Авантюра Хаюна. Глава 1

О том, почему это случилось и как началось


Перевод единиц измерения
1 чан -0,50 метра
1 лан – 3 километра
1 джи – 0,5 килограмма
1 угу –около 9 км2


Когда Хаюн выяснил, что университет Магии и Волшебства на острове Магоу для него неизбежен, как рассвет в начале дня, он бросился за помощью к Рэджи Пан Гуро – названному жениху старшей сестры Туа. Парня по всем характеристикам Высшей Школы Разведчиков определили в стратеги и выход из сложных ситуаций был для него прямой специализацией.
Пан Гуро полностью оправдал выкладки ВШР себя, как стратега, и нашел решение, хотя и считал его не устранением трудностей Хаюна, а способом избавится от докуки. Идея была простой до гениального. Давным-давно в университете вышел указ, согласно которому, если богатый студент не учился самостоятельно, а посылал вместо себя кого-нибудь другого, а затем обман вскрывался, то нерадивого учащегося отчисляли навсегда без права восстановления. Если бы Хаюн устроил эдакую шанжировку, а через полгода после сдачи первой сессии обман обнаружили, то обоих с позором непременно изгнали бы из святых стен храма науки.
Но разве реально найти в Фяйре одинокого снова, готового подставится?
Так думал Пан Гуро и ошибался. Условно бесхозный снов нашелся в лорд-княжестве Луна. Покровительствовала ему подруга матери Хаюна, а по совместительству супруга крон-принца Луны Сыа-Ыну. В результате дворцовых интриг она была вынуждена бежать, а присматривать за подопечным сновом - Хваеном поручила Наоте, которая сделала его временным неназванным сыном, предоставив собственную фамилию. и сдала на попечение Великой Княгини – бабуле Чиа. По неизвестным личным причинам этот протеже согласился помочь Хаюну. Год они готовились к событию.
Примерно в это же время Хаюн познакомился с Аичи – представительницей верхнего племени флайнеров, живущих на летающих островах. Аичи провозгласила себя «подругой героя», где герой - Хаюн. Узнав, что её кумир в обязательном порядке станет студентом университета на острове Магоу, так же выразила желание там учится. Помощь в поступлении возложила на свой идеал, о чём сообщила на весенней ярмарке в И-Шо. И «герой» не подкачал.

