Я всегда буду рядом! 77

Забрав Миреллу, он медленно повёл её к дому.
- Любимая, я хочу любить тебя долго-долго, сильно-сильно...
Глаза Миреллы вспыхнули, и она счастливо улыбнулась.
Амандо с Любовью Кирилловной направились в сторону парка.
- Спасибо, дорогой, что согласился остаться. Я очень-очень хотела этого.
- А мне всегда хотелось находиться там, где ты, Луба, - попытался сказать Амандо её имя по-русски.
Любовь Кирилловна рассмеялась и стала учить его правильно произносить своё имя. Когда они подошли к парку, он уже говорил её имя без искажения - Льюба.
Парк был старым и величественным. Огромные дубы, помнившие, наверное, ещё первых своих хозяев, смыкались кронами, образуя прохладный зелёный тоннель. Солнце лишь изредка пробивалось сквозь листву, рисуя на дорожках причудливые узоры. Слышалось тихое щебетание птиц и еле уловимый шелест листвы.
Любовь Кирилловна повела его по главной аллее, мимо обветшавших, но всё ещё изящных скульптур нимф и фавнов. Она рассказывала истории, связанные с этим местом, и легенды, переплетённые с реальными историческими фактами. Он слушал, заворожённый не только её рассказом, но и её голосом, мягким и мелодичным.
Они присели на старую скамейку возле пруда, заросшего кувшинками. Там неспешно плавали лебеди, отражаясь в тёмной воде. Женщина улыбнулась и протянула Амандо руку. Он сжал её в своей, чувствуя, как тепло разливается по всему телу. Он не отпускал её руки, боясь нарушить хрупкое очарование момента. Забылось всё вокруг: обветшалые статуи, тихий шелест листьев, даже величественные дубы перестали существовать. Остались только они двое и тепло её ладони в его руке.
Любовь Кирилловна смотрела на лебедей, круживших в танце на пруду, и её губы тронула лёгкая улыбка. Он же не мог отвести глаз от её лица, подсвеченного редкими лучами солнца. В нём рождалось что-то новое, неизведанное, что пугало и одновременно манило.
Вдруг Люба повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза. В её взгляде он увидел нежность и какое-то непостижимое понимание. Она медленно подняла его руку и нежно поцеловала кончики его пальцев. Его сердце забилось быстрее, а мир вокруг окончательно перестал существовать. Время замерло. Он почувствовал электрический разряд, пробежавший по всему телу от этой невесомой ласки. Слова, которые он так долго искал, застряли в горле, превратившись в невнятное мычание. Он хотел сказать ей что-то важное, открыть свою душу, но вместо этого просто смотрел на неё, как заворожённый.



Любовь Кирилловна отпустила его руку и встала.
- Мне пора, - тихо сказала она, нарушив тишину.
В её голосе послышалось лёгкое сожаление, которое эхом отозвалось в его сердце. Он кивнул, не в силах произнести ни слова, боясь разрушить эту эфемерную реальность. Она развернулась и медленно пошла по направлению к выходу из парка. Он стоял, как окаменевший, наблюдая за тем, как она уходит, чувствуя, как вместе с ней уходит и часть его самого. Но в душе зародилась надежда, крошечное зерно, посеянное её взглядом и поцелуем, обещающее будущее. Пальцы Амандо сами собой сжались в кулаки, удерживая воспоминание о её прикосновении. Хотелось сорваться с места, догнать её, остановить, но ноги словно приросли к земле.
Он закрыл глаза, пытаясь сохранить в памяти её образ: мягкий взгляд, лёгкую улыбку, неуловимый аромат духов. Всё это казалось сном, прекрасным и хрупким, который вот-вот развеется с первым дуновением ветра. Но он знал, что это было реально. Он чувствовал это каждой клеточкой своего тела.
Медленно повернувшись, он побрёл дальше по аллее в неизвестность, но теперь у него была надежда, маленький огонёк... Когда он увидит её, то обязательно найдёт слова, чтобы выразить всё то, что сейчас застряло у него в горле.
