Выдающийся авангардист из Нижне - Ломовского уезда

В феврале 1986 года в Пензенской картинной галерее им. К. А. Савицкого состоялось открытие мемориального музея Аристарха Васильевича Лентулова. Экспозиция напоминала театральную сцену, словно декорированную самим художником. Здесь и солнце на прозрачной ткани, и женская фигура с полотна автора из московского музея им. Бахрушина, и рояль, и ноты, и палитра с красками. Здесь и афиша общества «Бубновый валет» 1910 года с залом футуристических картин и портретов его знаменитых участников.

На церемонии открытия присутствовала дочь А.В. Лентулова Марианна Аристарховна - историк искусств, писатель, автор воспоминаний об отце. Она рассказывала, как после выставки авангардистов в Москве, которую организовал в 1979 году центр Жоржа Помпиду, к ней домой пришла группа французской интеллигенции с просьбой продать за большие деньги все работы отца. На что, Марианна Аристарховна ответила: «Мой отец – русский художник, и он останется в России!».

Картины Аристарха Лентулова напоминают коллажи или орнаменты. Собранные из крупных мазков, словно разноцветных лоскутов полотна, они создают вокруг себя то атмосферу жизни и радости, то ощущение тоски и холода. Всё зависит о настроения художника, который передаёт то, что видит и ощущает вокруг себя в данное время, в данном месте. Иногда Аристарх Лентулов, и правда, составлял отдельные фрагменты картин из разных материалов: кусочков ткани, бересты, сусального золота, наклеивал бусины.

В своих картинах Лентулов смешивал разные стили, экспериментировал со светом и тенью. Он часто использовал народные приёмы и яркие краски, за что критики прозвали его «русским Ярило». «В пейзаже, например, я допускал контрасты света и тени — от черного в тени до чистого хрома в свету, – писал в своих воспоминаниях А. Лентулов - Наряду с цветом и светом в пейзажах, фигурах, этюдах я передавал внутреннее психологическое состояние людей — улыбку, бодрость и пр.».

Его древнерусская архитектура, заводские пейзажи, природа, портреты, натюрморты, расчлененные на фрагменты и детали, выглядят как в калейдоскопе. Казалось, что они вот-вот изменят свою динамику и превратятся во что- то другое, но похожее по восприятию. Сам художник определял этот свой прием как "цветодинамику".

Он ощущал родство цвета и звука, интересовался вопросами светомузыки композитора А. Н. Скрябина, художника В.В. Кандинского, проверял, как картины соотносятся с музыкальными произведениями. Православные храмы на полотнах А. Лентулова «гудят ярким цветом» кремлёвских колоколов, «звучат небесами», народные сюжеты пестрят «цветными переборами» гармошки, а производственные цеха времён индустриализации – тёмными оттенками будничных заводских гудков.

Умение «озвучивать цвет» и «оцвечивать музыку» сделало Аристарха Лентулова непревзойдённым театральным декоратором. Когда в 1918 году симфоническую поэму Скрябина «Прометей» исполняли в Большом театре, именно Лентулову поручили цветовое сопровождение концерта. Художник с увлечением расставлял цветные прожекторы, освещавшие декорацию сцены, следуя цветовым ощущениям Скрябина тех или иных музыкальных аккордов.

Несмотря на то, что «русский Ярило» «творил с песнями», он часто встречался с непониманием. Но даже самые непримиримые критики работ Аристарха Лентулова не могли не признавать его самобытного таланта.

*

Родился Аристарх Васильевич Лентулов в Нижнеломовском селе Чёрная Пятина Пензенской губернии. Село изначально создавалось как селение из 50-ти служилых людей для охраны опасных участков Ногайской дороги, а во времена крестьянского бунта принимало Пугачёвцев. Поэтому не удивительно, что именно здесь в 1882 году в семье местного священника появился настоящий талантливый бунтарь.