Последние весенние каникулы Хаюна

Бабуля Чиа, она же Великая Княгиня королевства Волот, по техническим причинам, решила провести их с внуком не в резиденции Нароз, как обычно, а на инодроме в И-Шо. Для Хаюна это очень упростило задачу по устройству «подруги героя» в универ. Он тут же озвучил просьбу бабуле Чиа.
Выслушав, она связалась со старшим и младшим внуками Гор Нотом – генерал-рыцарем государства Волот и Рэйдером – ректором университета Магии и Волшебства на острове Магоу. Меньше, чем через шесть часов они предоставили ей собранную о Диачи информацию.
Великая Княгиня, строго свела брови в линию и спросила Хаюна:
-Ты знаешь, что он опасный преступник?
-И чего он сделал? –  загорелся Хаюн.
Бабуля в один момент прокачала авторитет Диачи до небывалой высоты.
Почти сутки Великая Княгиня Волота выясняла глубину вины, но так как другого ответа кроме «подло посягнул на государственное имущество» не получила, обозвала обоих внуков пустохватами и пригласила Диачи на личную аудиенцию.
По итогам переговоров решили, что Аичи летом сдаст тесты в Нарозе – летней резиденции Великой Княгини, и, если результаты будут хоть сколько удовлетворительными, она в порядке исключения под личные гарантии и протеже в университет попадет.
Бабуля Чиа, выезжая на инодром, предусмотрительно прихватила для надзора за Хаюном адьюнкта. Парень лет двадцати семи, спортивного сложения, вожатый подросткового боевого отряда «Разгром», в арсенале которого имелась целая стопка грамот, благодарственных листов и много лестных рекомендаций и характеристик.
Он недоумевал, по какой причине вся обслуга Великой Княгини посчитала своим долгом выразить ему сочувствие. Ничего не заподозрил, когда его и поднадзорного представили друг другу. Не насторожился, когда Хаюну его мамаша – тарронетта Наота сделала строгий выговор, мол, веди себя смирно и слушайся.
Хаюн же искренне решил, что это очередной подарок судьбы.
Он активно осваивал полеты на оппите Чусаке, который принадлежал к белым дворфам семейства плант.
Диачи – главный полетный учитель сказал, что плантам для старта нужна некая возвышенность. Взлететь просто оттолкнувшись от горизонтальной поверхности они не могли физически. Не хватало подъемной тяги.
На Хаюна накатили сомнения. Конечно, такие планты, как гамага, не могли взлетать с горизонтальной плоскости, но Чусак, как белый дворф, - совсем другое дело. Ему бы разогнаться.
Следующим же ранним утром поднадзорный довольно грубо растолкал адьюнкта и потребовал утренней пробежки.
-Почему я бегаю, а ты сидишь на звере, - с трудом восстанавливал дыхание через полчаса забега шеф.
-А ты знаешь, как раздернуть чеку? – спросил Хаюн.
Адьюнтк не знал, так что бегать пришлось до появления технического персонала инодрома. Тут их с поля поперли.
Хаюн, в благодарность за помощь, не дал смотрителю толком раздышаться. Пообещал завтрак по дороге и потащил показывать инодромное хозяйство. В обед вспомнили про завтрак. Вечером по дороге к кровати адьюнкт наивно решил – всё, это конец. Наивный. На следующий день всё повторилось, потому что инодромное хозяйство большое, а Хаюн искренне полагал, что надзирателю экскурсии нравятся. Когда ещё он сможет тут побывать и всё узнать?
На четвертый день опекун взбунтовался.  Хаюн обиделся. Он так для него старался! Развернулся и ушел. Остаток дня адьюнкт носился в поисках поднадзорного. Нашел. Устроил выволочку, мол, что за прятки такие? Хаюн удивился. Неужели он понял неправильно? Разве адьюнкт не просил свободы? Он готов завтра же исправиться.
На следующее утро снова была ранняя побудка с пробежкой, но именно тогда всё получилось.
Чусак на бодром галопе подпрыгнул и, расправив ребра жесткости, подхватил легкий поток. Хаюн, уже разобравшись в механике, чуть вкинул сейфу. Они начали медленный подъем.
-Брось корду! – кричал адьюнкту Хаюн.
Но ошалевший координатор наоборот, стал суетливо забирать веревку, боясь, что подшефный свалит в небо. Ищи его, свищи его. Что он Великой Княгиней скажет?
Хаюн глупое, по его мнению, поведение шефа не огорчило. У них получилось! Они ведь каждое утро для этого и бегали.
Разъяснил ситуацию адьюнкту. Они ещё немного потренировались, пока из не выгнали с поля. Хотя удачная попытка оказалась единственной, Хаюн всё равно был счастлив, начало-то положено.
Он планировал продолжить эксперимент за пределами инодрома, но Наота их разыскала и приставила к делу. Требовалась срочная предпродажная подготовка коз-оппитов. Рук категорически не хватало. Пришлось и адьюнкту взяться за гребень и лопату. Вечером тело ныло, требовало помывки и отдыха, но неугомонный Хаюн настоял угрозами и шантажем на продолжении опытных взлетов. Бедолага бегал почти до полуночи.
В этот раз у Чусака получилось словить поток и взлететь. Из десяти стартов, пять были удачными. Адьюнкт больше не препятствовал полетам. Чем дольше подшефный в воздухе, тем меньше ему галопировать. Присев на стартовый столбик, сказал:
-Пора бы уже вам взлетать самостоятельно.
Когда, возвращаясь в родной Волот, Великая Княгиня поинтересовалась у адьюнкта, не много ли доставил внучек проблем, честно ответил:
-Совсем нет. Очень целеустремленный парень.
Оставив при себе продолжение фразы «глаза б мои его не видели».

