Ожидание

 

Глава 1 

Поезд опаздывал. 

Анна нервно сжимала пальцами края платка, не отрывая взгляда от пустых рельс, уходящих вдаль, в серую осеннюю мглу. Вокзал был почти пуст — лишь старик в потрёпанном пальто дремал на скамейке, да кондуктор лениво переставлял таблички с номерами маршрутов. 

«Почему он не едет?» 

Мысль билась в голове, как пойманная птица. Последнее письмо от Дмитрия пришло три недели назад: «Жди меня. Скоро всё изменится». Но что это значит? Война кончилась, газеты трубили о мире, а он всё не возвращался. 

Громкий гудок разорвал тишину. Анна вздрогнула. Из-за поворота, окутанная клубами пара, медленно выползала чёрная громадина локомотива. Сердце заколотилось так сильно, что она едва слышала скрежет тормозов. 

Двери вагонов распахнулись, хлынула толпа — солдаты в выцветших гимнастёрках, женщины с узлами, дети, кричащие от восторга. Анна вглядывалась в лица, но знакомых черт не находила. 

— Анна?.. 

Голос за спиной заставил её обернуться. 

На перроне стоял незнакомый мужчина. Высокий, худой, с глубокими морщинами у глаз. Только взгляд был тот же — тёплый, как летнее солнце. 

— Дмитрий?.. — её голос дрогнул. 

Он улыбнулся. Но в этой улыбке было столько боли, что Анна вдруг поняла: что-то случилось. Что-то, что изменит их жизнь навсегда. 

Поезд, выполнив свою миссию, дёрнулся и медленно пополз вперёд, увозя с собой шум и суету. А они остались стоять друг перед другом — два островка в море невысказанных слов.   

 
Глава 2 

Дождь начался внезапно. Крупные капли хлестали по лицу, но Анна не двигалась с места. Перед ней стоял Дмитрий — и в то же время не он. Тот Дмитрий, которого она помнила, смеялся громко и носил тщательно выглаженные рубашки. Этот же смотрел на неё пустым взглядом, а его пальцы нервно теребили рукав шинели, будто пряча что-то. 

— Ты… жив, — прошептала она, не в силах подобрать других слов. 

Он кивнул, но не сделал ни шага вперёд. Между ними повисла пауза, наполненная шумом дождя и далёкими криками с вокзала. 

— Пойдём, — наконец сказал он и взял её чемодан, избегая прикосновения к её руке. 

Дорога домой была мучительной. Анна украдкой наблюдала за его профилем: резкая тень от скул, подёргивающийся нерв на виске. Что они с ним сделали? 

— Ты не спросила, почему я не писал, — внезапно произнёс он. 

— Я думала, ты… — голос её сорвался. 

— Мёртв? — он резко остановился. — Анна, мне нужно тебе кое-что сказать. 

В его глазах вспыхнуло что-то дикое, почти животное. Она инстинктивно отпрянула. 

Глава 3 

Чай в фарфоровой чашке давно остыл. Анна сидела у окна, стиснув пальцы, пока Дмитрий ходил по комнате, как зверь в клетке. 

— Я не мог вернуться раньше, — начал он. — Нас держали в лагере… даже после перемирия. 

— Лагере? — она подняла глаза. — Но война же кончилась! 

— Не для всех. 

Он резко повернулся к ней, и в этот момент свет лампы упал на его шею. Анна вскрикнула: ниже линии ворота темнел багровый шрам, будто от ожога. 

— Это что?.. 

Дмитрий застегнул воротник. 

— Они пытали тебя? — её голос дрожал. 

— Нет. — Он горько усмехнулся. — Это я сам. 

Тишина. 

— Ты сам?.. 

— Я не мог иначе, — прошептал он. — Они хотели, чтобы я выдал своих… И я сделал это. 

Анна вскочила, опрокинув стул. 

— Ты… предал их? 

— Чтобы выжить! Чтобы увидеть тебя! — он схватил её за руки, но она вырвалась. 

— А если они придут за тобой сюда? — её шёпот был ледяным. 

Дмитрий побледнел. В его глазах мелькнуло нечто, от чего у Анны похолодела кровь: страх. 

— Они уже идут, — сказал он. 

За окном хлопнула калитка.   

 
Глава 4 

Хлопок калитки прозвучал как выстрел. Анна метнулась к окну — за калиткой мелькнула тень в чёрном пальто. 