Отца своего, приходского священника Василия Григорьевича Лентулова, он не помнил. Тот умер, когда Аристарху было только два года. Вдова, Анна Степановна, с четырьмя детьми жила очень бедно, дети росли почти без надзора. После смерти старшего ребёнка, мать А. Лентулова переехала в Пензу, поближе к своему брату, который служил в одном из пензенских имений. Вот эти свои детские годы, когда дядя брал его к себе в отсутствие хозяев, Аристарх уже вспоминать любил. Он много носился с детворой по пензенским полям, ходил с ними на рыбалку, по грибы, очень любил рисовать и клеить с братом макеты. Но самым любимым его занятием было слушать барскую музыкальную шкатулку: «Я каждый раз плакал от восторга,— вспоминал А. Лентулов. — а мелодии эти запечатлелись в моей памяти на всю жизнь. Какие только картины ни рисовались мне под эту музыку. И никогда больше не испытывал я подобного наслаждения от исполнения даже самых лучших музыкантов, какое получал тогда от этой маленькой шкатулки с наполовину истертым валиком, отчего некоторые ноты проскакивали и не звучали».

Большим облегчением для вдовы стало и то, что Пензенская епархия определила старших сыновей Аристарха и Максима в Пензенское духовное училище. Затем последовало поступление в Духовную семинарию. Но темперамент А. Лентулова никак не умещался в рамках одних лишь уроков иконописи и духовных песнопений. Поэтому, когда в Пензе в 1898 году открылась Рисовальная школа им. Селивёрстова, Аристарх Лентулов, не оповестив никого из духовенства, поступает туда одним из первых. Директором Рисовальной школы, позднее Пензенского художественного училища, был назначен любимый ученик Ильи Репина, активный член Товарищества передвижников, академик живописи Константин Аполлонович Савицкий.

К.А. Савицкий приглашает преподавателями в училище талантливейших живописцев П.И. Коровина, Н. К. Грандковского, скульптора барона фон К. А. Клодта и др., устраивает выставки художников – передвижников, прививает ученикам любовь к реалистической школе. Он заложит такой высокий уровень преподавания, который сделает Пензенское художественное училище одним из известнейших в России.

«Эта школа сыграла большую роль в моей судьбе. Я смело могу сказать, что если бы она не открылась, меня бы не существовало как художника», - напишет потом Лентулов в своих воспоминаниях.

И сначала юный А. Лентулов, как и многие, любит И. Репина, художников – передвижников, но потом признаётся: «рисовать карандашом мне не хотелось. С самых ранних лет и по сей день я воспринимал мир исключительно через цвет и свет».

Поддавшись революционным настроениям в искусстве, охватившим в начале ХХ века, как Пензенское училище, так и всю страну, молодой Аристарх Лентулов протестует против обязательных тем для экзаменационных эскизов и заявляет директору: «Хватит нам этой классики, дайте нам Сезана!». После этого, ПХУ он покидает, присоединившись к группе таких же не согласных с методами преподавания. Но К.А. Савицкий, несмотря на выходки своих учеников, их прощает и пишет рекомендательное письмо в Киевское училище.

Следующие четыре года А. Лентулов учится в Киеве у художника Н.К. Пимоненко, сам даёт уроки живописи. На каникулы приезжает в Пензу, где оставались его мать, сестра и брат. После отчисления в 1905 году, снова возвращается в ПХУ, в мастерскую П.И. Коровина – готовится для поступления в Академию художеств.

В это время в Пензе на Никольской улице[1] организуется солон супругов Цеге, где проходят вечера искусств. Константин Карлович Цеге – этнический немец, однокурсник Константина Карловича К.Т. Мейергольда (позднее Всеволода Мейерхольда)[2] по пензенской гимназии, был умельцем на все руки, изобретателем, увлекался театром, техникой, фотографией и кино. Цеге владел кирпичным заводом, посреднической фирмой и двумя первыми электрокинотеатрами в городе: «Аванс» и « Прогресс». Жена К. К. Цеге, Лидия Николаевна была пианисткой и композитором.