Любовь Кирилловна вернулась с загадочной улыбкой. Она надела купальник и пошла к бассейну. Пришёл слуга и принёс ей холодный фреш из дыни. От зноя стенки высокого стакана сразу же вспотели. Поставив стакан на столик, он тут же удалился. Женщина вспомнила, как взяла руку Амандо и поцеловала кончики его пальцев, его ошеломлённый взгляд, волнение, попытку что-то сказать, но так и не смог. Пока она шла к выходу из парка, она остро чувствовала на себе его взгляд. "Бедный Амандо! Он даже двинуться не мог, будто прирос к земле. Стоял и смотрел, как я ухожу. Посмотрим, что он скажет мне, когда вернётся".
Вспомнила она и его милое произношение её имени "Луба" и как упорно старался научиться правильно его говорить. У него всё равно произношение её имени было забавным "Льюба". Она счастливо улыбнулась.
Вдруг к ней подбежал щенок немецкой овчарки с высунутым языком и с радостно виляющим хвостиком.
- Беш! Мой дорогой, откуда ты взялся? Я уж думала, что тебя забыли забрать. Где же ты прятался всё это время? Иди ко мне.
Она приподняла его на руки, нежно целуя в нос и игриво теребя за шею.
- Ах, какой же ты хорошенький! Как же обрадуется Мирелла, когда увидит тебя.
В этот момент к ним подошла улыбающаяся Джиневра, и Любовь Кирилловна с радостью встретила её.
- Не стой, Джиневра, садись на шезлонг. Откуда взялся Беш? Где он был всё это время?
- У нас с Джузеппе. Мы никому его не показывали, ведь собака должна знать только одного хозяина, а его хозяйка - Мирелла, хотя, мне кажется, он будет больше слушаться Макса. Если бы его все стали гладить и тискать, это могло бы негативно сказаться на его воспитании.
- Наверное, ты права. Джиневра, ты не видела, вернулся ли Амандо с прогулки?
- Видела. Он шёл какой-то задумчивый. Но может мне так показалось?
- Джиневра, мне Мирелла сказала, что ты умеешь гадать.
Женщина кивнула.
- Я никогда не гадала и особо не верю в это. Но то, что ты сказала моей дочке, всё сбылось. Я тоже хочу попробовать узнать, что скажут мне твои камни. Приходи ко мне сразу же после обеда. Хорошо?
- Приду, синьора.
- Только никому не рассказывай, что я попросила погадать мне.
- Обещаю, что никто об этом не узнает.



Любовь Кирилловна внимательно посмотрела на неё и спросила:
- А почему ты одета как служанка? У тебя нет подходящей одежды?
- Есть. Только я не поняла вас, синьора.
- Джиневра, ты не служанка, а няня. Это совсем другой статус у тебя. Ты никому из слуг не подчиняешься, а только своей хозяйке или хозяину. Одевайся так, как бы тебе хотелось. Тебе пойдут юбки с блузками, платья, сарафаны, брюки, шорты... Не надо только комплексовать. Пользуйся своим положением. Практически, ты член семьи. Я поговорю об этом с Миреллой и Максом.
Джиневра признательно улыбнулась.
- Спасибо, синьора! Мне приятно, что вы считаете меня членом семьи.
- К вам можно присоединиться? - с улыбкой сказал Макс, выходя из дома с Миреллой за ручку.
- Конечно, - радостно сказала Любовь Кирилловна.
К Мирелле подбежал щенок и стал подпрыгивать, просясь на руки.
- Беш, любимый мой! Ты откуда взялся? Я думала, что мы тебя забыли взять.
- Что это за чудо такое? Давай знакомиться.
Макс протянул ему руку, и Беш подал ему лапку, что очень удивило всех. Макс засмеялся и забрал его из рук жены.
- Ты мне очень нравишься, Беш.
