плечом с «широким» курьером который решил, что просто обязан проехать первым. А когда тот неожиданно для себя упал с велосипеда столкнувшись с «никчемным мужичишкой» и попер на него возмущаясь, только рука дочери не дала ему нанести уже отработанный не раз удар, который закроет любую проблему навсегда. Разошлись. Человек много лет изучающий джиу-джитсу - серьезный боец, но человек снявший барьер смертельного применения – это другой человек. В этот раз дурак отделался. Про многих мы никогда не узнаем, но земля явно станет чище. А главное может мы тоже станем чище? Пока среди нас люди с таким глазами, у нас нет выбора, мы обязаны ради них и ради тех, кого уже нет.

  Вспоминая эту встречу, часто ловлю себя на мысли, что: «Горжусь, что лично знаком с человеком решившим защищать русских людей, изначально, не за деньги, а по зову совести». Их не очень много, о них давно не рассказывают по телевизору. Но они есть и продолжают свой незаметный подвиг…

P.S. С пятого заезда документы все же оформили, больше вопреки, только благодаря недавнему указу Верховного Главнокомандующего.

P.P.S. На фотографии увидел его на каком-то тематическом мероприятии с наградами. В своем большинстве это днровские награды и среди них медаль «За Отвагу» – простое подтверждение мужества настоящего Война.

                02.2024

Не публиковал, наблюдал правоприменение ФЗ о дискредитации.