Салон сразу стал местом притяжения творческой молодёжи: артистов, художников, поэтов, музыкантов, фотографов, любителей кино, пропагандирующих, модный в те годы, синтез всех искусств. Здесь готовится концертно - театральная деятельность, пишутся сценарии «Вечеров Нового Искусства», ведутся дискуссии, звучат бунтарские стихи и футуристическая философия.

Аристарх Лентулов занимается, например, художественным оформлением интерьера электротеатра «Аванс». Первая пензенская выставка его работ в 1907 году откроется портретом хозяйки солона Лидии Николаевны Цеге. По воспоминаниям самого Лентулова: «Она была изображена в черном шелковом платье, полусидящей на конце стола, с упершейся в бок рукой, весело смеющейся». Портрет пользовался большим успехом, но потом бесследно исчез. Помимо Лентулова, салон будут посещать такие знаменитые в будущем личности, как В.Е. Татлин[3], В.Д. Бурлюк[4], А.Е. Яковлев[5], там будет и сам В.В. Маяковский, а «Вася Каменский[6] в доме Цеге был своим человеком и по обыкновению собирался жениться на ком-нибудь из семейства Цеге» (из «Воспоминаний» А. Лентулова).

В 1906 году А.В. Лентулов едет в Санкт-Петербург с попыткой поступления в Академию художеств, но терпит фиаско. На вступительном экзамене, когда Аристарх писал портрет, преподаватель, спрашивает: «Где Вы видите на носу у модели зелёный цвет?». На что Лентулов в свойственной ему манере отвечает: «Если Вы не видите, то мне Вас жаль!».

Однако, на дерзкого молодого художника обращает внимание один из учредителей «Нового общества художников», Д. Н. Кардовский – в то время преподаватель Академии художеств, помощник в мастерской И. Репина. И Аристарх Лентулов обучается в его мастерской.

Позднее, после революции, учитель и ученик встретятся в Москве, где будут преподавать новый взгляд на искусство во ВХУТЕМАСе .Там же соберутся и остальные авангардисты, о которых речь пойдёт дальше. Ректором ВХУТЕМАСа, созданного по указу В.И. Ленина в 1920-1922 годах станет Ефим Равдэль после того, как проведёт советскую реорганизацию Пензенского художественного училища в государственные свободные художественные мастерские для внедрения искусство авангарда в массы.

А пока, живя в Петербурге, А. Лентулов активно посещает театры, музеи, но особенно любит кино. К нему приезжает Владимир Бурлюк: «Здесь подружились ещё больше с Аристархом Лентуловым, спайка, вместе не вылезали из кино» (из воспоминаний о брате Давида Бурлюка).

В 1908 году в Петербурге на выставке «Венок» состоится первое крупное выступление молодого художника, которое примут сначала в штыки, но потом знаменитый критик и лидер «Мира искусства» Александр Бенуа напишет: «Лентулов — прекрасный красочный дар. Нужно ценить и лелеять его ясный и радостный талант, его бодрое отношение к делу. Картины его поют и веселят душу».

Примерно в это же время Аристарх Васильевич женится на молодой курсистке. Мария Петровна Рукина ради любви к неизвестному тогда и бедному художнику выйдет за него замуж против воли родителей и откажется от приданного. Всю жизнь эта женщина, с легким и непритязательным характером, будет во всём помогать мужу, часто с ним путешествовать и служить постоянной моделью. Жена позировала и для большого художественного полотна « Купальщицы», которое пользовалось большим успехом в 1910 году в Москве. После этой выставки Аристарх Лентулов уже навсегда останется в этом городе.

А пока, после обучения у Д. Н. Кардовского, Лентулов едет в парижскую академию Ла Паллет, где знакомиться с современным искусством и музейными собраниями французской столицы. Особое внимание его привлекают полотна кубистов.

