Так не бывает Часть 20

XX

Покупка загородного дома и двух скаковых лошадей была оформлена по всем правилам. Теперь их хозяевами с равными правами были Игорь и Вадим. Мария Степановна и Галя уехали в Москву. Друзья не только проводили этих милых и ставших родными женщин, но до этого помогли им собраться и отослать в Москву контейнер с вещами. Ленинградскую квартиру композитора закрыли до лучших времен. Игорь не взял с собой на вокзал Дона, посчитав, что прощание будет тяжелым испытанием и для Марии Степановны, да и для собаки.
- Прощайте, мои дорогие, - произнесла уже сидя в купе старая дама.
- Почему же прощайте, до свидания, – возразили в один голос Вадим и Игорь.
- Нет, нет, именно прощайте. Чует мое сердце, что не увидимся мы больше, да и любимый мой Ленинград я не увижу больше, но он навсегда останется в моем сердце, да и для вас там нашлось место, - Мария Степановна улыбнулась.
- Нет, нет, не возражайте. Это все слова. Я чувствую, что жить мне осталось недолго, но сердце мое спокойно. Я прожила хорошую жизнь. Все в ней было и любовь, и радость большая, и горя много, как у всех. Знаете, особенно больно хоронить своих детей, не по правилам это. Больно мне было очень, но пережила и это. Вот, я к Галочке еду, с правнуками поживу перед концом жизни своей,  сердце мое и отогреется. А вам спасибо. Рада, что познакомились с вами, рада, что и дом, и живность наша нашли достойных хозяев. С деньгами не торопитесь, когда получите, тогда и переведете, не одалживайте, особенно под проценты. Так, по моему, сейчас повелось. Не одобряю я этого. Как можно наживаться на чужой нужде? Раньше это только ростовщики делали, и их не уважало общество за это. Сейчас все иначе. Трудно мне, старой, перестроиться. Так это теперь зовется?
Все заулыбались. Галя обняла бабушку.
- Куда это ты засобиралась? Ты нам здесь, на земле еще очень-очень нужна. Правнуки тебя ждут, сказки твои ждут. Она у нас мастерица сказки волшебные рассказывать. У меня так не получается, – обратилась к друзьям Галя. – Пишите нам, как Донушка, как дом наш, лошади, как сами жить будете, что нового в Ленинграде будет происходить, пишите, а я отвечать буду.
- Обязательно будем писать, и Вадим, и я, да и Лариса, сестра моя, обязательно напишет. – Игорь поднялся, наклонившись, поцеловал обеих женщин.
- Нам пора, - по радио объявили, что провожающие должны покинуть вагон. – Да, чуть не забыл. Это вам тут мама на дорожку собрала, - он протянул пакет, не слушая возражений Гали.
Игорь и Вадим вышли из вагона, подошли к окну. В нем, как в рамке, опять, как в дни знакомства, голова к голове сидели бабушка и внучка, и чуть грустно улыбались друзьям.
«Нарисовать, обязательно нужно нарисовать», - мелькнуло в голове Игоря, и поезд тронулся.
- Будто кусочек сердца оторвался, – грустно сказал Вадим, смотря вслед уходящему поезду.
Все это промелькнуло в памяти Игоря, пока он ехал к другу. Деньги друзья перевели сразу, как только получили, и письма из Москвы в Ленинград писали часто, да и по телефону общение было налажено. Мария Степановна не ошиблась. По приезду она слегла и так и не выздоровела окончательно, все время прихварывая.
Игорь вздохнул. Удивительно хорошие сердечные люди попадаются ему на жизненном пути. Он и не мог вспомнить плохих людей. Все, и в школе, и в институте, и на работе, да и вообще по жизни, куда бы он ни ездил, куда бы его ни заносила жизнь, всюду он встречал замечательных людей, связь с которыми старался не терять, хоть изредка обмениваясь короткими письмами или телефонными звонками. Плохим поступкам людей всегда находились объяснения, просто жизнь их складывалась так, а не иначе, просто не справлялись достойно они с той или иной ситуацией. Игорь всегда старался при встречах с людьми, конфликтах с ними, встать на их место, посмотреть на ситуацию их глазами. Это помогало не обижаться, не озлобляться, сохранять с людьми добрые, дружеские отношения. А вот друг, истинный, которому Игорь верил и доверял до конца, до самой глубины души своей, у него был один – Вадя, теперь еще ставший ему родственником, чему он несказанно был рад.