— Это они… — Дмитрий схватил её за руку. Его пальцы были ледяными. — Нам нужно исчезнуть. Сейчас. 

— Куда? — прошептала она. 

— В порт. У меня есть билеты на пароход до Марселя. 

Марсель. Это слово прозвучало как приговор. Анна оглянулась на комнату — вышитые салфетки, икона в углу, фотография матери на комоде. Всё, что составляло её жизнь. 

— У нас пять минут, — Дмитрий уже срывал со стены старый дорожный мешок, швыряя внутрь деньги, документы, пачку писем. — Одевайся теплее. 

Она mechanically накинула плащ, но мысли путались. Бежать? Бросить всё? Спасать человека, который… предал других? 

— Ты уверен, что они тебя видели? — спросила она, запирая дверь на ключ. 

— Они находят всех, — он резко дёрнул её за собой в переулок за домом. 

Глава 5 

Город спал. Они крались по задворкам, прижимаясь к стенам, пока Дмитрий вслушивался в каждый шорох. Анна заметила, как он вздрагивает при крике ночной птицы — словно солдат, привыкший к обстрелам. 

— Мы не сможем просто сесть на пароход, — внезапно сказала она. — У тебя же нет паспорта! 

— Есть, — он хрипло рассмеялся. — Только не мой. 

Из кармана он вытащил потрёпанный документ на имя Виктора Ланского. На фотографии был незнакомый мужчина с грустными глазами. 

— Кто это? — Анна остановилась как вкопанная. 

— Тот, кто больше не нуждается в паспорте, — Дмитрий избегал её взгляда. 

Лёд пробежал по её спине. Он убил человека? Украл документы у мёртвого? Но спрашивать вслух она не решилась. 

В порту их ждало новое испытание: у трапа стояли двое в форме, проверяющие бумаги. Дмитрий сунул ей в руку конверт. 

— Если что-то пойдёт не так, садись на пароход без меня. В конверте — адрес и деньги. Жди месяц. Если я не приду… 

— Не договаривай, — она стиснула его руку. 

Они подошли к контролю. 

— Документы, — протянул руку чиновник. 

Дмитрий подал паспорт. Мужчина долго сверял фото с его лицом, потом внезапно ухмыльнулся: 

— Господин Ланской… А вас не предупредили, что настоящий Ланской уже явился в полицию вчера, сообщив о краже? 

Глава 6 

Анна услышала, как Дмитрий резко вдохнул. Его рука потянулась к карману — к пистолету? 

— Ошибка вышла, — он неестественно засмеялся. — Я ведь… 

В этот момент с парохода раздался крик: 

— Пожар! 

Все бросились к воде. В хаосе Дмитрий рванул Анну за собой, проталкиваясь к другому причалу, где стояла рыбачья лодка. 

— Это ты подстроил? — она задыхалась. 

— Нет, — его лицо исказилось. — Они нас нашли. 

За спиной раздался выстрел. 

Выстрел оглушил Анну. Она не поняла, куда летит пуля — только увидела, как Дмитрий резко толкнул её к пароходу. 

— Беги! — его голос перекрыл гул толпы. 

Она споткнулась о канат, упала на мокрые доски причала. Кто-то подхватил её под руки, втащил на борт. 

— Дмитрий! — Анна рванулась к лееру, но пароход уже отчаливал. 

На берегу он стоял, сжав кулаки. Дождь стекал по его лицу, смешиваясь с чем-то тёмным у виска — кровь? Их взгляды встретились на секунду. 

— Черновики! — крикнул он. 

Пароход дёрнулся, унося его слова в шум волн. 

Глава 7 

Каюта третьего класса была крошечной, с липким от сырости матрасом. Анна сжала в руках конверт от Дмитрия: «H;tel du Lac, Марсель. 300 франков». И больше ни строчки. 

Что за черновики? Где он теперь? 

Она рылась в своём чемодане — вдруг он что-то подложил? — и вдруг нащупала в подкладке пальто жёсткий уголок. Разорвав нитки, вытащила сложенный листок. 

«Анна, если читаешь это, я либо мёртв, либо в руках у них. В черновиках моего дневника (под половицей у печи) — правда. Я не предавал своих. Я спас их, взяв вину на себя. Но теперь они знают…» 

Текст обрывался. 

Анна задрожала. Значит, он лгал ей о предательстве, чтобы… чтобы что? Защитить? 

