Князь

Эпиграф

«Все это дам тебе, если, пав, поклонишься мне…»
— Евангелие от Матфея 4:9

«И таким образом Мы сделали в каждом селении вельмож — грешников, 
чтобы они строили козни. Но они строят козни только против себя — и не чувствуют этого.»
— Коран, Сура 6:123
Глава первая. Пролог: Прах и тела
Город спал, как мёртвое тело.
Он не дышал — шумел. Не чувствовал — пульсировал.
Тысячи окон, миллионы лиц, миллиарды дел,
но внутри — пустота.
Глубокая, тихая, как вакуум после взрыва.

Он стоял на крыше сорокаэтажного здания.
Ветер бил по щекам, как холодная вода,
но он не дрожал.
Он замёрз раньше — внутри.

Под ним разливались улицы — змеи с неоновыми глазами.
Машины плыли, как лодки по чёрной крови.
Фонари мигали. Реклама кричала.
— "Счастье доступно!"
— "Улыбайся, ведь ты жив!"
— "Потребляй, забудь, засни..."

Он знал: в эту ночь они снова принесут жертву.
Это не тайна — это система.
Вечная, как грех.
Масштабная, как государство.
Точная, как график поставок.

Жертва будет не в подвале храма.
Не на алтаре из камня.
А в больнице. В школе. В лагере. В горящем торговом центре.

Дети не умрут просто так.
Их отдадут.
Холодно. Рационально. Как жертвенных ягнят.
А потом — забудут.
Наутро — новости, слёзы, венки,
через неделю — футбол, скидки, ток-шоу.

Он знал это. Потому что один из них — его сын.
Он не погиб — его отдали.
Он не сгорел — его сожгли.

Он узнал правду не сразу.
Сначала были крики, потом тишина.
Потом — документы.
Потом — пустота.

А потом — шёпот.

— "Ты хочешь знать правду?" — сказал голос внутри.
— "Она будет стоить тебе покоя, сна и, возможно, жизни."
— "Но если ты промолчишь… ты будешь как они."

Он не знал, чей это голос.
Совесть? Память? Бог?
Или остаток любви?

Он просто стоял, смотрел вниз и знал:
они наблюдают.

Не камеры.
Не спецслужбы.
Хуже.

Те, кто отдал души.
Те, кто поклонился.

Он вспомнил слова, которые когда-то читал как метафору:
"Все царства мира дам Тебе, если падши поклонишься мне…"

Иисус отказался.
А они — приняли.
Служители, президенты, артисты, блогеры.
Все, кто «светится» — либо продались, либо молчат.

Их царства — здесь. Их богатство — сейчас.
Их бог — тот, кто стоит за ширмой власти.
Князь мира сего.

Он вдыхал городской дым,
ощущая, как в лёгкие входит ложь.
Её не видно, но она в каждом вдохе.
В еде. В новостях. В уроках детям.
В самом воздухе — яд.

— "Что ты будешь делать?" — снова голос.
— "Ты один. Против системы. Против князя. Против его жрецов."

Он не ответил.
Он просто спустился с крыши.
И пошёл.

Ибо если все царства мира — цена поклонения,
то я останусь нищим.
Но чистым.

Так начинается эта история.
История одного,
кто решил — не склоняться.