Тамплиер. Глава Пятая. Часть Четвертая

   ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

  В последующие дни в Ашкелоне ничего существенного не произошло. Пленных мамелюков заковали в цепи и отправили рыть могилы для своих погибших товарищей. Время от времени небольшие группы бедуинов приводили на продажу новых пленников, волоча их за своими верблюдами.
  Кроме того, бедуины приносили новости об армии Саладина. Вопреки ожиданиям, он не пошел на Иерусалим; вместо этого, ослабил бразды правления, позволил своей армии разграбить местность между Иерусалимом и Ашкелоном. Похоже, он решил, что будет правильнее дать пограбить сейчас, перед его славной победой. Видимо, он был совершенно уверен, что не встретит врага на поле боя; он знал, что надежно запер гарнизоны франков в их крепостях и за стенами Ашкелона и Иерусалима. Похоже, он дал насытиться грабежом, чтобы после падения Святой Город не был осквернен его воинами. Как бы там ни было,  об этой своей ошибке он будет жалеть все десять лет.
   В замке Ашкелона собрался военный совет. Король Балдуин восседал на троне- носилках за голубым муслиновым пологом, так что был виден лишь его силуэт. Ходили слухи, что у него начинают загнивать кисти рук и вскоре он совсем ослепнет.
  Великий магистр Одо де Сент Аманд занял место по левую руку короля, позади главы Ордена сели Арн и два магистра крепостей из Торон де Шевалье и Кастель Арнольд. Справа от носилок тяжело опустился в кресло епископ Вифлиемский, а вдоль стены заняли места палестинские бароны, с которыми король заключил союз в своей отчаянной попытке вести войну. За спиной епископа висел Истинный Крест, распятие, украшенное золотом, серебром и драгоценными камнями.
  Истинный Крест  служил гарантом победы, когда его приносили на поле боя, именно этот вопрос занимал более всего времени и считался наиболее важным.
  По мнению братьев Балдуина и Балиана д’Ибелинов, самых высокородных среди присутствующих баронов,  выносить   Истинный Крест, на котором страдал и умер за грехи людей Наш Спаситель, на битву, в которой нельзя победить, можно сравнить  с богохульством.
  На это епископ Вифлиемский возразил, что ничто не может более ясно подкрепить мольбу к Богу о чуде, чем взятый с собой Истинный Крест, и тогда только чудо Господне спасет их.
  Балиан д’Ибелин ответил, что насколько он понимает, нельзя договориться с Богом по принуждению, как ведут переговоры с врагом, уступающим ему в силе. В предстоящей битве христиане могли, в лучшем случае, попытаться задержать Саладина. Тогда осенние дожди превратят холмы вокруг Иерусалима в ледяное поле,  покрытое красной глиной, пойдет мокрый снег с ветрами, осада будет остановлена по причине, не зависящей от храбрости защитников.
   Епископ выпалил, что он, вероятно, единственный в этом зале, кто знает и понимает, как разговаривать с Богом, и поэтому отказывается выслушивать советы от мирян. Лишь Истинный Крест станет спасением в битве, в которой невозможно победить без чуда Господня.
  Во время спора  Арн и два магистра не проронили ни слова. Что касается Арна, он должен был помалкивать, когда сам Великий магистр представлял орден тамплиеров, кроме того, два брата-магистра были выше его по рангу. Но если бы спросили его, он взял бы сторону рыцаря д’Ибелина, полагая, что епископ ошибается.
   В конце концов, именно молодой прокаженный король разрешил все противоречия. На второй день бесплодной дискуссии, когда все присутствующие начали впадать в отчаяние от пустой траты драгоценного времени на ненужную болтовню, он принял сторону епископа. Восток уже полыхал, дым от костров заволакивал горизонт.
   Армия Саладина выдвинулась на север, к Ибелину, его солдаты заняли и опустошили город, прежде чем повернуть на восток, к Иерусалиму. По дыму от пожарищ и по рассказам беженцев, поспешившим укрыться за стенами города, в Ашкелоне пришли к выводу, что египетские войска рассеялись по окрестностям Рамлы и теперь грабят и крушат все на своем пути. Рамла был собственностью братьев д'Ибелин, и они потребовали разрешения возглавить авангард светской армии — им было за что отомстить нечестивцам. Король тут же удовлетворил их просьбу. . Король тут же удовлетворил их просьбу.
