Улицами детства

Лежу в палате Первой городской. Второе утро после анабиоза, хмурое весеннее утро в Николаеве. Слышу  за окном движение людей: что-то таскают, где-то долбят, режут “болгарками”. Подъезжают и отъезжают грузовики. Как для больницы - слишком шумно.

-Что там происходит? - у окна вижу знакомый силуэт Латинова.

-На днях прилетело. Через пару корпусов. Там инструкторы заморские были расквартированы под видом раненых. Как бы они тут на лечении. - прозвучал голос Латинова. - Теперь - минус один корпус. Где людей лечить, которым помощь нужна по настоящему?

-Вас не слушали?

-Не все я могу, Петруша.

Смотрю в окно. Акация, еще пока голыми ветками чуть машет мне. Доктор Латинов с наслаждением пьет кофе, не надолго избавляя палату от больничного запаха. Он смотрит на качающуюся ветку акации, словно на маятник метронома. Он чем-то думает.

-Я никогда не спрашивал, что у тебя внутри.

-В детстве было сильное убеждение в том, что никакой войны больше не будет. Вторая мировая - последняя. Об этом даже писали фантасты в своих романах.

-Наверное, ты слишком много читал.

-Да, читал, не все популярное, что считалось обязательным для интеллигенции, до той поры, когда пробудилась Сила, и настолько много, что мысли из книг стали моей моралью.

-А, что так? Ты собственно, про какую интеллигенцию?

-Не трудовую. - усмехнулся я.

-Ну-ка просвети! - подзадорил Латинов и обернулся ко мне.

-”Глинянный бог”, Анатолия Днепрова. Сегодня, для Украины, это аллегория. Беглые нацисты создают в Африке искусственных людей-големов из глины. Ну чем не предсказание?

-Давай еще!

-Юрий Томин. “Шел по городу волшебник”. Параллельные миры. Это про нас.

-Что такое советская фантастика я прекрасно знаю. И как ты, атеист, смог принять свои способности?

-Атеистом я никогда не был. Согласно моему мировоззрению, взрощенному из советской научной фантастики, я не исключал существование разума, нисколько выше нашего, сколько совершенно иного. В силу этого мы вполне могли бы воспринимать его высшим. Это убеждение не прошло даже тогда, когда мир для меня открылся совершенно иным.

-А, сегодня?

-Агрономы - это иной разум, высший в сравнении с нами по знаниям, какими они владеют. Но… Мы часть этого разума. Жертвенная часть. Они ушли далеко вперед на нашем горбе. И вряд ли когда нибудь нас всех освободят от роли батарейки. Восстание в Системе не приведет её к гибели. Произойдет смена элит.

-Это законный путь. Кто был ничем - тот станет всем! - усмехнулся Латинов.

Я сел в кровати и свесил ноги.

-Может быть книги советских фантастов есть парадоксально скрижалями нашей цивилизации? Новый Завет? Они о том, как должно быть. Завет будущим поколениям: стройте так свой мир. Для меня грезы о будущем ни как не отменяются моими нечеловеческими возможностями и событиями, в которых я принимал участие. Мы не шагнули в космос, но вошли в доселе неведомые измерения, о которых ученые мужи только предполагали, и оказались участниками противостояния высшего разума и планетарной жизни, которая пытается установить контакт с нами, по сути представителями иного разума. Только вот разум наш отличается от разума Агрономов и Грибницы.

-Агрономы дали нам возможность понять это. Не всем. Только тем, кто имеет потенциал быть качественным продуктом Системы.

- Конец скоро близок…

- Поэтому тебе и решать, чего ты хочешь. Какой-то процент будет поднят в Небеса. Ты разве не желаешь там оказаться? Твой опыт ценен.

-Искушаешь? Я, “наверх” после бунта?

В вопросе я перешел “на ты”, но Латинов не повел даже глазом.

-Предлагаю тебе варианты. Для Системы это опыт. Кто знает, может быть твой опыт приведет к качественным изменениям.

-Опыт корабельной крысы, которая сначала сожрала своих сородичей в бочке, а после, выпущенная на волю, убила всех остальных. Может меня так и ведут высшие силы? А, что потом? Когда я уничтожу всех - сдохну от голода?

-Поел бы.. - кивнул  Латинов на прикроватную тумбочку, - Пока что ты еще человек.

На прикроватной тумбочке стоит на подносе завтрак: два яйца, овсянка с маслом, хлеб и чай.

-На дорожку меня покормили. Да и десна болеть начинают. - отвечаю не очень бодро. - Зубов половины нет, а они болят. Это к чему?

-Радуйся! Зубы скоро полезут. Смена произойдет быстро, но неприятно, так что будь готов. Аккурат к концу твоей миссии.

-Почему раньше молчали обо мне? Я помню Ваш первый прием.

-Вспомнил, что было тридцать лет назад! Сам знаешь. О тебе нужно было молчать, что бы Доктор, которым ты закусил десять лет назад, не смог тебя прочувствовать. В отношении всех, кого находим, всегда принимаем меры защиты, какие доступны лично нам.