Щенок радостно облизал ему лицо.
- Понял, понял, - смеясь и отворачивая лицо, сказал Макс. - Я тоже понравился тебе. Очень приятно. Будем дружить.
Потискав его ещё немного, Макс передал его Мирелле. Беш и с ней проделал то же самое, а потом стал бегать вокруг бассейна. Снова пришёл слуга и принёс несколько высоких стаканов с разным фрешем. Мирелле он передал стакан отдельно и сказал:
- Это витаминный коктейль. Он не холодный, а чуть прохладный. Наш повар приготовил специально для вас, синьора.
- Передайте ему большое спасибо от меня и от всех нас. Скажите, что очень вкусно.
Она отпила и прикрыла глаза от удовольствия.
- Очень вкусно!
- Дай мне попробовать, - попросил Макс.
Мирелла поднесла стакан ему. Отпив немного, он сказал:
- Действительно, очень вкусно. Передай Лучано, пусть приготовит для всех такой коктейль и побольше.
- Как скажете, синьор.
Слуга ушёл. Макс снял рубашку и лёг на шезлонг, придвинув соседний.
- Любимая, ложись на шезлонг, - позвал Макс.
- Но мне нельзя загорать, - возразила Мирелла.
- С чего ты взяла, что тебе нельзя загорать? Под прямыми лучами солнца нельзя, а здесь же навес от солнца. Раздевайся и загорай.
Его взгляд упал на Джиневру, вернее, на её одежду.
- Джиневра, а почему ты ходишь в одежде служанки? Ты - няня моей жены, а потом будешь няней моего сына. Ты не служанка, а член семьи. У тебя совершенно другой статус. И муж твой не слуга, а садовник. Слуги только те, кто работают в доме, кто прислуживает. Иди и переоденься. Есть одежда? Пока найди что-нибудь, а потом купим всё и тебе, и Джузеппе.
- Няня, не могла бы ты заодно принести мне мой цельнокроеный купальник?
- Конечно, дочка.



Когда она вернулась, перед всеми явилась неузнаваемая Джиневра, словно на них смотрела другая женщина. На её месте стояла молодая и обаятельная итальянка приблизительно сорока пяти лет.
Каждая черта её лица, каждое движение и улыбка будто были пронизаны жизненной энергией и теплом, оставляя в сердцах окружающих светлые ощущения. Глядя на неё, все ощутили, как с одной лишь сменой наряда она пробудила в них чувство восхищения и нежности. Она была в очках и шляпе.
- Мирелла, я тебе тоже принесла шляпу и очки. Старайся без них не ходить.
- Почему? - с любопытством спросила она.
- Чтобы не было лишних морщин на лице. Без очков ты невольно щуришься от яркого солнца, вот и появляются морщинки. Синьор Макс, вам я тоже принесла бейсболку и ваши очки.
- Вот спасибо большое! Особенно за очки.
Надев их, он вдруг вспомнил, что нет Амандо.
- Мама, вы куда дели синьора Амандо? - с недоумением спросил Макс.
- Я? Никуда я его не девала. Наверное, ног не может оторвать от земли, - пробормотала она.
- Как это? Что-то я не понял, - недоумённо сказал Макс. - Куда он влез, что ноги не может оторвать от земли?
Внимательно посмотрев на женщину, он рассмеялся. Она смущённо посмотрела на него и тоже стала смеяться. Достав телефон, Макс откашлялся и позвонил ему.
- Синьор Амандо, вы где? Мы вас потеряли. Я хотел было послать слуг на ваши поиски.
- Зачем? - удивлённо спросил он.
- Мы подумали, что вы заблудились в парке. А тут ещё мама напугала нас, сказав, что вы не можете ног оторвать от земли.
- Прямо так и сказала? - ошарашенно спросил он. - А впрочем, чему я удивляюсь? Это же в её духе так шутить. Ах, Льюба!
- Идите к нам. Мы у бассейна загораем и ждём вас, - сказал Макс.