И вот, в истории искусств появляется новое слово: авангардисты. Творчество классиков переходит в разряд устаревшего, и молодое поколение готово потеснить художников-передвижников «с парохода истории». Художник Александр Бенуа назвал авангардистами художников, которые отошли от академических канонов и оказались впереди — «в авангарде». По сути же, это были группы эпатажных художников, которые приёмами «наивного искусства» пародировали реалистическую «мёртвую живопись», академические парадные портреты, предвосхищали победу городов над деревней. В 1910 году в Москве организуется первая выставка художников – авангардистов, а за ней и общество раннего авангарда, под названием «Бубновый валет», идейным вдохновителем которого стал Аристарх Лентулов.

Костяк общества составили художники П.П. Кончаловский[7] (председатель), А.В. Лентулов (секретарь), Н.С. Гончарова, А.В. Куприн, И. И. Машков, Р.Р. Фальк, М.Ф. Ларионов, затем к ним примкнули художники и слева и справа. «Всех нас объединяла тогда потребность пойти в атаку против старой живописи», — говорил Пётр Кончаловский. «Нам хотелось своей живописью разгромить весь мертво написанный мир…» — вторил ему Иван Машков. Влюблённая в своего супруга Петра Кончаловского Ольга Васильевна Сурикова – дочь знаменитого художника, тогда торжественно поклялась отдать всю свою жизнь за карьеру Петра Петровича. И действительно, она в последствие ревностно окружит художника нужными и во всём согласными с его мнением людьми, так, что многие так и считали: «Бубновый валет», собственно, и есть Кончаловский». Однако, сам В.И. Суриков, как-то сказал Лентулову на выставке: «Аристарх Васильевич, у вас безусловный композиционный дар и чувство цвета, чего нет у Петра, да не будет сказано это во зло».

Поддавшись на царивший вокруг первой выставки «Бубновый валет» в Москве 1910 года ажиотаж, её меценатом вызвался стать купец Лобачёв. Но в результате, понес большие убытки: наплыва желающих не было. Однако, первая выставка русского авангарда всё же вызвала у ряда молодых художников живой интерес. Так Казимир Малевич охарактеризовал её «первым бушующим вулканом на поляне векового почивания изобразительного искусства». А поэт и художник Максимилиан Волошин писал: «На «Бубновом валете», конечно, есть много вещей «pour ;pater», много наивных подражаний наиновейшим образцам, много неверных теорий, заводящих в живописные тупики, но вместе с тем — много действительной талантливости и «веселого ремесла», а главное — молодости». Художник же М.Ф. Ларионов в ходе выставки инициировал конфликт, не удовлетворённый повышенным вниманием критики к работам И.И. Машкова и П.П. Кончаловского, и объявил в печати о разрыве с «Бубновым валетом». В будущем сезоне 1911/1912 годов М.Ф. Ларионов уже устраивает выставку нового общества, под названием «Ослиный хвост».

В организации первой выставки «Бубновый валет» активное участие принимал «всеохватный и всеобъемлющий» Давид Бурлюк, который писал картины сотнями, сочинял стихи и прозу. Именно творческий напор Давида Бурлюка и его футуристические работы, эпатирующие специалистов того времени и консервативную публику, сделают поэтом самого Владимира Маяковского. Год спустя Д. Бурлюк тоже сплотит своих единомышленников – футуристов: В. Маяковского, В. Хлебникова, А. Кручёных, Б. Лившица, Е. Гуро, В. Каменского, братьев Владимира и Николая, сестру Людмилу и др. в группу «Гилея».

Частыми гостями в московском доме общительного, артистичного и фонтанирующего фантазиями А. Лентулова становятся многие представители художественной жизни столицы тех лет, такие как: братья Бурлюки, В. Кандинский, К. Малевич, А. Толстой, М. Волошин, В. Маяковский, И. Северянин, В. Хлебников, В. Брюсов.

