Снежная быль

В одном сибирском городке жила-была маленькая девочка. Там было много маленьких девочек, но я расскажу об этой, так как знаю её чуть-чуть побольше.
Она жила с мамой и папой в  деревянном домике. Домик остался им от дедушки с бабушкой. Они уехали жить на юг, потому что бабушка сказала:
- Хватит нос морозить! Поедем-ка, дед, на родину и будем   греть бока до скончания века!
И дедушка согласился.
Девочка очень любила домик. Летом под окошком она сажала цветы, между которыми день-деньской ползали муравьи. Если на них долго смотреть, то кажется, что  и сама такой же маленький муравьишка.
Но особенно хорошо здесь было зимой. Ведь если спрыгнуть с крыши сарая в сугроб,  то  оё-ёй  сколько  надо  будет  времени из  него выбираться! 
 А перед самым Новым Годом здесь творилось невообразимое! Папа ставил под окошком елку. Прямо во дворе, перед будкой Шарика. Мама сначала возражала:
 -  Что за глупости?! 
А папа сказал:
- Почему это глупости? У Шарика ведь тоже Новый год. Кто за то, чтобы и у Шарика был праздник, прошу голосовать!
И поднял вверх свою руку. И девочка подняла, даже две. И они победили. С тех пор так и повелось: девочка с мамой украшали елку   игрушками, Шарик бегал вокруг и лаял, а папа вешал на нижние ветки старые шестеренки  от легковушки. Вдруг дед Мороз увидит те железяшки, да все новые-преновые и подарит!
Девочка была с ним всегда согласна и в старенькую бабушкину рукавичку прятала записку, которую мама с ее слов писала. Она просила деда Мороза, чтобы он ей тоже чего-нибудь подарил.
Рукавичку они с мамой подсовывали под елку. Но кто-кто, а папа с мамой знали, что дед Мороз очень старенький и вряд ли за одну ночку успеет прочитать все ребячьи письма, и поэтому той же ночью  помогали ему: папа натягивал на самые уши шапку и лез под елку, укоризненно приговаривая:
- Ох, уж этот дедушка! До чего нерасторопный…
А мама говорила:
- Не ворчи! Доживи до его годов… - и подсвечивала фонариком, чтобы папа не запутался в своих железяшках и аккуратно примостил под рукавичку дочкину задумку.
Но вот они переехали в новую квартиру в только что построенном микрорайоне. Здесь девочке тоже было интересно жить, но, конечно, не так весело, как в маленьком домике.  И папе здесь было всё не так. Он частенько вспоминал свой старенький сарай с железками, потом брал гитару и напевал: «В нашу гавань заходили корабли…»
Лишь маме в новой квартире было всё по душе. Да Шарику… Маме: потому что не надо было печку топить, а Шарику - потому что он теперь бездельничал. Лежал себе на коврике у телевизора и спал с утра до вечера. Из-за этого папа иногда говорил:
- Надо Шарику боцманских капель выписать – заставить делать что-нибудь! Ну, хотя бы, подбочениться да гоголем стоять! А мы бы им любовались.
А как же теперь пошлет девочка записку деду Морозу перед Новым годом? Ведь под елкой посреди квартиры, где сразу поселился Шарик, снегу вовсе не было. Поэтому и рукавичку не спрячешь!
На этот вопрос ответил папа:
- Ты, дочка, у нас уже большая! В первый класс ходишь. Напиши-ка сама письмо деду Морозу, а мама отвезет его на главпочтамт, запечатает в конверт и пошлет в Лапландию.
Следующим утром мама повезла дочкино письмо на почтамт.  Едет на автобусе, а сама все переживает: «А вдруг не дойдет оно до Лапландии! Уж больно нынче метели сильные… Надо бы  деду Морозу помочь!» Тем более, что фотоаппарат, который дочка у дедушки просила, они вчера вместе с ней в универмаге видели.
Так и сделала: отправила письмо в Лапландию, а потом поехала за фотоаппаратом.
А девочка весь вечер смотрела в окно и жалела деда Мороза. Нет, ни за что бы на свете не смогла она в такой буран к ребятишкам ходить, да класть под елки подарки и ничего не перепутать.
Тут как раз пришла с работы мама и сказала, что только-только видела на улице старичка с белой бородой и в красной шубе. Спешил куда-то по делам. А на плече у него большущий мешок.
Тогда девочка успокоилась и стала к празднику готовиться: спать легла. Ведь завтра ночью наступит Новый Год, и она будет до самого утра с мамой и папой кататься с горки. 
Потом наступил еще один Новый Год, потом еще… А однажды папа сказал маме:
- Наша дочка стала уже взрослая и следующей зимой будет учиться в музыкальной школе рядом с главпочтамтом. Вдруг возьмет, да и сама напишет письмо в ледяной дворец и отправит в Лапландию. И мы  не узнаем дочкины желания и не сможем помочь деду Морозу. Так? – и папа задумался. Потом грустно заключил: - И наша дочка перестанет дедушке верить и вырастет злая-презлая.