От того, что он сейчас увидит дорогих и близких ему людей, хорошее настроение вернулось к Игорю.
За всеми этими раздумьями дорога промелькнула незаметно.
- Вот и приехали, – улыбнулся он Дону, выключая зажигание.
- Выходи, - он открыл псу дверь и вышел сам.
Он посмотрел на окна квартиры Вадима, и увидел улыбающуюся сестру, машущую ему. Он догадался, что они сейчас выйдут. Так и получилось. Минут через пять на крыльце появилось все дружное семейство: Вадя с Левушкой на руках и Лариса с большой корзиной. Корзину быстро водворили в багажник. Все расселись по местам: счастливое семейство сзади, а Дон гордо на переднем сидении.
До места доехали за разговором быстро и весело. Широкая асфальтовая магистраль как будто сама ложилась под колеса автомобиля. Заснеженный лес, стоящий стеной по обе стороны дороги, то и дело привлекал внимание пассажиров красотой отрывающегося вида. Еще не было двенадцати, когда въехали в поселок. До дома пришлось идти пешком, Снега насыпало почти по пояс, а дорогу никто не чистил. Видно, в дачном поселке сейчас никого не было. Дон бесстрашно бросился по знакомой дороге к дому, проваливаясь в пушистый, неутрамбованный снег почти по уши. При этом он громко лаял, будто приглашая всю компанию поскорее присоединиться к нему.
Машину закрыли и оставили возле первого домика, чуть отъехав от магистрали. Шли след в след, сначала Игорь утрамбовывал снег, потом Вадим, с Левушкой, восседавшим на его плечах, последней, смеясь и то и дело вскрикивая, шла Лариса.
До дома добрались мокрые, но веселые. Зайдя в дом, первым делом затопили камин, благо сухие дрова были приготовлены заранее. Сразу стало уютно. Переоделись в сухое, и сразу сели за красиво накрытый Ларисой стол. Все ели с удивительным аппетитом, особенно Левушка и Дон.
В комнатах стало так тепло, что стало возможно скинуть теплые свитера. Левушка с Доном перебрались на ковер, расстеленный у камина, обнявшись, незаметно для себя задремали, разомлев от его тепла. Лариса с Вадимом мыли посуду, смеясь и тихо переговариваясь друг с другом. Игорь один остался у стола, в комнате, ставшей родной и близкой, служившей ему уютным домом во снах, снившихся ему уже более полугода. Ему было хорошо и спокойно. Но вот сердце  почему-то щемила тоска. Все труднее было переносить одиночество его дневной жизни,  в сравнении с полноценной жизнью во снах, полноте общения с существом удивительным, прекрасной девушкой, думающей как он, ценившей то же, любившей жизнь, веселой и непосредственной, удивительно доброй ко всему живому в этом мире, от травинки и муравья до любимой ею лошади и обожавшего ее пса.
Игорю казалось, что ее дух витает в этом доме, что вот-вот откроется дверь, ведущая в сад, и войдет она, раскрасневшаяся и запыхавшаяся от быстрой езды, улыбнется ему ослепительной улыбкой, дарящей столько света, что он всегда в начале жмурился, потом пугался и пошире открывал глаза, боясь пропустить хоть минуту счастья любоваться ее улыбающимся лицом.
- Где же ты, моя половиночка? Где живешь, с кем дружишь, знаешь ли о моем существовании?
Как видно, он сказал это вслух, рядом стояли серьезные Вадим и Лариса и сочувственно смотрели на него.
- Простите ребята, я совсем не хотел портить вам настроение. Старею, наверное, сентиментальным становлюсь, - попытался отшутиться Игорь.
- Да ладно, не оправдывайся, все нормально и …
- И мы любим тебя, братик, - перебила Вадима Лариса, - она обязательно найдется, половиночка твоя. Иначе просто не может быть. Ведь правда, Вадя? – она с надеждой посмотрела на Вадима.
Он, ничего не говоря, обнял друга за плечи, сел рядом притянул к себе Ларису. Так и сидели они, обнявшись, за круглым столом и молча смотрели в огонь, непрерывно меняющийся, тихо потрескивающий в камине, дарящий тепло, объединяющий этих родных и близких друг другу людей.