Учебная реформа в университете

В начале летних каникул Рэджи Пан Гуро объявили, что нашлись его пропавшие без вести родители. При них обнаружили некие научные записи с расчетом алгоритма Запретной Зоны.
Пан Гуро тут же стал знаменитым на всю Фяйру. И сразу нашлись родственники, как по материнской, так и по отцовской линиям. В итоге Рэджи разорвал сговор с потенциальной невестой, а по совместительству сестрой Хаюна, Туа и перевелся из Высшей Школы Разведки в Государственную исследовательскую академию в Сидоне.
Но если разрыв - эмоциональный срыв, то смена места учебы была вызвана найденными записями, к которым требовались дополнительные знания по физике звезд Триана.
Хаюн же, воплощая в жизнь план Пан Гуро, очень рассчитывал на его кураторство в дальнейшем, а тут облом.
Некому было вовремя предупредить молодого прохиндея об изменениях в университете острова Магоу.

Выписка из протокола заседания ректората академии

«… в связи с некоторой реформацией учебного процесса внесен ряд изменений, а именно:
-господа, на содержании которых находятся помощники, не имеют права использовать их труд более четырех часов в сутки;
- помощники так же проходят курс обучения по некоторым предметам и осуществляют трудовую повинность, которая становится платой за учебу;
-в курс обучения входят боевые искусства, магия элементов и заговоров, курс содержания животных и ораторское искусство;
-проживание помощников и их нанимателей раздельное;
….

от 15 ило 14 года под звездой Микся, Спокойной век».

Для изменений были причины. Первая, бунт молодых преподавателей на кафедре магии. Оплата их зависела от количества учеников, а у неизвестных, пусть даже многообещающих, перспективных и прогрессивных никто учится не хотел, вот они и возроптали. Бунт подавили, сформировав группы из обслуживающего господ персонала. Пусть тренируются. Накосячат, не важно кто – преподы или студенты - не жалко. Второй причиной стала банальная экономия. Если учится на ветеринара, зоолога и исследователя новых форм жизни и организмов желающие были, то ухаживать или отлавливать подопытный материал никто не желал. Нанять дополнительных работников? А зачем раздувать штат, когда по территории без толку слонялась халявная рабочая сила? И платить им не надо.

Последствия реформы для Хаюна

Никакие. Даже если бы Рэджи Пан Гуро не отвлекли личные переживания, и он до Хаюна информацию бы донес.  Коррекция учебного процесса вряд ли остановила бы брата Туа. Так много сил потрачено. И перед Хваеном неудобно, он же старался. И перед Аичи – самоназванной подругой героя, уже похвастался.
Последней каплей стали драматические события в усадьбе «Старый основ». Казалось, что всё и вся вокруг подталкивали и способствовали: «Судьба благоволит, дерзай, дерзай». Нет! От подмены отказаться совершенно невозможно.