И в мире авангарда начнётся шумная битва публичных диспутов: умеренные «валеты» будут спорить с «хвостами», кубисты – с футуристами и абстракционистами и.т.д. Символисты «Бубновые валеты» экспериментировали с цветом и формой, а футуристы[8] стремились отказаться вообще от всех существующих традиций, идеологий и творческих методов: ««…Мы аннулируем все классическое – эстетизм наизнанку! Никаких Елен Прекрасных, никаких хрусталей и ананасов! Мы провозглашаем всякую “пакость” – паклю, помёт цыплячий, гнилую капусту, а если стекло, то толчёное и со щебёнкой», «Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и прочих с парохода современности» (из Манифеста футуристов). Их вдохновляли только новейшие технические достижения и индустриализация. Эпатажные футуристы всячески оскорбляли оппонентов и их предшественников - передвижников, называя их выставки «кладбищами», а их самих — «петухами».

В тоже время, умеренные авангардисты «Бубнового валета» утверждали, что художественные принципы футуризма — это шаг назад в развитии искусства.

Но именно скандальные выходки участников художественных выставок будут подогревать интерес публики к новым видам творчества.

На выставке «Бубновый валет» 1913 года Лентулов показал свою известную в последствие картину «Василий Блаженный», где художник выписал условные архитектурные формы, изобразив красочный храм как бы в движении, одновременно со всех сторон. Эффект театральности и сказочности усиливали наклеенные кусочки разноцветной фольги. Эта картина станет манифестом собственного стиля А.В. Лентулова под названием «орнеизм» - соединение мотивов французского кубизма и эстетики народного искусства. Однако газета «Петербургский листок» об этой выставке напишет только то, что: «Разные кубисты, футуристы и прочие художественные пачкуны неоднократно выставляли такого рода «картины», стараясь, по-видимому, перещеголять друг друга в безобразии и уродстве…».

В 1914 году Давида Бурлюка и Владимира Маяковского за постоянное ведение авангардных диспутов исключают из Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Но молодые футуристы не поддаются отчаянию и в целях пропаганды революционной философии творчества, решают «совершить набеги» на 17 русских городов и взять их «мёртвой хваткой», и уже в марте 1914 года очередь доходит и до Пензы. Почву для предстоящего визита накануне подготовили члены кружка Цеге. Было обговорено заранее, что во время выступления футуристов не будет оскорблений художников ПХУ и резких выпадов в адрес местной публики, а Давид Бурлюк прислал письмо в редакцию «Пензенских губернских ведомостей», где на всякий случай заявил: «к устроению лекции футуристов в Пензе ученики местного художественного училища никакого отношения не имеют». Встреча с В. Маяковским - «Марксистом в... жёлтой кофте...», в «галстуковой рубашке и рубашковом галстуке» и страшно жестикулировавшим Д. Бурлюком, читавшим лекцию «Кубизм и футуризм» в «широких брюках… и пёстром жилете, расцветкой схожей с дешёвыми обоями», прошла в Пензе относительно спокойно. «Обошлось без скандальчиков, – писала местная пресса, – всё ограничилось перевёрнутым роялем на сцене клуба соединённого собрания, да прогулкой футуристов по местному базару в жёлтых кофтах с нарисованными морковками на щеках». Разрисовыванием лиц футуристов к театрализованным мероприятиям часто занимался Аристарх Лентулов, которого в одном из своих Манифестов они называли: «наша раскраска – декоратор».

Вместе с Д. Бурлюком и В. Маяковским в Пензу приезжал и В. Каменский. Внезапно заболев, выступить поэт-футурист тогда не смог, но успел крепко подружиться с Константином Карловичем Цеге и Алексеем Евгеньевичем Яковлевым. Их троих долго потом будет связывать не только страсть к «кубофутуризму»[9], но и к авиатехнике.

А в это время (февраль 1914г.) «Бубновый валет», проводил экспозицию своих работ в Москве, после которой он, практически, уже будет бездействовать. В этот год, когда наравне с постоянными участниками на выставке присутствовало и несколько полотен Пабло Пикассо, газета «Московский листок» писала: «Раньше всего просят не смешивать футуристов с «бубновыми валетами». Разница та же, что между обыкновенными идиотами и идиотами по глубокому убеждению. Вот почему на «Бубновом валете» нет таких художников по убеждению, как Наталия Гончарова и Михаил Ларионов. Но зато есть зауряд Кончаловский, Аристарх Лентулов, Машковы и т.п.».