Папа читал много газет и всё про всё знал. И поэтому мама согласилась с ним и тоже задумалась. Полчаса думала, а потом   сказала:
- Прямо голова кругом идёт! …Ты начальник семьи, ты и думай! Дом вести не вожжой трясти.
- Правильно, - согласился папа, - это не блин испечь!
И принялся думать. И думал до двадцать девятого декабря. А двадцать девятого декабря сказал дочке:
- Вот как оно получается, дочка, а деваться всё равно некуда, - и вздохнул. Он всегда вздыхал после долгого думанья. –  Тебе этой   осенью исполнилось двенадцать лет, а дед Мороз дарит подарки только тем ребятишкам, которым нет еще тринадцати. Он бы и тринадцатилетним дарил, да тринадцать – число заколдованное и дед Мороз никак не может через него перескочить. Поэтому напиши сегодня дедушке последнее письмо, а мама завтра отвезет его на главпочтамт и отправит в Лапландию.
И девочка весь вечер ходила грустная-прегрустная, а потом вдруг повеселела и принялась писать письмо деду Морозу.
А ночью поднялась страшная пурга. Папа даже форточку закрыл, чтобы Шарика ветром не продуло, а маме  показалось, что на улице совсем света вольного не видно. И она принялась переживать: а вдруг не дойдет дочкино письмо до Лапландии! Вдруг заблудится в такой круговерти? Надо дедушке Морозу помочь. Хотя бы одним глазком, да взглянуть в дочкино послание!
И на главпочтамте, перед тем как запечатать письмо в конверт и отправить деду Морозу, мама одним глазком взглянула в него. Вот что она прочитала:
                Милый, дедушка Мороз!
Я  бы много тебе сказала, да папа говорит, что мы с мамой только и умеем сырость разводить. Поэтому напишу всего два слова.
Некоторые ребята из нашего класса скоро поедут на каникулы в Лапландию. Я тоже хочу поехать, но путёвка очень дорогая. Дедушка, подари мне эту путевку! Ты ведь всегда дарил то,  что я просила.
Но погоди маленько… Ведь это твой последний подарок, а я очень люблю свою маму. И поэтому хочу, чтобы ты, ну как бы вместо того подарка, подарил моей маме новую шубу!
У мамы шуба есть, но она очень старенькая. А в прошлое воскресенье мы с мамой пошли в кино, и она увидела там девочку, такую же, как и я, а с ней была её мама. И на той маме, дедушка, была красивая-прекрасивая шуба! Моя мама как увидела её, так весь вечер была невеселая. Вот я тебя, дедушка Мороз, и прошу: подари маме новую шубу…
                До свиданья, дедушка!
И мама сразу вспомнила прошлое воскресенье. …И сказала себе: «А поговорю-ка я с папой!»
И как пришла с работы, так сразу и поговорила.
А папа ответил:
- Интересные дела! Сколько же та чужая шуба тысяч стоит?
- Почему «чужая»? – возразила мама. – Они в магазине всем продаются! А стоят - не дороже денег. Мы ведь хотели следующим летом на юг ехать – вот тебе и деньги! А твои папа и мама пусть  к нам в гости сами едут. Заодно и кости разомнут. 
И пошли они утром в магазин и купили шубу. Такую же, как у той воскресной тети. У мамы ведь на шубы память всегда была очень хорошая. А папа еще и шоколадку прикупил:
- Положим, - говорит, - её под елку в мешок с шубой. Я потом с ней чай буду пить!
Первого января девочка проснулась рано-рано! Кинулась под елку и увидела целлофановый мешок! Вытащила его  из-под колючек, развязала тесемочку, а там - шуба! Пушистая-препушистая.
Побежала маму будить:
- Мама, мама! Ты, конечно, ни за что не поверишь, но дедушка Мороз тебе новую шубу подарил! Вон она - под елкой!
А мама как увидела радость девочки, так села сразу на коврик рядом с Шариком и заплакала. Папа говорит, что у мамы глаза всегда на мокром месте. И девочка заплакала. Но только чуть-чуть, за компанию.
Тут папа вышел из спальни и спрашивает:
- Кто тут сырость разводит? Зима на дворе… - а потом увидел шубу и говорит: - Хоть и не сильно я новые шубы люблю, но эта шуба и вправду хороша. – И добавил: - Хо-хо-хо… А нет ли там ещё шоколадки? Чего-то мне чаю попить захотелось!
     - Вот она! – ответила девочка.
     И пошли они чай пить. Хотя еще очень рано было. Еще снег не проснулся.