Начало закрытия глаз Авины

Однажды утром она не смогла открыть глаза. Вернее, открывать их могла, но свет резал, будто песка насыпали.
Первое чувство – обида. Ну почему сейчас, в начале каникул, а не двумя месяцами раньше или позже.
Нацепила темные солнцезащитные очки и никому ничего не сказала.
Но касса Рана раскусила моментально:
-Чё? Глаза больно открыть?
Её отвары и примочки облегчали дискомфорт, но скоро Авине очки пришлось заменить плотной повязкой. Ходить, работать и читать повязка не мешала. Девочка продолжала носится по полям и лесам с братом, домашние обязанности выполняла, но отстраненно. Очень уж подбешивало всеобщее сочувствие и притчане, которых привели духи. Они сползались к усадьбе, словно муравьи и труппу гусеницы.
Так сказала шаманка касса Рана и все работники с ней согласились, даже самые набожные. Редкое единодушие.
Наота, мать Авины, была самой терпеливой, но и её смирению пришел капец.
-Вам тут медом намазано?
Раздражение вполне объяснимое. Нашествие вгоняло в убытки. И дело даже не в содержании толпы притчан, сколько в сбое отлаженного рабочего процесса и необходимости постоянно корректировать личные планы.
Наота слышала про обряд закрытия глаз, но не подозревала, что он такой суетный. Успокоил святой старец из белых притчан.
-Обычно всё происходит быстро и благостно, - жаловался он. – Пришли, забрали. Не всегда торжественно, иногда насильно. Но у вас такой особенный случай. Никогда дух не был оппитом. Уверяю, духовные напарники сейчас так же в большом замешательстве. Они уже давно совещаются в своем Святилище в Причудном Лесу и никак не придут к согласию. И вопрос стоит не о том, чтобы оппита сделать полноценным напарником, а о том, кто должен стать куратором. А для этого следует правильно определить таланты малыша Шавы. Очень много проблем. Очень.
Духовными напарниками называли юнитских духов. Они сопровождали притчан всю жизнь и частично определяли специализацию носителей. Если Наота поняла правильно, то сейчас непосредственно духи не знали, как поступить.
Озабоченность духовников объяснила ажиотаж, но не решала вопросов содержания.
Надо отдать должное притчанам. Они устроили короткое совещание на уровне личных каналов и постановили всем трудоспособным помогать по хозяйству. Обеспечить занятость внезапно появившейся неквалифицированной рабочей силе оказалось ещё тем геморроем.
Наота сообщила старшим детям, что заниматься ими не может, поэтому очень рассчитывала на их самостоятельность, и сократила сон до четырех часов в сутки.
Туа взяли под крыло папа Гой Сако и неназванная мать Као Кана. Эсцетсе и Уан Да также остались в распоряжении потенциальной невесты королевского наследника Вангорала. Общее руководство и ответственность принял директор Высшей Школы Разведчиков и, по чистой случайности дедушка, Ту Вой Консул вместе с супругой. Ту Вой Сана -  не последняя персона в администрации Длинной Долины, бессменный секретарь кабинета одиннадцати министров, как без неё? 
Наота признала заслуги родителей супруга. Условный порядок в усадьбе «Старый Основ» соблюдался благодаря их авторитету, и что Авину не сгребли и не уволокли в какой-нибудь дальний монастырь, а выясняли нюансы в Окре.
Хаюна – единственного сына семьи Ан'Ту, отправили на все каникулы к бабуле Чиа.
В теории, находясь под наблюдением Великой Княгини, отпрыск должен подготовиться к вступительным экзаменам, немного пообтесаться и смыть легкий флёр романтики перегонщика коз-оппитов.
Хаюна расклад более чем устроил. Жаль, что из-за поступления его лишили летнего перегона, зато осталось больше времени на подготовку.
Отправляя сына с тарроном Каннос Бис Атоном, Наота клятвенно заверила:
-Обещаю быть на твоих проводах. Это так красиво!
И, чуть улыбнувшись воспоминаниям, прижала сына к груди. Поступление ребенка в высшее учебное заведение так ответственно и торжественно для родителей. Все хотят поддержать и поспособствовать, а у Наоты уже второй раз облом. Первый, когда Туа поступала в Высшую Школу Разведки. Но школа хотя бы рядом, в Окре. И второй раз сейчас.
Хаюн напрягся. Это мешало его и без того далеко не идеальному плану подмены. Если Наота приедет, будет очень сложно объяснить, что Хваен делает на месте сына.
Авина, вытягиваясь в струнку для прощального поцелуя, шепнула на ушко:
-Не бойся. Не приедет.
И, как обычно, сказала правду, но об этом позже.
Папа был скуп на пожелания. Лишь строго предупредил, чтоб сын не сильно позорил фамилию.
-Как? –уточнил сын.
Гой Сако смешался. Верно, и сам с трудом представлял границы приличий.
До летней резиденции Нароз добирались скучно.  А как иначе? Хаюну запретили лететь на Чусаке, назвав это блажью. Так же не позволили ехать с ним в вагоне для животных.
-Если так подумать, - вслух размышлял Бис Атон, с сочувствием глядя на подопечного, - ты в Фяйре толком и не бывал нигде: ни в Канноте, ни в Аггаве. Даже по Шой толком не рассмотрел.
-Зато я видел листопадку, - похвастался Хаюн.
Не уточняя, обстоятельства. Это были слишком короткие и прекрасные пять первых дней каникул. Слишком беззаботные. Он был слишком молод, чтобы его волновали заботы взрослых, но достаточно зрелый, чтобы гулять напропалую без необходимости отчитываться.
Какие хорошие дни.
А впереди будут ещё лучше. Хаюн даже не сомневался, потому что по ддругому и быть не могло. Возбуждение от предстоящих, что немаловажно, запланированных приключений туманило голову и оттачивало разум. То есть это он предполагал, что его бредовые фантазии и есть проявление острого ума.