   Поскольку Великий магистр находился в Ашкелоне, для всех было очевидно, кто возглавит рыцарей-тамплиеров. Вскоре Одо де Сант Аманд призвал трех магистров –помимо Арна из Газы, магистра Кастель Арнольд –Зигфрида де Тюренна и Торон де Шевалье –Арнольдо де Арагона. Когда Великий магистр сообщил, что будет находиться с Истинным Крестом и штандартом ордена тамплиеров с образом Пресвятой Девы в середине  войска, а вместе с ним  двенадцать рыцарей — тамплиеров в качестве охраны, все сразу усложнилось.
  Один из трех магистров должен будет принять на себя командование объединенными силами тамплиеров. Согласно Уставу возглавить рыцарей должен магистр Торон де Шевалье Арнольдо де Арагон, поскольку из троих он был самым старшим по рангу и по возрасту. Следующим шел  Зигфрид де Тюренн, а третьим — Арн де Готия. Однако, Божья Матерь так явно покровительствовала Арну, когда он разбил значительно превосходящие силы мамелюков, что было бы оскорблением Ее благосклонности не возложить командование на Арна де Готия.
  Трое магистров согласно склонили головы, в знак того, что будут беспрекословно подчиняться. Великий магистр тут же оставил их одних.
  Все трое устроились в небольшой,  просто обставленной приемной в квартале тамплиеров. На мгновение воцарилась тишина.
 — Недаром говорят, что Великий магистр благоволит тебе, похоже, поэтому он принял такое странное решение,— раздраженно  пробормотал Арнольдо де Арагон.
 — Возможно, но я полагаю, было бы разумнее назначить командующим одного из вас, ведь ваши крепости находятся в местности, и вам она хорошо известна, а там мы встретим Саладина, — взвешивая  каждое слово, медленно проронил Арн.
Переждав минуту холодного молчания, он продолжил:
— Завтра мы втроем помчимся навстречу смерти. Нет ничего хуже, чем позволять своим мыслям оказаться в плену мелких личных обид. Может быть попытаемся сделать все возможное для общего дела.
— Арн прав; давайте не будем ссориться, давайте начинать договариваться, — процедил сквозь стиснутые зубы де Тюренн, отчего его акцент прозвучал сильнее обычного.
Глубоко вздохнув, все трое согласно кивнули. У них было мало времени и очень много неразрешенных вопросов.
По первому вопросу договорились сразу. Отряд рыцарей-тамплиеров поскачет, как обычно, в тяжелых доспехах: металлические заслоны на лбах и как можно больше кольчуг по бокам их коней, а провианта как можно меньше. Следующий вопрос, где поставить тамплиер, в авангарде или арьергарде, вызвал жаркий спор.
  Армия христиан была немногочисленна, всего пятьсот светских рыцарей, сотня тамплиеров и около сотни сержантов. Если сарацины начнут лобовую атаку, их солдаты, увидев цвета светской армии, предположат, что противник не так опасен. Тогда Саладин может разделить армию  мамелюков и напасть на христиан с меньшими силами, а тамплиеры под прикрытием разноцветной армии короля поскачут вперед, и обогнав светских рыцарей, встретят противника, оказавшихся слишком близко, чтобы изменить направление атаки. Это план казалось самым мудрым. Рыцари Храма поедут позади светской армии и смогут выйти на фланги, отражая любые боковые атаки.
  Пока разногласий не возникало. Наконец, Арн объявил, что берет с собой всех своих бедуинов.
   Услыхав эту новость, братья-рыцари нахмурились. В пределах их крепостей не было поселений бедуинов, по счастью, им не приходилось иметь дел с грязными иноверцами, склонными к грабежу и вероломству.
   Арн согласился, что бедуинам доверять нельзя, и если христиане обречены на поражение, то, в худшем случае, завтра вечером всех троих потащат за верблюдами на казнь к Саладину. Бедуины, конечно знали, что, в отличие от мирских баронов, за тамплиера не дадут и ломанного гроша. Тем не менее, их кони были быстрыми как ветер, а верблюды могли с легкостью пересечь любой горный перевал или каменистую пустошь. Так что, пока они на вашей стороне, то вы будете получать самые достоверные сведения о неприятеле из первых рук. Опыт показывал, что в грядущей битве информация гарантируют успех не меньший, чем Божья милость.
  Два старших рыцаря с нехотя согласились, видимо, догадавшись, что в этом вопросе Арн уступать не намерен. А поскольку Великий магистр возложил именно на него миссию принятия окончательного решения, им оставалось разве что подчиниться.