-И … сколько таких, как я?

-Такой ты один. Но… подобные тебе есть. Ещё тогда мне было понятным, к чему все идет.

-Стало понятным? Я думал, вам хоть как-то сообщают. А, даже для таких, как я,- самим додумывать.

-Ни кто не знает ни дня, ни часа. Украина стала отдельным государством, но никто не имел представления что делать и как быть. Как в басне Крылова про телегу с лебедем, раком и щукой. Вот я и воспользовался беспорядком в Системе.

-Можешь мне это не рассказывать. Ты знал, что грядет. Поэтому отписал от армии.

Я поднялся с постели, чувствовал себя вполне бодро, к тому же внутри меня нарастала ярость. Нечто подобное я испытывал однажды к Димидролычу.

-Когда меня нашел Ворон, наша встреча с тобой уже произошла, и тогда, на Лагерном Поле  открылась моя удивительная способность контактировать с эгрегором города. Ты меня отписал, а Ворон продолжил мое как бы обучение. Скорее, возвращение. Следовательно, Светлые знали про мою связь с эгрегором. Тут даже не пытайся спорить, потому что об этом меня просила одна весьма уважаемая женщина. Светлая.

Латинов подошел ко мне.

-Весьма занятно. Так-так… Я знаю эту женщину. Ты к чему ведешь?

-Я про крысу в бочке.

-Не понимаю тебя… - Латинов поставил чашку с недопитым кофе на подоконник, не сводя с меня внимательного взгляда.

-Я к тому, что  он был в курсе и ты. Вы, наверное, иногда встречаетесь и обсуждаете дела насущные. И вот, однажды, вы решили меня вернуть в строй. Вот меня теперь интересует причина моего возвращения, которая обернулась в двадцать лет скитаний.

-Договор обязывает общаться. Мы живем в окружении обмана. Если тебе говорят даже правду, нужно понимать, для чего тебе сказали правду.

-Я еще зеленый был. Но Светлые сделали ставку на меня. Как? Значит, они понимали, что один я действовать не смогу. Зимин поставлен вместо Доктора. Доктор погряз в разврате, это и стало причиной его замены и ступенью роста для меня. Теперь, уничтожив Зимина, я займу его место? Светлые служат Системе. Совершение пророчеств - их удел. Темные … Они как дизайнеры, создают разнообразие ситуаций, и даже в своем стремлении явить миру Антихриста, не нарушают всевышних планов. Я не вижу причин отмены Урожая в этом случае. Ведь я был вхож в команду Корабля, а наша команда состоит из потомков Старова и Зимина в прошлом. Далекая античность. Не так ли?

-Ты можешь спасти тех, кто тебе дорог. Вот, что я тебе скажу

-Мне кажется, или ты мне сделку предлагаешь? А цена сделки - Луна. И вот в связи с этим у меня вопрос. Чья она дочь в прошлом? И чья дочь ныне?

-Ты же сам знаешь… Ее отец - капитан Джек.

Я нервно усмехнулся.

-Ну, брось. Куда делась дочь Зимина? Именно она была в сделке Зимина и Старова.

-Решай сам. Я сделал для тебя все, что от меня зависело. Теперь ты можешь приступать к делу, ради которого сюда приехал. Я провожу тебя. Много глаз вокруг. Со мной подозрений не возникнет. Моя последняя услуга тебе.

Улицы родного города.

С Первой городской больницы по улице Экипажной до Садовой - ногами, трамвай не стали ждать. Неспешно шагаем по асфальту, который выглядит, как старый линолеум, с трещинами и дырами ям.

- В доме нет хозяина, некому перестелить. Есть квартиранты. - озвучивает доктор положение в городе.-Что губернатор, что мэр - оба проходили стажировку за границей. Они белые воротнички: сами лично никого не ввергают в страдания, но способствуют оным. Людены, как у Стругацких. Так я их называю. Отличаются от Троллей, Чистых и Темных. Им не пристало мараться в розовый эфир. И они не симбиотируют с Грибницей. Они нечто совершенно иное.

-С такими я сталкивался. В Киеве. Нелюдь. Память у них отменная. Чужой болью и страданиями не проникаются.  На сверхсуществ не тянут, так что со Стругацкими аналогия так себе. Только потому, что нелюдь.

-Они давно в Системе. Особенно в европейской и американской. На территории бывшего СССР проявились в конце девяностых. Кажутся спокойными, уверенными и даже добродушными, однако, это все не искренне. Кроме того, натуры весьма истеричные.

Латинов вдруг схватил меня за руку, останавливая.

-Смотри под ноги! - предупредил доктор, -  Хвостовик РСЗО!

Я подчинился ему, остановился буквально в движении, словно стоп-кадр нажал, и тут же сдал назад, оглядываясь по сторонам, не заметил ли кто моего странного зависания на одной ноге.

-Видишь, к слову о хозяине в городе пришлось.