В 1914 году «Бубновый валет», как таковой, прекращает своё существование. По словам критика Я.А. Тугендхольда, бубнововалетцы «осуществили собою крупную художественную миссию, сблизив русскую живопись с французской художественной культурой».

С началом Первой мировой войны лидер объединения Петр Петрович Кончаловский уходит на фронт, а в 1916 году они с Машковым переходят в «Мир искусства». Следом за ними ушли А.В. Куприн, Р.Р. Фальк, А.В. Лентулов и другие «старики». Татлина поглотила идея переноса плоской картины в трёхмерное пространство. Он становится первым русским конструктивистом.

С началом войны с Германией и Австро-Венгрией прекращается и деятельность пензенского салона супругов Цеге. Как немца, Константина Карловича Цеге высылают из Пензы в Астрахань. Музеи, театры, кино, концерты, выставки живописи, научные экспедиции… словно и не было ничего этого в полной отчаянья Пензе.

Но карьера набравшего скорость Аристарха Лентулова успешно продолжается.

На выставке 1915 года будет висеть его эпатирующий автопортрет под озорным названием «Le grand peintre» («великий художник» — франц.). Владимир Маяковский приглашает А. Лентулова оформить музыкальную трагедию «Владимир Маяковский», которую планировалось показать в Московском театре оперетты. Лентулов создаёт эскиз декорации – красочное оформление с динамическим прожекторным освещением. Художник в эскизе изобразил огромную Театральную площадь, в ее глубине – легко узнаваемый силуэт Большого театра с трамваями и пешеходами перед фасадом. Маяковский, по задумке, должен был двигаться в сторону театра. Но спектакль отменили из-за начала войны. Позднее, в советской России Аристарх Лентулов прославится как блистательный театральный художник. Он создаст множество сценических декораций и костюмов для спектаклей таких известных режиссёров, как А.Я. Таиров, В.И. Немирович – Данченко, К.С. Станиславский, молодой Юрий Завадский, Борис Бабочкин и др.

В советское время картины Лентулова станут ближе к реализму. В своих воспоминаниях он, как бы подводя итог своей творческой деятельности, напишет: «Живопись как таковая является искусством не только малопонятным, но по-настоящему неразгаданным даже знатоками искусства, и немудрено, что живопись — одно из самых дискуссионных искусств.

Группировки художников настолько взаимоисключают одна другую, настолько не уважают инакомыслящих, что невольно возникает вопрос: где же, каким мерилом можно доказать ценность того или другого, часто выдающегося, произведения? И все же, несмотря на этот заколдованный мир, живопись продолжает свой «млечный путь», завоевав себе вечность, ибо она есть потребность человека, где бы и в какой бы эпохе он ни существовал и в каком бы государстве он ни был».

Теперь работы Аристарха Лентулова и авангардные картины мастеров «Бубнового валета», которые считаются классикой искусства ХХ века, занимают достойное место в экспозициях музеев и частных собраний.

***

[1] С 1912 года салон Цеге переедет в дом на Поповке.

[2] Всеволод Эмильевич Мейерхольд (1874 -1940) - родился в немецкой семье владельца пензенского винно-водочного завода Эмилия Федоровича Мейергольда и его жены Альвины Даниловны (урожденной Неезе) под именем. Карл Казимир Теодор Майергольд. Один из первых авангардных режиссеров Советского Союза, экспериментировал с декорациями и актерской техникой, использовал собственные режиссерские приемы и изучал традиции старинных театров. Автор программы «Театральный Октябрь» и системы упражнений для актеров «биомеханика». Был вторым мужем бывшей жены Сергея Есенина актрисы Зинаиды Райх и воспитывал детей поэта. Арестован по 58 Уголовного кодекса РСФСР. Расстрелян в 1940 году. Реабилитирован Верховным судом СССР в 1955 году.