- Хорошо. Иду.
Амандо покачал головой и улыбнулся. Переодевшись в шорты и в цветастую рубашку, он надел очки и шляпу. Посмотрев на себя в зеркало, Амандо улыбнулся и неспешно вышел из комнаты, на ходу натягивая сандалии. Он миновал холл и направился к открытой террасе, где, судя по голосам, и располагался бассейн.
     Увидев Макса, развалившегося на шезлонге в компании женщин, Амандо кивнул в знак приветствия. Макс, заметив его, широко улыбнулся и махнул рукой, указывая на свободный шезлонг рядом с Любовью Кирилловной.
Амандо смущённо улыбнулся ей и присел на шезлонг. Солнце приятно пригревало кожу, а прохладный воздух, доносившийся от бассейна, создавал ощущение умиротворения.
- Это фреш? - спросил он у неё, показывая на кувшин?
- Коктейль, но очень вкусный. Попробуй. Дорогой, если несложно, то налей и мне, пожалуйста, - попросила Любовь Кирилловна.



Амандо наполнил один стакан и подал ей. Наполнив второй стакан, он его сразу же выпил.
- Льюба, прости меня, пожалуйста, - тихо сказал он.
- За что? - посмотрев на него, спросила она.
- За то, что онемел и ничего не смог сказать тебе. Я хочу спросить только одно - я правильно тебя понял? У меня действительно есть надежда на взаимное чувство?
Она подняла на него глаза, приподняв очки, тепло посмотрела и кивнула. У него задрожали руки. Амандо глубоко вздохнул, пытаясь унять волнение, нахлынувшее на него с новой силой. Всё внутри него ликовало, но страх сомнения отчаянно пытался удержать его от этой радости.
Любовь Кирилловна мягко взяла его руку. Её прикосновение обожгло его, заставляя сердце биться ещё быстрее.
- Амандо, не бойся. Я ждала этого момента, наверное, даже дольше тебя, - прошептала она, глядя ему прямо в глаза.
Он снова вздохнул, но на этот раз с облегчением.
- Я… я не знаю, что сказать, - пробормотал он, чувствуя себя невероятно счастливым и глупым одновременно.
Любовь Кирилловна улыбнулась, и эта улыбка показалась ему самым прекрасным зрелищем на свете.
- Тогда не говори ничего, - ответила она, чуть сильнее сжимая его руку, - Просто будь рядом.
Он радостно кивнул и прошептал:
- Буду... Я всегда буду рядом, любимая!
Вдруг в животе Миреллы громко заурчало, отчего она смущённо зарделась. Джиневра с Максом одновременно посмотрели на неё.
- Мама, наш сын кушать просит, - радостно сказал будущий папа, глядя на часы. - Конечно, хочет. Время обеда пришло. Идёмте все в столовую.
Макс наклонился и поцеловал заметно округлившийся животик жены.
- Мой малыш попросил кушать. Молодец, мой маленький! Мы идём обедать.
Джиневра с улыбкой наблюдала за ним. Любовь Кирилловна улыбнулась и встала, надевая яркой расцветки халат. Амандо незаметно наблюдал за ней.
В столовой уже стояли тарелки с душистым борщом и пышные пирожки с капустой. Мирелла с удовольствием вдохнула знакомый аромат, и урчание в животе стало еще громче. Она села за стол, чувствуя, как отступает утренний токсикоз.
Макс заботливо пододвинул ей тарелку поближе и, подмигнув, добавил сметаны. Джиневра и Любовь Кирилловна тоже сели за стол, предвкушая вкусный обед. Амандо уселся напротив Любови Кирилловны, не сводя с неё глаз.
Тишину нарушал лишь шёпот Макса, поглаживающего живот Миреллы после каждой ложки.
- Как ему вкусно кушать, - шептал он, вызывая смех у женщин.
Мирелла светилась от счастья, чувствуя себя окружённой любовью и заботой.




               
    Продолжение следует