-Частенько попадаются?

-Не на каждом шагу, но могут случиться в самом  неожиданном месте!

- Это привет из России с любовью?

-Нет! Я, как человек с военным опытом скажу тебе вот что: это остатки снаряда реактивной артиллерии. Силы Федерации в Херсонской области. Так далеко РСЗО не бъет. За то, так бъет  по мозгам украинская пропаганда для поддержания веры в кровожадного москаля-ордынца.

-Как они это делают?

-На стареньком "Граде", “доблестные  патриоты” Украины, время от времени  кошмарят из области собственных  сограждан.   Для них не важно, что РСЗО бьет  на двадцать один километр, а от Херсона до Николаева - в три раза больше! Нет, мой друг, снести остановку или котельную между домами с расстояния за пределами области - работа для артиллериста слишком ювелирная, тем более, РСЗО. - Латинов потдел хвостовик носком и толкнул его с тротуара. - Но, если настроиться и не квадратом крыть, а по одному, можно довольно точно бить.

-На сколько о я знаю,  котельные и жилые дома с остановками никак не могут быть целью ВКС России.

-На стенах видишь, следы шрапнели? ВКС кассеты не применяют. Эти  старые советские, со складов в Николаеве. Добра такого здесь было не так уж и много, поэтому пропагандисты киевского режима присмотрели их для своих нужд:  наводчик в городе дает точные координаты и  картинка с ожидаемой реакцией  для новостей готова! На расстоянии в пределах десяти километров отклонение незначительно.

Прохожие немногочисленны.

-Как видишь, встречаются нам в основном женщины. Головы нагнули, и скорым шагом по делам. Делов не много - на работу и обратно. 

-Задерживаться опасно, особенно мужчинам, если выглядишь бодро в свои пятьдесят плюс! - доктор смерил меня взглядом, - Ты вот мечта нынешних полицаев. Из всех посещаемых общественных мест - самые опасные торговые центры. Там в тепле пасутся теровцы. Охотятся на уклонистов. Поэтому, в основном на улицах ты видишь женщин уже в возрасте, без детей-внуков, полагающихся по возрасту. Некуда вести, некому, и не понятно для чего...

 -Ты  видел больше меня в своей жизни. Было так уже?

Доктор покачал головой.

-В прошлые разы была идея. И, если трагедия, кровавая, то все равно эпично! Падение империи, рождение нового мира. Сейчас ничто не рождается. Хотя бы прожить еще один день, да так чтобы на глаза не попадать теровцам, холеным “защитникам отечества”, которые исправно несут службу, как и восемьдесят лет назад. - ответил доктор, -  Еще бы по соседству в тихую не расквартировали наемников, да так чтобы случайным осколком ракеты или дрона не оторвало голову. Тут, если и прилетает гостинец из России, то по точному адресу, по их души. Вот и все.

Неухоженность на каждом шагу: обветшалые фасады, неубранный и слежавшийся за зиму мусор, превратившийся в отвратительного вида и запаха массу... Некогда зеленый город, словно оазис в Причерноморской степи, встречал меня обрубками деревьев. Интересно, наш с Чернышем тутовник еще цел? Наверное, нет...

Наш тутовник, с которого все началось…

Латинов меня снова отвлек от мыслей.

-Везде неизменное присутствие двух цветов: желтого и синего, переходящих в серый. Причем, желтого больше, чем синего. Вот, даже сейчас, чувствуешь?  С характерным мерзким запахом подворотни. - он грустно усмехнулся, поводив носом, - Во время падения Российской Империи было почти так же, кровь, насилие, ненависть… за исключением главного: люди желали построить новый мир и новую страну. Для нынешних украинцев, кто разделяет политику власти, эти национальное цветовое сочетание , как визуальная мантра. Вот он, настоящий нейровизуальный вирус. И так повелось еще с Первого Майдана. Заборы, детские площадки, скамейки и мусорные урны…

-Зимой и летом одним цветом… - произнес я.

- Да, - согласился хмуро Латинов, - Это не про ель. Это про Украину. Только вот вся эта пестрота уже облезла. Некогда и некому освежить. Благостные времена обманчивой  свободы, торжествующей между Майданами больше нет. Как и нет денег  на две банки краски, желтую и синюю.

-Да что там краска... - подхватил я, - Вспоминаю еще не совсем далекие времена начала безумия. Разговоры и споры на кухнях на тему "чем все кончится и какое место занять". Бывший шеф сказал усмехаясь, что как в Малиновке, повесит нужный флаг.

-Пашка, что ли?

-Да, Павел Анатольевич.

-Теперь он сам теровец, а иначе - полицай.

-Стало быть, нужный флаг повесил.А, сделай последнее одолжение: проведи-ка меня к нему.

-Он тебе зачем?

-Мне нужны планы катакомб. В прошлом он имел отношения с диггерами.

-Он на своем прежнем месте. По пути зайдем.

-И куда наш путь?

-До конца своей миссии, ты будешь в гостинице “Турист”.