[3] Владимир Евграфович Татлин (1885–1953) – родоначальник конструктивизма. Учился в ПХУ с 1905 по 1910 годы в мастерской К. Коровина, в Москве – у В. Серова. Участник выставок авангардных объединений: «Бубновый валет», «Ослиный хвост» и др. После революции - председатель художественной коллегии и отдела материальной культуры Наркомпроса. Автор проекта памятника «Третьему интернационалу», который после критики В.И. Ленина и Троцкого, так и останется недостроенным. Когда советское искусство пойдёт по пути соцреализма, В.Е. Татлин останется не у дел, и о нём позднее напишут: «Это художник, умерший за 20 лет до своей смерти».

[4] Владимир Давидович Бурлюк (1888-1917), брат лидера русского футуризма Давида Бурлюка. Учился в Пензенском художественном училище с 1911 по 1915 годы, подрабатывал шофёром. «Великан и силач, был сдержан и остроумен. Одарён он был так же исключительно, как и работоспособен». Погиб на фронтах Первой мировой войны.

[5] Алексей Евгеньевич Яковлев (1881-1950)- инженер, архитектор; автор проекта «Народного дома» в Пензе (1910), гл. архитектор Бостона (США). Был женат на дочери директора Мариинского театра Любови Николаевне, имел двух дочерей Татьяну и Людмилу. Во время Первой мировой войны был на фронте, в Пензу не вернулся из-за измены жены и развода с ней. После революции эмигрирует в Китай, а затем в Америку. Татьяна Яковлева станет последней музой Владимира Маяковского.

[6] Василий Васильевич Каменский (1884 - 1961) — русский поэт-футурист, прозаик, художник, член союза «Председателей земного шара», один из первых русских авиаторов. Летал сначала на монопланах, а затем на аэропланах собственной постройки, иностранное слово «аэроплан» заменил на русское - «самолёт». В 1916 году жил в селе Кичкилейка под Пензой, где написал несколько стихотворений, работал над поэмой «Степан Разин», а также вместе с инженерами А. Яковлевым и К. Цеге занимался усовершенствованием своего аэроплана и проектированием аэросаней. За рекой Мойкой, расчищается огромное аэрополе, способное обеспечить взлёт и посадку самолётов-гигантов. Тогда же инженер К. К. Цеге и архитектор А. Е. Яковлев пытаются впервые подняться в воздух на самолёте.

[7] Пётр Петрович Кончаловский ( 1876 – 1956) русский и советский живописец, художник театра. Академик АХ СССР, народный художник РСФСР, лауреат Сталинской премии . Ученик Б. Костана, Ж.-П. Лорана, у В.Е. Савинского, Г.Р. Залемана и П.О. Ковалевского, испытал влияние В.И. Сурикова, который был его тестем, находился под воздействием творческого метода П. Сезанна. Один из основателей и активных членов объединения авангардистов «Бубновый валет» (1910). После революции – преподаватель ВХУТЕМАС, с 1930-х гг. его картины получают развитие в стиле академического реализма. Отец- известный литератор и издатель П.П. Кончаловский; жена – дочь известного художника В.И. Сурикова; дочь – писательница, жена известного советского писателя Сергея Михалкова; сын – живописец; внуки – известные режиссёры и кинематографисты Андрей Кончаловский и Никита Михалков.

[8] futurum ( лат.) – будущее

[9] «Кубофутуризм» - термин, придуманный Корнеем Чуковским – авангардное направление в искусстве, стремившееся соединить принципы кубизма (разложение предмета на составляющие структуры) и футуризма (развитие предмета в «четвертом измерении», т. е. во времени).

*Родился Аристарх Васильевич Лентулов в Нижнеломовском селе Чёрная Пятина Пензенской губернии.

Село изначально создавалось как селение 50-ти служилых людей для охраны опасных участков Ногайской дороги, а во времена крестьянского бунта принимало Пугачёвцев. Поэтому не удивительно, что именно здесь в 1882 году в семье местного священника появился настоящий талантливый бунтарь.

*

Елена Витальева  «Хранитель. В.М. Терёхин»