За дверью послышались шаги. Кто-то постучал — слишком жёстко для steward’а. 

— Madame Lanskaya? — мужской голос звучал неестественно вежливо. 

Она замерла. Откуда они знают фальшивую фамилию? 

Глава 8

Марсель встретил её запахом рыбы и криками грузчиков. Анна вышла на причал, озираясь — вдруг Дмитрий найдёт её? Но вокруг были лишь чужие лица. 

Она сняла комнату в дешёвом пансионе, назвавшись вдовой учителя. Каждое утро бежала в порт, вглядываясь в корабли из России. На пятый день к ней подошёл старик-рыбак. 

— Вас тот мужчина искал, — прошептал он, сунув ей смятый конверт. 

Письмо было коротким: 

«Они следят за отелем. Не возвращайся в Россию — там тебя ждёт ловушка. Черновики должны сгореть. Прости. — Д.» 

Но Анна уже покупала билет на обратный рейс.
 
Глава 9 

Поезд до Петрограда шёл медленно, будто тянул время. Анна не спала всю дорогу, пальцы то и дело нащупывали в кармане ключ от дома — её дома, того самого, где остались черновики. 

Город встретил её холодным ветром и пустыми улицами. Калитка скрипнула неестественно громко — будто её открывали совсем недавно. 

Дом стоял тёмный. Замок на двери был цел, но когда Анна переступила порог, её обдало запахом чужих духов — резких, с примесью табака. 

Кто-то был здесь.

Она замерла, прислушиваясь. Тишина. Только старые часы в гостиной монотонно отсчитывали секунды. 

Глава 10 

Комната выглядела почти нетронутой, но мелочи выдавали вторжение: 

- Фотография матери лежала не на комоде, а на столе, будто её внимательно рассматривали. 
- Ящик письменного стола был прикрыт не до конца — Анна всегда закрывала его плотно. 
- Пол у печи — та самая половица — слегка приподнят, словно её пытались поддеть. 

Сердце бешено колотилось. Анна опустилась на колени, ногтями подцепила доску. 

Пусто. 

Черновиков нет. 

Но в пыли лежал смятый клочок бумаги. Она развернула его дрожащими руками: 

«Поздно. Они уже знают. Если найдёшь это — беги. Д.» 

Почерк был неровным, буквы торопливыми, будто писалось в темноте. 

Глава 11 

Анна не заметила, как сжала записку в кулаке. Он был здесь. После побега. После выстрела в порту. 

Но куда исчезли черновики? Забрали «они»? Или… 

Она резко обернулась. 

На подоконнике лежал окурок — иностранные, с золотым ободком. Рядом — едва заметный след сапога. 

И тут до неё дошло: 

Дом до сих пор под наблюдением. 

Шаги на крыльце подтвердили догадку.

 
Глава 12 

Шаги на крыльце стали громче. Кто-то пробовал ручку — дверь была заперта, но ненадолго. 

Анна резко рванулась в кухню, к чёрному ходу, ведущему во двор. Сердце колотилось так, что звенело в ушах. Если они уже обыскали дом, значит, знают про выход… 

Но выбора не было. 

Она на цыпочках спустилась в темноту, приоткрыла дверь — и замерла. Двор был пуст. Только мокрый ветер шевелил ветви старой яблони. 

— Сейчас, — прошептала она себе и шагнула в ночь. 

Глава 13 

Первые пять шагов были тихими. На шестом — где-то за спиной хрустнула ветка. 

Анна не обернулась. Она побежала. 

Тропинка за домом вела к глухому забору, за которым начинались узкие переулки. Ещё секунда — и она будет там… 

— Стоять! — мужской голос. 

Она прыгнула, ухватилась за доски забора, но вдруг чья-то рука сдавила её лодыжку. 

— Не кричите, — прошипел незнакомец. — Я не с ними. 

Анна едва не сорвалась от неожиданности. Внизу, в тени, стоял мужчина в потрёпанной шинели — не военной, а тюремной. Его лицо было бледным, с жёлтыми от болезни кругами под глазами. 

— Кто вы?.. — выдохнула она. 

— Тот, кого ваш Дмитрий не смог предать, — он резко поднял руку, и Анна увидела в ней пистолет. — Слезайте. Быстро. 

Глава 14 

Они шли через задворки, петляя между сараями. Незнакомец — он назвался Лёвой — то и дело оглядывался. 

— Они уже неделю караулят ваш дом, — пробормотал он. — Ждали, что вы вернётесь. Или он. 

— Кто они? 

— Те, кому Дмитрий мешает, — Лёва резко остановился. — Вы нашли черновики? 

— Нет. Они исчезли. 

Он застонал, будто от боли. 

— Тогда всё кончено. Они уже знают правду. 

— Какую правду? — Анна схватила его за рукав. 

Лёва посмотрел на неё с жалостью. 

— Что ваш Дмитрий никого не предавал. Он спасал — ценой собственного имени. А теперь его ликвидируют как опасного свидетеля. 

Где-то впереди хлопнула дверь. Лёва резко толкнул Анну в подворотню. 

— Бегите к Сергею Никитичу на Гороховую, 12. Скажете, что от Голубя. Он… 

Выстрел оглушил ночь. 

Лёва схватился за грудь, рухнул на колени. Из-за угла вышли двое в чёрных пальто. 

— Бегите! — он прохрипел и выстрелил в воздух, давая ей фору. 

Анна побежала. 

 
Глава 15 

Адрес на Гороховую пришлось оставить. После выстрелов Анна металась по переулкам, пока не вышла к знакомому мосту — здесь они когда-то гуляли с Дмитрием. Теперь снег засыпал чугунные перила, а под аркой чернел провал в подворотню. 

Кровь.

Алый след мазнул по сугробу, будто чья-то рука провела по холсту. Анна замерла. Капли вели в темноту, под своды кирпичного подвала. 

"Нелепо. Он не мог..." 

Но ноги уже несли её вниз по обледенелым ступеням. 

Глава 16 

Запах плесени и металла ударил в нос. В углу, на груде мешков, лежал человек. Шинель на нём была разорвана в клочья, а из-под повязки на животе сочилась тёмная жидкость. 

— Дмитрий?

Он дёрнулся, застонал. Лицо — восковое, с синевой под глазами — обернулось к свету. 

— Ты... не должна... — хрип вырвался сквозь сжатые зубы. 

Анна упала рядом на колени, судорожно рвя подол платья на бинты. 

— Кто тебя ранил? Где черновики? 

— Почтальон... — его пальцы впились в её руку. — Он взял их... 

Глаза закатились. Тело обмякло. 

Глава 17 

"Почтальон" 

Это имя висело в воздухе, как лезвие. Анна вспомнила: худощавый старик, развозивший письма в их район. Тот самый, что всегда задерживался у их дома... 

— Он жив? — прошептала она, прижимая ладонь к шее Дмитрия. 

Пульс бился — слабый, но ровный. 

За спиной скрипнула дверь. 

— Уходите, барышня, — женский голос. В проёме стояла соседка-молочница, та самая, что "ничего не видела". В руках — керосиновая лампа и револьвер. — Пока они не нашли вас здесь. 

— Кто вы?.. 

— Та, кому он должен жизнь, — женщина бросила тряпку с мазью. — Теперь ваша очередь спасать его. Найдите почтальона.

 

Развилка

1. Игра в кошки-мышки — почтальон оказывается бывшим офицером, подменившим документы. Он прячется на вокзале, но Анну опережают — когда она приходит, на перроне лежит мёртвый человек с её фотографией в руке. 
2. Письма из прошлого — в квартире почтальона Анна находит неотправленные конверты Дмитрия. В них — признание: ребёнок, о котором он не знал, жив и находится в Марселе. 
3. Последний свидетель — почтальон умирает у неё на руках, но успевает прошептать: "Ищите под фонарём у моста". Там зарыта лента с записью — голос человека, отдавшего приказ ликвидировать Дмитрия.
 
Глава 18 

Квартира почтальона оказалась крошечной — одна комната с закопчённой плитой и железной кроватью. На столе — стопка нераспределённых писем, кружка с засохшим чаем. И деревянный ящик с надписью «Архив. 1918–1921». 

Анна распахнула крышку. 

Внутри лежали десятки неотправленных конвертов. Все — с её именем. Все — в почерке Дмитрия. 

Первый она вскрыла дрожащими пальцами:   

«3 мая 1919 года. 
Анна, сегодня меня вызвали в Особый отдел. Предложили стать «свидетелем» против своих. Если откажусь — расстреляют. Если соглашусь — обещают сохранить тебе жизнь. Пишу это письмо, но знаю: ты его не получишь. Они проверяют каждую строчку...»   

Следующий конверт был датирован месяцем позже: 

 

«14 июня 1919 года. 
Сегодня видел Марину. Она жива, Анна! Нашла меня через Красный Крест. Говорит, у неё есть мой сын — тот самый, о котором я не знал. Ребёнок от связи в Киеве, в 16-м. Его зовут Михаил. Они в Марселе. Если я выживу — должен найти их...»*   

Анна уронила листок. Сын? Марсель? Значит, в порту, когда он давал ей адрес отеля... он уже знал. 

Она лихорадочно разрывала конверты: 
 

«10 января 1921 года. 
Черновики — единственное, что докажет: я не предатель. Спрятал их там, где мы хранили книги. Если погибну — передай Марине: я не мог написать. Они следят за всеми письмами...»

 

Книги. 

Анна вспомнила: в доме Дмитрия был фальшивый корешок в книжном шкафу. Там он прятал деньги перед войной. 

За дверью скрипнула ступенька. 

Глава 19 

— Кто здесь? — Анна схватила со стола нож для бумаг. 

В проёме стоял мальчик лет двенадцати — в потрёпанном пальтишке, с сумкой почтальона. 

— Дядя Лёша... — он оглядел комнату испуганно. — Где он? 

— Ты кто? 

— Помощник. Я разношу письма, когда он болеет. 

Анна разжала пальцы. 

— Дядя Лёша уехал. А ты... — она вдруг заметила медальон на его шее. Тот самый, что носил Дмитрий. — Откуда у тебя это?   

— Мне тётя Марина дала. Говорила, это отца... 
 

Что скрывает Марина? 

1. Ложный след — Марина оказывается агентом, которая годами вытягивала из Дмитрия информацию через «сына». Но мальчик — не его кровь. 
2. Кровные узы — в черновиках Анна находит письмо врача: Дмитрий бесплоден после ранения. Значит, «сын» — подстава. Но почему он поверил? 
3. Развязка в Марселе — Анна сбегает с мальчиком, но в порту их ждёт Марина — и та самая женщина из подвала. Оказывается, это сестра Дмитрия, которую все считали мёртвой.
 
Финал 

Марсель. Тёплый вечер. Гавань.

Анна стояла на палубе отходящего грузового судна, сжимая в руке медальон. Внутри него — не карта, а крошечная фотография: Дмитрий, Марина и ребёнок. На обороте дата: «Июнь 1916». 

Мальчик — Миша — спал в каюте, укрытый её плащом. 

— Он не его сын, — сказала за спиной хриплый голос. 

Анна обернулась. В тени вентиляционной трубы стоял Дмитрий. Бледный, с перебинтованной грудью, но живой. 

— Чей тогда? 

— Племянник. Сын моего брата, которого расстреляли в Киеве. Марина — его вдова. 

Ветер рвал его слова. Анна вспомнила черновики, которые так и не нашла. 

— Ты солгал мне. О предательстве. О сыне... 

— Чтобы тебя не втянули в это. — Он шагнул ближе. — Они убили бы тебя, узнав правду. 

— Какую правду? 

Дмитрий молча достал из кармана смятый листок — последний черновик. 
 

«Если читаешь это, значит, «Почтальон» передал письмо. Я не предавал своих. Я взорвал эшелон с арестантами, чтобы спасти двадцать жизней. Но командование решило, что это диверсия. Теперь меня ищут как изменника...» 

 

Гудок парохода заглушил её вопрос. Дмитрий схватил Анну за руку: 

— Они найдут нас. Даже здесь. 

— Значит, уплывём ещё дальше, — она прижала ладонь к его ране. — Вместе. 

На причале мелькнула чёрная фигура — человек в поношенной почтальонской форме. Он поднял голову, будто почувствовал их взгляд. 

Пароход накренился, набирая скорость. 

Фигура осталась на берегу. 

Пока. 

 

Эпилог 

Три года спустя. Буэнос-Айрес. 

Анна открыла дверь книжного магазина, звеня колокольчиком. На столе лежала газета на русском: *«Бывший офицер Белой армии оправдан посмертно...» 

— Мама! — Миша вбежал в комнату, размахивая конвертом. — Письмо из Франции! 

Конверт был без обратного адреса. Внутри — один ключ и записка: 

«Отель «Де ла Пэ». Комната 17. Когда будете готовы — приходите. Ваш Почтальон». 

За окном скрипнула калитка.